КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
МИР ЗВЕЗДНЫХ ВОЛКОВ⇐ ПредыдущаяСтр 20 из 20
I
Дайльюлло был доволен, что теперь он далеко от звезд. «К чёрту звезды, — рассуждал он. — Я их достаточно повидал». Согнув йоги в коленях, он сидел на порыжевшей, теплой от солнца траве, которая покрывала невысокий холм, и в своем сером комбинезоне походил издали на старый камень, застрявший на склоне. Что‑то каменное было и в его лице, грубо вытесанном, прорезанном глубокими морщинами, обрамленном седыми висками. Он смотрел на простиравшиеся внизу улицы и дома Бриндизи, на мыс, мол и небольшие острова, за которыми под горячим итальянским солнцем сверкало голубизной Адриатическое море. Дайльюлло очень хорошо знал этот старый город, но Бриндизи сильно изменился с тех пор, как он мальчишкой спешил по его улицам в школу. «Пришлось немало потрудиться и поучиться, чтобы стать астронавтом, — вспоминал Дайльюлло. — И что я получал взамен от звезд, когда их достигал? Опасность, волнения, пот. А однажды, после очень долгого отсутствия, я возвратился на Землю только для того, чтобы узнать, что потерял все, что имел — и семью, и дом». Солнце опускалось все ниже и ниже, а Дайльюлло продолжал сидеть, взирая на город и море, вспоминая свое прошлое. Он так бы, наверное, и сидел, если бы не заметил, что по склону холма к нему поднимается незнакомец. Это был молодой человек с крепко сколоченной фигурой и обнаженной черноволосой головой. На нем был комбинезон. Он поднимался удивительно легкой пружинистой походкой, заставившей Дайльюлло всмотреться более Пристально в незнакомца. Он знал только одного человека, способного так двигаться. — Будь я проклят, если это не Морган Чейн, — сказал он громко. Чейн подошел и поздоровался: «Привет, Джон!» — Что за дьявол тебя сюда принес? — удивился Дайльюлло. — Я полагал, что ты давно за пределами Земли на какой‑нибудь очередной работе с наёмниками. Чейн пожал плечами: — Я бы не против, только наемники, кажется, никому сейчас не нужны. Дайльюлло понимающе кивнул. Когда наемникам хорошо платят, они делают тяжелую, опасную работу в любом месте Галактики. Но беда в том, что иногда просто нет такой работы. — Ну, я полагаю, у тебя пока вполне хватает денег, полученных за нашу работу на Аркуу, — сказал Дайльюлло. Чейн улыбнулся. Он охотно улыбался, и в этот момент его темное худое лицо преобразилось: это было очень приятное лицо молодого землянина, но только Дайльюлло знал, что Чейн вовсе не был приятным землянином, он был человеком‑тигром. — Я рассчитывал увидеть, как воздвигается твой новый дом, — сказал Чейн. — Где он? — Я еще не начинал его строить, — ответил Дайльюлло. — Не начинал? — удивился Чейн. — Но ведь прошло столько недель после того, как ты покинул работу наемника и оставил нас. Ты тогда только и говорил что о своем несравненном новом доме, о том, как тебе не терпится начать его строительство. — Послушай, — раздраженно сказал Дайльюлло, — когда ты собираешься потратить кучу денег на дом, в котором будешь жить до конца своих дней, излишняя спешка ни к чему. Ты должен быть уверен, что выбрал правильное место, правильный проект‑. Неожиданно он взорвался: — А‑а, да что толку объяснять тебе, разве дом что‑нибудь значит для проклятого Звездного Волка! — Я предпочел бы, Джон чтоб ты меня так не называл. Во многих местах Галактики до сих пор вешают пойманных Звездных Волков. — Не беспокойся, — раздраженно сказал Дайльюлло, — я никогда ни одной душе не говорил об этом. Я хорошо себе представляю, что у тебя нет желания сплетничать на сей счет. Звездные Волки жили на далекой, тяжелой планете под названием Варна, и у людей повсюду в Галактике были основания их бояться и ненавидеть. Варновцы — самые изощренные грабители, каких знала история. Сильная гравитация Варны наделила их необыкновенной силой, скоростью и способностью переносить огромные перегрузки при ускорении; никто не мог одолеть их в Космосе. Свои преимущества варновцы использовали для разграбления различных районов Вселенной. Кроме Дайльюлло, никто не знал, что Чейн был Звездным Волком. Чейн походил на землянина, его мать и отец были выходцами с Земли. Но сам он родился на Варне и обрел там силу варновцев. Он участвовал в грабительских рейдах эскадрилий Звездных Волков до тех пор, пока его ссора с товарищем не переросла в драку, и тот не был убит. Чейну пришлось бежать и скрываться в изгнании, чтобы не стать жертвой мести со стороны клана убитого варновца. «А я бил вынужден подобрать его, — вспомнил Дайльюлло, — и сделать из него наемника, кстати сказать, чертовски хорошего, и все же я рад, что мои руки свободны теперь от ответственности за этого тигра». Дайльюлло поднялся: — Пойдем, Чейн, выпьем чего‑нибудь. Я угощаю. Они спустились по склону холма, прошли по улицам старого города и вскоре сидели в прохладной, затемненной таверне, в которой, казалось, время давно остановилось. Дайльюлло сделал заказ, и официант принес пару бутылок, одну из которых передал через стол. — Орвието аббоккато, — сказал Дайльюлло. — Самое лучшее вино во всей Галактике. — Если оно такое хорошее, зачем же ты пьешь виски? — спросил Чейн. Немного смутившись, Дайльюлло ответил: — Дело в том, что я здесь долго не был и отвык от вина. Желудок не принимает. Чейн широко улыбнулся, выпил бокал вина, и, осмотревшись вокруг, увидел старую деревянную мебель, прокопченный табачным дымом потолок и открытую на улицу дверь, через которую уже видны были наступившие сумерки. — Чудесный город, — заметил Чейн. — Поистине чудесное место для человека, который оставил работу и хочет спокойно пожить. Дайльюлло промолчал. Чейн подлили себе вина и сказал: — Знаешь, Джон, ты счастливый человек. В то время, как мы мотаемся по звездным дорогам, едва успевая уворачиваться от опасностей и бед на далеких планетах, ты сидишь здесь, попиваешь, ни о чем не волнуешься. Поистине мирная жизнь. Он выпил вино, поставил бокал и добавил: — На старости я обязательно поселюсь в местечке вроде этого. — Чейн, разреши мне дать тебе небольшой совет, — сказал Дайльюлло. — Никогда не пытайся дразнить людей, играть с ними в кошки‑мышки. Ты не умеешь этого делать, поскольку сам‑то не во всем человек. А теперь скажи: что ты хочешь от меня? — Хорошо, Джон, — ответил Чейн, налив себе еще золотистого вина. — Ты, наверное, помнишь, как вернувшись с Аркуу, мы услышали про кражу Поющих Солнышек. — Еще бы не помнить, — заметил Дайльюлло, — Звездные Волки выкрали самое бесценное в Галактике произведение искусства. Ты, должно быть, поистине горд за свой народ. — Конечно, — сказал Чейн. — Всего лишь шесть кораблей незаметно проникают на тройную планету Ачернар и из‑под самого носа уносят, Поющие Солнышки. С тех пор ачернарцы никак не могут успокоиться. Дайльюлло знал об этом и сочувствовал ачернарцам. Поющие Солнышки были для них как святыня. Речь идет не о реальных солнцах, а о синтетических драгоценностях, созданных искусным умельцем, который секрет собственного творения унес с собой в могилу. Огромные, многоцветные, восхитительные драгоценные камни представляют собой сорок самых крупных звезд Галактики, вращающихся с помощью подвижного механизма. И эти звезды поют каждая по‑своему… Бетельгез — низко и уныло, Алтарь — парящим, благозвучным тоном, Ригель, Альдебаран, Канопус и все остальные — дрожащими, вибрирующими голосами. Сливаясь вместе, они создают поистине небесную музыку. Чейн все еще улыбался. — Они грозились послать военный флот на Варну, чтобы возвратить Солнышки, — сказал он. Но это напрасная затея, поскольку все независимые системы в созвездии Отрог Арго, в которое входит Варна, не разрешат ничьему флоту нарушать свое суверенное пространство. — Я уже говорил тебе, — сказал с отвращением Дайльюлло, — что это дьявольский, аморальный подход. Эти системы Арго прикрывают Звездных Волков от нападения, потому что выгодно покупают у них награбленную добычу. Чейн пожал плечами. — Что бы там ни было правительство Ачернара в качестве последнего средства предложило вознаграждение в два миллиона тем, кто туда отправится и возвратит Поющие Солнышки. Дайльюлло издал резкий звук, близкий к хохоту. — Это правительство могло бы еще больше предложить! Разве найдется во всей Галактике человек, который может вырвать у Звездных Волков добычу? — Я думаю, кое‑кто из нас может, — ответил Чейн. Дайльюлло удивленно уставился на него. Чейн выглядел совершенно серьезным, но ведь по его взгляду не всегда разберешься, что у него на уме. — Отправиться на Варну? Вырвать что‑то у Звездных Волков? Существуют куда более легкие способы самоубийства! — Джон, Солнышки находятся не на Варне, — сказал Чейн. — Неужели ты полагаешь, что варновцы будут их держать у себя и любоваться ими? Я знаю Звездных Волков и могу заверить тебя: им наплевать на искусство, каким бы великим оно ни было. Они разломают Солнышки и по отдельности продадут драгоценности на воровских рынках Арго. — Разломают? — воскликнул Дайльюлло. — Из всех вандалистских, богохульных преступлений, о которых мне приходилось слышать… Чейн снова пожал плечами: — Джон, но это то, что они делают. Тысяча к одному, что Солнышки находятся сейчас на планетах Отрога Арго. Мы считаем, что их можно найти и востребовать обещанные два миллиона. — Кто это «мы»? — спросил Дайльюлло. — Ну, Боллард, Джансен и некоторые другие, кто согласились предпринять такую попытку, — сказал Чейн. — Как тебе удалось убедить их в том, где находятся Солнышки? Ты же не мог сказать о своем прошлом Звездного Волка. — Я просто соврал им — цинично заявил Чейн. — Я сказал, что вырос на одной из планет Отрога Арго и много знаю о тех мирах. Дайльюлло слишком привык к отсутствию у Чейна элементарной морали, чтобы удивляться. Он сказал: — Этот Отрог Арго — убийственное место. Там больше миров, населенных нелюдями, чем миров с людьми, и почти в любом из них тебя могут убить просто ради твоей одежды. Предположим, что ты сможешь там обнаружить Поющие Солнышки… — Я действительно их обнаружу, — перебил Чейн. — Я отлично знаю, где продаются такие награбленные вещи. — Хорошо, предположим, ты обнаружишь их местонахождение, но как рассчитываешь овладеть ими? — Просто взять, да и все, — ответил Чейн. — Вот так? Воровство — добрый, традиционный способ Звездных Волков? Чейн улыбнулся: — Это не будет воровством, Джон. Ты забываешь, что Поющие Солнышки по праву и закону принадлежат Ачернару, и тот, кто владеет ими сейчас, знает это. И если мы их захватим силой или хитростью, то всего лишь ради возвращения владельцам их украденной собственности. Все законно и честно. Дайльюлло покачал головой: — Насчет законности ты прав. И даже насчет этики. Но я не стану слушать Звёздного Волка, рассуждающего о честности. Помолчав, он добавил: — Ладно. Но как ты, Боллард и прочие собираетесь хотя бы добраться до Отрога? Ведь на такую экспедицию нужны деньги. А на авантюрное путешествие в эту адскую дыру никто не даст ни цента. — У всех нас остались кое‑какие деньги, полученные за работу на Аркуу, — сказал Чейн. — И вот тут‑то речь пойдет о тебе, Джон. — Обо мне? С какой стати? Чейн с удовольствием пояснил: — Твоя доля за последнюю работу составила сто тысяч. Ты мог бы помочь финансировать нашу экспедицию и получить гонорар лидера в случае её успеха. Дайльюлло долго смотрел на него через стол, потом сказал: — Чейн, с одной стороны, ты чудо‑парень. А с другой — ты самой большой наглец во вселенной. Ты же, чёрт побери, прекрасно знаешь, что эти сто тысяч предназначены для моего дома. — Думаю, что ты никогда его не построишь. — Почему ты так думаешь? — Голос Дайльюлло был подозрительно мягок. — Потому, что он тебе фактически не нужен. Почему ты тут просиживал неделями, так ничего и не начав? Да потому, что ты знаешь: вбитый в дом первый гвоздь прибьет и тебя к этому месту и ты уже никогда больше не увидишь звезд. Вот почему ты все время откладывал и откладывал. Я знал, что ты так поступишь. Наступила длительная тишина. Дайльюлло бросил на Чейна такой взгляд, что тот весь напрягся, готовый отскочить в сторону, если Дайльюлло его ударит. Но ничего не случилось. Ничего, если не считать, что лицо Дайльюлло вдруг осунулось и выглядело каким‑то изможденным. Он поднял бокал, осушил и поставил на стол. — Нехорошо говорить мне об этом, Чейн. Нехорошо, потому что это правда. Он уставился в пустой бокал. — Я думал, что здесь будет так, как было раньше. Но этого не произошло. Совсем не произошло, Он сидел, по‑прежнему уставившись в бокал, и на его грубом лице линии морщин, казалось, стали еще более глубокими. Наконец Дайльюлло встал. — Пойдем отсюда, — предложил он. Они покинули таверну. Уже стемнело, но на улицах с рядами старинных белых зданий было светло от луны. Дайльюлло шел впереди. Петляющая улица вывела их на окраину города. Слева доносились едва различимые звуки морского прибоя. Дайльюлло шел с опущенными как у старика плечами, Молча и не глядя на Чейна. Наконец он остановился и устремил взгляд в никуда" в никуда, если не считать пустого участка земли между двумя старыми оштукатуренными домами. Он так долго стоял и молчал. — Вот здесь был мой первый дом, — наконец сказал он. Чейн промолчал. Сказать было нечего. Он знал все об этом доме, он знал, как много лет назад во время пожара здесь погибли жена и дети Дайльюлло. Дайльюлло неожиданно повернулся и так сильно схватил Чейна за руку, что даже железные мускулы Звездного Волка почувствовали это. — Скажу тебе, Чейн, одну вещь. Никогда не возвращайся в прошлое и не пытайся его оживить. Никогда не делай этого! Он освободил руку Чейна, отвернулся: — Ладно, пропади пропадом это место. Отправимся к Отрогу Арго.
