Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Зачем нужен ОУЦ?




 

Я не воспользовался предложением начальника инженерных войск отдохнуть, поехал после разговора с Балезиным не домой, а в один из переулков за станцией метро «Сокол». Там располагался Оперативно–учебный центр Западного фронта, первое фронтовое партизанское детище.

В помещении средней школы, занятой ОУЦ, встретил все такой же хлопотливый, приветливый и не отвыкший от гражданского обращения Иван Петрович Кутейников:

— Илья Григорьевич! Дорогой! Здравствуйте! Спешить в ОУЦ у меня имелись веские причины. Судьба центра тревожила. За время своего существования он подготовил и перебросил во вражеский тыл почти четыре тысячи партизан, изготовил в мастерских более двадцати тысяч различных мин и более двадцати пяти тысяч особых ручных гранат. Созданные оперативно–учебным центром партизанские школы сделали еще больше! Но теперь, к весне сорок второго, здесь царил «полный штиль», как выразился в недавнем письме Кутейников. Крайне необходимых средств центру не отпускали, все попытки получить рации оказались безуспешными, а забрасывать партизан–диверсантов в глубокий вражеский тыл без надежды давать им необходимые указания, получать нужные сведения, выбрасывать им в указанные места взрывчатку и оружие представлялось бессмысленным: сорок первый год отошел в прошлое, действовать на коммуникациях врага следовало продуманно, по плану, во всеоружии мастерства и средств борьбы!

Проходя за Кутейниковым в кабинет, я обратил внимание на одежду и обувь курсантов: обмундирование на них было зимнее. В кабинете Петр Иванович подтвердил, что летнего не выдают. И, понизив голос, доверительно сообщил:

— Пошли разговоры, что нас вскорости вообще ликвидируют, Илья Григорьевич! Сам посуди: ребята давным–давно программу обучения прошли, а их никуда не посылают, да и одевать, похоже, не собираются.

— И мысли такой не допускаю! Не могут центр ликвидировать!

— Оно вроде не должно бы… А с другой стороны, штаты‑то наши до сих пор не утверждены, хоть девять месяцев прошло!

Иван Петрович выглядел удрученным.

— Будем оптимистами! — сказал я. — У руководства, надо полагать, хлопот без ОУЦ хватало, а мы должной настойчивости не проявили.

Ободрить Кутейникова ободрил, но на свою по–прежнему пустую квартиру возвратился встревоженный, обеспокоенный. Развернул карту, долго сидел над ней. Линия фронта все еще в шестистах–тысяче километров от западной государственной границы. Оккупанты хозяйничают на территории, занимающей, по самым скромным подсчетам, площадь в миллион квадратных километров! Но ведь минимум четвертая часть этой площади находится вне контроля фашистских войск и фашистской администрации, а растянутые на многие сотни километров коммуникации врага проходят через леса и непролазные болота, по партизанским краям и районам!..

Еще в тридцать восьмом году я предлагал наркому обороны создать спецчасти для минирования и разрушения вражеских путей сообщения. Даже штаты таких частей разработал. Возвращался я к идее создания спецчастей не раз и во время войны. А поскольку от Пономаренко не было ни слуху ни духу, подумал, что сейчас сформировать специальные части можно из курсантов ОУЦ и различных партизанских школ, из испанских добровольцев, и сформировать быстро, без особых трудностей! А уж кадровые‑то войска всем необходимым наверняка обеспечат!

Я разыскал альбом с фотографиями, запечатлевшими результаты действия минеров в Испании, сделал кое–какие выкладки и на следующий день пошел к генералу Воробьеву.

Однако генерал охладил мой пыл.

— Поймите меня правильно, — сказал Воробьев. — Я не противник действия минеров в тылу врага. Я за самые активные действия инженерной разведки, за посылку минеров на вражеские коммуникации, за широкое применение во вражеском тылу мин замедленного действия! Следует, видимо, включать в оперативны мероприятия штабов фронтов и армий операции инженерных войск по разрушению вражеского тыла. Но…

Он даже руками развел:

— Ведь нарушением работы тыла противника призваны заниматься части Отдельной мотострелковой бригады особого назначения! И неуместно мне, начальнику инженерных войск, ставить перед руководством вопрос о создании для этой же цели еще и специальных инженерных частей! Согласны вы с этим? Идея OMCБОHa принадлежит Павлу Судоплатову из НКВД. Омсбоновцы (ребята — орлы, кровь с молоком! Сам видел) должны были громить тыловые части и гарнизоны противника. К их счастью, бригаду так и не удалось укомплектовать полностью. В тыл врага забрасывались отдельные группы и отряды.

— Однако наши мины, товарищ генерал, могли бы парализовать вражеский транспорт!

— Меня убеждать не надо, сами видите!.. Забирайте альбом, может пригодится, и — за штаты специальных инженерных бригад, товарищ полковник! Сейчас прежде всего — эти штаты! Спуститесь наконец с облаков на землю.

На землю я спустился, над штатами инженерных бригад специального назначения работал вместе с другими товарищами самым добросовестным образом, но мысль о создании частей для нарушения работы вражеских путей сообщения не оставлял: ведь штаты инженерных бригад необходимых средств для действий в тылу врага не предусматривали.

И тут осенило: нынешний заместитель наркома обороны, начальник артиллерии Красной Армии Николай Николаевич Воронов, в бытность свою старшим советником республиканской армии Испании, очень лестно отзывался о подразделениях минеров, действующих во франкистском тылу! Может, не забыл, может, держится прежнего мнения о минерах?!

Добился приема у Воронова. Высокий, худощавый, он остался таким же, каким был в Испании: моложавым, подчеркнуто вежливым и любезным.

— Разрешите, товарищ генерал, обратиться по вопросу, далекому от артиллерийских дел. Я пришел за советом.

— Пожалуйста. Слушаю.

Я снова выложил испанский альбом, повторил то же самое, что говорил генералу Воробьеву.

— Да, вы правы, это очень далеко от артиллерии, — кивнул Воронов, — Лучше поговорить с командующим воздушно–десантными войсками генералом Глазуновым.

— К сожалению, я с генералом Глазуновым не знаком.

— Это поправимо! — улыбнулся Воронов и поднял трубку телефона.

— Василий Афанасьевич! Здравствуйте! — сказал Воронов, соединившись с командующим воздушно–десантными войсками. — У меня находится сейчас полковник Старинов, знакомый по Испании. Нет, не артиллерист. Минер, диверсант. У него предложения по твоей части. Ты не найдешь времени принять Старинова?.. Да, полагаю, сможет. Спасибо.

Воронов опустил трубку на рычаги аппарата:

— Глазунов просит вас зайти сейчас же. Я сказал, что зайдете.

— Благодарю, товарищ генерал–полковник!

— Не за что. Ни пуха вам ни пера! А альбом, если он не единственный, не уносите, пожалуйста. Может, удастся при случае кое–кому показать.

— Да, конечно, оставьте его, товарищ генерал–полковник!

 

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 54; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.008 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты