ПОСЛЕДНЯЯ ГЛАВА

На следующее утро мы рано принялись за работу. До берега была целая миля. Нужно было перетащить туда все наше золото и оттуда в шлюпке доставить его на борт «Испаньолы» – тяжелая работа для такой немногочисленной кучки людей. Три разбойника, все еще бродившие по острову, мало беспокоили нас. Достаточно было поставить одного часового на вершине холма, и мы могли не бояться внезапного нападения. Да, кроме того, мы полагали, что у этих людей надолго пропала охота к воинственным стычкам.

Мы трудились не покладая рук. Грей и Бен Ганн отвозили золото в лодке на шхуну, а прочие доставляли его на берег. Два золотых слитка мы связывали вместе веревкой и взваливали друг другу на плечи – больше двух слитков одному человеку было не поднять. Так как мне носить тяжести было не под силу, меня оставили в пещере и велели насыпать деньги в мешки из-под сухарей.

Как и в сундуке Билли Бонса, здесь находились монеты самой разнообразной чеканки, но, разумеется, их было гораздо больше. Мне очень нравилось сортировать их. Английские, французские, испанские, португальские монеты, гинеи и луидоры, дублоны и двойные гинеи, муадоры и цехины, монеты с изображениями всех европейских королей за последние сто лет, странные восточные монеты, на которых изображен не то пучок веревок, не то клок паутины, круглые монеты, квадратные монеты, монеты с дыркой посередине, чтобы их можно было носить на шее, – в этой коллекции были собраны деньги всего мира. Их было больше, чем осенних листьев. От возни с ними у меня ныла спина и болели пальцы.

День шел за днем, а нашей работе не было видно конца. Каждый вечер груды сокровищ отправляли мы на корабль, но не меньшие груды оставались в пещере. И за все это время мы ни разу ничего не слыхали об уцелевших разбойниках.

Наконец – если не ошибаюсь, на третий вечер, – когда мы с доктором поднимались на холм, снизу, из непроглядной тьмы, ветер внезапно принес к нам не то крик, не то песню. Как следует расслышать нам ничего не удалось.

– Прости им боже, это разбойники, – сказал доктор.

– Все пьяны, сэр, – услышал я за спиной голос Сильвера.

Сильвер пользовался полной свободой и, несмотря на всю нашу холодность, снова начал держать себя с нами по-приятельски, как привилегированный и дружелюбный слуга. Он как бы не замечал всеобщего презрения к себе и каждому старался услужить, был со всеми неустанно вежлив. Но обращались все с ним, как с собакой. Только я и Бен Ганн относились к нему несколько лучше. Бен Ганн все еще несколько побаивался прежнего своего квартирмейстера, а я был ему благодарен за свое спасение от смерти, хотя, конечно, имел причины думать о нем еще хуже, чем кто бы то ни был другой, – ведь я не мог позабыть, как он собирался предать меня вновь. Доктор резко откликнулся на замечание Сильвера:

– А может быть, они больны и бредят…

– Правильно, сэр, – сказал Сильвер, – но нам с вами это вполне безразлично.

– Я полагаю, вы вряд ли претендуете на то, мистер Сильвер, чтобы я считал вас сердечным, благородным человеком, – заметил насмешливо доктор, – и я знаю, что мои чувства покажутся вам несколько странными. Но если бы я был действительно уверен, что хоть один из них болен и в бреду, я, даже рискуя своей жизнью, отправился бы к ним, чтобы оказать им врачебную помощь.

– Прошу прощения, сэр, вы сделали бы большую ошибку, – возразил Сильвер. – Потеряли бы свою драгоценную жизнь, только и всего. Я теперь на вашей стороне и душой и телом и не хотел бы, чтобы ваш отряд лишился такого человека, как вы. Я очень многим вам обязан. А эти люди ни за что не могли бы сдержать свое честное слово. Мало того – они никогда не поверили бы и вашему слову.

– Зато вы хорошо умеете держать свое слово, – сказал доктор. – В этом можно было убедиться недавно.

Больше о трех пиратах мы почти ничего не узнали. Только однажды до нашего слуха донесся отдаленный ружейный выстрел; мы решили, что они занялись охотой. Между нами состоялось совещание, и было постановлено не брать их с собой, а оставить на острове. Бен Ганн страшно обрадовался такому решению. Грей тоже его одобрил. Мы оставили им большой запас пороха и пуль, груду соленой козлятины, немного лекарства и других необходимых вещей, инструменты, одежду, запасной парус, несколько ярдов веревок и, по особому желанию доктора, изрядную порцию табаку.

Больше нам нечего было делать на острове. Корабль был уже нагружен и золотом, и пресной водой, и, на всякий случай, остатками соленой козлятины. Наконец мы подняли якорь и вышли из Северной стоянки. Над нами развевался тот самый флаг, под которым мы сражались, защищая нашу крепость от пиратов.

