К ВОПРОСУ ОБ ИЗУЧЕНИИ ИСТОРИИ ПЕДАГОГИКИ

В гимназии, в которой я училась, был очень хороший учитель русского языка H. E. Смирнов. Он требовал от нас, чтобы мы читали произведения лучших писателей, делали из них выписки, писали, чем нам особенно понравился тот отрывок, который мы выбрали, давал нам писать сочинения на темы, требующие изучения первоисточников. В программу по истории литературы входили и такие вещи, как «Летопись», «Слово о полку Игореве» и т. п. И вот, изучая крещение Руси по «Летописи», мы вычитали там, что у Владимира святого было 400 наложниц. Одна мамаша возмущалась, что нам, девочкам 13– 14 лет, дают читать такие вещи, устроила H. E. сцену. H. E. решил поговорить на эту тему с нами. Он говорил нам о том, какое значение имеет изучение истории, в том числе и истории литературы по первоисточникам, как изучение истории по первоисточникам будит мысль, заставляет понимать исторические факты во всей их конкретности. Конечно, в первоисточниках могут попадаться места, говорил он, могущие возмутить ту или иную мамашу, но он надеется, что мы уже достаточно сознательны и сумеем с достаточной серьезностью отнестись к изучаемому материалу.

Потом мне приходилось наблюдать, как Ленин постоянно изучал те или иные факты по первоисточникам, судил о неправильности взглядов того или иного писателя, тщательно изучая его произведения. Даже изучая произведения Маркса, Ленин изучал также и те произведения, на которые ссылается Маркс.

Так, например, перечитав письмо Маркса к Энгельсу от 1. II 1858 г., где Маркс ругает книгу Лассаля «Философия Гераклита Темного из Эфеса» (2 тома), Ленин достает эту книжку Лассаля, даже конспектирует ее и на основании такого изучения приходит к выводу: «В общем итоге верен отзыв Маркса. Книгу Лассаля -не стоит читать».

Из речи Ленина на III съезде комсомола мы знаем, что Ленин хотел, чтобы молодежь умела разбираться в фактах, чтобы она их продумывала, училась различать то, что нужно было для капитализма и что является необходимым для коммунизма.

Эта речь Ленина обязывает нас давать нашей молодежи такой материал, который учил бы ее разбираться в фактах.

Тов. Сталин последнее время усиленно подчеркивает необходимость изучения истории. Правильно поставленное изучение истории подводит к более углубленному пониманию марксизма-ленинизма. Без знания истории развития человеческого общества усвоение основ марксизма-ленинизма будет очень поверхностным. Вопрос в том, как наилучшим образом поставить изучение истории.

Руководству по подготовке педагогов надо разбудить в молодых педагогах интерес к истории. Это лучше всего можно сделать, поставив как следует изучение истории педагогики. Педагогика – в первую очередь наука общественная, история педагогики тысячами нитей связана с историей вообще. Это должны знать наши педагоги. Они лучше всего поймут это, когда на конкретных исторических примерах увидят органическую связь истории педагогики с общей историей на соответствующем этапе.

Это проложит путь и к лучшему пониманию учащимися основ марксизма-ленинизма.

Недаром говорил Ленин, что каждый специалист придет к пониманию марксизма своим путем, через свою специальность.

Историю педагогики надо ставить так, чтобы она была органически связана с историей вообще, чтобы учащийся на истории педагогики учился исторической ориентировке, учился на исторических документах самостоятельно разбираться в них.

Монографии отдельных педагогов-классиков могут сослужить тут большую службу.

Монография К. Д. Ушинского (1824–1870) имеет с этой точки зрения исключительно большой интерес благодаря особенности той эпохи, в которую жил и работал Ушинский. Мировоззрение К. Д. Ушинского сложилось в николаевскую эпоху, в эпоху господства умирающего, разложившегося крепостнического строя, а педагогом Ушинский стал в эпоху начала царствования Александра II, когда подготовлялась реформа 1861 г. Сильно было влияние заграницы на педагогические идеи Ушинского. В 1848 г. разгорелась классовая борьба во Франции, в Германии, затем наступили годы реакции, возникшей во Франции Второй империи. Наполеон III, укрепление влияния Бисмарка в Германии, австро-прусская война 1866 г., с одной стороны, борьба против рабства в Америке, появление в 1852 г. книжки Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома», гражданская война между Севером и Югом в Америке 1861–1865 гг., польское восстание 186З г. – с другой – все это влияло на педагогические взгляды Ушинского. Это беглый материал для истории, педагогических идей К. Д. Ушинского.

