Ры­царь в ржа­вых дос­пе­хах

Ро­берт Фи­шер

По­свя­ща­ет­ся мо­им до­ро­гим друзь­ям Джан­ни Бо­ни, Сан­д­ре Данн и Ро­бер­ту Шар­пу, ко­то­рые нау­чи­ли ме­ня то­му, че­го я не знал, и рас­кры­ли мне гла­за на то, что я счи­тал из­вест­ным.

Гла­ва 1

Ди­лем­ма ры­ца­ря

Дав­ным-дав­но в да­ле­кой стра­не жил ры­царь, ко­то­рый не без ос­но­ва­ний счи­тал се­бя хо­ро­шим, до­б­рым и лю­бя­щим. Он де­лал все, что де­ла­ли хо­ро­шие, до­б­рые и лю­бя­щие ры­ца­ри: сра­жал­ся с вра­га­ми, ко­то­рые бы­ли пло­хи­ми, злы­ми и не­на­ви­дя­щи­ми. А еще он уби­вал дра­ко­нов и вы­ру­чал из бе­ды пре­крас­ных дам.

Ко­гда для ры­ца­рей бы­ло ма­ло ра­бо­ты, не пред­став­лял­ся слу­чай для под­ви­га и сра­жать­ся бы­ло не с кем, он со­хра­нял при­выч­ку спа­сать пре­крас­ных дам, да­же ес­ли у них не бы­ло ни­ка­ко­го же­ла­ния быть спа­сен­ны­ми. Так что, хо­тя мно­гие да­мы бы­ли ему бла­го­дар­ны, раз­гне­ван­ных его по­ве­де­ни­ем бы­ло не мень­ше. Но он от­но­сил­ся к это­му фи­ло­соф­ски. В кон­це кон­цов, всем не уго­дишь.

Этот ры­царь сла­вил­ся свои­ми дос­пе­ха­ми. В них не­обы­чай­но яр­ко от­ра­жа­лись лу­чи све­та; и ко­гда ры­царь от­прав­лял­ся в бое­вой по­ход, жи­те­ли де­рев­ни мог­ли по­кля­сть­ся, что ви­де­ли, как солн­це всхо­ди­ло на се­ве­ре или за­хо­ди­ло на вос­то­ке. А в по­ход он от­прав­лял­ся час­то. При од­ном упо­ми­на­нии о по­хо­де ры­царь с го­тов­но­стью на­де­вал свои свер­каю­щие дос­пе­хи, са­дил­ся на ко­ня и от­прав­лял­ся на бит­ву ку­да угод­но. Ему на­столь­ко нра­ви­лись рат­ные под­ви­ги, что ино­гда он от­прав­лял­ся в не­сколь­ко мест сра­зу, что, со­гла­си­тесь, со­всем не про­сто.

Дол­гие го­ды он меч­тал стать пер­вым ры­ца­рем ко­ро­лев­ст­ва. Все­гда су­ще­ст­во­ва­ли сра­же­ния, ко­то­рые нуж­но бы­ло вы­иг­рать, дра­кон, ко­то­ро­го нуж­но бы­ло убить, да­ма, ко­то­рую нуж­но бы­ло спа­сти.

У ры­ца­ря бы­ла пре­дан­ная и дос­та­точ­но тер­пе­ли­вая же­на Джуль­ет­та; она пи­са­ла пре­крас­ные сти­хи, ум­но го­во­ри­ла и зна­ла толк в ви­нах. А еще у не­го был ма­лень­кий зо­ло­то­во­ло­сый сын Кри­сто­фер. Отец очень на­де­ял­ся, что маль­чик ста­нет от­важ­ным ры­ца­рем, ко­гда вы­рас­тет.

Джуль­ет­та и Кри­сто­фер ред­ко ви­де­ли ры­ца­ря, ибо да­же ес­ли он не уча­ст­во­вал в сра­же­ни­ях, не уби­вал дра­ко­на или не спа­сал оче­ред­ную да­му, то за­ни­мал­ся в ос­нов­ном тем, что при­ме­рял дос­пе­хи и вос­хи­щал­ся их сия­ни­ем.

Шло вре­мя. Ры­царь был на­столь­ко оча­ро­ван свои­ми дос­пе­ха­ми, что не сни­мал их за обе­дом и не­ред­ко да­же ло­жил­ся в них спать. И вот на­ко­нец он со­всем пе­ре­стал их сни­мать. По­сте­пен­но его се­мья за­бы­ла, как он вы­гля­дел без дос­пе­хов.

