ЧТО ТАКОЕ ДУША?

ВОПРОСЧто это такое, что называется атман (душа)? Является ли эта душа самим сознанием или это нечто индивидуальное?

ОТВЕТКак бы это ни называли, действительная сущность этого остается в стороне. Никакая концептуализация не дает вам подлинной вещи, никакая концептуализация; так что все, что называли душой, атманом - это ненастоящее. Это не может быть настоящим. Все, определяющие это, определяли с условием: что-то, что они пытаются сделать, абсурдно! Они говорили то, что нельзя сказать, определяли то, что невозможно определить, строили теории о том, что нельзя знать.

К этому было три разных отношения. Во-первых, были мистики (знающие), которые совершенно ничего об этом не говорили. Они не давали никаких определений, они говорили, что определение бесполезно. Далее, мистики другой группы (большей группы), говорили: "Даже бесполезное усилие может помочь, иногда даже неверная теория ведет к истине, иногда даже неправильное может стать правильным, иногда даже ложный шаг может привести нас к истинной цели. Это может назваться ложным в какой-то момент или даже оказаться ложным в конце, но все ложные средства могут помочь".

Эта вторая группа чувствовала, что, даже оставаясь в молчании, вы все же что-то говорите, что можно сказать "ничего". И ее позиция имела смысл. Ей принадлежат определения. Далее, есть мистики третьего типа, которые не молчали, не определяли. Они просто отрицали все, чтобы вы не носились с этим.

Будда принадлежит к третьему типу. Если вы спросите его: есть ли душа, есть ли Бог, есть ли существование после смерти, он будет просто отрицать это. Даже на грани смерти, когда кто-то спросил его: "Будешь ли ты после смерти?" - он просто отрицал это.

Он сказал: "Нет, меня не будет. Я выпаду из бытия точно так же, как потухшее пламя. Нельзя спрашивать, где пламя, которое угасло. Оно просто перестает быть".

Вот почему Будда говорит, что нирвана означает прекращение пламени, а не просто мокша (не просто освобождение). Будда говорит: "Это и есть освобождение! - полностью прекратиться. Быть - значит где-то, как-то в рабстве".

Все определения есть искусственные конструкции. Можно определять по-разному. Махавира определяет так, а Шанкара иначе, потому что все определения равно ложны и равно истинны. Это не имеет значения. Каково будет определение, зависит от того, что за человек тот, кто определяет. Есть так много определений, ставших множеством религий, множеством философских систем, так запутавших человеческий ум, что иногда действительно кажется, что те, кто хранил молчание, сострадали людям больше. Определения стали конфликтами. Одно определение не может допустить правильности другого - иначе оно само себе противоречит.

Махавира пытался говорить, что каждое определение несет в себе сколько-нибудь истины, но лишь сколько-нибудь. Тогда в каждом определении есть что-то ложное. Но Махавира не мог иметь много последователей, потому что если не определить ясно, запутавшийся ум запутывается еще больше. Если вы говорите: "Всякий путь верен", - то вы говорите: "Пути нет"; и тот, кто пришел, чтобы найти путь, будет просто сбит с толку. Вы не получите никакой помощи от меня, если я говорю: "Любой путь хорош - куда бы ты ни шел, ты идешь к божеству... Иди куда хочешь, делай, что хочешь, во всем есть своя истина". Это верно, но все же нам это не помогает.

Если вы нечто каким-то образом и сделаете абсолютным, все прочие определения становятся ложными. Из-за того, что Шанкара мог определять точно, он мог сказать: "Будда неправ"; но если нужно сделать неправым Будду, это просто создает замешательство. Как мог Будда быть неправым? Как может быть неправ Христос? Разве только Шанкара прав? И возникают конфликты...

Даже третья позиция, буддийская позиция отрицания, не помогла. Она не помогла потому, что если вы отрицаете, то самый поиск теряет смысл, а без поиска нет нужды в отрицаниях. Очень немногие могут понять, что такое полное прекращение. Жажда жизни коренится так глубоко, что мы достигаем даже Бога, являющегося частью нашей жажды жизни: на самом деле мы ищем большей жизни. Даже если мы ищем - мы не ищем полной смерти, мы хотим как-то быть.

