РУССКИЙ ХАРАКТЕР

Кто прав – судите сами.

Очень логично в этом контексте звучит фраза "Русский не способен ненавидеть самого себя" – это, собственно, и является целью подобной пропаганды: убедить русских, что они сами себя должны ненавидеть. Так оно удобнее – смиреннее будут, да и вымрут потихоньку…

Но заниматься оправданиями в ответ на подобные сочинения смысла мало. Попытки доказать, что ты не верблюд, всегда приводят лишь к следующей серии "ладно, не одногорбый верблюд; значит, двугорбый!" или же "ладно, не верблюд, но тогда вообще осел! надо было соглашаться на лучший вариант!".

Поэтому давайте займемся сравнительным анализом и на нескольких примерах покажем, что отличие русского характера от "цивилизованного" действительно существует.

Пример первый.

Нередко иностранцы спрашивают, почему русские мало улыбаются?
Действительно, для русского коммуникативного поведения характерна бытовая неулыбчивость, которая выступает как одна из наиболее ярких и национально-специфических черт русского общения (И.А.Стернин, Улыбка в русском коммуникативном поведении // Русское и финское коммуникативное поведение. Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000).

Дело в том, что улыбка в русском общении не является сигналом вежливости. В американском же и европейском поведении улыбка – прежде всего сигнал вежливости, поэтому она обязательна при приветствии и в ходе разговора. Задорнов называл американскую улыбку хронической, а Максим Горький писал, что у американцев на лице прежде всего видишь зубы.

Улыбка в сфере сервиса на Западе и на Востоке также прежде всего выполняет функцию демонстрации вежливости. Существует китайская поговорка: "Кто не может улыбаться, тот не сможет открыть лавку". У русских же постоянная вежливая улыбка называется "дежурной" и считается признаком неискренности, скрытности.

Улыбка у русских – сигнал личного расположения к человеку, выражение симпатии.
Даже в сфере обслуживания персонал при исполнении служебных обязанностей не улыбался из вежливости. Приказчики, продавцы, официанты, слуги были вежливы, предупредительны, но не улыбались "потому что положено". Вот примерьте ситуацию на себя. Заказываете вы в ресторане блюдо, ожидаете официанта, и видите: он несет поднос, а на лице – улыбка. Загадочная такая…

В русском коммуникативном сознании существует императив: улыбка должна являться искренним отражением хорошего настроения и хорошего отношения. Следствием является нечеткое различие между улыбкой и смехом: на практике часто эти явления отождествляются, уподобляются одно другому.

Сюда же можно отнести различное чувство юмора: для русских характерно так называемое дружеское подтрунивание, не переходящее определенных границ – как пример можно привести творчество Гоголя. Так называемый "фекальный юмор" русским не характерен, даже в вариациях типа "тортом в морду". Просто не смешно – как и, например, смех над калекой. Отличие обусловлено все тем же – улыбка высказывает искреннее расположение, что слабо совместимо с низкопробным издевательством.

Пример второй.

Дик Уиттингтон и его кот.

Есть такой персонаж, герой английского национального фольклора. Суть его истории следующая:

Дик, круглый сирота, служил мальчиком на побегушках у лондонского купца. Не было у него за душой ни гроша и ни единого друга, кроме кота, и впереди ему тоже ничего не светило. Однажды хозяин Дика снарядил корабль в страны мавров. По обычаю, если на корабле оставалось место, слуги купца могли отдать на продажу какие-то свои вещи; если что-то удавалось продать, капитан привозил и отдавал им выручку. А у Дика совсем ничего не было – даже запасной пары штанов. Но тут же представляется шанс! Он взял и отдал на продажу кота.

Через год корабль возвращается. Капитан приходит в купеческий особняк и первым делом говорит: "А позовите-ка сюда того мальчишку, что кота продал!" И, на глазах потрясенного хозяина и прочих слуг, вручает Дику шкатулку, полную золота и драгоценных камней.