Ино­гда Кри­сто­фер спра­ши­вал свою мать о том, как вы­гля­дит его отец. Ко­гда та­кое слу­ча­лось, Джуль­ет­та под­во­ди­ла маль­чи­ка к ка­ми­ну, по­ка­зы­вая паль­цем вверх на порт­рет ры­ца­ря.

– Вот та­ким был твой отец, – взды­хая, го­во­ри­ла она.

Од­на­ж­ды в пол­день, вни­ма­тель­но рас­смат­ри­вая порт­рет, Кри­сто­фер ска­зал ма­те­ри:

– Мне так хо­те­лось бы уви­деть от­ца без дос­пе­хов!

– Ты не мо­жешь по­лу­чить все, что те­бе взду­ма­ет­ся! – рез­ко от­ве­ти­ла Джуль­ет­та.

Она ста­но­ви­лась раз­дра­жи­тель­ной, ведь толь­ко порт­рет на­по­ми­нал ей о ли­це му­жа. Кро­ме то­го, она по­сто­ян­но не вы­сы­па­лась, ведь лязг дос­пе­хов по­сто­ян­но на­ру­шал ее сон.

Ко­гда ры­царь бы­вал до­ма и не за­ни­мал­ся свои­ми дос­пе­ха­ми, он обыч­но про­воз­гла­шал длин­ные мо­но­ло­ги о сво­их под­ви­гах. При этом Джуль­ет­та и Кри­сто­фер не мог­ли вста­вить ни еди­но­го сло­ва. Ес­ли же они пы­та­лись что-то ска­зать, ры­царь не­мед­лен­но за­кры­вал за­бра­ло или ло­жил­ся спать.

Од­на­ж­ды Джуль­ет­та уп­рек­ну­ла му­жа:

– Ты лю­бишь свои дос­пе­хи боль­ше, чем ме­ня.

– Это не­прав­да, – от­ве­тил ры­царь, – Раз­ве я не лю­бил те­бя, ко­гда спас от дра­ко­на и при­вез в этот рос­кош­ный за­мок, вы­стро­ен­ный из та­ких боль­ших кам­ней?

– Про­сто те­бе очень нра­ви­лась са­ма мысль о спа­се­нии, – ска­за­ла Джуль­ет­та, вгля­ды­ва­ясь в от­вер­стия за­бра­ла, что­бы ви­деть его гла­за. – Ты и то­гда не лю­бил ме­ня по-на­стоя­ще­му, как не лю­бишь сей­час.

– Я очень те­бя люб­лю, – на­стаи­вал ры­царь и не­ук­лю­же об­ни­мал ее, при­ка­са­ясь к ней хо­лод­ным твер­дым же­ле­зом.

Ей бы­ло боль­но и обид­но. Так сни­ми же свои дос­пе­хи, что­бы я смог­ла в этом убе­дить­ся! – тре­бо­ва­ла она. Я не мо­гу их снять. Ведь я дол­жен быть го­тов в лю­бой мо­мент сесть на сво­его ко­ня и от­пра­вить­ся в лю­бую сто­ро­ну, – объ­яс­нил ры­царь.

– Ес­ли ты не сни­мешь дос­пе­хи, то мы с Кри­сто­фе­ром уе­дем от те­бя на мо­ем ко­не и на­все­гда ис­чез­нем из тво­ей жиз­ни.

Для ры­ца­ря это бы­ло силь­ным уда­ром. Ему не хо­те­лось, что­бы Джуль­ет­та уез­жа­ла. Он лю­бил же­ну и сы­на; ему нра­вил­ся рос­кош­ный за­мок, но дос­пе­хи он лю­бил не мень­ше, ведь бла­го­да­ря им ка­ж­дый ви­дел, ка­ким хо­ро­шим, до­б­рым и лю­бя­щим ры­ца­рем он был. По­че­му же Джуль­ет­та не хо­чет по­нять, что он имен­но та­кой?

Всю ночь ры­царь не спал. На­ко­нец бы­ло при­ня­то ре­ше­ние. Его дос­пе­хи не стои­ли то­го, что­бы по­те­рять Джуль­ет­ту и Кри­сто­фе­ра.

