ТЕЛО, ДУША И ДУХ

МИР ДОМА ТВОЕГО

Т. А. ФЛОРЕНСКАЯ

МАТЕРИАЛЫ К ПРОГРАММЕ “ЭТИКА И ПСИХОЛОГИЯ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ” В НОВОЙ, 1997 Г. , РЕДАКЦИИ

БИБЛИОТЕКА ЖУРНАЛА “ВОСПИТАНИЕ ШКОЛЬНИКОВ”

1 ПОЛУГОДИЕ 1999 г.

Книга доктора психологических наук, педагога, автора нового варианта программы для старшеклассников “Этика и психология семейной жизни” Т.А. Флоренской может быть использована в качестве учебного пособия учителями, ведущими названный предмет, а также другие подобные курсы, связанные с семейной, духовно-нравственной проблематикой.

Книга “Мир дома твоего” помогает пробуждению духовных сил личности, способных противостоять безнравственности, цинизму, разврату. Ее с интересом и пользой для себя прочтут также учащиеся, студенты, родители.

Книга публикуется в сокращении

© Т. А. Флоренская, 1999

Живут в тебе двое: Дух и Душа.

Мирно ли в доме твоем ?

Хозяин ли Дух над телом своим?

Светла ли хозяйка — Душа ?

Семь-Я ли в семье твоей ? Мирно ли в ней ?

Отрадно ли в доме твоем ?

Земля наша древняя, матушка Русь, —

Родная ли мать тебе?

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие

ТЕЛО, ДУША И ДУХ

Дом души и храм духа

Открытие, сделанное подростками

ЧЕЛОВЕК В ЧЕЛОВЕКЕ

“Я” — против “я”

Психология внутреннего мира

СОЮЗ СВЯЩЕННЫЙ

Символы супружеского союза

Мудрость любви. . . . . . . . . . . .

Идеал и идеализация

Любовь или влечение?

“Не сошлись характерами”

Власть женщины в семье .

Диалогический вопросник межличностных отношений супругов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Продолжение рода. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Венчание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ПЕДАГОГИКА ДОВЕРИЯ

Внутренний мир ребенка . . . . . . . . . . . . . . .

Разумен ли эгоизм . . . . .

Мера наказания . . . . . . .

Праздник непослушания

Послушание доверия

От урока к симпозиуму . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Иллюзия “научного мировоззрения”. . . . . . . . .

ПРИМИРЕНИЕ С СОБОЙ

О диалогическом консультировании . . . . . . . . .

Я тебя слушаю. . .

(О молодежном телефоне Доверия) . . . . . . . . . .

Рекомендации учителю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Приложение. Программа “Этика и психология семейной жизни” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

ПРЕДИСЛОВИЕ

Наш общий дом, страна наша, переживает время трудных испытаний, и от духовного состояния каждого человека зависит, как мы их выдержим. Духовность — это не роскошь, а вопрос выживания: быть или не быть Российскому государству.

В результате общеобязательного материализма само слово “духовность” стало пониматься поверхностно и превратно. Марксистская идеология либо игнорирована, либо отрицала это понятие по существу. Сегодня перед психологией и педагогикой стоит задача переосмысления своих идейных основ и практических методов.

Духовное воспитание в России на протяжении столетий было делом Православной Церкви. Но в наше время для большинства людей, родившихся и выросших в атеистическом государстве, путь Церкви остается закрытым. Входя с надеждой в открывающиеся двери храмов, они уходят с горьким чувством недоумения: вера отцов недоступна им, язык ее непонятен. Получив, наконец, право свободы совести, человек не может его осуществить.

Наша система образования рационалистична, в школе учат абстрактным понятиям, а язык религиозного культа совсем иной; в нем слиты воедино образ и его смысл — это язык символов, непереводимый на язык понятий. Поэтому религиозный культ непонятен для рассудка. Рассудок отвергает религию, возомнив свое главенство, на которое он не имеет права: ведь рассудок — всего лишь средство приспособления человека к временной жизни- Он оперирует общепринятыми значениями; символический язык религии говорит о вечных смыслах, и главенство принадлежит ему- Понимание языка религиозного культа само по себе не делает человека религиозным, но оно необходимо для того, чтобы глубже ронять язык культуры, ведь в слове “культура” корнем является слово “культ”.