Работа над развитием педагогических идей Ушинского, поставленная на базе изучения истории данной эпохи, может увлечь молодых педагогов, научить их разбираться в том, что из идей Ушинского надо взять, что отбросить, что перестроить.

Соответственно этому должны быть составлены и примечания к каждой статье Ушинского. К сборнику должна быть приложена хронология вразумительно рассказанных событий в России и за границей. Предисловие надо написать так, чтобы натолкнуть учащегося на исследовательскую работу; может быть, в него надо включить план исследовательских работ (разной трудности, требующих разной длительности выполнения и т. д.).

Смешно было бы бояться, что учащиеся заразятся религиозными настроениями Ушинского или его монархическими чувствами; эти настроения слишком уже наивны для современного читателя.

Ушинский (родился в 1824 г.) в начале 40-х годов учился в университете и, кончив его, с 1846 по 1848 г. был и. о. профессора, читал лекции по законоведению, государственному праву и финансам (тогда это называлось «камеральными науками») в Ярославском лицее. В 1848 г. он выступил с речью «О камеральном образовании». Эта речь была протестом против политики тогдашнего министерства народного просвещения – министерства николаевской эпохи. Министерство того времени старалось всячески связать лекторскую деятельность профессуры, требовало точного распределения программы по часам, конспекты лекций, а Ушинский указывал, что это сделает невозможным живое преподавание, сделает невозможной ориентировку на слушателей, сделает преподавание формальным. За эту речь Ушинский был снят с должности преподавателя и до 1855 г. не мог заниматься педагогической деятельностью. Учащиеся наших педвузов и педтехникумов, знакомясь с речью Ушинского, могли бы конкретно представить себе николаевскую эпоху –-и как в связи с революционным движением в Германии и во Франции в 1847 г. вышел «Манифест Коммунистической партии» Маркса и Энгельса, и как даже самые чуждые революции элементы, вроде Ушинского, стали ощущать всю глубокую реакционность николаевской политики, реакционность крепостного уклада. С 1848 по 1855 г. Ушинский был отстранен от преподавательской деятельности, изучил английский язык, с 1852 по 1854 г. работал в «Современнике» переводчиком, составлял обозрения иностранных журналов и т. д.

С 1855 г. начинается, собственно говоря, педагогическая деятельность Ушинского. Ему удается получить место преподавателя географии[198], a затем инспектора классов в Гатчинском сиротском институте. В 1857–1858 гг. Ушинский работает в «Журнале для воспитания», в котором участвовал и Добролюбов, пишет статьи «О пользе педагогической литературы», «Три элемента школы», «О народности в общественном воспитании», «Школьная реформа в Северной Америке», «Внутреннее устройство северо-американских школ», а в журнале «Сын отечества» – «О средствах распространения образования посредством грамотности».

В 1859 г. Ушинский стал преподавателем в Смольном институте, стал вводить там новые порядки, но в начале 1862 г. был вынужден покинуть институт. В вежливой форме он был выслан за границу. Ему дана была пятилетняя командировка за границу.

В 1860–1862 гг. Ушинский редактировал «Журнал министерства народного просвещения» и написал для него ряд статей: «Труд в его психическом и воспитательном значении», «О нравственном элементе в общественном воспитании», «Воскресные школы», «Вопросы о народных школах», «Проект учительской семинарии», «Родное слово», «Педагогические сочинения Н. И. Пирогова». В 1861 г. Ушинским выпущена была хрестоматия для детского чтения «Детский мир», которая уже в течение первого года имела три издания. За границей Ушинский занялся изучением швейцарских школ, и в течение двух лет, 1862– 1864 гг., в «Журнале министерства народного просвещения» печатались его письма: «Педагогическая поездка по Швейцарии»; в 1864 г. вышли 1-й и 2-й год «Родного слова», а также руководство для учащих под тем же заглавием. Книжки эти пользовались громадной популярностью. За границей взялся Ушинский за писание большого педагогического труда «Человек как предмет воспитания».

