СССР в начальный период второй мировой войны.

22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война, которая длилась 1418 дней и ночей, и носила со стороны СССР освободительный характер, а со стороны Германии захватнический. За первые три недели войны были разгромлены 28 советских дивизий. Противник потерял меньше чем мог и быстро занял развитую в промышленном отношении территорию. Каковы же были стратегические ошибки военно-политического руководства СССР, приведшие к столь тяжелому состоянию страны? Прежде всего - это ошибка в определении сроков начала войны, чистки в армии; репрессии против технических специалистов; устаревшая военная доктрина, которая ориентировалась на опыт гражданской войны; скорая победа предполагалась малой кровью и на чужой территории; были созданы не укомплектованные техникой части. Вследствие вышеперечисленных причин, сложившаяся катастрофическая обстановка для Советского Союза в первые недели Великой Отечественной войны, привела к трагическим потерям.

Германское нападение застало врасплох не только воинские части приграничных округов, но и высшее советское руководство. Когда Сталину доложили о налётах германской авиации на советские города, он спросил, не провокация ли это немецких генералов. Для Сталина внезапное нападение Германии стало страшным потрясением. 22 июня ЦК ВКП(б) и правительство ввели военное положение на территориях Прибалтики, Белоруссии, Украины, Молдавии и ряда областей РСФСР. В районах объявленных на военном положении, вся полнота власти передавалась военным властям.Особенно тяжелое положение сложилось в первые дни войны на Западном фронте, которым командовал генерал армии Д.Г.Павлов. В основном развитие событий на западном направлении объяснялось группировкой войск Красной Армии к началу боевых действий. Накануне войны советское командование полагало, что основной удар Германия будет наносить на Украине. В результате Западному округу досталось значительно меньше сил, нежели Киевскому.

Гитлер планировал вести против СССР не длительную, а, напротив, молниеносную войну. Поэтому в качестве главного он выбрал белорусское направление, позволявшее кратчайшим путём дойти до Москвы.

Положение Западного фронта усугубилось тем, что расположение его войск имело ярко выраженный наступательный характер: основные силы располагались в Белостокском выступе. Германское командование нацелило ударные силы группой "Центр" под основание этого выступа. Это позволило немцам достичь на решающих участках подавляющего перевеса.

К исходу четвертого дня войны немецкие войска прорвались на 200 км в глубь советской территории. Многие советские командиры, быстро выдвинувшиеся на высокие посты, не имевшие ни военного образования, ни опыта руководства крупными соединениями, вместо того чтобы организовать управление со своих командных пунктов, пытались лично остановить отступавшие части, теряли связь с войсками и отдавали приказы, не имея представления о том, что происходит на соседних участках.

В начале июля немецкие части в Белоруссии вышли к Днепру и Западной Двине.

В первый же день войны войска немецкой группы армий "Север" прорвали порядки Северо-Западного фронта (командующий - генерал-полковник Ф.И.Кузнецов). Войска фронта, понесшие большие потери, отступали по расходящимся направлениям: 8-ая армия - на Ригу, 11-ая - на Полоцк. Между частями Северо-Западного и Западного фронтов образовалась гигантская брешь шириной 130 км. Поспешная попытка нанести контрудар силами расположенных во втором эшелоне механизированных корпусов оказалась безуспешной и привела к большим потерям танков.За 18 дней войны вермахт продвинулся в глубь советской территории на 450 км. Почти вся Прибалтика была потеряна.
50.Великая Отечественная война. Начальный период. (22 июня 1941 — 18 ноября 1942)

18 июня 1941 года некоторые соединения приграничных военных округов СССР были приведены в боевую готовность. 13—15 июня в западные округа были отправлены директивы НКО и ГШ («Для повышения боевой готовности…») о начале выдвижения частей первого и второго эшелонов к границе, под видом «учений». Стрелковые части округов первого эшелона согласно этим директивам должны были занимать оборону в 5—10 км от границы, части второго эшелона, стрелковые и механизированные корпуса, должны были занять оборону в 30—40 км от границы^[30].

Некоторые части западных округов, тот же мехкорпус К. К. Рокоссовского в КОВО, вообще не были извещены о данных приказах и директивах, и вступали в войну, узнав о нападении только 22 июня 1941 года.

Военно-политическое руководство государства 21 июня в 23:30 приняло решение, направленное на частичное приведение пяти приграничных военных округов в боевую готовность. В директиве предписывалось проведение только части мероприятий по приведению в полную боевую готовность, которые определялись оперативными и мобилизационными планами. Директива, по существу, не давала разрешения на ввод в действие плана прикрытия в полном объёме, так как в ней предписывалось «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения». Эти ограничения вызывали недоумение, последовали запросы в Москву, в то время как до начала войны оставались уже считанные минуты.

