Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Июня 1912 г.




Сегодня одна из моих духовных дочерей просила меня подписать карточку. Еще до обедни я подписал ее, как обыкновенно надписывают: "Боголюбивой рабе Божией такой-то от грешного архимандрита Варсонофия", хотел уже выставить дату, но сначала раскрыл Евангелие, и вышла 4-я глава от Марка, 35 стих: ...Переправимся на ту сторону. Эти слова я написал, а потом уже выставил дату.

Идя к обедне, я раздумывал, что бы означали эти слова. Как вы знаете, я уже говорил вам, что Евангелие имеет двоякое значение: одно историческое, другое — глубоко таинственное, относящееся ко всякой христианской душе. Так и здесь. Слова переправимся на ту сторону Господь сказал Своим ученикам при таких обстоятельствах. Христос и Апостолы находились на западном берегу Генисаретского озера. Кто не совсем забыл географию, тот знает, что это озеро находится в Азии, в Палестине, расположенной у Средиземного моря. Христос сказал: "Переправимся на ту сторону", — и ученики, взяв с собой Иисуса, поплыли. Они находились на середине озера, как поднялась сильная буря. Волны заливали лодку, а Христос спал у кормы. Ученики в страхе начали будить Его: "Учитель, проснись, мы погибаем!". И, восстав, Господь запретил ветру, и сделалась великая тишина. Так говорит Евангелие об этом событии.

Но есть еще и другой смысл этого повествования. Каждая душа ищет блаженства, стремится к нему. Но греховная жизнь не дает человеку истинной радости, напротив, несет с собой тоску и разочарование. И вот в душе раздается голос Божий: "Переправимся на ту сторону". Господь зовет начать новую жизнь во Христе. Томится душа и нигде не находит утешения. Обращается к родным, но и те не понимают ее: "Надо тебе развлечься, пойдем в театр, мы уже и ложу взяли". Знакомые тоже предлагают разного рода развлечения, но все это не в состоянии утешить душу, ищущую Бога. К кому идти? Рассказывать все священнику? Но пойти к нему на дом стеснительно, а в церкви поговорить с ним трудно. Конечно, можно прийти на исповедь, но у каждого священника масса исповедников, в пост до двух тысяч и более бывает, где же ему взять время еще и для беседы?

Но вот Господь посылает ищущей душе руководителя в лице подруги или духовника, она может теперь с их помощью переправляться на другую сторону. Когда ученики сели в лодку, то взяли с собой Иисуса. Так и в плавании по житейскому морю необходимо быть с Господом. Замечательно, что Христос находился на западной стороне и поплыл к востоку; и всякая христианская душа стремится к востоку, к Горнему Иерусалиму. Но враг не оставляет человека. Вот поднимается сильная буря — буря страстей и скорбей. Нестерпимо тяжело, а Господь как будто все позабыл и спит. "Господи! Господи! Спаси меня, я погибаю", — должна вопиять душа, и Господь, может быть, не скоро, но все-таки услышит ее, а когда войдет Он в душу, то воцарится великая тишина, умолкнут страсти, водворятся мир и радость.

Часто обращаются ко мне с вопросом: "Как спастись?", "Как получить Царство Небесное?". В Евангелии сказано: "...Аще не снесте плоти Сына Человеческого, ни пиете Крове Его, живота не имате в себе" (Ин. 6, 53). Следовательно, тот, кто принимает Пречистое Тело и Кровь Христовы, тот получает залог Жизни Вечной.

Для спасения необходимо быть членом Православной Церкви. В настоящее время развелось множество сект, все они находятся во вражде между собой и только в одном сходятся — в непримиримой вражде к Православной Церкви, в желании устроить ей какую-нибудь пакость. Особенно распространились теперь вредные баптистские секты, похищающие многих из лона Православной Церкви. Приходила ко мне недавно одна женщина в большом горе: муж ее изменил Православию, перешел в баптисты и оставил ее с малыми детьми. Спрашиваю:

— Отчего же он перешел? За деньги?

