Л. В. Собинову. Милый и дорогой Леонид Витальевич!

16 мая 1934

Милый и дорогой Леонид Витальевич!

Я получил Ваше интересное письмо и благодарю Вас за его присылку. Отвечаю по пунктам.

По причинам материального характера я еще не могу выехать отсюда и не смогу этого сделать по крайней мере до 26 мая. На обратном пути придется передохнуть в Париже (дней десять) и в Берлине (дня три).

О моей работе в "Кармен" я писал. Если нужно -- буду, при условии рабочего настроения и без определения срока, который остается на моем усмотрении. При этом параллельная работа "Дон Пасквале" -- необходима (без сталкивания артистов: один и тот же артист не может играть в обеих операх). Повторяю об этом, чтоб не было никаких недоразумений.

Раз что Завадский поступил так некультурно -- надо считать, что он отказался от работы¹. Я предлагаю, после совещания с Вашим симпатичным триумвиратом² и Кудрявцевым, обратиться к режиссеру МХАТ Кедрову. Это очень талантливый человек.

О "Виндзорских кумушках" ничего не могу сказать, кроме того, что она считалась (как и "Дон-Карлос") вольной работой. Значит, пусть работается -- постольку, поскольку она не мешает ближайшим, очередным постановкам.

"Риголетто" считаю нужной постановкой для облегчения хора.

Да, я не досказал об "Ирландском герое". Кудрявцев был приглашен не как ведущий работу, а как помощник Завадского. Поэтому пока в главной роли на него нельзя рассчитывать. Он способный человек, но как режиссер еще не испытанный.

Если два акта "Кармен" Вам понравились -- это большая радость. Тогда, может быть, мне придется санкционировать уже сделанное, и тогда выпуск оперы значительно ускорится³.

По-видимому, не суждено в этом сезоне поработать над "Дон Пасквале" или, частично, над "Кармен". Я запаздываю, а частичные работы над "Дон Пасквале", раз что я не знаю всего плана, будут невозможны.

Очень приветствую и радуюсь созданию дружного триумвирата. Это очень важно при нашей расшатавшейся дисциплине труппы и других работников театра.

Михаила Васильевича Щеглова я знаю много лет, и очень уважаю, и приветствую среди вас ⁴. Если все мы будем тверды и слиты, то тогда легко будет восстановить прежний порядок. Хорошо, что выдержали атаку стариков.

Пока в театре будут эти группы стариков (в смысле премьеров) и молодых (которые считаются конкурентами первых),-- трудно будет работать. Надо это уничтожить, если будет нужно, даже ценой больших жертв.

Может быть, у нас в театре происходит то, что не раз было в МХАТ. Создалась группа вроде 1-й, 2-й, 3-й студий, которым хочется быть самостоятельными. Так что же, в этом ничего нет плохого, и надо им помочь сорганизоваться, как помогли 2-му МХАТ и Третьей студии Вахтангова.

Наш плюс тот, что мы можем создавать кадры, которые так нужны сейчас правительству.

Аплодирую Вам за Мирскова ⁵. Очень рад. Его невзлюбили тенора и Хайкин. Не смею судить о голосе и пении, но как актер он способный и может сделать многое.

Будемте бороться с этим маринованием молодежи. В этом очень повинны старики. Это очень нехорошо. Я буду Вам в этом всячески помогать, иначе мы лишимся многих хороших певцов. Вот, например, Капинос. Обратите на нее внимание. Надо ее двигать ⁶.

У Донца что-то неладно с голосом. Если Вы поможете ему и определите ясно и ему самому и нам: что он может делать и на что может рассчитывать, -- это было бы очень полезно и для него и для театра⁷.

Буду рад, польщен и счастлив видеть Вас на всех моих оперных и драматических репетициях. Если Вас интересует режиссерское дело, рад всячески Вам в этом помочь. Поэтому однажды навсегда приглашаю Вас⁸. Конечно, бывают такие репетиции, когда самому актеру необходимо остаться глаз на глаз со мной. Вы сами знаете эту психологию и поймете.

Обнимаю Вас. Сердечный привет Вашей супруге, дочку обнимаю.

Наши все шлют дружеские приветы.

Любящий Вас

К. Станиславский

1934-- 16/V. Ницца