Наука на пути к техногенной цивилизации: от перспективы объективной истины до перспективы объективной социальной реальности

Зачем вообще современной методологии науки понадобилось искать социальную структуру науки? Это стало необходимым, когда наука стала приобретать статус социального института. Чем более наука становится социальным институтом, чем более широкие слои социальности задействованы наукой и являются учеными, в каком бы то ни было смысле этого слова, тем более актуальным и неотменимым становится вопрос о социальной структуре науки. Что является рубежом, после которого вопрос о социальной структуре науки становится неотменимым? Техногенная цивилизация. В техногенной цивилизации возникли условия при которых наука настолько разрослась в своих объемах (и с отношении количества научных концепций, и в отношении количества людей, занимающихся наукой и имеющих к ней отношение), настолько соединилась с технико-технологической инфраструктурой современной цивилизации, что стала способна создавать отдельные научно-инженерные миры, построенные на своих, локальных основаниях. Такая фрагментация научно-инженерного универсума на потенциально несоизмеримые области является вызовом, ответом на который является поиск социальной структуры, социальной сущности науки.

До техногенной цивилизации рефлексия науки как традиции над своими основаниями являлась поиском единой методологической и предметной перспективы. Где находится объективная реальность? Как ученый должен подходить к объективной реальности? Как он должен искать объективную истину? – вот вопросы, которые конституировали научную традицию. Наука как социально-когнитивная традиция определялась скорее по отрицанию к ранее существовавшим социально-когнитивным традициям (таким как мифология, религия, философия, политика), чем наоборот. Наука еще существовала в виде симбиоза с теми традициями, курс на отделение от которых она взяла. В этой ситуации «ученых» объединяла скорее единая перспектива «объективной истины» по ту сторону этого социального мира, погруженного в реку «предрассудков» и «страстей». Наука как традиция по своим когнитивно-социально-технологическим параметрам была слишком мала относительно объемлющего социума, чтобы объединяться на чем-то большем.

До собственно техногенной цивилизации, где наука стала силой, создающей новое бытие человечества в глобальном и локальном плане, научная традиция имела отстраненный от широкой социальности характер. Наука гордилась своей незаинтересованностью в практических делах человечества. Наука стратегически самоопределялась по отрицанию от социальности. В такой ситуации социальность науки была еще слишком мала по сравнению с ее когнитивной составляющей, и соизмерение возникающих когнитивных образований в науке происходило скорее как нечто стихийное, само собой происходящее. Несмотря на разные метаморфозы, которые могли при этом происходить, объединяющая сила единой перспективы была больше силы, идущей от онтологического творчества ученых и научных школ, действующих на разъединение. Но чем более объемной становилась научная традиция в целом, тем более резко и выпукло стали проявлять себя силы на разъединение. Попыткой «принятия внутрь себя» этой ситуации стало изменение концепции научной истины. Научное сообщество стало признавать конвенциональность научной истины. Это был первый шаг к признанию социального характера научной истины самими учеными.

Так было на подступе к ХХ веку. ХХ век показал такое многообразие научных школ и непримиримую борьбу между ними, что философия науки неизбежно пришла к представлениям о коллективно организованном характере научной деятельности (парадигмы, научные программы). Эти коллективные образования были заданы как движимые своей когнитивной перспективой, либо полностью, либо весьма существенно отделенные от когнитивных перспектив других подобных образований. В этом представлении у научной традиции уже нет единой когнитивно-предметной перспективы, как это было в период становления науки, что выразилось в подвешенности вопроса о прогрессе научной истины в теории научных парадигм Т.Куна.

Постиндустриальный мир еще больше обострил эту ситуацию. В техногенной цивилизации наука превратилась в возможность строить отдельные социальные миры. Ее стояние по ту сторону социальности стало мифом.

Техногенная цивилизация как симбиоз новоевропейской науки и новоевропейской социальности. Реальная социальность науки и рефлексивная позиция ученых «по ту сторону социальности»

Теперь нужно уточнить какую именно роль в процессе выявления социальной сущности науки играет техника и техногенная цивилизация. Нужно начать с понимания того, какую роль играет техника в структуре традиции вообще.

