Концепция социальных представлений С. Московичи

Развитие критических тенденций в современной западной

Социальной психологии

Вопросы для рассмотрения

9.1. Концепция социальных представлений С. Московичи

9.2.Теория «межгрупповых отношений» Г. Тэшфела

9.3. «Этогенический подход» Р. Харре

Цели изучения

На основании изучения данной темы студенты должны уметь:

- обосновать, в чем именно выразилось недовольство европейских социальных психологов американской социальной психологией и каке альтернативы ей были предложены;

- объяснить, в чем состоит отличие описания толпы начала 20 в. от описания толпы середины 20 в.;

- охарактеризовать современные межгрупповые конфликты, опираясь на теорию идентичности Г. Тэшфела и Д. Тернера;

- объяснить жизнит современных людей, опираясь на этогенетический подход Р. Харре

Концепция социальных представлений С. Московичи

В 70-х гг. ХХ в. в США и Западной Европе развернулась дискуссия о кризисном состоянии и возможных перспективах развития социальной психологии. Дело в том, что социальная психология европейских стран в течение длительного периода развивалась, копируя американскую социальную психологию. Критика выявила ряд существенных недостатков американской парадигмы, которые препятствовали развитию социальной психологии как науки о психологическом аспекте социального процесса. Основными из них являются: абсолютизация индуктивного метода научного исследования, методологический индивидуализм, т. е. ограничение объекта исследования психикой индивида (в лучшем случае, межиндивидуальным взаимодействием); ориентация на позитивистские установки точных наук и, как следствие, абсолютизация лабораторного эксперимента как основного метода исследования[1].

Выявленные недостатки в развитии социальной психологии, а также значительные изменения социокультурной ситуации в Европе в XX веке привели к появлению новых культурологических концепций, в русле которых особое место принадлежит работам С. Московичи, Г. Тэшфела, Р. Харре, стремившимся к созданию общей социально-психологической теории:

Серж Московичи (род. В 1925 г.) французский психолог и социолог, один из авторов теории социальных представлений и теории масс (толп). Основные работы: «Очерк о природе человеческой истории» (1968); «Век толп. Исторический трактат по психологии масс» (1981); «Технология изобретения богов» (1988); «От коллективных представлений к социальным представлениям» (1989) и др.

Теория социальных представлений – анализ того, как научное знание присваивается обыденным сознанием и используется в каждодневной практике. Создание теории социальных представлений явилось ответом на процесс индивидуализации социальной психологии, усилившийся после Второй мировой войны и выражавшейся в широком распространении идей американской экспериментальной социальной психологии. В своей теории С. Московичи, опираясь на идеи Э. Дюркгейма, Л. С. Выготского, Л. Леви-Брюля, Ж. Пиаже, В. Вундта, предлагает социальную интерпретацию социальной психологии.

Социальные представления – система ценностей, идей и практик, предназначенных для того, чтобы ориентировать индивидов в социальном и материальном мирах, а также для облегчения интрагрупповых коммуникаций между индивидами.

Социальные представления – это знания и верования, которые возникли в повседневной коммуникации и имеют соответствующую структуру.

Социальные представления – это общественное обыденное сознание, в котором очень сложно взаимодействуют на уровне здравого смысла различные убеждения (отчасти иррациональные), идеологические взгляды, знания, собственно наука, раскрывающие и во многом составляющие социальную реальность. Наука не вытесняет эти обыденные убеждения. Напротив, научные представления и здравый смысл в той или иной мере трансформируются друг в друга. Таковы, например, социальные представления о городе, о здоровье, болезни, человеческом теле, о женщине и детстве, о психоанализе и т. д., тщательно изученные Сержем Московичи и его школой. Социальные представления в вышеуказанной трактовке и составляют предмет социальной психологии

Согласно Московичи, теория социальных представлений должна определить: как возникают и строятся концептуальные схемы, как формируется система значений и личностных смыслов субъекта в ходе социальных интеракций.