Не­охот­но он на­чал сни­мать свой шлем, но не смог его да­же при­под­нять! Ры­царь по­тя­нул силь­нее. Шлем дер­жал­ся креп­ко. В смя­те­нии ры­царь, по­пы­тал­ся под­нять за­бра­ло, но, увы, оно то­же не под­да­ва­лось. Сно­ва и сно­ва он тя­нул за­бра­ло вверх – ни­че­го не по­лу­ча­лось.

Ры­царь за­ме­тал­ся по за­лу, силь­но нерв­ни­чая. Как это мог­ло слу­чить­ся? То, что шлем за­стрял на го­ло­ве, не слиш­ком удив­ля­ло – ведь ры­царь не сни­мал его го­да­ми; но что слу­чи­лось с за­бра­лом? Его-то он от­кры­вал по­сто­ян­но, ко­гда ел или пил. Ну ко­неч­но же, он под­ни­мал его еще се­го­дня ут­ром, ко­гда ел на зав­трак ом­лет и мо­лоч­но­го по­ро­сен­ка.

Вне­зап­но его осе­ни­ла мысль. Не ска­зав ни­ко­му о сво­их на­ме­ре­ни­ях, он от­пра­вил­ся в куз­ни­цу во дво­ре зам­ка. Вой­дя внутрь, он уви­дел, как куз­нец гнул ру­ка­ми под­ко­ву.

– Куз­нец, – ска­зал ры­царь, – у ме­ня про­бле­ма.

– Ты сам про­бле­ма, гос­по­дин, – яз­ви­тель­но от­ве­тил куз­нец в при­су­щей ему ма­не­ре.

Ры­царь, лег­ко сно­сив­ший кол­ко­сти, на этот раз на­хму­рил­ся.

– Я сей­час не рас­по­ло­жен, вы­слу­ши­вать твои шу­точ­ки! Я за­стрял в сво­их дос­пе­хах! – про­ре­вел он и топ­нул сво­ей же­лез­ной но­гой пря­мо по боль­шо­му паль­цу куз­не­ца.

Куз­нец взвыл от бо­ли и, мо­мен­таль­но за­быв, что ры­царь был его гос­по­ди­ном, изо всех сил вре­зал то­му по по­кры­той шле­мом го­ло­ве. Но ры­царь ощу­тил толь­ко лег­кий тол­чок. Шлем да­же не ше­лох­нул­ся.

– По­про­буй еще раз, – при­ка­зал ры­царь, не по­ни­мая, что куз­нец уда­рил его в яро­сти.

– С удо­воль­ст­ви­ем, – про­из­нес куз­нец, с азар­том схва­тил по­пав­ший­ся под ру­ку мо­ло­ток и, при­ме­рив­шись, на­нес с осо­бой точ­но­стью но­вый удар по шле­му. На шле­ме не ос­та­лось да­же вмя­ти­ны.

Ры­царь был обес­ку­ра­жен. Куз­нец, без со­мне­ния, счи­тал­ся са­мым силь­ным че­ло­ве­ком в ко­ро­лев­ст­ве. Ес­ли уж он не смог вы­сво­бо­дить его из дос­пе­хов, вряд ли это смо­жет кто-то дру­гой.

Как че­ло­век до­б­рый (слу­чай с боль­шим паль­цем – ис­клю­че­ние), куз­нец про­ник­ся го­рем ры­ца­ря и стал ему со­чув­ст­во­вать.

– По­ло­же­ние не­за­вид­ное, но ты не дол­жен сда­вать­ся, ры­царь. При­хо­ди ко мне зав­тра, ко­гда я от­дох­ну и на­бе­русь сил. Про­сто се­го­дня я слиш­ком ус­тал.

В этот ве­чер ужин дос­тав­лял ры­ца­рю осо­бые труд­но­сти. Джуль­ет­та силь­но зли­лась, ко­гда кор­ми­ла его, про­тис­ки­вая ку­соч­ки пи­щи сквозь от­вер­стия за­бра­ла. Ино­гда, пре­ры­вая корм­ле­ние, ры­царь рас­ска­зы­вал Джуль­ет­те, как куз­нец пы­тал­ся снять с не­го дос­пе­хи, но не смог.

– Я те­бе не ве­рю, ты, зве­ня­щая гру­да ме­тал­ла! – за­кри­ча­ла она, раз­бив о его шлем та­рел­ку с ос­тат­ка­ми го­лу­би­но­го ра­гу.