II
Галактика бесконечно ходила по кругу — огромная, вращающаяся, похожая на блин из мчавшихся звезд. От её центра тянулись мощные спирали, одна из которых выделялась изолированностью и простиралась далеко в космос. В отличие от других огромных рукавов Галактики эта спираль испускала слабый, тусклый свет, поскольку помимо несметного числа солнц в ней находились много темных туманностей и было необычное количество потухших звезд. Ее нередко называли Тёмной Спиралью, но у нее было другое имя — Отрог Арго. В ней были красота и ужас, богатства и опасность, миры, населенные людьми, и еще больше миров, где обитали нелюди. Никто лучше не знал этого, чем Морган Чейн. С темным задумчивым лицом он сидел на капитанском мостике стремительно летевшего корабля и неотрывно смотрел. То, что видел он на обзорном экране, было не самой реальностью, а ей точным воспроизведением, поскольку корабль шел в сверхскоростном режиме, и в этом случае прямое видение невозможно. Всё вокруг Чейна содрогалось, тряслось. Корабль был старый и не очень хорошо себя вёл в сверхскоростном режиме. Корабль выполнял предназначенную ему роль: на высшей скорости он мчал людей по просторам космоса к тёмной Спирали; но он все время трясся и скрипел. Чейн не обращал на это внимания. Он смотрел на экранное воспроизведение спирали и его глаза были устремлены на рыжеватую звезду, сверкавшую в просторах Отрога Арго. «Как часто я проходил этим путем», — подумал Чейн. Вокруг этого величественного темно‑золотистого солнца вращалась планета Варна, жителей которого больше всего ненавидели в Галактике. Лежавшая впереди огромная, далеко протянувшаяся звездная спираль была старой дорогой Звездных Волков. По ней они уходили в рейды на системы главной части Галактики. По ней они возвращались домой. С ними ходил и Чейн, поэтому было мало того, что он не знал бы хоть что‑нибудь об этом сплетении солнц, потухших звезд и темных туманностей. По‑прежнему содрогаясь и тревожно поскрипывая, маленький корабль несся вперед. На этапе сверхскоростного режима пилоту нечего делать. Все, что требуется — это человек на капитанском мостике для наблюдения за контрольными приборами механизмов сверхскоростного режима. Чейн был сейчас на посту и ему совершенно не нравилось поведение приборов. Спустя некоторое время на мостик пришел Боллард. Посмотрев на приборы, он покачал головой. — Не корабль, а ишак, — заметил он. — Старый, измотанный ишак. Чейн пожал плечами: — За те деньги, что были у нас, лучшего нельзя было нанять. Боллард что‑то проворчал в ответ. Это был тучный человек, настолько тучный, что его живот торчал из‑под комбинезона словно арбуз. У Болларда была лунообразная физиономия с мешками под глазами. Он выглядел рыхлым, но Чейн, побывавший с ним дважды в космосе, знал, что Боллард сильный, быстрый и крепкий человек, что в схватках он тверд как стальной клинок. Боллард нажал на одну из кнопок, и на экране появилась условная звездная карта. На ней виднелась яркая точка их корабля, входящего в самое основание спирали. — Ты говорил, что знаешь, где нам надо выходить из сверхскоростного режима, — спросил Боллард. — Где? Чейн показал пальцем на небольшой район, помеченный красным цветом. — Там. Боллард удивленно уставился на него: — Это же опасный район зоны 3. И мы _должны_ в него войти? — Послушай, — сказал Чейн. — Все уже решено. Нас засекут сразу же, как мы войдем в Отрог, и мы должны походить на дрейфующих горняков, за которых себя выдаем, а это означает, что мы должны идти туда, куда пошли бы дрейфующие горняки. — Мы могли бы идти рядом с этим районом, не заходя в него, и тем не менее вести себя так, как будто занимаемся добычей минералов. Чейн улыбнулся: — Поистине умная мысль. Только ведь, когда мы прибудем на Мруун, надо чем‑то объяснить наш визит, и, если мы раздобудем какие‑нибудь ценные руды для продажи, то это будет весомая причина. Поскольку это, видимо, не убедило Болларда, Чейн добавил: — Ты не знаешь Отрог. Я же знаю, поскольку, как я говорил тебе, мои родители были миссионерами с Земли, и они передвигались из одной системы Отрога в другую, пока я подрастал… Чейн полагал, что хотя вторая половина его заявления не соответствовала истине, первая все же была правдивой. Его родители в самом деле посвятили себя миссионерству, но ареной их деятельности была лишь одна Варна, где они жили, работали, потерпели фиаско и, наконец, умерли. … и я могу сказать тебе, — закончил Чейн, — что в некоторых мирах Отрога достаточно одного подозрительного шепота, одного вздоха, чтобы тебя быстро прикончили. — И все‑таки не правится мне эта идея, — проворчал Боллард. — Тебе‑то все это очень легко: до присоединения к наёмникам ты уже был дрейфующим горняком. Но я никогда не был собирателем камешков. Чейн ничего не сказал в отпет. Когда‑то чтобы скрыть свое прошлое Звездного Волка, он говорил наёмникам, что был дрейфующим горняком, по никогда им не был, и вот теперь ему предстояло испытание. Об этом пришлось еще больше задуматься, когда выброс сигнала от их скрипящего корабля наконец придвинулся вплотную к красной полосе опасного района. Дайльюлло, сидевший возле Чейна в кресле второго пилота, внимательно рассматривал карту. — Лучше было бы выйти из сверхскоростного режима здесь, — сказал он. — Мы можем подойти немного ближе, — посоветовал Чейн. Они подошли ближе, и Дайльюлло начал нервничать. Вскоре он решительно заявил: Достаточно. Сбрасываем сверхскорость. Чейн пожал плечами, но подчинился. Надавил на кнопку, пославшую предупредительный сигнал по всему кораблю, и взялся за управление. Передвинув рычажок переключателя, Чейн вывел корабль из сверхскоростного режима. Хотя ему приходилось делать это сотни раз, он снова подумал, что это похоже на умирание, за которым следует возрождение. Ему казалось, что из бескрайнего пространства, по которому они путешествовали, он теперь стремительно падал в бездну. Каждый атом его тела ощущал удары, сознание помутилось. Потом все пришло " норму. Обзорные экраны уже больше не представляли только видимость действительности. Отрог Арго предстал во всем своем великолепии, обрушив на экраны свет десятка тысяч солнц. От индикаторов пылевых потоков раздалась серия пронзительных звуков. И в тот же миг Чей и увидел рядом с кораблем огромные и мелкие космические тела. — _Ведь говорил же_, что подходим чересчур близко! — закричал Дайльюлло. Чейн почувствовал, что в глаза ему смотрит смерть. Их маленький корабль перешел на обычный режим как раз среди колоссального потока камней и металла. И они не, могли вновь войти в сверхскоростной режим до тех пор, пока тяговая установка не пройдет полный цикл. — Этот проклятый поток изменился с тех пор, как я его видел в последний раз! — воскликнул Чейн. — Включай сирену! Дайльюлло потянул рычажок сирены, по всему кораблю резко прозвучала тревога. На них неслась каменная масса причудливой формы. Чейн резко изменил направление корабля, поставив его на корму. По корпусу забарабанили мелкие частицы. Чейн таил надежду, что они не продырявят корабль. Дайльюлло что‑то кричал, но Чейн не мог разобрать из‑за воя сирены и непрерывных пронзительных сигналов, издаваемых индикаторами. Радар и собственное зрение уведомили Чейна о приближении очередной каменной массы странной формы. Она неслась беспорядочно кувыркаясь. Чейн снова схватился за управление. В нем заговорила натура Звездного Волка. Этот проклятый сплошной каменный поток становился для наемников западней, из которой им вряд ли выбраться живыми, и осторожное маневрирование тут не поможет. Чейн решил действовать по‑варновски, так, как действовали бы он и его прежние товарищи в безвыходном положении. Одну руку он твердо положил на рулевое управление, а второй надавил на рычаг энергетической установки бросив корабль вслепую вперед на полной скорости. Лучше подвергнуть риску корабль и жизнь, нежели бесполезно увертываться, поворачивать и все равно погибнуть. Чейн грустно улыбнулся. До сих пор у него была неплохая жизнь и, если пришел ей конец, он не станет за нее цепляться как перепуганная старуха перед неизбежной смертью. Нет. Дайльюлло по‑прежнему что‑то кричал ему, во Чейн не обращал ни малейшего внимания. Дайльюлло хороший человек, но он не Звездный Волк, да и староват уже. Мимо пронесся камень, no‑форме напоминающий чудовищное, нечеловеческое лицо, на котором вместо глаз торчали пучки щупальцев, а рот был выпячен вперед словно хобот. Корабль снова наткнулся на пылевой поток, прошел опять мимо каменного лица, не имеющего никакого отношения к человеческому роду, а затем мимо огромной кувыркающейся статуи существа, лицо имело те же самые пучки щупальцев вместо глаз, а тело — множество рук и ног. Лица, фигуры, фантасмагория кошмарных образов… и вдруг пронзительный вой сигналов, предупреждающих о камнях и пыли, прекратился. Метеоритный ливень кончился, корабль вышел в чистый космос. Чейн глубоко вздохнул. Риск все‑таки иногда оправдывает себя. Он повернулся и, широко улыбаясь, посмотрел на Дайльюлло. — Ну как? — сказал он. — Мы выбрались. Дайльюлло обрушился с отчаянной руганью, потом замолчал. — Ладно, Чейн, — сказал он. — Мне казалось, что мы вытравили из тебя варновца. Теперь я вижу, что нет. Буду помнить об этом. Чейн пожал плечами: — Ты должен признать, что это место было не для прогулок. — Ну и лица, …а фигуры. Что это за местечко, черт бы его побрал? — спросил Дайльюлло. — Мне кажется, это своего рода материальное, не связанное с нашим человеческим родом кладбище, — ответил Чейн. — Очень давно, до появления в Отроге нынешних людей, здесь существовали другие расы. Они превращали метеориты в памятники. И потом Чейн добавил: — В этом потоке никто никогда не занимался добычей минералов. По крайней мере, мне так представляется. Ты знаешь, все суеверно относятся к этому потоку. Я же считаю: прежде, чем отправиться на Мруун, нам стоило бы запастись здесь ценными рудами. Лучшего места не сыскать. — Хорошенькое дело, — покачал головой Дайльюлло. — Ограбить Галактическое кладбище! Только Звездный Волк может додуматься до этого!
