Результаты воссоединения

В то время — на рубеже 18-го и 19 столетий — в России крепостничество было в расцвете, а на Левобережьи только что закончился процесс превращения большинства сельского населения (кроме казаков) в крепостных крестьян. И об облегчении положения бесправных крестьян Правобережья, на которое они надеялись, никто не подумал.

Как уже было упомянуто, в результате польской агрессии конца 17-го и первой половины 18-го столетий богатейшие области у Правобережья оказались собственностью польских магнатов, шляхты и духовенства, а жившее там население их крепостными. Только незначительная часть сел и деревень считались собственностью “Короля Польши”, т. е., были в распоряжении короля. При разделе Польши и воссоединения Правобережья, эти владения короля стали собственностью Российского Государства, а жившее на них население превратилось в, так называемых, “государственных крестьян” т. е., крестьян, не имевших своего помещика и выполнявших, налагаемые на него денежные и другие повинности — непосредственно Государству.

Позднее, за, почти 70-летний период от воссоединения до освобождения крестьян (1793-1861 гг.) некоторая часть этих “государственных крестьян” были российскими императорами “пожалованы” (т. е., подарены) в частные потомственные владения отдельным лицам.

Кроме того, отдельные села и деревни “государственных крестьян”, владевшее ими русское правительство, начало сдавать в аренду частным лицам. Арендаторы, в большинстве поляки или евреи, старались выколотить из арендованных имений и, отданных в их подчинение, крестьян все, что, только возможно, не считаясь ни с истощением земель и уничтожением лесов, ни с изнурением крестьян и разорением их убогих хозяйств.

Жизнь под властью арендатора — “поссесора” для крестьян была неизмеримо тяжелее, чем под властью даже самого строгого помещика. Помещики, считая и земли, и людей своей “собственностью”, об этой “собственности” все же заботились, ибо верили, что это всегда останется источником их доходов.

Поссесор — арендатор расчитывал только на срок аренды, а то, что будет после истечения этого срока, его не интересовало.

Немногочисленные русские помещики Правобережья, сохранившиеся до революции 1917 года — это потомки тех, которым или были дарованы имения, конфискованные у польских помещиков за участие в восстаниях, или пожалованные “государственные крестьяне”.

Подавляющее же большинство помещиков Правобережья до самой революции были поляки, в отличие от Левобережья, где в помещиков превратились потомки казацкой старшины.

Так, на рубеже 18 и 19 веков Правобережье закончило свою отдельную жизнь под Польшей и вступило на путь совместной жизни в пределах России с остальными частями освобожденной раньше Украины-Руси.

Как известно, Правобережье только в 1793 году, по третьему разделу Польши было воссоединение с Россией.

Почти полтора столетия отдельной жизни под гнетом польско-католической агрессии не осталось без последствий. Весь высший, культурный слой народа, носитель национальных традиций и культуры, в результате окатоличивания и ополячивания, исчез совершенно.

Осталось только, крепкое в своей вере и тяготении к единству всей Руси, крестьянство, да, кое где, нисшее духовенство.

И, когда, в 19-ом веке, началось возрождение украинской национальной мысли, культуры и литературного украинского языка — началось оно, не на Правобережьи и не в Галиции, а на том самом Левобережья, которое свободно жило и развивалось в составе Государства Российского.

Запорожская Сечь в 18 веке. (Новая Сечь)

Ушедшим в пределы Турции, после уничтожения Сечи и поражения Мазепы, запорожцам (выступившим на стороне Мазепы) после многих просьб, только в 1734 г., было разрешено вернуться и снова поселиться на прежних местах. Получивши щедрую помощь от русского правительства, запорожцы основали новую Сечь в нескольких километрах от места, где была прежняя Сечь, а семейные поселились в селах-слободах, расположенных вокруг Сечи по обоим берегам Днепра.