Представления можно рассматривать как форму социальной реконструкции реальности с особым языком, логикой и структурой импликаций. Понятия, содержащиеся в представлениях, получают квазифизическую форму существования, которая позволяет им быть конституируюмщим фактором социальной реальности.

Речь идет о своеобразной онтологии здравого смысла, ограничивающей «свое» пространство индивида. Социальный процесс – это процесс когнитивного освоения действительности, в котором объекты и индивиды познаются и дифференцируются на основе моделей предыдущего опыта.

Различаются следующие типы социальных представлений: руководящие – разделяемые всеми членами группы, единообразные и принудительные; эмансипированные – продукт циркулирующих знаний и идей, принадлежащих подгруппам, каждая подгруппа вырабатывает собственное представление; полемические – выработанные в ситуации социального конфликта или полемики, т.е.не разделяемые всеми членами общества, определяемые их антагонистическими отношениями.

С концепцией социальных представлений у Московичи тесно связано исследование психологии масс (толп). В 1981 г. в Париже по прошествии ста лет после появления фундаментальных работ Ле Бона и Тарда в свет выходит монография Сержа Московичи «Век толп», в подзаголовке которой специально подчеркнуто, что в ней раскрывается психология масс (psychologic des masses) .

Сам Московичи говорил по этому поводу, что идея написать о психологии масс посетила его, когда он осознал очевидность факта, затмевающего, хорошо это или плохо, все остальное. Дело в том, что в начале этого века можно было с уверенностью говорить о победе масс; в конце века мы полностью оказываемся в плену вождей. Социальные потрясения, всколыхнувшие поочередно почти все страны мира, открыли дорогу режимам, во главе которых стали вожди из числа авторитетов. Какой-нибудь Мао, Сталин, Муссолини, Тито, Неру или Кастро, а также изрядное число их соперников осуществляли и осуществляют абсолютное господство над своими народами, и тот в свою очередь преданно им поклоняется. Теперь перейдем от нации к общественным образованиям других уровней: партиям, церквям, сектам или направлениям мысли и понаблюдаем, что же происходит в них. Тело общества пронизывает повсюду одно и то же явление, которому, похоже, ничто не противодействует».

По словам Московичи, психология толп стремится быть наукой о вождях, а не об обществе и истории.

Основные идеи психологии толп следующие:

1. Толпа в психологическом смысле является человеческой совокупностью, обладающей психической общностью, а не скоплением людей, собранных в одном месте.

2. Индивид действует, как и масса, но первый – сознательно, а вторая – неосознанно. Поскольку сознание индивидуально, а бессознательное - коллективно.

3. Толпы консервативны, несмотря на их революционный образ действий. Они всегда кончают восстановлением того, что они низвергали, т.к. для них, как и для всех, находящихся в состоянии гипноза, прошлое гораздо более значимо, чем настоящее.

4. Массы, каковы бы ни были их культура, доктрина или социальное положение, нуждаются в поддержке вождя. Он не убеждает их с помощью доводов рассудка, не добивается подчинения силой. Он пленяет их как гипнотизер своим авторитетом (обаянием).

5. Пропаганда (или коммуникация) имеет иррациональную основу, коллективные убеждения и инструмент – внушение на небольшом расстоянии или на отдалении. Большая часть наших действий является следствием убеждений. Критический ум, отсутствие убежденности и страсти является двумя препятствиями к действию. Внушение может их преодолеть, именно поэтому пропаганда, адресованная массам, должна использовать язык аллегорий – энергичный и образный, с простыми и повелительными формулировками.

6. В целях управления массами (партией, классом, нацией и т.д.) политика должна опираться на какую-то высшую идею (революции, Родины и т.д.), которую внедряют и взращивают в сознании людей. В результате такого внушения она превращается в коллективные образы и действия.