III
Облаченный в космический костюм Чейн прижался к гигантскому каменному лицу, готовый нанести ему увечье. Анализатор дал показания, что в этой скульптурной каменной массе имеется богатое вкрапление палладиевой руды. Исходя из данных прибора, Чейн подумал, что если он вырубит ухо этой скульптуры, то легко доберется до руды. Всюду вокруг блестели звезды — яркое, безжалостное лицо бесконечности. Через этот вакуум невозмутимо плыла огромная река камней, одна часть которых рукой безвестных скульпторов была превращена в ужасно непонятные бюсты, другая же так и осталась нетронутой, в своем первозданном состоянии. Эти метеориты и развалившиеся астероиды двигались с одной и той же скоростью, но изменяли положение по отношению друг к другу, поэтому следовало проявлять осторожность в отношении массы камней, медленно и величественно приближавшихся друг к другу и растиравшихся в порошок. Прицепившись словно муха к чудовищному лицу, Чейн мотал атомарным резаком, который висел на тросике, прикрепленном к космическому костюму. Этот тросик перепутался с тросиком анализатора, и Чейн раздраженно пытался его высвободить. — Чейн! Голос шел из приемного устройства в гермошлеме. Говорил Ван Фоссан. — Чейн, уж не собираешься ли ты продырявить одну из этих голов? Помни приказ Дайльюлло. Чейн крепко про себя выругался, когда, повернувшись увидел, что навстречу ему летит фигура в космическом костюме, подгоняемая импеллером. Ван Фоссан — молодой, ретивый наёмник. И надо же ему появиться как раз сейчас. Чейн прекрасно помнил наставления Дайльюлло. Перед их выходом из корабля, который теперь крейсировал за пределами метеорного потока на одной с ним скорости, Дайльюлло предупредил: — Тех, кто вытесал эти головы, будь они люди или нелюди, давно уже нет. Но памятник есть памятник. Я не хотел бы, чтобы в моей могильной плите ковырялись какие‑то чужаки. Наверное и вы бы не хотели. Так что оставьте эти памятники в покос. Чейн не имел ничего против сентиментальности Дайльюлло. Но он никогда не считал себя связанным с нею. Ему просто не повезло, что Ван Фоссан оказался тут. — Я только что кончил распутывать мои тросики, — сказал Чейн. — Ты продолжай движение. Он выждал, пока Ван Фоссан не отбыл и пока фигура, выглядевшая крошечной на фоне бесчисленных солнц, не растворилась в величаво текущей реке камней. Как только Ван Фоссан скрылся из виду, Чейн достал свой режущий лазер и начал им полосовать по краю чудовищного уха. «Чужестранец…» Чейн оцепенел, потом начал крутить головой и шарить глазами в поисках того, кто говорил. «Чужестранец, пощади, не посягай на паше несчастное бессмертие…» Неожиданно Чейн понял, что слова эти проникали в его разум, а не в уши, что это были вовсе не слова, а мысли. Телепатическая речь. «Если ты оказался здесь, значит ты властелин звездных дорог. Мы тоже были властелинами звездных дорог… и от всего нашего могущества и величия сохранились только эти каменные лица. Оставь нам их…» Словно пораженный током Чейн оттолкнулся ногами от огромной каменной головы. Он поплавал около нес и расхохотался. «Понимаю, почему из этих голов никогда не извлекали минералы, — догадался он, — в каждую из них вставлена телепатическая запись». Чейн сказал себе, что плевал он на предрассудки и сентиментальные призывы, если обрывки телепатической записи все еще действовали, то, наверное, в этих памятниках сохранили свое действие и другие более опасные вещички. Он включил импеллеры и полетел прочь. Пришлось рассекать косяк мелких камешков, которые барабанили по его упругому костюму и шлему. На него лился яркий свет от солнц Арго и в этом свете он увидел вдали других наёмников, которые плавали словно темные человеко‑рыбы среди каменного потока, выискивая добычу, останавливаясь и снова продолжая поиск. Он тоже плавал, останавливался и снова искал, используя анализатор. Прибор молчал. Это начало раздражать Чейна. Ему казалось, что безглазые каменные лица просто глумятся над ним. Чейна охватила странная тревога. Сначала он не понял почему. Затем вспомнил. Ведь он чуть не погиб, когда в последний раз в своем космическом костюме, двигался в потоке один как сейчас. Он был ранен, обессилен, преследуем Звездными Волками и, казалось, плыл совершенно одиноко во вселенной, сопровождаемый безжалостными взглядами солнц созвездия Ворона. Спасло только то, что поданный им сигнал был замечен наёмническим кораблем Дайльюлло. — К чёрту все это, — пробормотал Чейн. — Все это в прошлом. Заставив себя избавиться от нахлынувших чувств, он продолжил работу, забрался поглубже в поток, держась подальше от острых метеоритов и наскучивших каменных лиц. Но куда бы он ни направлял анализатор, прибор молчал. — Чейн, — с удивлением услышал он голос Дайльюлло в гермошлеме. — Да? — Возвращайся на корабль. — Джон, я почти ничего не добыл. — Другие добыли. Возвращайся, — повторил Дайльюлло. Чейн прекратил поиск и включил на высшую скорость свой импеллер. Без сожаления он расстался с величественным, нескончаемым парадом каменных лиц, который вечно двигался вместе с потоком. Оказавшись перед одним из огромных лиц, высокомерно взиравшем на него, Чейн повернулся залом и издал непочтительный звук. В трюме корабля он выложил из сетки добытые им небольшие кусочки руды. — Ты, профессиональный сборщик камней, принес меньше, чем любой из нас! — громко воскликнул Секкинен. Высокий, сухощавый Секкинен имел привычку выразительно высказывать то, что было на уме. Он не любил Чейна. Чейн пожал плечами. — Вам, как новичкам, повезло. Мне нет. Так бывает. Он бросил взгляд на собранные сверкающие куски камней и металлов, которые заиндевели от абсолютного холода Вселенной. — Не так уж и много, — сказал Чейн. — Добрый кусок тербия, есть палладий и немного из редких руд С‑20, — заявил Дайльюлло. — Да, это немного. Но мы еще добавим по дороге. И они продолжили путь. Маленький корабль рискованно скользил вдоль побережья одной из темных туманностей, которые делали тусклым Отрог. Арго. Главный анализатор вел впереди поиск богатств, но ничего не было. А корабль все полз и полз по краю огромного облака. Наконец, наступил момент, когда Боллард, работавший с главным анализатором, кисло произнес — Обнаружил, …но только вам это не понравится. Наемникам действительно не понравилось. Перед ними была потухшая звезда с карманами редкого трансуранового элемента, которые иногда создает на своей поверхности выгоревшее солнце за долгие эры своего угасания. Когда они высадились на звезде в своих специальных костюмах, предназначенных для большой гравитации, занялись нелегким трудом добывания руды, Джансен, обычно самый веселый из наемников, проворчал: — Мне тут совсем не нравится. Чейн с ним согласился. Для космонавта огромные огненные звезды — это яркая, сияющая жизнь Вселенной. И как жестоко было теперь стоять на трупе бывшего солнца. Огромная темная пепельная равнина с невысокими кряжами из окалины выглядела мрачно и уныло на фоне звездного неба. Наемники добывали руду атомарными