Всемирная волна левых протестных настроений («мировая революция 1968 года») и ее влияние на международные отношения

Рост беспорядков в США был проявлением общей мировой тенденции, которая в разнообразных формах была характерна для многих стран и выражалась в активизации разнородных, преимущественно левых, социальных движений, по большей части образованной молодежи и студенчества, а также движений за равноправие женщин. К ним примыкали правозащитные организации маргинальных групп населения и всевозможных меньшинств, а также анархические группы без выраженной социально-политической программы.

К концу 60-х годов в активную общественную жизнь стало вливаться первое поколение молодежи, родившееся после Второй мировой войны. Оно принесло новые представления о жизни, общественном устройстве и своем месте в отношениях с государством. Это поколение было образованнее предшествовавшего, оно было меньше сковано традиционными моральными регуляторами, семейным воспитанием, представлениями о ценностях и общественной иерархии. Не чувствуя себя достаточно востребованным, не находя понимания со стороны государственной власти и не вписываясь в традиционный тип семейных отношений, часть молодежи находила выход своей активности в сфере политической борьбы, принимавшей радикальные формы.

60-е годы – период беспрецедентной активности в странах Европы и Японии «красных бригад», воззрения членов которых носили характер причудливых сочетаний идей Л.Д.Троцкого, Мао Цзэ-дуна и М.А.Бакунина. «Леваки» пропагандировали идеи революционного насилия, которые находили отклик в умеренных слоях молодежи, в том числе студенческой.

В наиболее бурной форме молодежные волнения проявились во Франции в мае 1968 г. («ночь баррикад»), где одновременно со студенческими демонстрациями, сопровождавшимися кровавыми стычками с полицией, стали происходить забастовки рабочих промышленных предприятий. Сходные вспышки насилия в апреле 1968 г. происходили в Западной Германии, Мексике, Бразилии, Пакистане и Японии. В мае 1968 г. бундестаг ФРГ даже ввел в стране чрезвычайное положение для предотвращения неконтролируемого развития ситуации в стране.

Антивоенные молодежные протесты в 1968 г. происходили в Великобритании, где они наложились на активизацию британского женского движения, которое проводило протестные акции под антивоенными лозунгами. В Британии ситуация усугублялась нарастанием движения за независимость Северной Ирландии, в рядах которого большую роль играло движение студентов-католиков. Напряженность в Северной Ирландии вылилась в мощные столкновения на религиозной почве между католическим и протестантским населением североирландских городов Белфаста и Лондондерри в апреле 1969 г. В эти же годы в США и странах Западной Европы стали заявлять о себе правозащитные движения сексуальных меньшинств.

Волна молодежных протестов затронула социалистические страны – студенческие волнения и забастовки в сентябре 1968 г. происходили в Польше. В Чехословакии они вылились – в сочетании с другими протестами – в события «пражской весны» (см. ниже). Эти движения индуцировали выступления диссидентов в Советском Союзе, начавшиеся приблизительно с 1966 г. и продолжавшиеся до середины 70-х годов. Хотя протестные настроения 1968 г. не привели ни в одной стране к социально-политическим потрясениям, подобным октябрьскому перевороту 1917 г. в России, в академической литературе можно встретить применительно к событиям той поры выражение «мировая революция 1968 года».

Отношение Советского руководства к революционным тенденциям 60-х годов было двойственным. Москва внимательно следила за протестными движениями, понимая, что они ослабляют «империализм». Но молодежные движения на Западе развивались независимо от СССР и были направлены против любых элит, любого принуждения со стороны власти, любого ограничения свободы личности. В этом смысле они противостояли государственному социализму в СССР и других социалистических странах так же, как буржуазному государству западного типа. Бесконтрольное проникновение протестных настроений в «социалистический мир» не соответствовало интересам Советского Союза, и он его пресекал. Интересы правящей элиты СССР в этом смысле были параллельны настроениям американского политического истеблишмента и устремлениям правящих кругов западноевропейских стран. Подъем движений общественного несогласия «снизу» только стимулировал желание правительств скорее добиться стабилизации международной системы «сверху».

Заключение Договора о нераспространении
ядерного оружия (июль 1968)

Важным инструментом ее обеспечения стал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), который по сути дела был нацелен на закрепление статус-кво в ядерной области. При всех разногласиях, сверхдержавы понимали: распространение атомного оружия и увеличения числа ядерных стран осложнит стратегическую обстановку и переговорный процесс по поводу ее регулирования. Расширение круга участников переговоров снижает предсказуемость ситуации, усложняет управление кризисами и ведет к уменьшению роли сверхдержав в политике. Отсюда следовало, что появление новых ядерных держав противоречило интересам держав «старых». Сверхдержавы были заинтересованы в подписании ДНЯО.

Москве договор казался привлекательным еще и потому, что в случае присоединения к нему ФРГ удалось бы снять вопрос о приобщении Западной Германии к «ядерному клубу». Более того, подписание ДНЯО нейтрализовало бы план МСЯС, от которого, уже не веря в него, все еще не хотели отказываться в Вашингтоне.

Но договор имел смысл лишь в том случае, если бы к нему присоединился достаточно широкий круг государств. Следовало найти стимул, который побудил бы примкнуть к нему неядерные страны. Таковым оказался интерес к освоению технологий мирного использования атома при содействии ядерных держав и международных специализированных организаций.

Многие государства испытывали трудности с энергоснабжением, а мирное применение атома обеспечивало источник дешевой энергии. При этом большинство государств не имело технологических и сырьевых возможностей использовать атомную энергию. Неядерные страны были заинтересованы в сотрудничестве с ядерными для создания собственных национальных сетей АЭС. Ради этого неядерные государства были готовы принять обязательства отказаться от использования атома в военных целях и согласиться на процедуры проверок, которыми по условиям договора было обусловлено международное сотрудничество в области мирного применения атома. ДНЯО должен был стать компромиссом ядерных и неядерных стран.

Проект договора обсуждался с сентября 1965 г., когда советская делегация предложила его на рассмотрение XX сессии ГА ООН. После доработок его окончательный вариант был одобрен XXII сессией ГА ООН в июне 1968 г. и открыт для подписания с 1 июля 1968 г. В тот же день он был подписан одновременно в Москве, Вашингтоне и Лондоне руководителями трех ведущих ядерных держав. Вскоре к договору присоединились ФРГ и Япония. Из круга ядерных государств договор отказались подписать Франция и КНР, а из числа прочих – Индия, Пакистан, Куба, Бразилия, Израиль, ряд арабских стран, ЮАР и некоторые другие страны.

Договор был заключен сроком на 25 лет с возможностью последующего продления (в 1993 г. – он был продлен бессрочно). ДНЯО предусматривал запрет на передачу ядерными странами в руки неядерных атомного оружия или иных атомных взрывных устройств, а также контроль над применением таковых в прямой или опосредованной форме. Неядерные страны со своей стороны отказывались от попыток приобрести ядерное оружие, ядерные взрывные устройства или контроль над ними в какой бы то ни было форме.

В договоре было ясно сказано, что ничто из включенных в него положений не будет ограничивать право неядерных стран на мирное использование атомной энергии при условии соблюдения условий контроля со стороны Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) – так называемых гарантий МАГАТЭ. При заключении договора СССР, США и Великобритания выступили с заявлением о предоставлении гарантий против ядерного нападения тем странам, которые присоединились в ДНЯ О на правах неядерных членов. 19 июня 1968 г. эти гарантии были закреплены специальным решением Совета безопасности ООН. Подписание договора лишало смысла программу МСЯС, и вопрос о ее реализации к удовлетворению Москвы был снят с повестки дня.