Техникой в широком смысле этого слова, применительно к традиции, можно назвать всю ту инфраструктурную основу традиции, которая образует ее «почву», безусловный фундамент ее существования. Такой фундамент существует у всякой традиции. Он является тем, что задает безусловность ее системы очевидностей и превращает ответ на жизненный вызов, которым является данная традиция, в нечто безусловное и необратимое. По отношению к социально-когнитивным возможностям традиции он выступает как социально-когнитивное априори. На нем строится дальнейший опыт традиции. Налаживание внутреннего порядка традиции, приведение всех ее очевидностей к очевидностям фундамента составляет основную «методологическую» работу ее когнитивной стороны. Эта методологическая работа проводится в первую очередь в перспективе «рефлексивного замыкания». Традиция должна оформить и обосновать себя в качестве целостного автономного мира, в системе базовых очевидностей которой нет никаких дыр. Таковой эта работа и остается до тех пор, пока эта традиция не сталкивается с другими традициями и не вступает в период внутреннего распада, когда система базовых очевидностей традиции начинает прорываться изнутри.

Новоевропейская научная традиция, как экспериментальное естествознание по преимуществу, изначально положила технико-технологический мир (основу экспериментальности) в качестве одной из своих базовых инфраструктурных составляющих. Экспериментальное естествознание невозможно без техники. Более того, его когнитивные возможности напрямую зависят от техники. Это и техника инструментов исследования и вся технико-технологическая инфраструктура объемлющей социальности, необходимая для ее существования в качестве основы, производящей инструментарий исследования. Инструментарий современного экспериментального естествознания находится на вершине сложности современной техники.

Но социальность, в которую погружена современная наука, не станет обеспечивать науку техникой, находящейся на грани ее возможностей без соответствующей платы со стороны науки. Такой платой является техника. Техника вообще. Техника во всех возможных отношениях. Научная техника является способом принципиального изменения инструментальной мощи человека, и именно этого будет требовать со стороны науки цивилизация, дающая науке инструменты для расширения ее когнитивных возможностей. Так образуется техногенная цивилизация. Нетрудно видеть, что в основе такого обмена лежит двусторонняя положительная обратная связь. Техногенная цивилизация предоставляет науке свои технико-технологические возможности для расширения ее когнитивной мощи, а наука предоставляет техногенной цивилизации свои когнитивные возможности для увеличения ее технико-технологической мощи. Получающийся симбиоз и составляет суть техногенной цивилизации.

В цивилизации такого типа технико-технологическая инфраструктура является огромным подвижным слоем фундамента цивилизации, определяющего ее систему очевидностей. Причем чем более огромным является технико-технологический слой, чем большими конструктивными возможностями он обладает, тем больше возможности к фрагментации цивилизации такого типа на локальные малосоизмеримые области. У цивилизации такого типа есть возможность создания и самозамыкания локальных технико-технологических миров разного уровня индивидуализации.

Наука, являясь когнитивной основой техногенной цивилизации, находится внутри этих процессов и подчиняется их логике. Но рефлексия науки как социально-когнитивной традиции над своими основаниями и своим положением все еще находится по преимуществу на стадии выявления и удержания своей чистоты, на отделении себя как традиции от объемлющего социально-когнитивного контекста, направлена на «рефлексивное замыкание». Эта установка была логична при генезисе научной традиции. Она была способом выхода науки как традиции из социально контекста. Но по мере того как наука становилась когнитивной плотью новоевропейской цивилизации, по мере того как эта цивилизация превращалась в техногенную цивилизацию, логика развития науки как традиции стала необратимым образом соединяться с логикой развития новоевропейской цивилизации в целом. Теперь «рефлексивное замыкание» науки только вводит в заблуждение и становится попросту опасным. Наука, являясь частью техногенной цивилизации, порождает новые горизонты для техногенности, но ответственности за техногенность брать на себя не хочет, и считает себя стоящей по ту сторону техногенности и социальности вообще.

С наукой в техногенной цивилизации случилось то же самое, что случилось с католической церковью в европейском средневековье. С одной стороны, католическая церковь прокламировала свою непричастность к делам земного мира, а с другой стороны, к началу Реформации она стала самым коммерциализированным институтом средневековой цивилизации. Именно это противоречие и породило Реформацию, признавшую права земной реальности и соединившую служение земной реальности со служением Богу.

Науке следует признать, что она давно уже не является тем, что стоит по ту сторону социальности и техногенности. Ей нужно признать свою социальную сущность.