По возвращении из-за границы Ушинский пишет немного. Интересны его статьи: «Необходимость ремесленных школ в столицах» (1868) и «Общий взгляд на возникновение наших народных школ» (1870). Но пишет он мало. И силы уходили, и новые вопросы встали перед ним. Вернулся из-за границы Ушинский другим, чем уехал, многое для него стало ясно, чего он не понимал раньше.

Биография Ушинского, знакомство с его произведениями, такими простыми, ясными, анализ их дадут педагогу возможность ориентировки в том, что нам надо взять у Ушинского, дадут возможность сознательно отнестись и к различным течениям в современной педагогике.

1937 г.

В. И. ЛЕНИН И ВОПРОСЫ НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

Вопросы демократии Ленин всегда связывал с вопросами просвещения широчайших масс населения. Он знал, как безграмотность, отсутствие самых элементарных знаний темнят сознание трудящихся, как это на руку эксплуататорам, как эта темнота делает их беззащитными перед лицом всякого обмана, отдает во власть эксплуататоров и их прислужников.

Сын учителя-шестидесятника, Ильич с детства постоянно слышал разговоры о школе, о народном образовании. Илья Николаевич Ульянов имел большое влияние на Ильича. И Ильичу было чему поучиться у отца.

Не так давно я получила письмо от учителя Полево-Сундырской неполной средней школы Батыревского района Чувашской АССР Ивана Яковлевича Зайцева. Ему 77 лет. 55 лет уже учительствует он в чувашских школах. Имеет звания Героя Труда, отличника просвещения. Активный общественник. Вел работу по ликвидации неграмотности и малограмотности, был председателем союза работников просвещения, был членом сельсовета, месткома и пр. Работал по сельскохозяйственной статистике, был инструктором во всех народных переписях, вел работу на метеорологической станции и т. д.

Иван Яковлевич – сын батрака. С 8 до 13 лет пас гусей. Страстно хотелось ему учиться, и он бежал потихоньку от отца из дому, чтобы поступить в школу. Два дня пробирался до Симбирска, и хотя опоздал к началу занятий, но все же поступил там в школу благодаря Илье Николаевичу Ульянову, пожалевшему мальчонку.

Иван Яковлевич Зайцев рассказывает, как однажды, в первый год его пребывания в школе, на урок арифметики пришел Илья Николаевич Ульянов. Илья Николаевич вызвал его к доске; Зайцев хорошо решил и объяснил задачу. Илья Николаевич сказал: «Хорошо, иди на место!»

«После обеда, – рассказывает в своем письме Иван Яковлевич, – ученикам была дана самостоятельная письменная работа – сочинение. Учитель задал тему «Впечатления сегодняшнего дня». При этом он объявил, что мы можем писать о любом случае из своей школьной жизни, который сами считаем особенно важным. Одним словом, – о чем угодно.

Все ученики на несколько минут призадумались, подыскивая подходящую тему. Некоторые вспомнили довольно смешные случаи из школьной жизни, а другие старались выдумывать из головы. Мне не пришлось долго искать тему, так как у меня не выходило из головы посещение урока математики директором Ильей Николаевичем и его объяснение плана решения задачи. Я и решил писать об этом.

Я написал: «Сегодня, в 9 часов утра, во время урока математики, пришел к нам г. директор, Илья Николаевич. Вызвали меня к классной доске и задали задачу, в которой несколько раз повторялось слово «гривенник». Я записал задачу, прочитал ее и стал планировать ход решения. Г. директор, Илья Николаевич, задал мне наводящие вопросы; и тут я заметил, что Илья Николаевич чуточку картавил и слово «гривенник» выговаривал «ггивенник». Это врезалось мне в голову и заставило думать: я, ученик, и то умею правильно произносить звук «р», а он, директор, такой большой и ученый человек, не умеет произносить звук «р», а говорит «гг».