Оказывается, моряки заплыли в какую-то далекую страну, где не знали кошек. Местное население очень страдало от крыс, и, увидев, как ловко кот с ними расправляется, тамошний царек заплатил за него огромные деньги.

Вот так Дик Уиттингтон разбогател. Хозяин-купец взял его к себе в партнеры, а когда Дик подрос, отдал за него свою дочь. Со временем Ричард Уиттингтон сделался лорд-мэром Лондона. Вот вам счастливая история о том, как бедный деревенский паренек вышел в люди и завоевал столицу.

С точки зрения национального характера интересны два момента:

1. Дик нашел свое счастье благодаря тому, что продал за деньги своего единственного друга. И это рассматривается как однозначно положительный пример (причем история-то прежде всего детская, "педагогическая").

2. И мораль, и сама эстетика истории – абсолютно "протестантские", торгашеские, прямо по Веберу. Однако это – XIV век. Никакой пуританской этики еще и в помине не должно быть, так что мы здесь наблюдаем специфическое качество англосаксонского менталитета.

Вы себе представляете русскую сказку с аналогичным сюжетом? Думаю, что нет.

Пример третий, тоже сказочный.

Кто застал по возрасту, тот помнит, что советских детей растили на хороших советских сказках. Мультфильмы учили детей не просто тому, "что такое хорошо и что такое плохо", но и тому, как надо познавать мир. Скажем, сказка "Кто сказал "Мяу"?" В.Сутеева. Щенок, ища разгадку таинственного "мяу", знакомится с обитателями двора, узнает, что звери отличаются друг от друга не только звучанием. Есть такие, кто пытается ужалить, обидеть, есть и с кем дружить. К Щенкам – одно отношение, к Лохматым Псам – совсем другое. Сам щенок в процессе поисков впервые переходит со щенячьего "ав-ав!" на взрослое собачье "Р-р-р-р-р!", осознавая, что к чему в этом мире.

Казалось бы, как можно – в детской литературе – преподнести сюжет "ребенок познает мир"? Да только так – доброй притчей… Что, согласились? Значит, вы тоже тупые русские, которые не в состоянии достигнуть полета мысли настоящего свободного литератора (художника). Вот вам другой пример детской литературы, "оттуда".

Сказка для израильских детей от В. Хольцварта и В. Арльбруха. Hазывается "Про маленького крота, который хотел знать, кто накакал ему на голову".Вот такая интрига. И замечательные иллюстрации – книжка-то детская, с картинками.

Кротик начинает расследование, предъявляя вещественное доказательство на голове, которое носит, не пытаясь отчистить, до конца книги. Знакомится с окружающими животными. И открывает для себя, что нагадить на голову может практически любой. Сколько зверей, столько и способов. Разнообразие дерьма поражает воображение. Кротик едва успевает уворачиваться, впрочем, иногда его все же задевают брызги от доказывающих свою непричастность. В конце концов компетентные мухи помогают Кротику опознать виновного, и справедливость торжествует – он гадит на голову обидчику.

Если думаете, что это я выдумал – то смотрите сами:

http://vzasos.ru/cgi-bin/topic_show.pl?tid=5631, там и картинки есть. Причем взятые из чешского перевода. То есть пригодность подобных притч для развития детей (а развитие всегда идет в каком-либо направлении) не вызывает сомнения не только в Израиле, но и как минимум еще в одной "цивилизованной стране".

И снова спрошу – вы представляете себе русскую сказку с подобным сюжетом? Лично я так и не смог, как ни старался…

Пример четвертый, уже не детский.

Стандартным обвинением против русских является стукачество – мол, при Сталине все друг на друга доносили за политические анекдоты и дружно уезжали в ГУЛАГ на десять лет. Ай-ай, какие нехорошие русские!

Но, извините, ни для кого не секрет, что на Цивилизованном Западе институт стукачества развит чрезвычайно. Только, видите ли, на Западе стукачество – это двигатель прогресса и стремление к порядку, а в России – генетическое вселенское рабство русской души. Gazeta.RU так честно и пишет:

"В конце концов, в цивилизованной Швейцарии попробуйте припарковать машину с пересечением линии соседней частной стоянки. Застучат тут же. Другое дело, что традиции здесь имеют различные истории и еще более различные контексты. Любовь и привычка к порядку и результаты специализированного генетического отбора ленинско-сталинского периода не имеют между собой ничего общего".

Конечно-конечно, на Благословенном Западе и облака перистей, и солнце круглее, и стукачество благороднее.

Процитирую с некоторыми купюрами отрывок из рассказа о так называемой "корпоративной дисциплине" по американскому образцу:

"Зарплата, в принципе, высокая. В принципе, потому что существует разлапистая система штрафов, при неукоснительном соблюдении которой от солидного жалованья остается примерно половина. Ну, например, за минуту опоздания – доллар штрафа. Это еще хоть не вызывает дополнительных вопросов. (Далее идет длинный список штрафов). 30 процентов от штрафа провинившегося идет серебряным потоком к стукачу. Ну, то есть, увидел коллегу без галстука – сбегай, доложи, получи 4 с половиной доллара честного заработка. Жрет, подлец, сникерс – получи 15….а чтобы Иуда был белым и пушистым, весь компромат надобно сливать на специальный корпоративный ящик секретным файлом….два раза в день на этот ящик обязан сливать файло каждый сотрудник. Утром и вечером…. Макс, хлебнув еще порцию водки и запив ее, как положено, пивом, рассказал, что первые недели две он никого не вкладывал. Не приходило в голову. Потом его вызвал Спайдермен и спросил – что за игнорирование корпоративной этики, неужели у нас в компании нет нарушителей таковой, быть такого не может. Стучи, приказали Максу.

Он набрался смелости и предложил четырем курящим оригинальный план. Поскольку стучать требовали со всех и на всех, а к тому же говорили, что это хорошо и правильно, то надо было только с юмором на это все посмотреть. Четыре мушкетера установили квоту в 50 баксов в месяц. С этого дня Макс точно знал, что как минимум он раз в месяц не прицепит бейджик. Или два раза придет небритым. Или три раза не оденет галстук, а на пять баксов ему пришьют еще какую-нибудь мелочь. Чтобы разнообразить процесс, менялись по несложной схеме. Сегодня Макс стучал на Сергея, а через три дня Сергей стучал на Бориса. Борис, соответственно, на следующей неделе указывал на нарушения Геннадия, а уж Геннадий-то никак не мог оставить Макса в покое и вкладывал нарушителя офис-стайла по полной программе.

Смысл заключался в том, что сотрудник не выделялся из общего ряда дятлов. Тогда его оставляли в покое".

И опять стандартный вопрос – как, нормально такое поведение для русского? Вопрос о том, что представляет собой психика таких вот офисных дятлов, я опускаю.

Обратите внимание: дело даже не в том, сколько стукачей в процентном отношении в том или ином народе, а в общественной допустимости явления. В "демократических и цивилизованных" странах стукачество узаконено, является общественно приемлемым деянием. В России же во все времена стукачи презирались, поговорка "доносчику – первый кнут" имеет свое историческое обоснование.

Пример пятый, последний.

Старая статья про геноцид русских в Чечне в "Известиях".

"Лидия Ивановна – председатель Форума переселенческих организаций, одной из старейших российских правозащитных организаций….

- Вот на этом самом диване в 93-м сидели русские из Грозного. Они рассказывали, как каких-то старушек чеченцы душили шнуром от утюга, мне это особенно запомнилось. Но рассказывали как-то спокойно, без надрыва. А мы тогда занимались армянами из Баку. Когда я этих армян увидела, я почувствовала, что это самые несчастные люди на свете. А с русскими я этого почему-то не почувствовала. Не знаю, может, недостаточно громко кричали? А потом пошел вал беженцев-чеченцев. И я должна признаться – мы искренне считали, что должны отдавать предпочтение им перед русскими. Потому что чувствовали перед ними историческую вину за депортацию. Большинство правозащитников до сих пор придерживаются этого мнения".

