Социальный аспект депрессии

Возникает вопрос: неужели приспособление к желаниям окружающих неизбежно влечет за собой депрессию? Разве кто-то из людей, приспособившихся к требованиям окружающих, не живет, довольный жизнью? Такое было возможно только в отдаленном прошлом, когда отдельные системы культурных ценностей существовали обособленно друг от друга. Правда, и в то время человек, готовый приспособить свой внутренний мир к требованиям окружающих, не был полностью независим и не имел опоры в виде сугубо индивидуального ощущения собственной душевной целостности. Однако такую опору ему заменяло чувство принадлежности к своему роду. Разумеется, кое-кого это не устраивало, и такие люди, считая себя достаточно сильными, стремились выйти за определенные рамки, пытаясь выразить свои чувства. Но в наши дни нет и не может быть автономных социальных структур. Поэтому если индивид не хочет стать просто проводником чьих-либо интересов и чьей-либо идеологии, он должен искать опору в себе самом.

Следует сказать, что и в наши дни есть группы, именующие себя психотерапевтическими, в которых также доминирует установка на развитие личности. Человек даже иногда начинает тосковать по своей группе, ибо ему кажется, что вытесненная в бессознательное потребность в понимании и любви, а также желание быть уверенным в себе могут быть удовлетворены только в такой группе. Однако в тех случаях, когда детские чувства не находят выхода, этот «наркотик» также не избавляет пациента от депрессии. Опора на себя самого, то есть знание собственных реальных потребностей и чувств и возможность выразить их — вот что нужно индивиду, если он желает жить без депрессии и быть независимым от других.

В ребенке, эмоциональная сфера которого выхолощена, так как он выполняет требования близких родственников, дремлют силы противодействия такому поведению. В пубертатный период некоторые подростки выбирают новые ценности, прямо противоречащие ценностям их родителей; они формируют новые идеалы и пытаются их осуществить. Но если эти устремления не обусловлены ощущением своих естественных потребностей и чувств, подросток начинает подлаживаться под новые идеалы точно так же, как раньше он подлаживался под желания родителей. Он вновь будет отвергать свое подлинное Я с целью снискать признание и любовь сверстников или приятелей. Но все это не спасает его от депрессии. Ведь даже став взрослым, такой человек не является самим собой, он не знает и не любит себя; он делает все, чтобы его кто-то любил, поскольку в детстве крайне нуждался в этом. Он надеется, что, подлаживаясь под чувства других, сумеет добиться своего. Вот два весьма наглядных примера.

1. 28-летняя Паула хотела уйти из своей семьи с ее патриархальными нравами, где мать полностью подчинялась отцу. Она вышла замуж за во всем покорного ей человека и, казалось, делала все для того, чтобы не быть похожей на свою мать. Муж позволял ей даже заниматься сексом с друзьями в его квартире. Сама же она запретила себе проявлять ревность и нежность и поддерживала связь со многими мужчинами, не привязываясь к ним душой, ради того, чтобы чувствовать себя совершенно самостоятельной. Желание Паулы быть «современной женщиной » привело к тому, что она даже разрешала своим друзьям мучить и унижать себя, подавляя в себе чувства боли и обиды, и ни разу не позволила ярости выплеснуться наружу, так как считала, что тем самым избавляется от застарелых предрассудков. Однако такого рода отношения объяснялись именно унаследованным от матери чувством покорности. Тяжелые депрессии и алкоголизм вынудили Паулу пройти курс глубинной психотерапии, позволивший ей понять истинные причины своего поведения. Мысленный диалог с матерью дал Пауле возможность изменить характер отношений с мужчинами и, наконец, полюбить того, кто был достоин ее любви.

2. Сорокалетний уроженец Африки Омар воспитывался матерью. Его отец умер, когда Омар был совсем маленьким. Мать настаивала на соблюдении определенных норм и потому не позволяла ребенку не только выражать свои потребности, но даже думать о них. В то же время она, якобы по совету врачей, регулярно вплоть до наступления пубертатного периода массировала его половой член. Став взрослым, сын расстался с матерью и ее окружением и женился на европейке, принадлежавшей к совершенно другому социальному слою. Отнюдь не случайно он выбрал себе жену, которая всячески мучила и унижала его, а он даже не пытался расстаться с ней.

Это объясняется неосознанной актуализацией сформированных в раннем детстве бессознательных установок. Мучительная семейная жизнь Омара, как, впрочем, и другие аналогичные примеры, свидетельствует о попытке вырваться из социальной системы родителей, построив другую подобную систему. Взрослый человек смог, правда, избавиться от возникшей в детстве зависимости от матери, однако над его внутренним миром продолжал тяготеть детский образ матери, внешним заместителем которого стала его супруга. Это продолжалось до тех пор, пока Омар не сумел полностью испытать свои детские чувства. Во время курса психотерапии для него было весьма болезненно выражать их. Ведь ему предстояло в полном объеме ощутить и любовь к матери, и свою полную внутреннюю зависимость от нее. В результате он избавился от страха перед женой и смог увидеть ее в истинном свете.

Ребенок вынужден приспосабливаться, чтобы сохранить иллюзию того, что его любят, к нему испытывают привязанность, желают ему добра. Иначе он не выживет. Взрослый в этом не нуждается. Он вполне способен трезво взглянуть на себя и увидеть истинную подоплеку многих своих поступков.

И человек, подверженный депрессиям, и человек, стремящийся к величию, напрочь отвергают реалии своего детства и продолжают жить так, словно они могут по-прежнему чего-то ждать от родителей. Человек, стремящийся к величию, предается иллюзии успеха, тогда как подверженный депрессиям постоянно боится по собственной вине потерять расположение родителей. Однако оба они боятся сказать себе правду: никакой любви в их прошлом не было и искусственно создать ее невозможно.