Будду спрашивали только об одном, и спрашивали постоянно в течение сорока лет: "Если мы исчезаем полностью, то к чему все эти усилия? Это кажется бессмысленным, просто исчезнуть, просто не быть? Зачем тогда все эти усилия?" Но все же люди в окружении Будды чувствовали, что он не исчез. На самом деле он стал большим. Таково было чувство. Будда стал чем-то большим, но все ж он продолжал отрицать и отрицать.

Как можно определить то, что определить невозможно? Но вы должны или хранить молчание, или вам придется определять.

Что касается меня, я не попадаю ни в одну из этих трех групп. Вот почему я не могу быть последователем каждого из этих трех типов. Но меня совершенно не занимает понятие души. Я всегда занят тем, кто спрашивает. Как ему можно помочь? Если я думаю, что ему поможет позитивная вера, я провозглашаю ее; если я чувствую, что ему может помочь молчание, я храню молчание; если я чувствую, что ему может помочь определение, я даю определение. Для меня все это только средства. В этом нет ничего серьезного, это только средства.

Определение не может быть истинным. В самом деле, если я должен сделать его осмысленным для нас, оно не может быть действительно истинным. Вы не ведаете, что такое душа, вы не ведаете, что есть тот порыв, который мы называем "Брахман" (божество). Вам неведом смысл, вы знаете только слова. Слова, которые вы не пережили, - просто бессмысленные звуки. Вы можете назвать звук "Бог", но до тех пор, пока вы не познали Бога, это только звук.

"Сердце" - имеет смысл, "корова" - имеет смысл, потому что вы сами испытали, что это значит. Но "Бог" для вас - просто слово, "душа" - просто слово. Коли я должен Вам помочь, я могу помочь вам только ложным определением, потому что вы не испытали, что такое Бог, не испытали, что такое душа. И если я не могу определить их через что-то известное вам, определение будет бесполезным.

Человеку, который никогда не видел цветка, но видел бриллианты, я должен определять цветы через бриллианты. Другого способа нет. Цветок не имеет ничего общего с бриллиантом, но все же через бриллиант можно увидеть, указать на что-то, что есть в цветке. Я могу сказать: "Цветы - это живые бриллианты, растущие бриллианты". Определение "бриллианты" не имеет к этому никакого отношения, но если я говорю: "Цветы есть живые бриллианты, растущие бриллианты",- я порождаю в вас желание познать их. Определение здесь служит только для того, чтобы подтолкнуть вас к собственному переживанию. Таковы все определения.

Если вы не знаете, что такое бриллианты, если вы не знаете ничего позитивного, через что я мог бы определять, я должен определять негативно. Если у вас нет никакого позитивного чувства ни к чему, тогда я буду определять через отрицание. Я скажу: "Твое несчастье не принадлежит душе. Дукха (страдание), которое есть ты, не является частью души..." Я должен определять негативно, через то, чем вы искалечены, через то, от чего вы умираете, через то, что стало для вас настоящим адом. Мне приходится определять негативно, говоря: "Это будет совсем не так, это будет наоборот".

Так что для меня это зависит от спрашивающего. У меня нет абсолютных ответов, у меня есть только искусственные способы - только психологические советы. И ответ зависит не от меня, он зависит от вас. Из-за вас я должен давать тот или иной ответ.

Вот почему я не могу быть гуру - никогда! Будда может стать гуру, но я никогда не смогу. Вы так непоследовательны, каждый индивид настолько иной, поэтому как я могу быть последовательным? Я не могу создать секту, потому что для этого необходима последовательность. Если вы хотите создать секту, вы должны быть последовательным, глупо последовательным. Вы должны бы отвергнуть всю непоследовательность. Она есть, но вы должны отвергнуть ее. Иначе вы не сможете иметь последователей. Поэтому я в меньшей степени гуру и больше похож на психиатра, плюс еще что-то есть. Для меня имеете значение вы. Если вы можете понять это, тогда можно сказать что-то еще.