резаками, но каждый их шаг, каждое движение были крайне затруднительны, несмотря на то, чти в противогравитационные костюмы были встроены механизмы, облегчающие работу. Чейн привык к сильной гравитации, но не столь сильной. Через переговорное устройство в гермошлеме он мог слышать шумное пыхтение Болларда. — Чейн, сказал Боллард, — а ты придумал довольно умный план набрать драгоценных руд и взять их с собой на Мруун. — Мне тоже кажется, это довольно умно, — согласился Чейн. — Сделай мне одолжение, — продолжал Боллард, — в следующий раз не приноси в жертву своему уму мою больную спину. Наемники погрузили собранную руду в трюм и покинули потухшую звезду. Снова они шли по крага огромной темной туманности, проверяя анализатором каждое космическое тело на вероятность руды, но без каких‑либо успехов. Затем корабль оставил туманность и устремился в проход между тремя сверкавшими огромными солнцами, два из которых были желтыми, а одно желтовато‑зеленым. Они были приметной звездной вехой на старой варновской дороге: Чейн хорошо их знал. Он еще раньше рассказывал Дайльюлло о странной звездной системе, находящейся за этой тройкой солнц, и вот теперь, соблюдая максимум осторожности, они направлялись туда. Это была действительно одна из любопытнейших систем, где‑либо встречавшихся: вместо планет в ней ходили по орбитам кометы. Беспорядочный рой эллиптических комет носился вокруг белой звезды, выглядевший блестящими мотыльками в лучах яркого света. Корабль шел через этот рой. Кометы были пустой массой, если не считать возможного ядра метеорного вещества, но оказывали кошмарное воздействие на приборы. Дайльюлло относился ко всему этому крайне осторожно и, наконец, высадил группу наемников на один из астероидов, ближайший к единственной планете, которую это солнце имело. Сюда никогда не ступала нога добытчиков минералов, и первая же проба анализатора обнаружила наличие тербия и тантала. За сравнительно короткое время наёмники наполнили трюм тем, что требовалось, и Дайльюлло стал осторожно выводить корабль между кометами. — Ну, а теперь — Мруун, — сказал он позднее Чейну в своей каюте. — Ты должен найти Поющие Солнышки. Чейн взглянул на него: — Тебе не очень‑то нравится этот край, Джон. Верно? — Да, — ответил Дайльюлло. — Мне не очень нравится Отрог Арго. Это название вызывает тошноту и отвращение в Галактике, и не только потому, что здесь находится лежбище Звездных Волков. Чейну так и хотелось спросить, зачем же тогда Дайльюлло прибыл сюда, но он не спросил. Он и сам знал зачем. — Ну что ж, — сказал Чейн, — твой дух, наверное поднимется от того, что я сейчас сообщу: когда мы все подвергнемся опасности на Мрууне, я буду в двойной опасности по особым причинам. — В данный момент это действительно меня ободряет. Чейн ухмыльнулся: — Я так и думал.
IV
Несмотря на влажный, душный вечер, этот огромный город Мрууна был наполнен жизнью и шумом. Толкаясь вместе с Чей ном по его многолюдным улицам, Дайльюлло вспоминал, что хотя ему довелось побывать во многих странных мирах, ничего подобного он раньше не видел. Мруунцы, надо полагать, когда‑то принадлежали к человеческой расе… Во время своих первых звездных полетов земляне открыли, что у них уже были предшественники, что очень давно существовала забытая человеческая раса звездопроходцев, представители которой расселились на большой территории Галактики. Но время и давление эволюции во многом изменили потомство этой расы. Коренные жители Мрууна имели теперь серый цвет кожи, низкий рост, огромные круглые животы, маленькие короткие ноги и узкие лица. Двигаясь вразвалку по улицам, они были чрезвычайно учтивы, но с их лиц не сходила застывшая маска озлобленности. Мруунцы совершенно не нравились Дайльюлло. Но серые аборигены были только частью невероятно пестрой толпы, которая переполняла базарные улицы, освещенные яркими оранжевыми огнями. Шагали покрытые перьями люди с клювами, взирая на все своими немигающими желтыми глазами. Вкрадчиво улыбались двигавшиеся на слоновых ногах неуклюжие белокожие существа. Некоторые в толпе были одеты в плащи с капюшонами, словно хотели совершенно скрыть свое тело. Вдруг среди неумолимого гула улицы раздался взрыв лающего хохота. Он исходил от группы покрытых мехом полулюдей, которые выглядели словно огромные собаки‑медвежатники на задних лапах. Пьяной походкой они направились в таверну. — С Парагары, — пояснил Чейн. — Неплохой народ, только не очень искусный в управлении космическими кораблями. — Мне кажется, — сказал Дайльюлло, — они похожи на группу деревенских парней, которые прибыли в греховный город и готовы истратить все, что у них в карманах. Чейн кивнул головой в знак согласия. Дайльюлло заметил, что Чейн, легко несший одной рукой мешок с образцами руд, не переставал скользить глазами по толпе, был озабочен, насторожен. Он вспомнил слова Чейна, когда корабль наемников сел в космопорте. — Джон, на Мрууне знают что я Звездный Волк. Знает не только Клоя‑Клой, которому я продал немало вещей, но знают и другие, в том числе чужеземцы. Вот почему, я хочу, чтобы со мной в городе не было никого, кроме тебя. Иначе наёмникам все станет известно обо мне. Дайльюлло пришлось употребить всю свою власть, чтобы удержать людей на корабле. Но удалось это сделать лишь с помощью увещевания, что они крайне необходимы для охраны корабля и оборудования, поскольку этот мир является воровским рынком. Глядя на лица этой толпы, лица людей и нелюдей, Дайльюлло чувствовал, что был недалек от истины в своем увещевании: почти на всех лицах лежала печать греховности, присущей мирам Шпоры. Питейные заведения, откуда раздавались громкие голоса, в том числе лающие и воющие; харчевни, из которых неслись разнообразные запахи — и приятные и тошнотворные; бордели, где бог знает, что творилось… да, по сравнению с этим местом любой из кварталов Звездных Улиц в центральной Галактике выглядел бы не более, чем детский сад. Дайльюлло обрадовался, когда они свернули в более тихий район, где находились крупные магазины. В этот час большинство из них было закрыто, но через решетчатые витрины можно было видеть выставленные шелка, драгоценности, диковинные скульптуры; все, что было награблено во время рейдов в различных мирах, здесь продавалось совершенно открыто. Чейн как бы мимоходом свернул в узкий, темный проход. Оглянулся, когда туда вошли, но никого не было видно. Неожиданно он метнулся в еще более темный район позади зданий, в которых размещались магазины. Следовавший за ним Дайльюлло спросил: — Черт побери, что мы собираемся здесь делать? — Тише, Джон, — прошептал Чейн. — Я займусь небольшой кражей со взломом, а ты меня будешь ждать, вот что мы собираемся делать. — Кражей? Чудесно, — сказал Дайльюлло. — Не мог бы ты мне сказать, что собираешься украсть? — Ты обещал, что операцию буду вести я. Позднее все объясню. Но для успокоения твоей совести скажу: на Мрууне воровство считается высшей формой искусства; почти все товары в этих магазинах