Ры­царь ни­че­го не по­чув­ст­во­вал. И толь­ко ко­гда ра­гу ста­ло сте­кать по за­бра­лу его шле­ма, он по­нял, что в не­го швыр­ну­ли та­рел­кой. В тот ве­чер его го­ло­ва не по­чув­ст­во­ва­ла да­же уда­ра мо­лот­ка. На са­мом де­ле он дав­ным-дав­но ни­че­го не чув­ст­во­вал – ме­ша­ли дос­пе­хи. Он но­сил их так дол­го, что от­вык ощу­щать что бы то ни бы­ло, кро­ме са­мих дос­пе­хов.

Ры­царь очень рас­стро­ил­ся, что Джуль­ет­та ему не по­ве­ри­ла. Куз­нец дол­го про­бо­вал снять с не­го дос­пе­хи, еже­днев­но во­зоб­нов­ляя без­ус­пеш­ные по­пыт­ки. С ка­ж­дым днем ры­царь все боль­ше мрач­нел, а Джуль­ет­та сер­ди­лась все силь­нее.

На­ко­нец ры­ца­рю при­шлось сми­рить­ся с тем, что все ста­ра­ния куз­не­ца ни к че­му не при­во­ди­ли.

– Ты же са­мый силь­ный че­ло­век в ко­ро­лев­ст­ве! Не­у­же­ли те­бе не под си­лу рас­ко­лош­ма­тить эту гру­ду ник­чем­но­го ме­тал­ла?! – в от­чая­нии во­зо­пил ры­царь.

Ко­гда он вер­нул­ся до­мой, на не­го с прон­зи­тель­ным кри­ком на­бро­си­лась Джуль­ет­та:

– Вме­сто от­ца у сы­на ос­тал­ся толь­ко порт­рет, а мне на­дое­ло раз­го­ва­ри­вать с за­кры­тым за­бра­лом! С ме­ня дос­та­точ­но! От­ны­не я не ста­ну про­тис­ки­вать еду в от­вер­стия это­го жут­ко­го же­ле­за. За­пом­ни: я раз­ми­наю для те­бя са­мую по­след­нюю ба­ра­нью от­бив­ную!

– Я за­стрял в этих дос­пе­хах не по соб­ст­вен­ной при­хо­ти. Дос­пе­хи не­об­хо­ди­мы, что­бы все­гда быть го­то­вым к бою. Ина­че я не смог бы за­вое­вы­вать пре­крас­ные зам­ки и до­бы­вать ко­ней для те­бя и Кри­сто­фе­ра.

– Ты де­лал это не ра­ди нас, – воз­ра­зи­ла Джуль­ет­та, – а ра­ди са­мо­го се­бя!

У ры­ца­ря за­ще­ми­ло серд­це, по­то­му что же­на, ка­за­лось, боль­ше его не лю­би­ла. К то­му же он бо­ял­ся, что Джуль­ет­та и Кри­сто­фер дей­ст­ви­тель­но мо­гут уе­хать, ес­ли в бли­жай­шее вре­мя он что-то не из­ме­нит. Ры­царь дол­жен был из­ба­вить­ся от дос­пе­хов, но не знал, как это сде­лать.

Он от­вер­гал идеи од­ну за дру­гой, по­то­му что не ви­дел в них ре­ше­ния про­бле­мы. Не­ко­то­рые из этих идей бы­ли до­воль­но рис­ко­ван­ны­ми. Мож­но бы­ло по­про­бо­вать рас­пла­вить дос­пе­хи фа­ке­лом, за­мо­ро­зить их, прыг­нув в кре­по­ст­ной ров с ле­дя­ной во­дой, а по­том раз­бить или ра­зо­рвать пу­шеч­ным вы­стре­лом. Но от од­ной толь­ко мыс­ли об этом ста­но­ви­лось яс­но, что бе­ды не ми­но­вать. Не най­дя по­мо­щи в род­ном ко­ро­лев­ст­ве, он ре­шил по­пы­тать сча­стья в чу­жих кра­ях.

«Где-то там обя­за­тель­но най­дет­ся тот, кто смо­жет снять с ме­ня дос­пе­хи», – ду­мал он.