Однако, по сути, директива № 1 от 21 июня реально всего лишь (и прежде всего) сообщала вероятную дату нападения Германии — «1. В течение 22-23 июня 1941 года возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, Приб. ОВО, Зап. ОВО, КОВО, Од. ОВО». Также данная директива предписывала частям БЫТЬ в полной боевой готовности, а не ПРИВЕСТИ части в полную боевую готовность. Таким образом, директива № 1 подтверждает, что до неё в части западных округов уже ушли приказы и директивы о приведении частей в боевую готовность — директивы НКО и ГШ от 12—13 июня, и телеграммы ГШ о приведении в полную боевую готовность от 18 июня. Директива № 1 самим содержанием своим говорит о том, что она вовсе не даёт команду на приведение частей западных округов в боевую готовность. Цель данной директивы—всего лишь сообщение достаточно точной даты и напоминание командованию округов «быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников».

Просчёт во времени усугубил имевшиеся недостатки в боеготовности армии и тем самым резко увеличил объективно существовавшие преимущества агрессора. Времени, которым располагали войска, не получившие от своего командования в округах приказов от 15—18 июня, для приведения в полную боевую готовность, после получения директивы № 1, оказалось явно недостаточно. На оповещение войск для приведения их в боевую готовность вместо 25—30 минут ушло в среднем 2 часа 30 минут. Дело в том, что вместо сигнала «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 г.» объединения и соединения получили зашифрованную директиву с ограничениями по вводу плана прикрытия. Впрочем, тот же Баграмян вполне справедливо пишет, что ГШ не мог отдавать прямой приказ о введение в действие «плана прикрытия» в той ситуации июня 1941 года. Таким образом, приведение частей западных округов в боевую готовность должно было пройти поэтапно, в течение нескольких дней начиная с 13—15 июня, когда в округа пришли подписанные 12—13 июня директивы НКО и ГШ о начале «учений» для частей этих округов и выдвижении их на рубежи обороны согласно планов прикрытия. Однако открытое и скрытое невыполнение командованием западных округов (особенно в Белоруссии) директив от 12—13 июня и привело к срыву приведения этих округов в боевую готовность.

В этих условиях даже соединения и части первого эшелона армий прикрытия, имевшие постоянную боевую готовность в пределах 6—9 часов (2—3 часа — на подъём по тревоге и сбор, 4—6 часов — на выдвижение и организацию обороны), не получили этого времени. Вместо указанного срока они располагали не более чем 30 минут, а некоторые соединения вообще не были оповещены даже о директиве № 1. Задержка, а в ряде случаев и срыв передачи команды были обусловлены и тем, что противнику удалось в значительной степени нарушить проводную связь с войсками в приграничных районах. В результате штабы округов и армий не имели возможности быстро передать свои распоряжения.

Жуков заявляет о том, что командования западных (Западный особый, Киевский особый, Прибалтийский особый и Одесский) приграничных военных округов в это время выдвигались на полевые командные пункты, в которые должны были прибыть как раз 22 июня. Также Г. К. Жуков указывает в своих «Воспоминаниях и размышлениях», что за несколько дней до нападения части западных округов действительно получали приказы о начале выдвижения к рубежам обороны (под видом «учений») к границе. Эти приказы (Жуков назвал их «рекомендациями») исходили от наркома обороны С. К. Тимошенко к командующим западными округами.

На севере Балтики осуществление плана «Барбаросса» началось вечером 21 июня, когда немецкие минные заградители, базировавшиеся в финских портах, выставили два больших минных поля в Финском заливе. Эти минные поля, в конечном счёте, смогли запереть советский Балтийский флот в восточной части Финского залива.

51. СССР на этапе перестройки и постперестройки.15 — 17 мая 1985 года состоялся визит Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачёва в Ленинград, где на встрече с партактивом Ленинградского горкома КПСС он впервые употребил слово «перестройка» для обозначения общественно-политического процесса: Термин был подхвачен СМИ и стал лозунгом начавшейся в СССР новой эпохи. Первый этап (март 1985 — январь 1987)[править | править вики-текст]

Начальный период характеризовался признанием некоторых («отдельных») недостатков существовавшей политико-экономической системы СССР и попытками исправить их несколькими крупными кампаниями административного характера — Ускорение развития народного хозяйства, антиалкогольная кампания, «борьба с нетрудовыми доходами», введение госприёмки, демонстрация борьбы скоррупцией