ворованные. Чейн присел на корточки, и Дайльюлло мог видеть в темноте, как он что‑то искал в мешке с образцами руды. Чейн извлек небольшой цилиндрический предмет и прикрепил его зажимом к своему комбинезону. Он коснулся предмета, и тот слабо, почти неслышно загудел. — Нейтрализатор сигнальных защитных устройств, — пояснил Чейн. — В этих местах все охраняют себя, причем такими приспособлениями, что ты и представить себе не можешь, но думаю, что с этой вещицей я спокойно пройду через первые лучи. — Так вот что ты мастерил в корабле по дороге сюда? — Да, и еще пару вещиц, — сказал Чейн. — Но есть один прибор, который вряд ли могу сделать, поэтому мне нужно его выкрасть. Видишь ли, этот магазин специализируется на очень изощренных приборах для преступников. С этими словами он исчез, словно тень в темноте, направившись к черному ходу невысокого здания. Дайльюлло проверил свой станнер и присел на край мешка с образцами пород, остерегаясь сырой земли. Воздух был душный, словно в парной. На улице слышались редкие звуки, если не считать гула, доносившегося с главных магистралей. Дайльюлло утер лицо и подумал: какого чёрта он торчит в этой влажной дыре вместо того, чтобы наслаждаться жизнью в Бриндизи. Впрочем, он знал, почему покинул свою планету, и нечего размышлять на эту тему; лучше просто сидеть, ждать и надеяться, что Чейн не допустит оплошность, которая их обоих погубит. Спустя несколько минут из темного здания донесся тихий звук, словно резко оборвавшийся голос человека. Дайльюлло вскочил с мешка, взял станнер наизготовку. Но дальше ничего не последовало. Так он простоял довольно длительное время, пока не увидел приближавшуюся к нему тень. В темноте было трудно распознать фигуру, а Дайльюлло не хотел выдавать себя окриком. Поэтому он просто сделал ставку на то, что это возвращается Чейн. Так оно и оказалось. Чейн держал в руке кубический предмет, похожий на какой‑то прибор. Он присел с ним на корточки и начал рыться в мешке с образцами, пока не нашел что хотел. Это был лист палладия, и Дайльюлло вспомнил, как по дороге на Мруун Чейн стучал молотком по металлическому образцу, выделывая этот лист. — Не помешаю? — осведомился вежливо Дайльюлло. — Нисколько, — ответил Чейн. — А в чем дело? Разговаривая, он сгибал палладиевый лист и обертывал им со всех сторон принесенный из темного магазина кубический предмет. — Там были охранники? — спросил Дайльюлло. — Были. Двое. И чтобы до конца ответить на твой вопрос, добавлю: я их не убил. Я был добропорядочным средним землянином, как ты любишь говорить, я только оглушил их из станнера. — А что дальше? Возившийся в темноте Чейн, не поднимая головы, сказал: — Мы хотим выяснить, где находятся Поющие Солнышки. Так ведь? На Мрууне есть только один достаточно богатый купец, который способен купить их у Звездных Волков. И если он их не купил сам, то знает, кто другой это сделал. Его звать Клоя‑Клой, и он нуждается в небольшом стимулировании. Вот для чего этот прибор. Если хочешь, так и называй его — стимулятор. Чейн закончил обертку кубического ящика палладиевым листом, положил его в мешок с образцами руды и поднялся. — Понимаешь, — пояснил он, — нас будут просвечивать с первой секунды нашего появления во владениях Клоя‑Клойя. С этим кубиком мы не прошли бы и первых ворот. А вот когда он обернут палладием, то сканирующие лучи примут его лишь за очередной образец руды. Дайльюлло покачал головой. — Ты знаешь, Чейн, я, кажется, рад, что отправился с тобой на эту операцию. Она поучительна. Весьма поучительна; Дайльюлло ожидал, что Чейн поведет его в один из крупных магазинов на базаре, но тот вместо этого пошел через еще более темные боковые улочки в район крупных вилл. Одна из них, занимавшая огромную площадь, была обнесена высокой стеной, в воротах которой стояли два огромных желтых охранника. Чейн обратился к ним на галакто — смешанном языке народов Галактики: — У нас есть кое‑что для продажи. Вот образцы. — Оружие! — потребовал один из охранников и протянул руку. Чейн отдал свой станнер. Его примеру последовал и Дайльюлло, хотя сделал это весьма неохотно. Из того, что рассказывал ему Чейн, следовало со всей определенностью, что они и их мешок тщательно прощупываются сканирующими лучами, исходящими откуда‑то вблизи сторожки у ворот. Из караульного помещения раздался голос, и желтые охранники, отступив в сторону, пропустили наемников. — Фаллорианцы, — сказал Чейн, когда они двинулись к вилле. — Очень крутые люди. Их много у Клоя‑Клойя. — Ты знаешь, Чейн, я начинаю задумываться: где были мои мозги, когда я отправлялся с тобой, — заметил Дайльюлло. Вилла представляла собой большой дворец, за которым в саду виднелись неясные очертания еще более крупных зданий — складов. Чейн и Дайльюлло вошли в холл, броско украшенный сказочно выглядевшими чужеземными произведениями искусства, которые совершенно не подходили друг другу по стилю. В холле скучала другая пара дюжих желтых людей, а за столом сидел молодой мруунец. — Образцы руды, да? — спросил он. — Надеюсь, что у вас достаточно этого добра, чтобы компенсировать затрату нашего времени на эту сделку. — Говорить об этом я буду с Клоя‑Клойем, — ответил Чейн. Мруунец злобно хихикнул: — Собиратели камней захотели вести дело лично с хозяином. Чего еще хочется? Улыбаясь, Чейн перегнулся через стол и вытащил из кресла мруунца: — Перелай Клоя‑Клойю, что с ним хочет встретиться Звездный Волк по имени Морган Чейн, иначе я проткну тебя насквозь, маленький пудинг. — Звездный Волк? — поразился мруунец. — Теперь я вспоминаю вас. Но… На столе в коммуникаторе прозвучал голос: — Я все слышал. Пусть пройдет ко мне. В дальнем конце холла открылась дверь. Чейн взял мешок и со следовавшим за ним Дайльюлло вошел в поразительно маленький кабинет. Дверь тихо за ними закрылась. В одном из тарелкообразных предметов, которые в этом мире выполняли роль кресел, сидел чрезвычайно жирный мруунец и всей своей тушей трясся от смеха. Но его маленькие глазки сохраняли холодность. — Морган Чейн, — обратился он к вошедшему. — Ну‑ну, слышал, что тебе пришлось бежать от Звездных Волков. — Пришлось, — признал Чейн. — И я с одними друзьями занялся поисками минералов. Нашел нечто очень крупное. — Безусловно, крупное. Ты же хорошо знаешь меня по прежним дням‑. Я никогда не вожусь с мелочью. — Подожди, я кое‑что покажу тебе. Чейн вытащил из мешка куб, завернутый в палладиевый лист, и поставил его на стол перед Клоя‑Клойем. Двумя руками он сорвал палладиевое покрытие и обнажил кубический прибор со шнуром, раздвоенные концы которого были прикреплены к плоским черным металлическим дискам. Увидев прибор, Клоя‑Клой взбесился. Его толстая рука рванулась к строю кнопок на столе. Но Чейн опередил. Одной рукой он прикрыл мруунцу рот, а другой обхватил тело толстяка и вместе с сиденьем оттащил от стола. Крайне удивленный всем этим Дайльюлло стоял, вытаращив глаза. Чейн прошипел ему: — Одевай быстро диски ему на голову. По одному на каждую сторону. _Быстро!
