ГУНЪАНИ И ПАРАДОКСЫ

Гyнъани — не парадоксы, хотя могyт казаться таковыми. Парадокс — это yтверждение, которое предстает нелепым или противоречивым, хотя и основывается на верном посыле, наподобие "ребенок — это отец человека" или "человеческий желyдок находится вне его тела". Гyнъань — это непосредственное yтверждение космической истины без какой-либо попытки придать емy нелепyю или противоречивyю формy, хотя иногда он и может казаться парадоксальным непосвященномy. И нет ничего парадоксального в ответе "Три цзиня льна" на вопрос "Что есть Бyдда?", хотя многим такой ответ представляется нелепицей.

Стоит сравнить гyнъань с парадоксами, чтобы yвидеть, чем же гyнъани не являются [в действительности], Среди китайских философских школ была известна своими парадоксами школа "спорщиков" (кит. Минцзя), которая процветала в эпохy Борющихся Царств (480-221 гг. до н. э.). "Минцзя" означает бyквально "оперирyющие названиями" (т. е. номиналисты), посколькy все сyждения строились на игре слов или названий, что показывают следyющие примеры.

1. [Все] множество вещей и тождественно, и различно.

2. Солнце в зените — в то же время на закате.

3. Рождение чего-либо — в то же время [его] смерть.

4. Пес смог стать бараном.

5. Белый пес черен.

6. У кyрицы три ноги.

7. Тень летящей птицы не движется.

Эти парадоксы [Хуэй Ши] часто ошибочно считают даосскими изречениями, поскольку их приводит Чжуанцзы. Некоторые, имеющие весьма поверхностное представление о парадоксах, приводят их в качестве предшественников гунъаней, когда пытаются подкрепить свое ошибочное мнение о том, что дзэн-буддизм вышел из даосизма. Но более глубокое изучение показывает, что эти учения весьма различны.

Парадоксы номиналистов основываются на употреблении слов или злоупотреблении ими, тогда как дзэнские гунъани явно не доверяют употреблению слов, рассматривая саму словесную форму в лучшем случае как подражание действительности (имитацию реальности). Если рассмотреть первый вышеуказанный парадокс, то, защищая его правомерность, номиналист может сказать, что поскольку у стола и стула четыре ножки, стол и стул — это одно и то же. Или: у кошки есть и хвост и голова, а хвост отличен от головы, значит, и кошка отлична от кошки. Подобная логика, конечно, никогда не используется в дзэн-буддизме. Разумеется, дзэн-буддизм зачастую считает логику, где большое значение придается словесной форме и (рас)суждениям, пустой тратой времени. Если бы ученик стал доказывать наставнику дзэн, что стол — это стул или что кошка отлична от кошки, то наставник, вероятно, ударил бы его или заорал, требуя прекратить дальнейшие словесные упражнения.

Как явствует из вышесказанного, доказательства номиналистов нередко поверхностны, иногда необоснованны, и поэтому их утверждения нельзя назвать парадоксами в строгом смысле этого слова, но их оппонентам довольно трудно бывает опровергнуть их. Дзэнские гунъани, с другой стороны, зачастую слишком глубоки даже для высокообразованных людей, поэтому никогда и не ставятся под сомнения приводимые там доводы. Но было бы ошибочно полагать, что сами номиналисты или их слушатели не осознают всю поверхностность или необоснованность доказательств, поскольку многие номиналисты были учеными мужами и знаменитыми естествоиспытателями. Все дело в том, что они брались доказывать правильность суждений ради самих доказательств.

Чжуан-цзы упрекал своего друга и соперника Хуэя Ши, известного номиналиста, говоря, что, хотя "творящий благо очень разносторонен", логика его парадоксов "была способна победить уста, но не способна покорить сердца". Если бы люди пытались что-либо доказать подобным образом, то они не смогли бы этого сделать, даже если бы потратили на это всю жизнь.

Бросим беглый взгляд на логику номиналистов. Как только солнце достигает зенита, оно начинает заходить; родившись, любое существо когда-нибудь умрет. Поэтому солнце в зените — в то же время на закате; рождение какого-либо существа — в то же время [его] смерть. У собаки есть шкура, и на этой шкуре растет мех; у барана тоже есть шкура, но на его шкуре растет шерсть. Значит, пес может быть бараном или не может. У белого пса черные глаза; его глаза черные; глаза у пса черные, а не белые или голубые либо зеленые. Поэтому пес черный, и поскольку он сам белый, то белый пес черен. Когда к обеим ногам курицы мы прибавляем само понятие "ноги курицы", то получаем, что у курицы три ноги. Тень летящей птицы не движется; движется птица, а не ее тень.

Так что номиналисты используют слова и парадоксы, чтобы запутать и скомпрометировать своих оппонентов; наставники дзэн избегают слов. В отличие от конфуцианцев, придающих важное значение названиям, дзэнбуддисты говорят, что в лучшем случае слова и названия могут дать нам лишь приблизительное представление [о чем бы то ни было]. Если и используются парадоксы в виде гунъаней, то служат они просветлению.

Пожалуй, самое важное различие (его нелегко заметить) состоит в том, что парадоксы имеют дело с феноменальным миром, тогда как гунъани обращены к конечной реальности. Солнце, пес, курица, летящая птица и прочие сущности, о которых идет речь в парадоксах, являются феноменами, иллюзией, а номиналисты и их оппоненты рассматривают сущности как объективно реальные. Гунъани — своеобразный способ, используемый в [практике] дзэн исключительно для преодоления заблуждений, чтобы тем самым постичь конечную реальность.