Под сознанием я понимаю движение к полной целостной живости. Вы никогда не живы полностью. Иногда вы более живы, иногда менее живы и вы это знаете. А когда вы более живы, вы чувствуете себя счастливым. Счастье - не что иное, как интерпретация вашей большей живости. Если вы кого-то любите, вы становитесь живее с ним, и эта большая живость и дает ощущение счастья. Тогда вы проецируете причины вашего счастья на другого...

Когда вы встречаетесь с природой, вы более живы, когда вы вползли на гору, вы становитесь более живым, а когда вы просто живете среди машин, вы менее живы благодаря этому сочетанию. Среди деревьев вы становитесь более живыми, потому что когда-то вы были деревьями. Глубоко внутри вы просто шагающие деревья с корнями в воздухе, а не в земле. И глядя на океан, вы становитесь более живым, потому что впервые жизнь зародилась в океане. Действительно, в наших телах состав воды такой же, как в океане, то же количество солей, что и в океане.

Когда вы с женщиной - если вы противоположного пола - вы чувствуете себя более живым, чем с мужчиной. С мужчиной вы чувствуете себя менее живым, потому что ничто не "вытягивает вас наружу". Вы заключены в себе, противоположная энергия вытягивает вас наружу. Пламя мигает: вы можете быть более живым. А когда вы чувствуете себя более живым, вы начинаете чувствовать себя счастливым.

Когда мы употребляем слово "душа", мы имеем в виду "полную живость". Это значит быть живым до предела не с кем-то другим, а с самим собой. Быть совершенно живым без внешних причин. Океана нет, а вы становитесь океаническим; неба нет, а вы становитесь пространством; любимой нет, а вы - только любовь и больше ничего.

Я имею в виду, что вы становитесь живым независимо ни от чего. Вы не зависите ни от чего и ни от кого, вы освобождены. А раз пришло это освобождение, это внутреннее освобождение, вы не можете утратить своего счастья. Это тотальная живость, это тотальное сознание, это потерять невозможно.

Когда приходит эта тотальная живость, происходит многое, чего нельзя по-настоящему понять, пока оно не случилось. Но я могу попробовать дать вам такое определение души: "Это полностью сознательное... полностью живое... полностью блаженное... не ограниченное ничем".

Если вы любите, и если вы можете быть счастливы без причины, то вы - душа, а не тело. Почему?

Под телом я понимаю ту часть вашей души, которая всегда находится в связи с вашим бытием. Вы начинаете чувствовать печаль, когда есть какая-нибудь причина для печали, или чувствуете себя довольным, когда есть какая-нибудь причина для счастья, но вы никогда не чувствуете себя самого без чего-то другого. Это чувство, это состояние, когда нет ничего, но ты есть (полностью живой, полностью сознательный) - это и есть душа.

Но это приблизительное определение. Оно только указывает, оно не определяет. Оно просто показывает. Сказано много, но это лишь палец, указывающий на Луну. Палец - это не Луна, он только указатель. Забудьте о пальце и смотрите только на Луну. Но таковы все определения.

Вы спрашиваете, индивидуальна ли душа? Это бессмысленный вопрос, но нам он кажется разумным. Это вроде того вопроса, который задал бы слепой.

Слепой ходит со своей палкой. Он не может ходить без нее. Ею он ищет и нащупывает вещи в темноте. Если мы предложим ему оперировать его глаза, вылечить их, чтобы он мог видеть, слепой может задать очень разумный для него вопрос: "Когда мои глаза будут здоровыми, смогу ли я также нащупывать темноту своей палкой?"

Если мы ответим: "Тебе не нужна будет твоя палка", - он не сможет поверить. Он скажет: "Я не могу существовать без моей палки, я не смогу без нее жить. То, что вы говорите, неприемлемо, я не могу себе этого представить. Без моей палки меня нет. Так что скажите мне, что станет с моей палкой?"