V
Дайльюлло схватил шнур и нацепил диски на обе стороны головы бешено сопротивлявшегося мруунца. Диски были соединены дужкой с пружиной, которая их хорошо держала на нужных местах. Затем по указанию Чейна Дайльюлло щелкнул двумя выключателями на кубическом приборе. Мгновенно Клоя‑Клой прекратил борьбу. Он словно окаменел в своем тарелкообразном сиденье, его узкие глазенки стали стеклянными, пустыми. Чейн перестал о нем беспокоиться, отошел немного назад. — Я слышал об этих приборах, по ни одного видеть не приходилось, — сказал Дайльюлло. — Это и есть парализатор, не так ли? — Он самый, — подтвердил Чейн. — Полностью парализует полю и гарантирует правильные ответы. — Во всех остальных мирах такие вещицы запрещены, — сказал Дайльюлло. — На Мрууне нет ничего запрещенного, — улыбнулся Чейн. — А теперь начинаем. Он повернулся к Клоя‑Клойю: — Кто привез на Мруун продавать Поющие Солнышки? Варновцы? — Да, варновцы, — монотонно ответил Клоя‑Клой с устремленным вперед бессмысленным взглядом. — Ты их купил? — Я их не купил. Цена была слишком высока. Я действовал как посредник. — Для кого ты их приобретал? — Для Ирона с планеты Ритх шесть штук. Для Икбарда с планеты Тхиел — четыре. Для Клитха… Он перечислил еще несколько имен и количество приобретенных Солнышек, пока за все не отчитался, закончив «… и для каяров — десять». — Каяры? — нахмурился Чейн. — Никогда не слышал. Кто такие? Где обитают? — На одной из планет в темном созвездии ДБ‑444 за Отрогом. Чейн еще больше нахмурился. В том созвездии нет обитаемых миров. Клоя‑Клой промолчал. Поскольку ему не было задано прямого вопроса, он не давал ответа. — Где находится это созвездие? — спросил Дайльюлло. Он обращался к Ч ей ну, но Клоя‑Клой слышал вопрос. — Астрономические широта и долгота… — Он стал называть цифры, и Дайльюлло их записал. У Чейна все еще был насупленный, злой взгляд. — Там нет достаточно богатых людей, которые могли бы купить десять Поющих Солнышек, — ворчал он. — Послушай, — сказал Дайльюлло. — Мы всунули свои головы в пасть льва, чтобы добыть эту информацию… хотя я должен признать: этот тип больше напоминает турнепс, чем льва. Не лучше ли нам убраться отсюда? — Думаю, ты прав, — согласился Чейн. — Как это сделать? Чейн пожал плечами: — Да так просто и выйдем. Он будет сидеть с парализатором, пока тут кто‑нибудь не появится и не освободит его. Они вышли. Надменно игнорируя молодого мруунца за столом, они продефилировали через холл и покинули дворец. В караульном помещении желтые фаллорианцы возвратили им станнеры. Едва они успели сделать пару десятков шагов по темной улице, как на территории виллы бешено взвыла сирена. — _Бежим!_ — крикнул Чейн. Дайльюлло не мог бежать с чейновской скоростью Звездного Золка, но тоже ретиво перебирал ногами. Он гневно отшвырнул руку Чейна, протянутую в помощь. — Твоя гордость, Джон, когда‑нибудь тебя угробит, — расхохотался Чей и. Настроение у Дайльюлло поднялось, когда они выбрались на переполненную людьми базарную улицу. Но огляну шлись назад, он увидел, как на эту же улицу свернула низкая машина : высокими желтыми фаллорианскими охранниками. Пестрая толпа была слишком плотной, чтобы сквозь нее могла проехать машина. Фаллорианцы вылезли из машины и, тяжело продираясь через толпу, устремились в погоню. Оглядываясь то и дело назад, Дайльюлло столкнулся с огромным мохнатым существом. Это оказался один из группы парагаранцев, только что вывалившихся из питейного заведения. Парагаранцы теперь были основательно пьяны, и тот, на которого налетел Дайльюлло, упал, а имеете с ним и сам Дайльюлло. Чейн помог Дайльюлло подняться. Парагаранцы окружили их, осоловело выпучив глаза. — Ладно. Хватит, — сказал Дайльюлло. В этот момент подбежали фаллорианцы и начали грубо расталкивать парагаранцев, чтобы схватить Чейна с Дайльюлло. И допустили ошибку. Пьяные парагаранцы были готовы драться с любым, кто их толкает. С лающими криками они набросились на желтокожих стражей. Они были почти такого же роста, что и фаллорианцы, и славились свирепостью в схватках. Они пустили в ход зубы, стараясь укусить противника, и руки, размахивая ими словно мохнатыми палицами. Чейн в один прыжок присоединился к ним, используя против фаллорианцев всю силу Звездного Волка и уже не обращая внимания на то, кто его увидит. Разгорелась настоящая уличная схватка. Дайльюлло стоял в стороне, держа наизготовку станнер. Но применить оружие было невозможно: обе стороны тесно перемешались. Чейн, по‑видимому, нашел истинное наслаждение, ввязавшись в драку. Он использовал кулаки, локти, ноги, коленки, удары головой в живот противника — и все с одинаковой ловкостью. Дайльюлло показалось, что драка закончилась неожиданно быстро: фаллорианцы или лежали без сознания или корчились от боли и стонали. Парагаранцы с развязной общительностью хлопали одобрительно Чейна по спине. Затем один из них, выглядевший мудрым, как сова, сказал что‑то остальным хриплым, лающим голосом. И все, покачиваясь, начали уходить с места побоища, направившись через кольцо толпы, которая немедленно расступилась. Чейн вытер пот со лба и ухмыльнулся: — Они считают, что всем им лучше возвратиться на Парагару. Я немного знаю их язык. — Думаю, что они правы, — мрачно заметил Дайльюлло. — Наверное, нам стоит последовать их примеру и отправиться на корабль. Мне чертовски хочется побыстрее убраться отсюда, если это еще возможно. Твой друг Клоя‑Клой, надо полагать, уже уведомил офицеров безопасности космопорта. — В том‑то и прелесть таких миров, как Мруун. Здесь нет офицеров безопасности. Нет никаких законов. Если у вас имеются ценности вы нанимаете охранников, и они стерегут их. Все решаете вы сами, от начала и до конца. — Чудесный мир, — ухмыльнулся Дайльюлло. — Для Звездного Волка, разумеется. Подожди‑ка… Он заметил, что на улице поблизости от желтых охранников лежал без сознания один из мохнатых парагаранцев. Дайльюлло громко крикнул вслед парагаранцам, фигуры которых исчезали в темноте. — Вернитесь, — кричал он на галакто. — Вы оставили тут своего. — Они не слышат тебя, — сказал Чейн. — Слишком пьяны. — Что с ним будет? — спросил Дайльюлло и, нахмурившись, посмотрел вниз на то, что удивительно походило на гигантского игрушечного медвежонка, случайно оброненного пробегавшим ребенком, только ребенок в этом случае должен был бы быть трехметрового роста. — Думаю, что если фаллорианцы его схватят, перережут ему горло, — совершенно равнодушно ответил Чейн. Дайльюлло разразился бранью, к которой редко прибегал. — Этого нельзя позволить. Возьмем его с собой. Поднимай. Чейн выпучил глаза: — Ты в своем уме? С какой стати должны мы с ним возиться? В голосе Дайльюлло зазвучал металл: — Время от времени мне следует себе напоминать, что ты совершенно лишен гуманности. А я нет. И никогда не оставляю на погибель того, кто сражался на моей стороне. Даже проклятого Звездного Волка. Чейн неожиданно расхохотался: — Тут ты, Джон, неотразим. Я помню, как на Аркуу, когда чёртов фанатик Хелмер прижал нас на горном склоне, ты возвратился проверить, жив я или мертв. Он поднял и водрузил на свои плечи парагаранца, находившегося без сознания, и сразу же сморщился. — Он крупный и тяжелый, — сказал Дайльюлло. — Давай помогу. — Дело не в его тяжести, а в запахе. От этого чудовища разит, словно из целой таверны, — ответил Чейн. Он двинулся с ношей на плечах по улице, но поскольку на Мрууне не принято совать нос в, чужие дела, никто не обратил внимания на это. Они выбрались на дорогу, ведущую к космопорту, и сопровождаемые светом звезд Отрога зашагали по ней. Дайльюлло непрестанно оглядывался назад, но погони больше не было. Он начал думать, что им действительно везет. Чейн, тяжело шагавший со своей мохнатой ношей в этой душной темноте, негромко рассмеялся. — Развлечения и потехи, — сказал он. — Ведь это куда лучше, чем протирать штаны в Бриндизи. Правда? Дайльюлло презрительно присвистнул в знак несогласия. А Чейн продолжал: — Ты знаешь, Джон, я часто вспоминаю Аркуу.. и ту девушку, Врею. Мне хотелось бы там снова побывать когда‑нибудь и встретиться с ней. — Оставь ей в покое, — сказал Дайльюлло. — Она слишком хороша для таких типов, как ты. Засверкали огни космопорта. Дайльюлло положил руку на эфес станнера, но никакой угрозы не оказалось. Они вошли в корабль, где их приветствовал Боллард ехидной улыбкой на своей лунообразной жирной роже. — Поразвлекались? — спросил он. — А мы туг все с носом остались. — Да, здорово поразвлекались, — ответил Дайльюлло. — И таких развлечений будет еще больше и хватит на всех, если мы не уберемся с Мрууна как можно быстрее. Боллард громко отдал приказ, и наемники бросились к своим рабочим местам. Затем вслед за Дайльюлло появился Чейн и сбросил на палубу своя) бесчувственную ношу. Боллард выпучил глаза. — Это еще что такое, черт побери? — Это? Это парагаранец, — ответил Чейн. — Мы некоторым образом впутались с ним в одно дело, и Джон полагает, что его нельзя оставлять. С шумом начали запираться двери, и взревела сирена. Все заняли кресла, и маленький корабль быстро вознесся в небо. Когда ускорение уменьшилось, и наемники вылезли из противооткатных кресел, оказалось, что парагаранец пришел в себя, по‑видимому от шока, полученного при взлете. Поднявшись на ноги, он удивленно озирался вокруг и мягко покачивался от неустойчивости, которая не имела ничего общего со взлетом корабля. Он увидел Чейна, и его волосатое лицо расплылось в довольной улыбке. — Чертовски хорошая была драка, — прогремел он на галакто своим хриплым голосом. — А ты сильный боец. Это ты меня вытащил оттуда? Чейн отрицательно покачал головой: — Нет. Лично я оставил бы тебя там лежать. — И, показав на Дайльюлло, добавил, — вот мой друг Джон — верный товарищ. Он вызволил тебя оттуда, чтобы спасти твою шею. Здоровенный парагаранец повернулся, уставился воспаленными, подернутыми пеленой глазищами на Дайльюлло, потом нетвердой походкой направился к нему. — Меня звать Гваатх, — проревел он. — И я вот что скажу, каждый, кто сделал добро Гваатху, будет иметь его своим другом на всю жизнь. Мохнатая рука обвилась железным обручем вокруг шеи Дайльюлло. Парагаранец посмотрел в лицо Дайльюлло с пьяной собачьей привязанностью и громко рыгнул. Дайльюлло отшатнулся.