— Нет, он был верующим, все книжки читал и хотел спастись, да, к несчастью, встретился с баптистами. Те говорят ему: "Переходи в нашу веру, так как истина на нашей стороне". Он и поверил им. Сначала перестал ходить в церковь, два года не причащался, а теперь и совсем ушел к баптистам, а нас бросил. Что будет с ним?

— Он погибнет, — отвечаю, — если не вернется к Православию.

Иногда приходят ко мне сектанты:

— Вот мы веруем во Христа и ищем Его, где Он?

— Он, во-первых, на Небе проявляет Свое особенно славное присутствие, а во-вторых, на земле — в Церкви. Вы находитесь в ней?

— Нет, от Церкви мы отошли, но все-таки надеемся спастись.

— Ну так суетна ваша надежда, вне Церкви спасение невозможно.

Люди, находящиеся в Православной Церкви, направляются к Горнему Иерусалиму, то есть к Царствию Небесному верным путем. Они плывут по житейскому морю в ладье, где кормчий — Сам Христос. Те же, которые вне Церкви, стремятся переплыть это море на одной доске, что, конечно, невозможно, и гибнут безвозвратно.

Господь беспредельно благ. Жертва, принесенная на Голгофе, бесконечно велика. Так что грехи всего мира по сравнению с этой жертвой яко ничесоже. Это все равно, как если бы кто взял горсть или пригоршню песка и бросил в море. Замутилось бы оно? Разумеется, нет, море осталось бы по-прежнему незамутненным. Но и эта горсть может погубить нас, если мы не считаем себя грешниками и не каемся перед Господом. Причащение Святых Тайн восполняет все грехи[75], отчего, особенно у простых людей, всегда спрашивают, причащался ли больной перед смертью. Если выясняется, что усопший сподобился Святого Причащения, то успокоительно произносят: "Слава Тебе, Господи!".

Однажды, когда я был еще послушником, теплой июльской ночью вышел из своей безмолвной калии. Луны не было, но бесчисленное множество звезд сияло на темном небе. Любил я ходить по уединенной аллее скитского сада в это позднее время, чтобы, оставшись наедине с Богом, отрешиться от всего житейского. Подхожу к большому пруду и вдруг вижу одного нашего схимника, отца Геннадия, проведшего в скиту уже 62 года. В последнее время он совсем не выходил за скитские ворота и позабыл про мир. Стоит неподвижно и смотрит на воду. Я тихо окликнул его, чтобы не испугать своим внезапным появлением, подошел к нему:

— Что делаешь ты тут, отче?

— А вот смотрю на воду, — отвечает он.

— Что же ты там видишь?

— А ты ничего в ней не видишь? — в свою очередь спросил отец Геннадий.

— Ничего, — ответил я, — вода и вода.

— А я, — сказал схимник, — созерцаю Премудрость Божию. Я ведь полуграмотный, только и научился Псалтирь читать, а Господь возвещает мне, убогому, Свою волю, и дивлюсь я, что часто ученые люди не знают самого простого относительно веры. Видишь ли, все это звездное небо отражается в воде, так и Господь вселяется в чистое сердце, следовательно, какое блаженство должны ощущать души, стяжавшие чистоту: блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8).

— Вот я сколько ни стараюсь, не могу стяжать душевной чистоты, хотя и знаю, как это важно.

— А понимаешь ли ты, что такое чистота сердца? — спросил отец Геннадий.

— По собственному опыту не знаю, так как не имею этого, — ответил я, — но думаю, что чистота заключается в полном беспристрастии. Кому неведомы ни зависть, ни гнев, никакая другая страсть, у того и есть чистое сердце.

— Нет, этого мало, — возразил схимник, — недостаточно только ополоснуть сосуд, надо наполнить его еще водой. По искоренении страстей надо заменить их противоположными добродетелями, без этого сердце не очистится.

— А вы надеетесь войти в Царствие Небесное, отец Геннадий?