Наука как часть культуры отщепилась от культа, как своего родоначальника. Это особенно относится к психологии — науке о душе. Но утратив связь со своим духовным отечеством, психология омертвела, стала наукой без души. Скудость современной “объективной” психологии очевидна: в учебниках по психологии нет главы о совести — сердцевине духовно-нравственной жизни души: о любви упоминается вскользь в главе об эмоциях. На такую абстрактную психологию ориентируется педагогика.

Внутренний мир души остается закрытым для такой психологии; это становится очевидным при сравнении ее “достижений” с такими старинными книгами, как “Добротолюбие”, “Невидимая брань”, “Лествица”, в которых содержится вся полнота знания о жизни души и путях достижения внутреннего мира человека с Богом и самим собой. Современные психологи могут узнать из них все то, что входит в число содержательных “открытий” науки нашего времени, и еще много такого, до чего наука “объективная” дойти не может. Не лучше ли науке, подобно блудному сыну, вернуться в дом отчий?

Открывая книгу, обычно хочется узнать о ее авторе: кто он, почему написал ее, чем он хочет с тобой поделиться. Если книга — справочник или словарь, можно обойтись и без этого. Но о писателе, философе, ученом хочется знать; и не обязательно биографические подробности или даже особенности его характера, хотя и они могут быть интересны. Прежде всего хочется понять нечто существенное, от чего зависит смысл написанного этим человеком. Поэтому я и начну с некоторых штрихов своей личной и научной биографии.

В психологию меня привели поиски выхода из мятущегося состояния души. Я чувствовала, что так не должно быть, что во мне что-то неладно и наука психология должна мне помочь. Но лекции и семинары по психологии в МГУ не касались моих душевных проблем: условные рефлексы, ощущения, восприятия, память, внимание, чувства — все это в отдельных главах, между которыми я не могла найти внутренней связи. “Психология” в переводе с греческого — “наука о душе”. Но та психология, которую мы “проходили”, была явно наукой без души. Она старательно равнялась на естествознание, в котором видела образец научности, превращая человека в механическую систему. Самой убедительной фразой для Ученого совета было: “психологический механизм такой-то...”

Не лучше обстояло дело и с педагогикой. В человеке, учили нас. 99% психики является результатом воспитания. Из этого следовалo, что личность формируется по заданной программе, являясь продуктом среды и воспитательных воздействий.

Университетские занятия психологией, физиологией, политэкономией, марксистской философией и другими науками, включая “научный атеизм”, отнимали много времени и буквально “забивали голову”. Так что я уже начинала забывать о своем первоначальном стремлении найти в психологии ответы на мучившие меня проблемы и обрести с ее помощью мир души. Много времени отнимали и “общественные нагрузки”. Одним словом, суета заедала. Наступали летние каникулы, и я оказалась перед выбором: поехать мне с “агитбригадой” читать популярные лекции или заняться, наконец, чтением серьезной литературы для просвещения собственной души. И снится мне сон.

Я в переполненном метро. Люди суетятся, куда-то спешат, и я с ними спешу, не зная куда. Толпа вносит меня в вагон поезда. Двери закрываются, поезд трогается, и я вижу в окне огромную надпись: “Поезд следует до станции ЧЕПУХА”. Глубоко возмутившись, я на полном ходу рывком открываю дверь и выскакиваю из вагона. Вокруг тихо, спокойно. Передо мной источник чистой прохладной воды. Оборачиваюсь и вижу за собой бесконечную очередь...

Слово “чепуха” застряло в памяти после лекции по психологии “установки”: если перед ним написать латинское Id, оно воспринимается как латинское “реникса”. Инерция установки подменяет реальность воспринимаемого, и вместо обыкновенной “чепухи” представляется благозвучная “реникса”. Не так ли и мы бессмысленную суету своей жизни называем красивыми словами “общественная работа”, “просветительская деятельность”, “самоотверженный бескорыстный труд” и т. д. ? Во сне мне удалось вырваться из этой бессмысленной суеты массового движения и обрести источник тишины и мира. Оказалось, что он нужен не только мне, но очень многим.

С агитбригадой я не поехала и лето провела с пользой для души. Много позднее, став уже “остепенившимся” научным сотрудником, я на практике поняла всю непригодность той “школьной” психологии для решения душевных проблем человека. За это время в науке произошел серьезный сдвиг: ранее запретные тесты, вопросники “буржуазных” авторов теперь вошли в моду и на них появился массовый спрос.