VI
Перейдя на сверхскоростной режим, корабль все дальше и дальше углублялся в необъятные пространства Отрога Арго. Он пересек огромные потоки покрытых пеплом солнц, от которых исходил странные и магические огни, простиравшиеся на многие парсеки. Корабль миновал темные мели, где очень давно произошло столкновение потухших звезд, и все было заполнено кружившимися обломками. Он обошел стороной похожий на смерч колоссальный вихрь из мертвых и живых звезд, который раскручивается все сильнее и сильнее в безумном водовороте, центром которого стали нейтронные звезды. «Старая дорога Звездных Волков», — вспоминал Чейн, знавший здесь каждую звезду, каждый рой камней и всю эту темную туманность. А далеко впереди, как показывал экран на капитанском мостике, маячило варновское солнце, темно‑желтый глаз которого следил за Чейном. Он смотрел на солнце и мечтал. Вскоре за спиной Чейна сквозь скрипучую монотонность несовершенного сверхскоростного режима раздался голос Дайльюлло. — Я не прочь бросить всю эту затею и возвратиться на Землю. — Нервы стали пошаливать? — спросил Чейн. — Я уже говорил тебе: не пытайся подкалывать людей. У тебя это не получается. В решающий час мои нервы сработают лучше твоих. Чейн немного задумался, потом серьезно сказал: — Полагаю, ты прав. Я могу что‑угодно делать, но до тех пор, пока это мне интересно, тебя же отличают своего рода подавление собственных чувств и напористость" — Называй это пуританской совестью, — сказал Дайльюлло. — А вообще‑то я не нуждаюсь в любительских психоанализах. Каковы наши шансы завладеть шестью Солнышками, которые находятся у Ирона Ритхского? Чейн пожал плечами: — Мне никогда не приходилось бывать на Ритхе, но я слышал об этой планете от варновцев, которые туда летали. У Ирона жесткий характер. Так и должно быть, если жить на Ритхе… Говорят, что там непрерывные бури. — Прекрасно, — заметил Дайльюлло. Он собирался еще что‑то добавить в саркастическом духе, но на мостик неуклюже забрался Гваатх. — О, нет, ради бога, — пробормотал по‑английски Дайльюлло. — Он же любит тебя, — ухмыльнулся Чейн. — Разве ты забыл, что спас ему жизнь? Вот почему все время он следует за тобой. Огромная фигура Гваатха, казалось, заполнила весь мостик. Парагаранец по‑дружески хлопнул Дайльюлло по плечу, едва не свалив его на палубу. — Как делишки? — спросил он по‑английски. — Все хорошо, старина? Дайльюлло удивленно уставился: — Ты уже знаешь эти фразы? Гваатх кивнул головой и перешел на галакто, чтобы объяснить. — Люди из комнаты экипажа научили меня немного вашему языку. Вот послушайте… — И на английском он выдал серию таких выражений, что Чейн расплылся в улыбке, а Дайльюлло поспешил прервать Гваатха. — Этому‑то они тебя научат, — сказал Дайльюлло. — Подумай, дружище, на Парагаре дети знают покрепче словечки, — обиделся Гваатх. — На Парагаре… Дайльюлло перебил. — Послушай, — сказал он в отчаянии, — Ты действительно уверен, что они не хотят, чтобы мы высадили тебя в каком‑нибудь мире здесь в Отроге? В таком мире, откуда ты мог бы сообщить о себе на свой корабль? Твои друзья могли бы тебя потом забрать оттуда. — Я уже говорил тебе раньше: у меня нет больше друзей, — прогремел Гваатх. — Они бросили меня на погибель там, на Мрууне. И он добавил с видом судьи, вынесшего окончательное обвинение: — Они были пьяны. Чейн едва удержался от смеха. Парагаранцы выглядят крупными приземистыми собаками‑медвежатниками, но они известные всюду в Отроге как отчаянные бойцы, готовые быстро отреагировать на обиду. — Нет, — сказал Гваатх. — Я останусь с вами, пока не попадем в такой мир, откуда я сам, самостоятельно, смогу добраться до Парагары. Где будет первая посадка? — На Ритхе, — ответил Дайльюлло. — Адское место. Если там не идет дождь, то идет град, или гремит гром, а чаще все вместе. — Ты бывал там? — спросил Дайльюлло. — Два‑три раза, — ответил Гваатх. — Жители Ритха покупают травы, которые выращиваются только на Парагаре. Если эти травы высушить, а потом подпалить, они оказывают очень странное воздействие на разум. — Кто такой Ирон Ритхский? Гваатх удивленно уставился: — Правитель. Там не знают всей этой чепухи вроде демократического правительства. Одна планета, один босс. Им и является Ирон. Дайльюлло вопросительно взглянул на Чейна. Тот понял, что имелось в виду, и одобрительно кивнул. — Вот что, Гваатх, хочу тебе сообщить, — заявил Дайльюлло. — Мы направляемся на Ритх в некотором роде с рискованной миссией. И, думаю, тебе следует звать о ней заранее, поскольку, ты собираешься быть с нами. Он рассказал Гваатху о Поющих Солнышках Парагаранец восхищенно присвистнул. — И Звездные Волки владели ими? Я предполагал что‑то в этом роде. Да, эти варновцы — порядочные негодяи, но во всей вселенной нет смелее и умнее воров, чем они. Даже мы, парагаранцы, рады, что Звездные Волки нас не тревожат. — Судя по тому, что говорил нам Клоя‑Клой, у Ирона находятся шесть Солнышек, — сказал Дайльюлло. — Нам нужны все Солнышки, и первыми для нас будут вот эти шесть. — И как вы собираетесь их получить? — Заберем, — ответил Дайльюлло. — Этот Ирон, когда их покупал, прекрасно знал, что они краденые. Если мы сможем возвратить их законным владельцам на Ачернаре, то получим огромное вознаграждение. На мохнатом лице Гваатха ожили маленькие глазки. — Это похоже на шутку, — сказал он. — Ритхане — крепкие люди. Не такие, конечно, как Звездные Волки или парагаранцы, но достаточно сильные. Однако операции может удаться. — Ты знаешь планету Ритх, мы нет, — заявил Дайльюлло. — Если ты захочешь к вам присоединиться, то после завершения операции тоже получишь долю вознаграждения.. Конечно, сначала должны проголосовать за это наёмники. Парагаранцу не потребовалось много времени на решение. Он пожал массивными плечами и широко улыбнулся, обнажив здоровеннейшие зубы. — Я хотел бы присоединиться к вам, — сказал он. — Мой корабль ушел без меня. Мы намеревались стать солдатами у одного царька на планете в Отроге, где восстали его подданные. Наверное, поиск Солнышек составит не больше риска. — Отлично, — одобрил Дайльюлло. — Я все время размышлял, какой повод выдвинуть для посадки на Ритхе. Теперь он есть‑, мы приземляемся для того, чтобы высадить парагаранца, подобранного вами в одном из миров, куда его занесло несчастье. — Согласен, — сказал Гваатх. — А какой ваш
|