— Надеюсь, что там буду, — сказал он уверенно.

— Так как же вы говорите, что не имеете чистоты душевной, а только чистии сердцем Бога узрят.

— А милосердие Божие? Оно и восполнит все, чего недостает. Оно беспредельно, и я имею твердую надежду, что и меня Господь не отринет, — сказал схимник, и в его словах слышалась глубокая вера и искренняя надежда на милосердие Божие.

Но что такое Царство Небесное, мы не в состоянии себе представить, мы не можем его постигнуть. Апостол Павел, который был восхищен до третьего Неба, говорит только, что ...око не виде, и ухо не слыша... что уготова Господь любящим Его (1 Кор. 2, 9).

У нас в скиту жил один подвижник, отец Игнатий, 95-летний старец. Вел он высокодуховную жизнь, но так умел скрывать это от людей, что очень немногие про то знали. Когда скончался батюшка Анатолий, то я иногда навещал отца Игнатия и уходил от него радостным и полным новых сил. Раз я спросил его (а когда я был новоначальный, то задавал иногда просто нелепые вопросы), видел ли он когда-нибудь рай.

— А тебе на что это знать? — удивился старец.

— Да очень хотелось бы, так как рай представляется в различных видах.

— За твою любовь скажу: только не я видел рай, а один подвижник (он назвал его имя). Однажды уснул он и видит море необычайно красивого цвета, какого он никогда не видел. "По ту сторону возвышается великолепный город, — рассказывал он, — где рядом стоят дворцы и храмы. Вхожу я в город и не могу надивиться его неизреченной красоте. Эти великолепные дворцы заселены прекрасными, исполненными великой радости насельниками. Встретили они меня, и я исходил с ними весь город, все время дивясь его величию. Начал проситься, чтобы меня там совсем оставили, но мне возразили, что пока еще нельзя, но и мне уготовано здесь жилище. Я просил показать его. Показали дворец необычайной красоты, я даже и передать не могу, что это было такое. "Это твое вечное жилище, — сказали мне, — а пока поживи еще в скиту Оптиной пустыни, в своей келийке", — и я заплакал от умиления. "Господи, Господи, недостоин я этого, за что Ты так бесконечно милосерд? Я желал быть хоть в каком-нибудь углу сего дивного града..." — и проснулся. Открываю глаза, вижу: вся подушка мокрая от слез, а я — в своей калии, тот же образ Казанской иконы Божией Матери в углу, та же бедная обстановка, стул, из которого видно мочало, — все то же. И, вспоминая виденное во сне, прославил я благость Божию, милующую и спасающую нас, грешных...". Да сподобит же и всех нас Господь войти в Его Царствие. Аминь.

Вот приехали вы в Старо-Голутвин под покров Преподобного Сергия, слетелись к нему, как птички, с разных концов, всех-то он нас знает наперечет и не оставит за усердие к святой обители. Храните свою лампаду веры и любви к Богу. У Толстого она разбилась, и он погиб навеки. А ведь раньше был он верующим человеком, как говорила мне его жена, и в церковь ходил, и причащался. К несчастью, в Париже сошелся с одним невером, и это погубило его. Взял он своего нового друга в Ясную Поляну и стал отдаляться от Церкви, повертывал он и вправо, и влево, пока не погиб окончательно. Мне пришлось разговаривать о Толстом с одним епископом, который сказал: "Ведь несомненно было него желание повернуть к Богу, иначе он не приехал бы в Оптину" (кстати, приснопамятный Зиновий и мою дверь показывал ему, но он не вошел).

Мой путь близится к концу. Чувствую слабость, и энергия уже не та, что была пятнадцать лет назад. Дел множество, и я уже не надеюсь здесь успокоиться, молю только Господа, да успокоит Он меня в Будущей Жизни.