Но вопросники и тесты рассчитаны на человека среднего уровня. Если же обследуемый выходит за рамки “среднестатистического”, он может получить парадоксальный диагноз. Обычно не бывает, чтобы человек никогда не лгал, не подводил людей, не опаздывал, не добивался успеха за счет других и т. д. Если же он это утверждает о себе, значит, он лжив. Но мне безразлично, какой этот человек с точки зрения среднестатистических мерок. Самое интересное то, что в человеке особенно, неповторимо. Кроме того, сами диагнозы — “тревожный”, “интроверт”, “шизоид”, “невротик” и тому подобное — мало что говорят по существу. Самое существенное в человеке не то, каков он от природы или вследствие условий своего развития; ведь эти исходные данные — всего лишь материал, к которому он может так или иначе относиться и которым он может пользоваться в зависимости от понимания цели и смысла своей жизни. А последнее как раз и остается за скобками “личностных” тестов: они оказываютсяокололичностными. Так что эти достижения научной психологии мало что дают науке о душе. Хотя знать о своем психическом материале бывает полезно, но это не самое главное.

Долгое время изучая и анализируя зарубежные теории “глубинной” психологии — психоанализа, аналитической психологии К.Г.Юнга, психосинтеза, гуманистической психологии, я не стала сторонницей ни одной из них. Фрейдовский психоанализ был мне скучен своей откровенной бездуховностью и беспросветной погруженностью в сексуальные проблемы. Прошли те времена, когда “глубинному” психологу требовалось много времени и усилий для “раскрепощения” вытесненных из сознания постыдных влечений. Сегодня это “раскрепощение” достигло невиданных масштабов: из каналов массовой информации хлещут потоки нечистот. Но душевное здоровье человека и общества явно не улучшается. Во избежание массового удушья, очевидно, нужна экология не только окружающей среды, но и души человека. Джинн, вырвавшийся из бутылки, агрессивен; одержав верх, он делает человека одержимым. Вытесняется самое главное — святая святых души человека — голос совести.

Работая психологом-консультантом, я не раз убеждалась в этом. Подростки по телефону Доверия, не смущаясь, могли много говорить о своих сексуальных проблемах, но лишь в исключительных случаях сами поднимали духовные и нравственные проблемы. Эти проблемы нередко попутно обнаруживались в ходе беседы и оказывались наиболее серьезными и “глубинными”.

Консультируя разводящихся супругов, я могла убедиться в том, что их сексуальные проблемы зачастую являются производными от трудностей межличных и снимаются при их разрешении. Наиболее значительными с этой точки зрения были случаи, когда за помощью обращался человек в состоянии душевной тоски, неудовлетворенности жизнью, тревоги, внутреннего смятения. Душевные трудности снимались при разрешении проблем нравственного и духовного характера.

Духовное пробуждение личности является сверхзадачей такого консультирования. Но оно возможно лишь в диалоге, при доверительных, глубоких взаимоотношениях. Психолог не демиург, он не может по своему разумению изменить душу человека, не нарушив заповедь Гиппократа “не навреди!”. Но он может помочь пробуждению живительных духовных сил, скрытых в глуби не души. Человек не объект исследования, постановки диагноза и воздействия, а субъект живого общения, в котором он свободно раскрывается (или не раскрывается) собеседнику — будь то психолог, учитель или воспитатель.

Признание в человеке духовной жизни — явной или скрытой, “вытесненной” в область несознаваемого — принципиально меняет десятилетиями укоренявшиеся представления в психологии и обыденной жизни. Однако словесное, теоретическое признание духовного мира недостаточно: необходим опыт духовной жизни. Не имея личного опыта, психолог пройдет в лучшем случае мимо существа проблемы, тревожащей собеседника.

Духовная и нравственная позиция психолога — область его свободного выбора и личной ответственности. Однако мода на плюрализм открывает широкие врата для вседозволенности в психологической и педагогической практике. Если, например, психолог-консультант убежден в “относительности” нравственных норм (а с этим нередко приходится сталкиваться), его усилия будут направлены на то, чтобы расшатать нравственные устои собеседника и избавить его от “комплекса вины”. Авторитет науки поможет ему в этой “психокоррекции”. В сложившейся ситуации к “психологической помощи” следует относиться с осторожностью, чтобы “не повредиться”.

Предлагаемый в книге подход к психологической практике жизни основан на утвердившихся в веках духовно-нравственных ориентирах. Они подтверждаются опытом жизни каждого человека, у которого жива совесть.

ТЕЛО, ДУША И ДУХ