Ему, ко­неч­но же, бу­дет не хва­тать Джуль­ет­ты, Кри­сто­фе­ра и рос­кош­но­го зам­ка. А еще он бо­ял­ся, что, за вре­мя его от­сут­ст­вия, Джуль­ет­та мо­жет по­лю­бить дру­го­го ры­ца­ря за то, что, ло­жась спать, он бу­дет сни­мать свои дос­пе­хи и ста­нет лю­бя­щим от­цом для Кри­сто­фе­ра.

Но ехать бы­ло не­об­хо­ди­мо.

Од­на­ж­ды ран­ним ут­ром ры­царь сел в сед­ло и ус­ка­кал. Он не ос­ме­лил­ся обер­нуть­ся, опа­са­ясь, что пе­ре­ду­ма­ет и вер­нет­ся.

По­ки­дая пре­де­лы про­вин­ции, ры­царь ре­шил за­дер­жать­ся, что­бы по­про­щать­ся с ко­ро­лем, ведь тот был все­гда с ним лю­бе­зен.

Ве­ли­че­ст­вен­ный за­мок ко­ро­ля на­хо­дил­ся в жи­во­пис­ной ме­ст­но­сти, на са­мой вер­ши­не хол­ма. Въез­жая в за­мок че­рез подъ­ем­ный мост, ры­царь уви­дел при­двор­но­го шу­та. Шут си­дел, скре­стив под со­бой но­ги, и иг­рал на тро­ст­ни­ко­вой ду­доч­ке.

Его зва­ли Ве­се­лым Меш­ком, по­то­му что за пле­ча­ми у не­го ви­сел очень сим­па­тич­ный ме­шо­чек, ок­ра­шен­ный во все цве­та ра­ду­ги. Этот ме­шо­чек был за­пол­нен раз­но­об­раз­ны­ми без­де­луш­ка­ми; они ве­се­ли­ли лю­дей, вы­зы­вая у них смех. Шут час­то поль­зо­вал­ся ими: га­дая на сво­их пе­ст­ро рас­кра­шен­ных кар­тах, пред­ска­зы­вал судь­бу, с по­мо­щью раз­но­цвет­ных бу­си­нок по­ка­зы­вал фо­ку­сы, лов­ко пря­ча их в ру­ках и сно­ва за­став­ляя по­яв­лять­ся, а за­бав­ных ма­лень­ких ма­рио­не­ток ис­поль­зо­вал, что­бы доб­ро­душ­но вы­смеи­вать тол­пу.

– При­вет, Ве­сель­чак, – ска­зал ры­царь. – Я прие­хал, что­бы по­про­щать­ся с ко­ро­лем.

Шут взгля­нул на не­го:

– Из зам­ка он ре­шил от­быть. Ты с ним не смо­жешь го­во­рить.

– Ку­да же он уе­хал? – спро­сил ры­царь.

В по­ход со­брал­ся, коль не врут. Ждать ко­ро­ля – на­прас­ный труд.

Ры­царь был раз­оча­ро­ван, что не за­стал ко­ро­ля, и очень со­жа­лел, что не смог пой­ти с ним в по­ход. Он тя­же­ло вздох­нул:

– В этом же­ле­зе я ум­ру с го­ло­ду, ожи­дая ко­ро­ля. Быть мо­жет, я ни­ко­гда боль­ше его не уви­жу. Ры­царь очень хо­тел рас­сла­бить­ся в сед­ле, но ему не по­зво­ли­ли дос­пе­хи.

– Гля­дя на те­бя, ум­ру от сме­ха, Пу­га­ло же­лез­ное – вот по­те­ха!

– Я не рас­по­ло­жен вы­слу­ши­вать твои ос­кор­би­тель­ные вир­ши, – гарк­нул ры­царь, на­пря­га­ясь. – Раз­ве ты не по­ни­ма­ешь, что я по­пал в бе­ду?

Ве­сель­чак про­пел чис­тым ли­ри­че­ским те­но­ром:

– Бе­да – ду­ши мо­ей при­ют, Мне бе­ды си­лы при­да­ют.

– Ин­те­рес­но, как бы ты за­пел, ес­ли бы ока­зал­ся на мо­ем мес­те? – про­ры­чал ры­царь.

Ве­сель­чак воз­ра­зил ему:

– Всяк так же за­ко­ван в дос­пе­хи свои. За­мет­ны же ка­ж­до­му толь­ко твои.