Резюмируя все эти важнейшие идеи психологии масс, идущие от Ле Бона, Московичи подчеркивает, что они выражают определенные представления о человеческой природе – скрытые пока мы в одиночестве, и заявляющие о себе, когда мы собираемся вместе. Упрямый и фундаментальный факт состоит в следующем: «взятый в отдельности, каждый из нас, в конечном счете, разумен, взятые же вместе, в толпе, во время политического митинга, даже в кругу друзей, мы все готовы на самые последние сумасбродства». Более того, толпа, масса понимается здесь как социальное животное, сорвавшееся с цепи, как неукротимая и слепая сила, которая в состоянии преодолеть любые препятствия, сдвинуть горы или уничтожить творения столетий. В толпе стираются различия между людьми и люди выплескивают нередко в жестоких действиях свои страсти и грезы – от низменных до героических и романтических, от иступленного восторга до мученичества. Здесь позиция Московичи пересекается с позицией Ле Бона в понимании толпы как разрушительного начала, а не созидательного.

Такие массы играют особенно большую роль именно в XX столетии (в результате урбанизации, индустриализации, глобализации и т.д.). Поэтому, по мнению Московичи, психология масс наравне с политэкономией является одной из двух наук о человеке, идеи которых составили историю, поскольку они совсем конкретно указали на главные события нашей эпохи, на «массификацию», «массовизацию» многих или даже всех стран (за исключением Англии и США).

Московичи исследует сложнейшие отношения между толпой (массами) и вождем. Он согласен с тем, что толпы или публики, любые типы группирований, в целом созданы и ведомы вождем. Как только наблюдается объединение людей, которые одновременно воспринимают идею, воодушевляются и направляются к одной цели, можно утверждать, что некий агитатор или предводитель выступает своего рода ферментом и вожаком их деятельности.

Побеждают революции, один за другим возникают новые режимы, устои прошлого рассыпаются в прах, остается неизменным лишь стремительное возвышение вождей. Они, разумеется, всегда играли какую-то роль в истории, но никогда ранее она не была столь решающей, никогда потребность в вождях не была такой острой. Вожди должны выполнять миссию, полагает Московичи. Без них массы, род человеческий не могут ничего создать и даже выжить. Вожди слывут долгожданными мессиями, пришедшими вести свой народ к земле обетованной. И, несмотря на предостережения некоторых светлых умов, масса видит себя в них, узнает и как бы обобщает себя в них. Она их боготворит и прославляет подобно сверхчеловекам, наделенным всемогуществом и всевидением, которые умеют служить людям, владычествуя над ними. Их могущество, родившееся поначалу под давлением обстоятельств, затем для удобства видоизмененное, принимает в конце концов вид системы. Эта система работает автоматически и универсально. Таким образом, в недрах большого общества само собой формируется сообщество авторитетных (харизматических, если угодно) вождей, малое, но более энергичное и волевое. И ему не составляет никакого труда управлять миром без его ведома.

Этот исключительный человек воплощает собой закон. Он обладает властью направлять массы людей на героические сражения, на гигантские стройки. А они открыто приносят ему в жертву свои интересы и нужды, вплоть до собственной жизни. Но почему же так происходит? Что привлекает толпу в вожаке, что по его велению она готова идти не такие безумства? Московичи дает следующий ответ на этот вопрос: «признак, который светится через веру и мужество, неопределимая, но действенная черта вождя, называется авторитетом». Человек, обладающий ею, осуществляет неотразимое воздействие, естественное влияние. Одного его жеста или одного его слова достаточно, чтобы заставить повиноваться, добиться того, для чего другим потребовалась бы армия в состоянии войны, бюрократия в полном составе. Этот дар – основное преимущество вождя, а власть, которую он ему дает, кажется демонической. Он придает ему ореол: каждый жест восхищает его приверженцев, каждое слово околдовывает аудиторию. Толпа магнетизируется его присутствием, напуганная и очарованная одновременно, загипнотизированная его взглядом.