В самом деле, эта индивидуальность - палка для слепого. Вы ощупываете темноту вашим "эго", потому что у вас нет души. Это "эго", это "я" - это просто ощупывание, потому что у вас нет глаз. Как только вы становитесь полностью живым, "эго" просто пропадает. Оно было частью вашей слепоты, частью вашей неживости или частичной неживостью, частью вашей бессознательности, частью вашего неведения. Оно просто пропадает.

Дело не в том, индивидуальны вы или не индивидуальны. Ни то, ни другое не имеет отношения к делу. Индивидуальность не имеет отношения к душе, но вы продолжаете задавать вопросы, потому что источник вопросов остается неизменным.

Когда Мулинкъяпутта впервые пришел к Будде, он задал много вопросов. Будда спросил: "Ты спрашиваешь, чтобы решить эти вопросы, или ты спрашиваешь только, чтобы получить ответы?"

Мулинкъяпутта сказал: "Я пришел, чтобы спрашивать тебя, а ты начинаешь спрашивать меня. Дай мне подумать. Я должен это обдумать". Он обдумал все и на следующий день сказал: "Я пришел, чтобы разрешить их".

Будда спросил: "Задавал ли ты эти вопросы еще кому-нибудь?"

Мулинкъяпутта ответил: "Я спрашивал каждого, постоянно в течение тридцати лет".

Будда сказал: "Спрашивая в течение тридцати лет, ты, должно быть, получил множество ответов. Но оказался ли хоть один ответ из них поистине ответом?"

Мулинкъяпутта сказал: "Нет".

Тогда Будда сказал: "Я не стану давать тебе ответы. За тридцать лет расспросов ты собрал множество ответов. Я мог бы прибавить к ним еще новые, но это не поможет. Поэтому я дам тебе решение, но не ответ".

Мулинкъяпутта сказал: "Хорошо, дай мне решение".

Но Будда сказал: "Я не могу дать его тебе, оно должно вырасти в тебе. Так что оставайся со мной в течение года молча. Нельзя задавать ни одного вопроса. Сохраняй молчание, будь со мной - и через год можешь спрашивать. Тогда я дам тебе ответ".

Шарипутра (главный ученик Будды) сидел недалеко под деревом . Он рассмеялся. Мулинкъяпутта спросил: "Почему Шарипутра смеется? Что здесь смешного?"

Шарипутра сказал: "Если хочешь спрашивать, спрашивай сейчас. Не жди, пока пройдет год. Мы были одурачены - это случилось со мной тоже. Потому что через год мы не задаем никаких вопросов. Если ты год хранил молчание, то исчезает сам источник вопросов. А этот человек - обманщик, - сказал Шарипутра,- через год он не даст тебе никаких ответов".

Тогда Будда сказал : "Я буду верен своему обещанию, Шарипутра, был верен своему обещанию и по отношению к тебе. Не моя вина, что ты не спрашиваешь".

Прошел год, и Мулинкъяпутта хранил молчание: молча медитировал и становился молчаливым внешне и внутренне. Он стал тихой заводью, без вибраций, без воли. Он забыл, что прошел год. Наступил день, когда он должен был задать свои вопросы, но он сам об этом забыл.

Будда сказал: "Здесь был человек по имени Мулинкъяпутта, где он? Он должен задать несколько вопросов. Год прошел, настал этот день, и он должен прийти ко мне". Там было десять тысяч монахов, и каждый пытался вспомнить, кто такой Мулинкъяпутта. Мулинкъяпутта тоже пытался вспомнить, где же он?

Будда помнил его и сказал: "Что ты смотришь по сторонам? Это же ты. И я должен выполнить свое обещание. Так что спрашивай и я дам тебе ответ".

Мулинкъяпутта сказал: "Тот, кто спрашивал, умер. Вот почему я оглядывался по сторонам, ищи, кто этот человек Мулинкъяпутта. Я тоже слышал это имя, но его давно уже нет".

Необходимо трансформировать самый источник, иначе мы будем продолжать спрашивать. И есть люди, которые будут снабжать вас ответами. Вы довольны, спрашивая, они довольны, отвечая, но то, что происходит - это лишь взаимный обман.