Тут обнаружилось, что разбойники следили за нами гораздо внимательнее, чем мы думали раньше, ибо, плывя проливом и приблизившись к южной оконечности острова, мы увидели их троих: они стояли на коленях на песчаной косе и с мольбой простирали к нам руки. Нам было тяжело оставлять их на необитаемом острове, но другого выхода у нас не было. Кто знает, не поднимут ли они новый мятеж, если мы возьмем их на корабль! Да и жестоко везти на родину людей, которых там ожидает виселица. Доктор окликнул их, сообщил им, что мы оставили для них пищу и порох, и принялся объяснять, как эти припасы найти. Но они называли нас по именам, умоляли сжалиться над нами и не дать им умереть в одиночестве.

Под конец, видя, что корабль уходит, один из них – не знаю который – с диким криком вскочил на ноги, схватил свой мушкет и выстрелил. Пуля просвистела над головой Сильвера и продырявила грот.

Мы стали осторожнее и спрятались за фальшбортом. Когда я решился выглянуть из-за прикрытия, пиратов уже не было на косе, да и самая коса почти пропала. А незадолго до полудня, к невыразимой моей радости, исчезла за горизонтом и самая высокая гора Острова Сокровищ.

Нас было так мало, что приходилось работать сверх сил. Капитан отдавал приказания, лежа на корме на матраце. Он поправился, но ему все еще был нужен покой. Мы держали курс на ближайший порт Испанской Америки, чтобы подрядить новых матросов: без них мы не решались плыть домой. Ветер часто менялся и сбивал наш корабль с пути; кроме того, два раза испытали мы свирепые штормы и совсем измучились, пока добрались до Америки.

Солнце уже садилось, когда мы наконец бросили якорь в живописной закрытой гавани. Нас окружили лодки с неграми, мулатами и мексиканскими индейцами, которые продавали нам фрукты и овощи и были готовы ежеминутно нырять за брошенными в воду монетами. Добродушные лица (главным образом черные), вкусные тропические фрукты и, главное, огоньки, вспыхнувшие в городе, – все это было так восхитительно, так не похоже на мрачный, залитый кровью Остров Сокровищ! Доктор и сквайр решили провести вечер в городе. Они захватили с собой и меня. На берегу мы встретились с капитаном английского военного судна и поехали к нему на корабль. Там мы очень приятно провели время и вернулись на «Испаньолу», когда уже начался рассвет.

На палубе был только один человек – Бен Ганн, и, как только мы взошли на корабль, он принялся каяться и обвинять себя в ужасном проступке, делая самые дикие жесты. Оказалось, что Сильвер удрал. Бен признался, что сам помог ему сесть в лодку, так как был убежден, что нам всем угрожает опасность, «пока на борту остается этот одноногий дьявол». Но корабельный повар удрал не с пустыми руками. Он незаметно проломил перегородку и похитил мешочек с деньгами – триста или четыреста гиней, которые, несомненно, пригодятся ему в дальнейших скитаниях. Мы были довольны, что так дешево от него отделались.

Не желая быть многословным, скажу только, что, взяв к себе на корабль несколько новых матросов, мы прибыли благополучно в Бристоль.

«Испаньола» вернулась как раз к тому времени, когда мистер Блендли уже начал подумывать, не послать ли нам на помощь второй корабль. Из всего экипажа только пятеро вернулись домой. «Пей, и дьявол тебя доведет до конца» – вот пророчество, которое полностью оправдалось в отношении всех остальных. Впрочем, «Испаньола» все же оказалась счастливее того корабля, о котором пели пираты:

Все семьдесят пять не вернулись домой –

Они потонули в пучине морской.

Каждый из нас получил свою долю сокровищ. Одни распорядились богатством умно, а другие, напротив, глупо, в соответствии со своим темпераментом. Капитан Смоллетт оставил морскую службу. Грей не только сберег свои деньги, но, внезапно решив добиться успеха в жизни, занялся прилежным изучением морского дела. Теперь он штурман и совладелец одного превосходного и хорошо оснащенного судна. Что же касается Бена Ганна, он получил свою тысячу фунтов и истратил их все в три недели, или, точнее, в девятнадцать дней, так как на двадцатый явился к нам нищим. Сквайр сделал с Беном именно то, чего Бен так боялся: дал ему место привратника в парке. Он жив до сих пор, ссорится и дружит с деревенскими мальчишками, а по воскресным и праздничным дням отлично поет в церковном хоре.

О Сильвере мы больше ничего не слыхали. Отвратительный одноногий моряк навсегда ушел из моей жизни. Вероятно, он отыскал свою чернокожую женщину и живет где-нибудь в свое удовольствие с нею и с Капитаном Флинтом. Будем надеяться на это, ибо его шансы на лучшую жизнь на том свете совсем невелики. Остальная часть клада – серебро в слитках и оружие – все еще лежит там, где ее зарыл покойный Флинт. И, по-моему, пускай себе лежит. Теперь меня ничем не заманишь на этот проклятый остров. До сих пор мне снятся по ночам буруны, разбивающиеся о его берега, и я вскакиваю с постели, когда мне чудится хриплый голос Капитана Флинта:

– Пиастры! Пиастры! Пиастры!

^[1] Дворянский титул в Англии.

^[2] Бенбоу – английский адмирал, живший в конце XVII века.

^[3] Рычаг шпиля (ворота, служащего для подъема якоря).

^[4] Рычаг для подъема тяжестей.

^[5] Хождение по доске – вид казни; осужденного заставляли идти по неприбитой доске, один конец которой выдавался в море.

^[6] Острова около Флориды.

^[7] Испанское море – старое название юго-восточной части Карибского моря.

^[8] Желтый Джек – лихорадка.

^[9] Гинея – английская золотая монета.

^[10] Небольшое парусное судно.

^[11] Прибор для измерения высоты небесных тел.

^[12] Фартинг – мелкая английская монета.

^[13] Одномачтовое судно.

^[14] В XVIII веке Англия воевала с Испанией и Францией, а в XVII веке – также и с Голландией; отсюда вражда некоторых персонажей романа к испанцам, французам и голландцам.

^[15] Столица острова Тринидад в Карибском море.

^[16] Островок у берегов Флориды.

^[17] Егерь – главный охотник в помещичьих имениях.

^[18] Эдвард Хок – английский адмирал, живший в середине XVIII века.

^[19] Шпиль – ворот, на который наматывается якорный канат.

^[20] Блок для натягивания вант.

^[21] Протягивание под килем – вид наказания в английском флоте в XVIII веке.

^[22] Суд в Лондоне.

^[23] В носовой части судна помещались матросы.

^[24] Камбуз – корабельная кухня.

^[25] Бак – возвышение в передней части корабля.

^[26] Сходной тамбур – помещение, в которое выходит трап (лестница, ведущая в трюм).

^[27] Рубка – возвышение на палубе судна для управления.

^[28] Вертлюжная пушка – пушка, поворачивающаяся на специальной вращающейся установке – вертлюге.

^[29] Малабар – область на юго-западном побережье Индии.

^[30] Суринам – то же, что Голландская Гвиана (в Южной Америке).

^[31] Провиденс – остров в Индийском океане.

^[32] Порто-Белло – порт в Шотландии.

^[33] Галеоны – испанские корабли, на которых перевозили золото из испанской Америки в Испанию.

^[34] Португальская колония на территории Индии.

^[35] галс – направление движения судна относительно ветра.

^[36] Траверс – направление, перпендикулярное курсу судна.

^[37] Брус, выступающий перед носом корабля.

^[38] Наветренная сторона – подверженная действию ветра; подветренная – противоположная той, на которую дует ветер.

^[39] Квартирмейстер – заведующий продовольствием.

^[40] «Джентльмены удачи» – прозвище пиратов.

^[41] Капеллан – судовой священник.

^[42] Наблюдательная площадка на бизань-мачте (кормовой мачте корабля).

^[43] Нижний прямой парус фок-мачты (первой мачты корабля).

^[44] Скула – место наиболее крутого изгиба борта, переходящего в носовую или бортовую часть.

^[45] Курс корабля, когда угол между носом корабля и ветром меньше 90°.

^[46] Положить его на бок для починки боков и киля.

^[47] Шканцы – пространство между грот-мачтой и бизань-мачтой.

^[48] Рея – поперечный брус на мачте, к которому прикрепляют паруса.

^[49] Отверстия в борту на уровне палубы для удаления воды.

^[50] Деревянный настил на палубе для шлюпок и снастей.

^[51] Деревянные бревна, поддерживающие ростры.

^[52] Натянутый канат, поддерживающий мачту с кормовой стороны.

^[53] Верповать – передвигать корабль с помощью малого якоря – верпа; его перевозят на шлюпках, а потом подтягивают к нему корабль.

^[54] Английская шуточная песня.

^[55] Герцог Кемберлендский – английский полководец, живший в середине XVIII века.

^[56] В битве при Фонтенуа (1745), в Бельгии, английские войска потерпели поражение от французов.

^[57] Отверстие в борту.

^[58] Планка по верхнему краю борта.

^[59] Прибойник – железный прут для забивания заряда в дуло орудия.

^[60] Грести назад.

^[61] На самом деле в живых вскоре осталось только восемь разбойников, потому что человек, подстреленный мистером Трелони на борту шхуны, умер в тот же вечер; но, конечно, мы узнали об этом значительно позже.

^[62] Грот – нижний парус на грот-мачте.

^[63] Кливер – косой парус перед фок-мачтой.

^[64] Румпель – рычаг для управления рулем.

^[65] Форштевень – носовая оконечность судна, продолжение киля.

^[66] Продолжение бушприта.

^[67] Штаг – снасть, поддерживающая мачту.

^[68] Брас – снасть, служащая для поворота реи.

^[69] Гик – горизонтальный шест, по которому натягивается нижняя кромка паруса; в данном случае – грота.

^[70] Снасть для управления нижним концом паруса.

^[71] Фальшборт – продолжение борта выше палубы.

^[72] Анкерок – бочонок с водой.

^[73] Салинг – верхняя перекладина на мачте, состоящей из двух частей.

^[74] Фал – снасть, при помощи которой поднимают паруса.

^[75] Перекладина, к которой прикрепляется верхний край паруса.

^[76] Нирал – снасть для спуска парусов.

^[77] Кильсон – брус на дне корабля, идущий параллельно килю.

^[78] Крона – серебряная монета.