СТРЕЛЯЛИ ТАК ЧАСТО, ЧТО МЫ НЕ МОГЛИ ВЫЙТИ ИЗ ПЕЩЕРЫ, ЧТОБЫ ПОЗАБОТИТЬСЯ О ЖИВОТНЫХ ИЛИ СОБРАТЬ ФРУКТЫ. ПЛОДЫ НА ДЕРЕВЬЯХ ЗРЕЛИ И ГНИЛИ, А МЫ ТОЛЬКО СМОТРЕЛИ НА НИХ ИЗДАЛЕКА».

Однажды мужчины собрались вместе, что-то обсудили между собой, а потом объявили всем детям, что настало время быть смелыми. Им нужно выйти наружу и отправиться в далекий путь. Еды будет очень мало, но оставаться в пещерах равносильно смерти.

Они собрали все то, что успели спасти из своих домов, и среди ночи отправились в соседнюю деревню, которая казалась им достаточно безопасной. Тем утром, впервые за несколько недель, увидели, как из-за гор поднимается солнце. Но когда развели костер, чтобы испечь лепешки, вокруг начали падать снаряды, и пришлось бежать прочь. Фатиме кажется, что их заметил индийский наблюдатель на горной вершине и навел на них огонь артиллерии.

«Каждый раз, когда взрывались снаряды, Амина начинала дрожать и плакать. Она упала на землю, — вспоминает Фатима. — Там не было пещер, поэтому мы могли только бежать. Стыдно, но я была так напутана, что бросила сестру и понеслась прочь. Я боялась, что Амину убьют, но сестра побежала следом за нами: она больше боялась остаться одна, чем погибнуть от снарядов».

«КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА ВЗРЫВАЛИСЬ СНАРЯДЫ, АМИНА НАЧИНАЛА ДРОЖАТЬ И ПЛАКАТЬ. ОНА УПАЛА НА ЗЕМЛЮ, ВСПОМИНАЕТ ФАТИМА. — ТАМ НЕ БЫЛО ПЕЩЕР, ПОЭТОМУ МЫ МОГЛИ ТОЛЬКО БЕЖАТЬ…»

Три недели жители Бролмо пробирались на северо-запад. «Мы часто шли по звериным тропам, — вспоминает Фатима. — Когда нас обстреляли, мы бросили почти всю еду, поэтому страдали от голода. Люди выкапывали корешки и собирали мелкие ягоды, чтобы выжить, хотя от такой пищи страшно болел живот».

Преодолев все препятствия, последние жители Бролмо, измученные и голодные, прибыли в Скарду. Военные отправили их в лагерь. Здесь, среди песчаных дюн рядом с аэродромом, Фатима и все остальные стали постепенно забывать о перенесенных страданиях и начали учиться жить по-новому. Все, кроме Амины. «Когда мы прибыли в новую деревню, Амина легла и не вставала, — вспоминает Фатима. — Никто не мог ее успокоить. Даже рядом с отцом и дядями она не чувствовала себя в безопасности. Сестра умерла через несколько дней».

* * *

Фатима не может говорить об этом спокойно. Во время своего рассказа она не раз закрывала лицо белым платком, словно желая избежать расспросов. Она учится в школе для девочек в лагере беженцев из Гултори. Институт Центральной Азии построил эту школу в песчаных дюнах возле аэродрома Скарду летом 1999 года, в разгар Каргилского конфликта.

В разговор вступает ее одноклассница, Наргиз Али. Она сидит за партой возле яркой рельефной карты мира, перед ней лежит новая тетрадь, карандаш и точилка. И все это предоставила благотворительная организация, офис которой расположен в городе, который девочка так и не смогла найти на своей карте: Боузмен, штат Монтана.

«Когда мы прибыли в Скарду после долгой, тяжелой дороги и встретились с родными, то были счастливы, — говорит Наргиз. — Но потом я увидела, где нам предстоит жить, и испугалась. Там не было домов. Не было деревьев. Не было мечети. Не было ничего. А потом Сайед Аббас привел высокого американца, чтобы он поговорил с нами. Он сказал, что, если мы будем много работать, он поможет нам построить школу. И знаете что? Он сдержал свое обещание!»

Образование для Наргиз и Фатимы началось только после того, как они покинули родные деревни, и поэтому сейчас они учатся в пятом классе, хотя им уже по пятнадцать лет. (Их братья каждый день идут в школы для мальчиков в соседних деревнях.) Для 129 девочек из Гултори, которые могли вообще никогда в жизни не сесть за парту, их школа стала светом в конце долгого и страшного туннеля.

Вот почему, несмотря на то, насколько болезненны для Фатимы Батул расспросы, она откидывает с лица платок и выпрямляется, чтобы сказать еще одно: «Я слышала, что некоторые люди называют американцев плохими. Но мы любим американцев. Они были очень добры к нам. Только они захотели помочь».