Уроки и перспективы

С таким багажом советская социальная психология пришла к мо­менту начала радикальных социальных преобразований, получивших импульс вместе с «перестройкой»: подобно тому, как в истории этой науки на Западе общественные потрясения 1968 г. дали основания для ее глубокой рефлексии, социальные изменения в СССР не могли не заставить советскую социальную психологию также переосмыслить и путь своего развития, и свои реальные возможности, причины успе­хов и слабостей. Коренные преобразования в экономической структу­ре общества, характере политической власти, во взаимоотношениях общества и личности сказались на изменениях в самом предмете ис­следований и должны были быть осмыслены в терминах науки. Еще рано говорить о подлинном осмыслении социальной психологией новой реальности, но кое-какие выводы можно сделать и в этой связи обри­совать некоторые перспективы.

Как отмечалось, накопленный советской социальной психологи­ей опыт, ее теоретические и экспериментальные разработки, несмот­ря на то, что создавались в марксистской парадигме, не выводили отечественную социальную психологию из русла развития мировой

науки. Во всяком случае, одна общая черта, несомненно, присутству­ет: социальная психология любой школы на любом отрезке ее исто­рии всегда апеллировала к стабильному обществу. Собственно, такая переменная, как «стабильность—нестабильность», практически не фигурировала в исследованиях. В этом смысле социальная психология значительно отличается от социологии, где проблема социальных из­менений давно включена в общий контекст науки. В социальной пси­хологии, во многом за счет того, что эталоны ей на международной арене задавала американская традиция с ее позитивистски-эмпиричес­ким креном, эта проблема явно возникает лишь в последние годы в рамках зарождения европейской «оппозиции» американскому образцу. Так, в работах А. Тэшфела был остро поставлен вопрос о недопустимо­сти игнорирования в социально-психологических исследованиях соци­альных изменений, происходящих в обществе. В советской традиции эта идея присутствовала в лучшем случае на уровне деклараций, в исследо­вательской же практике она оказалась безоружной перед лицом гло­бальных общественных трансформаций, и одна из причин этого — до­минирование не социологической, а психологической версии предмета. Аппарат социально-психологического исследования, его средства не адаптированы к изучению феноменов изменяющегося мира. Поэтому, если социальной психологии приходится существовать в этом мире, ее первая задача — осознать характер происходящих преобразований, по­строить собственную программу трансформирования сложившихся подходов в связи с новыми объектами исследований, новыми типами отношений в обществе, новой ситуацией.

Радикализм преобразований, осуществляемых в России, настоль­ко глубок, что многие из их проявлений просто не могут быть «схва­чены» в рамках разработанных социально-психологических схем: са­мая существенная черта современного российского общества — не­стабильность — исключает его анализ методами и средствами, приспособленными для анализа стабильных ситуаций. Соображение о том, что социальная психология изучает «сквозные» проблемы чело­веческих взаимоотношений, их общие, универсальные механизмы, не может поправить дело. Хотя идея включения в социально-психоло­гические исследования социального контекста принципиально давно принята наукой (что нашло отражение в работах С. Московиси, А. Тэш­фела, Р. Харре и др.), теперь в нашей стране «контекст» этот настоль­ко сложен, что требует специального осмысления. Уже сегодня можно обозначить те процессы, с которыми сталкивается массовое сознание в ситуации нестабильности и которые требуют пристального внима­ния социальных психологов.

К ним можно отнести глобальную ломку социальных стереотипов, обладавших глубокой спецификой в нашем обществе: исключитель­ная «длительность» их утверждения (практически в течение всего пе­риода существования советского общества), широта их распростра-

ненности (внедрение в сознание самых разнообразных социальных групп, хотя и с разной степенью интенсивности), наконец, поддерж­ка их не только силой господствующей идеологии, но и институтами государства.

Изменение системы ценностей — второй блок социально-психоло­гических феноменов, требующих внимания исследователей. Это каса­ется соотношения групповых (прежде всего, классовых) и общечело­веческих ценностей. Воздействие идеологических нормативов было настолько велико, что идея приоритета классовых ценностей прини­малась в массовом сознании как сама собой разумеющаяся, и напро­тив, общечеловеческие ценности трактовались как проявления «абст­рактного гуманизма». Неготовность к их принятию обернулась в новых условиях возникновением вакуума, когда старые ценности оказались отброшенными, а новые — не воспринятыми.

С этим связан и третий блок проблем, сопряженных с кризисом идентичности. Инструмент формирования социальной идентичности — процесс категоризации в значительной мере модифицируется в не­стабильном обществе: категории, фиксирующие в познании устояв­шееся, есть порождения стабильного мира. Когда же этот мир разру­шается, разрушаются и социальные категории, в частности те, кото­рые обозначают социальные или этнические группы (как быть сегодня, например, с такой категорией, как «советский человек»?). Послед­ствия этого для многих людей довольно драматичны.

Перечень такого рода проблем может быть продолжен, однако вывод уже напрашивается: социальная психология сталкивается с новой социальной реальностью и должна ее осмыслить. Мало просто обно­вить проблематику (например, исключить тему «психологические про­блемы социалистического соревнования»); недостаточно также про­сто зафиксировать изменения в психологии больших и малых соци­альных групп и личностей (в той, например, области, как они строят образ социального мира в условиях его нестабильности), хотя и это надо сделать. Вместе с тем кое-какие шаги в этом направлении уже делаются, например, в исследованиях ломки стереотипов, кризиса идентичности и др. Необходим поиск принципиально новых подходов к анализу социально-психологических явлений в изменяющемся мире, новой стратегии социально-психологического исследования.

Возможно, они приведут к совершенно новой постановке вопро­са об общественных функциях социальной психологии. Хотя в прин­ципе такие функции определены и изучены, их содержание может существенно изменяться, если социальная психология сумеет изба­виться от нормативного характера, который был присущ ей в пред­шествующий период, то есть в меньшей степени будет считать своей функцией предписание должного и, напротив, в большей степени предоставлять человеку информацию, оставляющую за ним право на самостоятельный выбор решения. <...>

К.Дж. Герген

СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ КАК ИСТОРИЯ*

<...> Цель настоящей статьи состоит в том, чтобы доказать, что социально-психологическое исследование есть по преимуществу ис­следование историческое. В отличие от естественных наук социальная психология имеет дело с фактами, которые подвержены заметным временным флуктуациям и по большей мере неповторимы. Принци­пы взаимодействия людей не могут быть с легкостью выявлены с течением времени, потому что нестабильны факты, на которых они базируются. Здесь невозможна аккумуляция знания в обычном, науч­ном понимании этого процесса. Ниже будут изложены два ряда аргу­ментов в защиту данного тезиса: в первом случае в центре внимания будет воздействие науки на характер социального поведения, во вто­ром — процесс исторических изменений. <...>