Недавно приехал сюда священник Главного Штаба Левашов (он бывает во многих религиозных кружках) и встретился, между прочим, с И. и Б., которые постарались убрать меня из Оптиной. Зашел разговор о том, как стоит теперь старчество в Оптиной и почему взяли отца Варсонофия из пустыни, ведь ему было там хорошо. На это они ответили, что их надо благодарить, так как, переведя отца Варсонофия в Голутвинский монастырь, они тем самым подняли его.

Конечно, я стараюсь привести в порядок эту обитель. Сначала мне было здесь очень трудно, монастырь я нашел в полном упадке, братия восставала, но теперь, слава Богу, все налаживается, и, разумеется, насколько хватит моих сил, я буду исполнять святое дело устройства Голутвина монастыря, только сильно сомневаюсь, чтобы те, которые услали меня из Оптиной, имели именно это в виду. Но все во власти Божией. Мир вам. Аминь.

***

Писал мне один студент Духовной академии: "Не знаю, что мне делать? Профессора дают мне массу знаний, но они не успокаивают мою душу. Ищу я аскетического настроения, а его нет, и нет мира. Жажду бежать от всего этого". Я посоветовал ему сначала окончить академию, а там видно будет. Он послушался, окончил и теперь получил место в семинарии, но неудовлетворенность так и осталась, мирская жизнь тяжела для него.

Все великие писатели томились суетой и молвой народной. Пушкин всегда стремился к одиночеству. Когда он женился на известной красавице Гончаровой и был сделан камер-юнкером, то, конечно, возникло множество препятствий для уединенной жизни. Вот и вы, детки, по-видимому, тяготитесь миром. Если съехались сюда и живете здесь, то, верно, оттого, что находите удовлетворение своим духовным запросам.

Над моим окном много ласточкиных гнезд. Ничего с ними не поделаешь, нечистоплотные они, но разорять гнезда жалко. С утра до вечера носятся они над обителью. Вот и вы, подобно ласточкам, свили себе гнездышко около Преподобного Сергия и отдыхаете вдали от шумных городов — Петербурга, Москвы и т.д. Что привлекает вас здесь, как и в Оптиной привлекало? Конечно, желание уединения. Ходите вы здесь в церковь, говеете, причащаетесь Святых Тайн и набираетесь сил душевных и телесных. Все вы здесь под покровом Преподобного Сергия. Наш монастырь основан им, а случилось это так.

По внушению Божию Преподобный Сергий дал свой посох ученику своему Григорию и послал его на место слияния Москвы-реки и Оки. Григорий сначала возразил: "Отче, ведь там разбойничье гнездо, меня непременно зарежут". Но Преподобный велел ему идти на послушание. И вот, несмотря на искушение врага, внушавшего ученику, что его зарежут, как барашка, он пошел. Молитвами Преподобного совершилось чудо: разбойники из волков и тигров превратились в ягнят, все они стали монахами, и лишь немногие, не согласившиеся на это, ушли в глубь лесов.

Само название монастыря — Голутвин — произошло от слова "голытьба" — так называли разбойников. Да и название Оптина произошло от разбойничьего имени. Когда-то в лесах, и ныне окружающих эту обитель, жили три знаменитых разбойника: Опта и два брата — Добрый и Лютый. Но Господь умилосердился над ними и обратил к покаянию. Раскаявшись в своих злодеяниях, они изменились и сделались монахами, основав монастырь...

Существует предание, что Преподобный Сергий посещал нашу обитель, и даже благочестиво живущие иноки видели его. Я лично его не видел, да и теперь о чудесных посещениях Преподобного что-то не слышно: мы недостойны этого, но верим, что духом он с нами.

Ослабело теперь монашество. Еще сорок лет назад были такие духовные исполины, как батюшки Амвросий, Анатолий, из белого духовенства Иоанн Кронштадтский. Ныне же что-то не слыхать о таких, может, они и есть, но мы не знаем. И, несмотря на это, все-таки в монашестве легче спастись. Я не зову вас в монастырь, но у каждой из вас свой круг обязанностей. Исполняя их о Господе, можно спастись и в миру. Читайте Жития святых! Это чтение побудит вас к подражанию, а может быть, Господь и разорвет круг, стесняющий вас, выведет на широту заповедей Христовых и вселит вас в святую обитель. В монастырь поступить — дело большое. Вот одна из вас не убоялась и поступила, да поможет ей Господь.