Далее я писал о кое-какой мелочи и на этом кончил сочинение. Дежурный собрал тетради и сдал учителю В. А. Калашникову.

Через два дня, после обеда, на уроке должно было быть изложение прочитанной статьи. Нам роздали наши тетради. Все бросились смотреть отметки. Одни радовались, другие так себе, не выказывали ни радости, ни горя.

Учитель Калашников умышленно оставил мою тетрадь у себя. Потом, швырнув мне тетрадь в лицо, с возмущением сказал: «Свинья!»

Я взял тетрадь, раскрыл ее и увидел,, что мое сочинение перечеркнуто красным крестом, а в конце его стоит отметка «О» – ноль. Потом подпись. Я чуть не заплакал. Слезы выступили из глаз. Я от природы был прост, наивен, впечатлителен и правдив. Таким я остался на всю жизнь.

Во время письменной работы в класс явился Илья Николаевич. Поздоровались и продолжали работу. Илья Николаевич ходил между партами, кое-где останавливался, наблюдая за работой. Дошел и до меня. Увидев на моем прошлом сочинении красный косой крест и отметку «ноль», положил одну руку мне на плечо, другой взял мою тетрадь, стал читать. Читает и улыбается. Потом подозвал учителя, спросил: «За что вы, Василий Андреевич, наградили этого мальчика орденом красного косого креста и огромнейшей картошкой? Сочинение написано грамматически правильно, последовательно, и лет здесь ничего выдуманного, искусственного. Главное – написано искренне и вполне соответствует данной вами теме».

Учитель замялся, сказал, что в моем сочинении есть места, не совсем удобные для начальствующих, и что будто он... Директор И. Н. Ульянов, не дав ему договорить, перебил его и сказал: «Это сочинение одно из лучших. Читайте заданную вами тему – «Впечатления сегодняшнего дня». Ученик написал именно то, что произвело на него наибольшее впечатление во время прошлого урока. Сочинение отличное». Потом он взял мою ручку и в конце сочинения написал: «Отлично» – и подписался: «Ульянов».

Этот случай я никогда не забуду, его нельзя забыть. Илья Николаевич доказал, насколько он был добр, прост, справедлив».

Это письмо старого учителя прекрасно обрисовывает личность Ильи Николаевича, оказавшего большое влияние на Ильича.

Владимир Ильич, изучая произведения Маркса и Энгельса, с особенным вниманием изучал все, что они писали о народном просвещении, об учителе, о вооружении масс знанием.

Уже в своих первых произведениях Ильич пишет об этих вопросах: в «Друзьях народа», в своей работе «Развитие капитализма в России» и др.

В 1913 г. мы жили в эмиграции в Кракове. Когда установлена была тесная связь с большевистской фракцией Государственной думы, Ильич стал помогать членам фракции в их работе. Он написал для т. Бадаева А. Е. проект выступления по докладу о смете министерства народного просвещения. Проект этот кончался словами: «Рабочий класс сумел это доказать в пятом году, и он сумеет доказать еще раз и доказать гораздо убедительнее, гораздо внушительнее, гораздо серьезнее свою способность к революционной борьбе за настоящую свободу и за настоящее, не-кассовское[199] и не-дворянское, народное просвещение!»[200]

Когда в 1914 г. началась империалистическая война и мы перебрались в Швейцарию, Ильич, говоря о том, что эта грабительская война неизбежно приведет к революции, советовал мне пока что использовать жизнь в эмиграции для изучения всего опыта Европы и Америки в деле народного образования. Он считал это необходимым для того, чтобы на основании этого опыта и опыта нашей русской школы, на которой сильно отразились демократические идеи 60-х годов, можно было после революции так организовать у нас в России дело народного образования, чтобы оно помогало развитию настоящего демократизма, поднимало сознательность широких масс, вооружая массы знанием.