Обратите внимание: "маленькие, но гордые народы" вполне способны убрать свою гордость, когда им выгодно, и начать давить на жалость. Это, знаете ли, надо уметь. Русские – которых все, кому не лень, обвиняют в том, что они "только ноют и жалуются" – как раз этого-то делать не умеют. Не в характере. Случилось что-то – надо стиснуть зубы и преодолеть. Да, русский может сломаться (скажем, спиться), но жаловаться, вымаливая подачки, не будет. Сравните по критерию национальности даже такой контингент, как нищих. Русская старушка, стоящая в метро с протянутой рукой, самим своим видом вызывает понимание, что ей стыдно. Она понимает, что ее занятие – недостойно, но у нее не осталось другого выхода. Сравните ее поведение с попрошайкой разновидности "нацменка с дитем". Обычно дите бегает по всему вагону метро, дергает за рукав, бухается на колени перед пассажирами, умильно смотрит в глаза, грязнющими ручонками пытается обнять за ноги – пару раз приходилось даже давать легкий пинок, чтобы отстало. Какое тут понятие о стыде? Это – спектакль по разводу лохов, не более того. Оформление своего горюшка на публику.

Даже сидя посреди озера слез, публично напущенных для сердобольных, они в то же самое время бесконечно презирают тех, кого разводят на жалость. Что логично: обманываемый, пусть даже с помощью жалости – лох, а лох всегда презираем.

Представляю себе, как жалко выглядели чеченские беженцы – и с каким невыразимым, запредельным презрением они смотрели на глупцов, которые их жалели и "устраивали им всякие дела".

Но, пожалуй, хватит примеров – при желании каждый может продолжить список самостоятельно. Порекомендую еще "НеПутевые заметки о США" К.Симоненко (http://zametok.net) – сведения из первоисточника. Там много "просто про быт", но немало и сравнительной психологии – особенно если уметь анализировать прочитанное.

Попытки научного социологического исследования темы национальных характеров редки, все же тема "неполиткорректная". Однако не так давно (2001г) было проведено исследование Татьяны Лопухиной "Восприятие крымских татар молодыми крымчанами иных национальностей". Сами крымские татары нас интересуют мало (Их респонденты рассматривают прежде всего как представителей депортированного народа, при этом отмечая, что они – злые, злобные и злопамятные. Кроме того, они хитрые, наглые, жестокие и мстительные. Это грязные люди, в массе своей занимающиеся торговлей на рынке. Мусульмане и выраженные националисты. Замечена следующая закономерность: чем плотнее общение с крымскими татарами (на рабочих местах, в учебных заведениях, в быту – соседи, рынок), тем негативнее (в массовом, а не единичном случае) к ним отношение представителей иных национальностей и тем резче оценка их моральных качеств, интеллектуального уровня и т.д.). В рамках публикуемой статьи представляет интерес обобщенный портрет русских, который был исследован для сравнения:

"Прежде всего, это добрый, добродушный человек, откровенно любящий выпить и предпочитающий при этом исключительно водку. Образ русского человека однозначно связывается с Россией и ее столицей – Москвой. Русские – сильный и умный народ. Это четко выделяемая, определяемая национальность. Для многих они символизируют Родину: это родной народ, родные люди. Их считают красивыми и простыми, но при этом ленивыми. Русский – это прежде всего просто человек…. Животное, образ которого всплывает в воображении при мыслях о русском, – это медведь. Русские олицетворяют собой и славянскую идею, славян. Они гостеприимные, веселые, открытые, честные люди, представляющие великий народ, который по-прежнему связывают с таким государством, как СССР".

Как видите, описание весьма отличается от тех, которые любят давать русским, можно сказать, официально. Если бы политика дискредитации русского народа не поддерживалась на государственном уровне, то не было бы соответствующего устойчивого паттерна в СМИ.