Таким образом, согласно Московичи, авторитет у вождя становится гипнотической силой, способностью воздействовать на толпу. По словам Московичи, в авторитете слиты два качества вождя: его сияющая убежденность и упрямая отвага. Для психологии толп авторитет составляет условие всякого могущества. Московичи различает две значимые категории авторитета в зависимости то их происхождения: авторитет должности и авторитет личности. Относительная значимость этих категорий эволюционирует, замечает Московичи. Единственным авторитетом, которым можно воздействовать на массы, становится авторитет личности, но авторитет должности придает ему столь необходимое законное основание.

Авторитет основан на даре, и над этим даром необходимо работать, направлять его, разрабатывать, пока он не станет истинным талантом, социально полезным и применяемым, считает Московичи. Осанка, точный и повелительный стиль речи, простота суждений и быстрота решений – вот главные составляющие воспитания вождей. Поскольку речь идет о толпах, нужно добавить способность уловить и передать эмоцию, привлекательность манер, дар формулировки, которая производит эффект, вкус к театральной инсценировке – все, что предназначено для разжигания воображения. Примененные разумно, эти правила порождают подражание, возбуждают восхищение, без которого нет управления. Кроме того, авторитет, понятый таким образом, действует, только если вождь, как чародей или гипнотизер, сумеет сохранить определенную дистанцию, окружить себя покровом тайны и саму свою манеру сделать фактором успеха.

Что ищут вожди в толпе? Какое желание толкает и привлекает их к ней, заставляет их воздействовать на нее? Желание власти, личная амбиция, классовый интерес? Конечно, все это, утверждает Московичи. Однако психология масс открывает нам единственную причину, говорит он, которая господствует над всеми другими: именно желание авторитета, пробужденного в них всемогуществом верований, которое в итоге их изменяет, полагает Московичи. Если речь идет о личностях, это могут быть имена Наполеона или Сталина, Иисуса Христа или Карла Маркса, если о функциях, то это будут титулы – генерал, профессор, император ли президент. Желание авторитета проявляется в желании известности, от которого никакой человек не застрахован. Отсюда у вождя навязчивая идея присваивать свое имя людям, партии, городам, наукам и т.д.

Почему же массы подчиняются вождю, как стадо – пастуху. Понятно, что для психологии толп повиновение масс представляется чем-то очень естественным. Но на чем же оно основано? Этот вопрос предполагает два ответа, один из которых можно резюмировать словом «репрессия», другой – словом «восхищение». Если мы принимаем первый, мы обращаемся к внешним основаниям: неприкрытое силовое давление полицейского аппарата, партий, администрации и т.д. Второе решение противостоит первому. Оно предполагает внутреннее основание: стремление, психологическую потребность любить, подражать, подчиняться существу более сильному, от которого мы ждем указаний и защиты. Эта естественная склонность делает нас восприимчивыми к его внушающему воздействию, и мы его принимаем за свои желания.

Следующий вопрос: где формируется эта потребность, каковы ее причины? Характерные особенности вождя имеют, без сомнения, тот же источник. Московичи говорит о том, что «семья – это колыбель подчинения». И, следовательно, отец является прообразом любого типа вождей, ключом тех чувств, которые мы к ним испытываем. Московичи, ссылаясь на G. Tarde: Les de l'imitation, op.cit., p.83, указывает нам, что не Фрейд, а именно Тард написал следующие строки: «отец есть и всегда будет первым властелином, первым священником, первым образцом для сына. Любое общество даже сегодня начинается с этого».

Московичи исследует соотношения между массами и вождем в плане взаимосвязи исторического прошлого и настоящего. Он выделяет, одну из особенностей исторической памяти людей, названную им соблазном ностальгии. По его словам, избегая всего, что неприятно, отрицательно или невыносимо, мы стремимся запомнить приятные, положительные, выигрышные аспекты. Мы всегда возрождаем воспоминания в более удовлетворительном виде, более соответствующими нашим желаниям. Он (соблазн ностальгии) совмещает вещи несовместимые, делает правдоподобным неправдоподобное. Поэтому вожди, даже несмотря на свою жестокость и тиранию, окружены почтением и любовью.