Я засела за работу, стала подбирать материал к брошюре «Народное образование и демократия». Ильич эту работу читал, мы много говорили с ним на эти темы. В 1916 г., когда брошюра была готова, Владимир Ильич написал из Берна письмо Алексею Максимовичу Горькому, который жил тогда в России, прося его прямо или косвенно посодействовать изданию брошюры. Ильич писал: «...в брошюре собраны как личные наблюдения, так и материалы о новой школе Европы и Америки. Из оглавления Вы увидите, что дан также, в первой половине, очерк истории демократических взглядов. Это тоже очень важно, ибо обычно взгляды великих демократов прошлого излагают неверно или с неверной точки зрения... Изменения в школе новейшей, империалистской эпохи, очерчены по материалам последних лет и дают очень интересное освещение для демократии в России»[201].

Брошюра вышла лишь в 1917 г.

Как обстояло дело с народным образованием в России накануне Октябрьской революции?

Детям рабочих и крестьян доступ в школу был крайне затруднен. Вынужденные с малых лет работать на капиталистов и помещиков, они не имели возможности учиться.

В городах в это время широко применялся труд женщин и подростков. Ребята работали зачастую столько же, сколько и взрослые. Среди подростков было много неграмотных, много кончивших лишь один класс, научившихся грамоте самоучкой.

Рабочий класс, большевистская партия энергично защищали интересы рабочих подростков: они требовали ограничения рабочего дня подростков, требовали организации фабрикантами при фабриках и заводах школ для детей и подростков. Рабочие подростки были захвачены революционным настроением взрослых рабочих, были очень активны. Но систематического большевистского влияния на них до лета 1917 г. не было. Пытались влиять на ребят враждебные большевикам элементы – кадеты, анархисты и пр. Но эти попытки не увенчались успехом. Массовое революционное движение молодежи ширилось и разрасталось. VI съезд партии положил начало организации комсомола.

В тяжелом положении находилась и деревенская детвора. В деревнях ребята должны были помогать матерям, на которых целиком легла тяжелая деревенская работа: мужья были на фронте. Ребята были загружены работой – их в школу не пускали.

Школа носила ярко выраженный, неприкрытый классовый характер. Учительство в своей значительной части не сочувствовало делу пролетарской революции.

Летом 1917 г. в Питере происходил Всероссийский учительский съезд, где выступали оборонцы, вроде Алексинского, где преобладало влияние кадетов и правых эсеров. На этом тысячном собрании социал-демократы, и большевики и меньшевики вместе взятые, представляли собой небольшую кучку– человек в 20. Учительство средней школы было в это время под влиянием кадетов, учительство начальной школы – под влиянием эсеров.

Учащиеся средней школы – гимназисты – все время устраивали перед дворцом Кшесинской враждебные демонстрации по адресу большевиков.

Всероссийский учительский союз, враждебно настроенный по отношению к большевикам, встретил Советскую власть в штыки. Он повел среди учительства острую агитацию против большевиков, организовал всеобщую учительскую забастовку. Руководители Всероссийского учительского союза были на стороне кадетов и правых эсеров. Опирались они на учителей средней школы, бывшей тогда школой привилегированной. Учителя начальной школы, стоявшие ближе к массам, быстрее стали переходить на сторону Советской власти, но в момент Октябрьской революции они еще плохо разбирались в политических вопросах и шли за своими лидерами.

Когда нарком просвещения А. В. Луначарский вместе с несколькими большевиками – будущими членами Коллегии Наркомпроса – пришел в бывшее министерство народного просвещения, на Фонтанке, он не нашел там ни одного служащего, кроме сторожей, швейцаров, уборщиц. Шкафы и столы были заперты. Еще более острые формы приняла учительская забастовка в Москве.

Народному Комиссариату просвещения помогали только рабочие, уже в предоктябрьский период развернувшие большую работу в районах Питера, да передовые учителя, сгруппировавшиеся в союз учителей-интернационалистов. Их было немного.

В таких условиях вынужден был тогдашний Наркомпрос развертывать работу по организации народного образования, по созданию новой, советской школы. В этом ему оказал неоценимую помощь В. И. Ленин. Владимир Ильич очень внимательно следил за работой органов народного образования, систематически руководил ими.

Вынужденный вести острую борьбу с руководством учительского союза, тогдашний Соцвос был очень воинственно настроен по отношению к членам Всероссийского учительского союза. Он вынужден был снимать с работы часто очень квалифицированных, но враждебно настроенных по отношению к Советской власти учителей, отказывавшихся подчиняться директивам Советской власти, директивам Наркомпроса. Часто приходилось заменять их педагогами малоквалифицированными. Очень остро стоял этот вопрос.

Владимир Ильич предлагал Соцвосу все же делать все возможное, чтобы привлечь на свою сторону учительство в целом. Выступая 5 июня 1918 г. на съезде учителей-интернационалистов, Владимир Ильич указывал, что им не следует противопоставлять себя всем другим учителям, а надо стараться влиять на учительство в целом, добиваться превращения основной массы учительства из противников Советской власти в ее сторонников. Ильич говорил, что «учительская армия... должна стать главной армией социалистического просвещения. Надо освободить жизнь, знание от подчинения капиталу, от ига буржуазии. Нельзя ограничить себя рамками узкой учительской деятельности. Учительство должно слиться со всей борющейся массой трудящихся. Задача новой педагогики – связать учительскую деятельность с задачей социалистической организации общества»[202].

И Наркомпрос широко развернул работу среди учительства.

Первые годы революции были очень тяжелыми годами, годами общей разрухи, развала промышленности, сельского хозяйства. Народ голодал, голодали и учителя, не получавшие за свою работу никакой заработной платы. Но декреты Советской власти об отделении школы от церкви, о единой для всех слоев населения трудовой школе, школе, единой для мальчиков и девочек, одинаково доступной для всех национальностей, меры, принятые Советским правительством для открытия доступа в высшие учебные заведения всем трудящимся, – все это воодушевляло учительские массы, особенно низовое учительство. Особенно горячо встречены были мероприятия Советского правительства учительством национальных областей и республик. Разгоревшаяся гражданская война открывала глаза учительству на то, кто враг, кто друг. Белые на Урале, в Сибири пороли учительниц, расстреливали подростков, повсюду жгли школы. Это убеждало учительство лучше всяких слов.

Правда, в первое время за Советской властью шло преимущественно низовое учительство, а учительство средней школы колебалось дольше. Часть его, переходя по мере побед Советской власти на ее сторону, все же держала камень за пазухой, враждебно относилась ко всяким новшествам. Но основная масса учительства, особенно учительство на селе, в самые трудные годы не бросала работы, перебивалась кое-как при поддержке местного населения, вела работу в труднейших условиях, проявила себя подлинными героями труда.

История советской школы неразрывно связана с именем Владимира Ильича Ленина. В. И. Ленин всегда уделял огромное внимание делу народного образования.

Выступая 2 октября 1920 г. на III съезде комсомола, Владимир Ильич говорил:

«...Наша школа должна давать молодежи основы знания, уменье вырабатывать самим коммунистические взгляды, должна делать из них образованных людей. Она должна за то время, пока люди в ней учатся, делать из них участников борьбы за освобождение от эксплуататоров»[203].

Это указание Ильича легло в основу всей той огромной работы по строительству советской школы, которую партия и Советское правительство под руководством Ленина и Сталина проводили на протяжении всех 20 лет Советской власти. Это указание Ильича должны всегда помнить все работники нашего педагогического фронта, все работники Ленинского комсомола, на который партия возлагает большую ответственность за работу в школе.

Необходимо было бы теперь создать историю советской школы за истекшее 20-летие Советской власти, дав эту историю по периодам, указанным товарищем Сталиным, на фоне развивавшейся социалистической стройки, на фоне борьбы за социализм. Такая история покажет, что помогало и что мешало работе по народному образованию, покажет громадную роль учительства и комсомола в этой борьбе, ярче осветит стоящие перед нами задачи.

История советской школы – это неповторяемый кусок истории борьбы за социализм, яркая страница того пути, который пройден нашей великой Родиной под руководством партии, под руководством Ленина и Сталина.

1937 г.