А что делается в миру? Много расплодилось всяких еретиков, и каждый стремится увлечь в свою веру. "У нас только истина, идите к нам", — кричат они, но не слушайте их. Время всяким Ренанам[76], они оставили Христа и, страшно сказать, не стыдятся Его. Некоторые не стыдятся раскланиваться с распутной женщиной или с каким-нибудь пьяницей, а Господа стыдятся, чтобы не уронить себя в глазах неверующих. Но слово Христово остается неизменным: ...Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами (Мк. 8, 38). Забывают сии слова и стыдятся признаться, что они христиане.

Ныне иконы сохранились далеко не у всех. Их встретишь в квартирах священников, купцов и то старорежимных, у мелких торговцев. Но в домах так называемых интеллигентных людей икон не держат. Про одного толстовца рассказывают, что в переднем углу у него висел портрет Толстого с зажженной перед ним лампадой. Когда его спросили, зачем он это сделал, он ответил: "Я преклоняюсь перед разумом Толстого". Вот Толстого не постыдился, а Христа стыдится.

А что скажет на это Христос на Страшном Суде Своем? Ужасно будет состояние грешников. А если сейчас явится Христос, где Он вас поставит? Надеюсь, одесную. Не по делам, конечно, но по вере. И будем хранить веру Христову и по силе исполнять Его святые заповеди. Только не надейтесь на свои собственные силы, а просите помощи у Господа: "Господи, помози мне", — и поможет.

Всем известен великий композитор Моцарт. Имя его стяжало бессмертие. Однажды один немец, тоже музыкант, пожелал увидеть Моцарта и отправился в Италию. Прибыл он в Милан и вдруг узнает печальную новость — Моцарт умер. Музыкант был в большом горе, но его успокаивали:

— Умер отец, зато жив сын.

— А он похож на Моцарта?

— Вылитый отец!

— Ну хорошо, посмотрю на сына.

Ему сказали, где его можно увидеть: он служил в банке. Музыкант пришел к нему и нашел его сидящим за прилавком.

— Вы ли сын знаменитого Моцарта? — спросил немец.

— Я, а что вам угодно?

— Ничего, я пришел только посмотреть на вас.

— Что же на меня смотреть?

— Вы так же любите музыку, как ваш отец? Наверное, уже написали какое-нибудь бессмертное произведение? — продолжал музыкант.

— Никакого, уверяю вас. Вот единственная музыка, которую я люблю, — и Моцарт-сын погремел червонцами, — всякую же другую музыку я терпеть не могу.

Разочарованный немец вернулся в Германию и рассказал собравшимся товарищам о своем посещении Моцарта. Все задумались, а один из слушателей произнес: "Да, не в отца". Действительно, сын был не в отца. Печальная история!

Мы, пожалуй, склонны осудить Моцарта-сына, но посмотрите лучше на себя. Все мы дети Отца Небесного и должны были бы походить на Него. Что ж выходит на деле? И про нас можно сказать: "Не в Отца!". А между тем, чтобы достигнуть Царствия Небесного, непременно нужно быть в Отца, иначе туда не пустят. Вот святые были в Отца. Они и называются преподобными, то есть в высшей степени уподобившимися Богу. А нам, грешным, хоть бы подобными-то быть, чтобы не лишиться Вечной Жизни.

Тяжело нынче спасаться. Монастыри оскудели духовной пищей и часто не дают хлеба просящим. Не имею виду калача или сайки, а хлеб духовный — слово Божие. Многие души огрубели: и очами не видят, и ушами не слышат. Есть слепота и глухота телесная — трудно переносить их, но духовная глухота и слепота гораздо ужаснее. Да избавит нас от этого Господь. Аминь.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-13; просмотров: 67; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.009 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты