Сецессионный конфликт Чечни: поиск оснований собственной государственности

Политическая обстановка в Чеченской республике во второй половине 90-х годов характеризуется стремлением к государственному строительству. В условиях прекратившихся военных действий (1996) и переходу к налаживанию мирной жизни руководство республики столкнулось с теми же проблемами, которые пыталось решить правительство Д.Дудаева в 1992-1993гг. Речь идет о проблеме экономического обеспечения независимости республики и выборе типа политической организации общества. Напомним, что в течение 1992-1994 гг. (между захватом власти и началом военных действий) Д.Дудаев пытался формировать государственность и по типу парламентской республики, и по типу особенной этнической формы, экспериментируя с возрождением в качестве элементов государственной организации институтов традиционной структуры чеченского общества (опора на тейпы и Мех-Кхел), и создавая основы авторитарно-военного режима. Проблемы, с которой столкнулось руководство Д.Дудаева, встали и перед новым руководством Ичкерии: традиционная разобщенность чеченцев, отсутствие профессиональной дифференциации населения и трудовой этики затрудняли становление современной индустрии. К этому добавилось одно из существенных последствий войны - реальный раскол активной части населения на различные группировки уже не по тейповому, а по клановому признаку. Насущной задачей чеченского руководства стали попытки формирования и укрепления внутреннего единства общества. Теперь в этом качестве выступила уже не идея независимости, а идеология ислама.

Задача интеграции политических сил всегда ставит в центр внимания проблему целей политического объединения. В этой проблеме концентрируются ее главные смыслы: и направленность политической деятельности, и приемлемые средства деятельности, и допустимые формы компромиссов. Представляется, что по этой главной проблеме и произошел раскол политических сил Чечни. В качестве главных из них, не считая правого экстремизма ("Армия Дудаева" С.Радуева), можно выделить центристскую политику А.Масхадова и леворадикальное оппозиционное крыло, которое возглавили Ш.Басаев и М.Удугов.

Радикально настроенные чеченские лидеры развернули в ряде территорий Чечни (Сержень-Юрт, Махкеты, Курчалой и Ножай - юртовский район) учебные центры ваххабитов под руководством Хатгаба, где проходила военное обучение чеченская и определенная часть дагестанской молодежи. Активизации действий оппозиционеров способствовала, в частности, и реализация закона об оружии (10.02.98), согласно которому любое оружие и в неограниченном количестве может приобретать любой законопослушный гражданин Чечни.

Стремясь противостоять активизации вооруженных религиозно-экстремистских группировок, А.Масхадов сделал опору на традиционное мусульманство. 28 февраля 1998 г. духовенство Чечни вручило президенту Ичкерии А.Масхадову мандат на строительство исламского государства.

Подобные шаги вызвали ответную реакцию у оппозиционеров уже весной 1998 г. В конце апреля ими был проведен конгресс "Исламская нация" (руководителем чеченского регионального меджлиса которого является Ильяс Мусаев) под лозунгом "Ичкерия и Дагестан - две точки, одна судьба, одно будущее", на котором были приняты решения, направленные на последующее отделение Дагестана от России.

Противостояние леворадикалов, опирающихся на ваххабитов, и официальной власти обострилось в июле 1998 г. В Гудермесе произошло их вооруженное столкновение, которое перекинулось также в Самашки, Урус-Мартан. По следам событий выступил Масхадов с обвинениями Хаттаба в развязывании гражданской войны в Чечне.

Новое обострение противоречий Масхадова и левой оппозиции проявилось в декабре 1998 г., когда президент издал указ о частичной мобилизации и о введении чрезвычайного положения (15.12.98). На многотысячном митинге А.Масхадов апеллировал к решению гражданами вопроса о действиях против оппозиции. Ваххабиты, сконцентрированные в Урус-Мартане, обвинялись в деструктивной деятельности против Чеченского государства. Лидеры левой оппозиции Яндарбиев и Басаев обвинялись: Масхадовым в античеченской деятельности в пользу иностранных государств. Эти заявления вызвали не менее жесткую ответную реакцию со стороны оппозиции.

Все дальнейшие попытки лидеров противостоящих политических сил найти компромиссные решения проблем не увенчались успехом. Масхадов попытался создать и возглавить Совет национальной обороны, в руках которого должна была быть сосредоточена воя полнота власти. Басаев возглавил вооруженные формирования, созданные при Совете Конгресса Народов Чечни и Дагестана (КНЧД). В их составе на территории Урус -Мартановского района Басаевым был сформирован "Исламский полк освобождения Кавказа", состоящий преимущественно из жителей Дагестана.

В августе эта тенденция расхождения деятельности А.Масхадова и Ш.Басаева достигла своего завершения: Басаев от имени КНЧД ввел боевые отряды на территорию Цумадинского и Ботлихского районов Дагестана и начал военные действия, мотивируя их освобождением Дагестана от «колониального гнета» России. Официальный Грозный • отмежевался от происходящего в приграничных районах и развязанных боевых действий в Дагестане. Президент ЧРИ А.Масхадов в специальном обращении к народу ЧРИ предостерег граждан республики от участия в дагестанских событиях.

Обзор развития политической ситуации в Чечне показывает нарастание углубляющегося раскола между центристами и леворадикалами и одновременно нарастание политического веса среди чеченской молодежи Ш.Басаева. Последнее объясняется резким ухудшением экономического положения Чечни (1).

Почти трехлетняя передышка, предоставленная российским правительством чеченским оппозиционерам, показала неспособность даже всенародно избранного правительства контролировать и ограничить размах деятельности экстремистских сил, опирающихся на финансовую и материальную поддержку из зарубежных центров. Непрекращающаяся внутриполитическая борьба между полевыми командирами, отсутствие экономической основы для организации жизнеобеспечения населения республики, криминализация обстановки в совокупности привели к тому, что население республики стало самоорганизовываться.

Так, в августе - начале сентября проводятся родовые сходы различных тейпов. Сначала тейпа чинхой, на котором была выдвинута инициатива установления собственной независимой власти в пределах родовых земель. Примеру этого тейпа последовали и многие другие (гендерченой, пешхой, нашхой). Старейшины Щелковского района Чеченской республики приняли решение направить делегацию к президенту Чечни Аслану Масхадову с требованием обратиться к руководству РФ ввести российские войска на территорию Чечни для сохранения конституционного строя республики.

Однако эти слабые ростки самоорганизации не смогли заблокировать активность леворадикалов, вызвавшую боевые действия с федеральными силами России сначала на территории Дагестана, затем - на территории самой Чечни. Так федеральные органы государственной власти отреагировали на неспособность правительства Масхадова контролировать политическое пространство Чечни и упредить разрастание зоны острой политической конфликтности на другие субъекты РФ.

1. 11 июля был вновь перекрыт трубопровод Баку - Новороссийск, по которому на территорию Дагестана прокачена очередная, третья по счету партия нефти - 2.5 тыс. т. Тем самым фактически оказался закрыт единственный канал, обеспечивающий Чечне стабильный и законный способ зарабатывания денег. (За каждую тонну перекаченной нефти Чечня получала 4 доллара США). От чеченского участка трубы Баку -Грозный • Новороссийск "кормились" не только представители официального Грозного, но и полевые командиры, реально контролирующие трассу трубопровода, на участках в зонах своего влияния. Государственными органами Дагестана принято постановление о запрете ввоза па территорию Дагестана топлива из Чечни. С учетом прекращения транзита азербайджанской нефти через территорию ЧРИ. роль добычи и переработки нефти на мини-заводах резко возрастает, а отсутствие рынка сбыта резко обострит политическую обстановку, как на территории Чечни, так и на территории Дагестана. Тем самым, экономические санкции, введенные против Чечни, спровоцировали боевую активность вооруженных формирований леворадикалов.

Стремление чеченских радикальных сил к суверенизации в наиболее радикальной форме привели к выезду русского и «русскоязычного» населения за пределы республики, расколу Чечено-Ингушской Республики на две - Чеченскую и Ингушскую. При этом обе республики сформировались практически на мононациональной основе.

Рассмотрение событийной стороны сецессионного конфликта в Чечне показывает в качестве его главного содержательного смысла не столько отделение от России (идея которого декларировалось и выступала механизмом этномобилизации), сколько попытки государственного строительства. Они не имели устойчивого позитивного результата. Как отмечают исследователи, «А.Масхадову не удалось преодолеть высокую децентрализацию, свойственную структуре чеченского сопротивления бремен кампании 1994-1996 гг. Ясно, что такая децентрализация опиралась на саму тейповую структуру чеченского общества и имела «культурную санкцию» в устойчивой традиции локального самоуправления. В известном смысле, «Чечня» как единое национальное и политическое образование сформировалась и существовала, прежде всего, в контексте российской государственности. Вне этого «напрягающего» контекста в чеченском обществе не нашлось внутренних ресурсов к эффективной концентрации власти».

Эта точка зрения не единственная. В независимом экспертном докладе, подготовленном под руководством В.А.Тишкова, отмечается: «ресурсы внутреннего развития Чечни, связанного с перспективами политического процесса, основанного на идеологии этнонационализма, вооруженного сепаратизма, исчерпаны. Ситуация в ЧР сложилась тупиковая. Противоборствующие силы в Чечне не способны разрешить системный кризис ни политическими, ни силовыми методами».

Установка на сепаратизм чеченских радикалов привела к исходу всего нечеченского населения и созданию моноэтничной основы в качестве, казалось бы, необходимой предпосылки для успешного формирования государственности. Политическое пространство совместилось с этническим. Однако рассмотрение видимых результатов чеченского кризиса (сепаратистского типа конфликта) и экспертных заключений показывают, что даже достижение моноэтничной основы не выступает достаточным условием для эффективного государственного строительства.

[1] 1. Манхейм К. Диагноз нашего времени. М . 1994. С 440

[2] 2.Василенко И.А. Источники и механизмы согласия в межкультурном диалоге // Цивилизации и культуры. Вып. 3 Россия и восток: геополитика и цивилизационные отношения. М., 1996. с.403

[3] 17 февраля 1997 г. в правительстве РФ было проведено совещание с участием президентов обеих республик. Регулярный характер приобрели встречи глав правительств обеих республик по данным вопросам. Однако поставленная цель осталась не достигнутой.

[4] Дзадзиев А.Б. Республика Северная Осетия - Алания: современная этнополитическая ситуация. Информационно-аналитический сборник. Вып.9. Владикавказ, Назрань. 2000. С.65. Так в ст. 11 Конституции РИ. говорится: "Возвращение политическими средствами незаконно отторгнутой у Ингушетии территории и сохранение территориальной целостности Ингушетии - важнейшая задача государства". Осетины требуют изьятия данной статьи из Конституции, До тех пор, пока она. существует, возвращение ингушей понимается как условие дня реализация данной конституционной цели.

[5] Хоперская Л.Л., Харченко В.А?' Республика Ингушетия, современная этнюполитическая ситуация. Информационно-аналитический сборник Вым.9 Владикавказ. Назрань. 2000. С.82.