– У ме­ня нет вре­ме­ни вы­слу­ши­вать эту че­пу­ху. Я дол­жен ос­во­бо­дить­ся от этих про­кля­тых дос­пе­хов.

С эти­ми сло­ва­ми он дер­нул по­во­дья, а Ве­сель­чак про­кри­чал ему вслед:

– Вол­шеб­ник зна­ет вер­ный путь. Как преж­ний об­лик твой вер­нуть.

Ры­царь на­тя­нул по­во­дья, ос­та­нав­ли­вая ко­ня, и, взвол­но­ван­ный, по­спе­шил об­рат­но к Ве­сель­ча­ку.

– Ты ду­ма­ешь, кто-то мо­жет мне по­мочь? И кто же это? – спро­сил он.

Есть маг, его зо­вут Мер­лин, те­бе по­мо­жет он один.

– Мер­лин? Я знаю толь­ко од­но­го Мер­ли­на, ве­ли­ко­го и муд­ро­го учи­те­ля ко­ро­ля Ар­ту­ра. Да, этим сла­вен он по­ны­не. Ты го­во­ришь о том Мер­ли­не.

– Но это не­ве­ро­ят­но! – вос­клик­нул ры­царь. – Мер­лин и Ар­тур жи­ли очень дав­но.

На это Ве­сель­чак от­ве­тил:

Да нет, жи­вет он и те­перь в ле­су, где бро­дит ди­кий зверь.

– Но ведь лес та­кой ог­ром­ный, – ска­зал ры­царь, – как же я его там оты­щу?

Ве­сель­чак улыб­нул­ся:

– Кто зна­ет, че­рез день, не­де­лю, год? Коль ты го­тов, он сам те­бя най­дет.

– Я не мо­гу ждать, по­ка Мер­лин поя­вит­ся сам. На это нет ни­ка­кой на­де­ж­ды. Мне не­об­хо­ди­мо от­пра­вить­ся на его по­ис­ки, – ска­зал ры­царь.

Он на­гнул­ся и в знак бла­го­дар­но­сти по­жал Ве­сель­ча­ку ру­ку, с хру­стом сдав­ли­вая паль­цы бед­ня­ги сво­ей ры­цар­ской пер­чат­кой.

Ве­сель­чак вскрик­нул от бо­ли. Ры­царь бы­ст­ро от­пус­тил ру­ку шу­та.

– Про­сти, – ска­зал он. Ве­сель­чак по­тер по­си­нев­шие паль­цы:

– Ко­гда с се­бя дос­пе­хи сбро­сишь, пой­мешь, что боль дру­гим при­но­сишь.

– Я уез­жаю! Про­щай! – ска­зал ры­царь. Он раз­вер­нул ко­ня и, ис­пол­нен­ный на­де­ж­ды, га­ло­пом пус­тил­ся на по­ис­ки Мер­ли­на.

Гла­ва 2

В ле­су у Мер­ли­на.

Най­ти та­ин­ст­вен­но­го вол­шеб­ни­ка – де­ло не­про­стое. Из мно­же­ст­ва об­шир­ных ле­сов нуж­но бы­ло вы­брать толь­ко один, и где-то в его ча­ще жил Мер­лин.

День и ночь без ос­та­но­вок ска­кал ры­царь, те­ряя си­лы.

По­ка он в оди­но­че­ст­ве про­ез­жал один лес за дру­гим, он все боль­ше по­ни­мал, как ни­чтож­ны его по­зна­ния о ми­ре. Ры­царь все­гда счи­тал се­бя ум­ным, но те­перь ви­дел, что не на­столь­ко умен, что­бы вы­жить в ле­су.

Он с со­жа­ле­ни­ем по­нял, что не спо­со­бен от­ли­чить ядо­ви­тые яго­ды от съе­доб­ных. По­это­му есть яго­ды бы­ло очень опас­но. Пить во­ду бы­ло для не­го не ме­нее опас­но. Ры­царь про­бо­вал опус­тить го­ло­ву в ру­чей, но его шлем на­пол­нил­ся во­дой. Не­сколь­ко раз он чуть не за­хлеб­нул­ся. В до­вер­ше­ние все­го, он за­блу­дил­ся. Он по­ня­тия не имел, где се­вер, а где юг, вос­ток или за­пад. К сча­стью, это знал его конь.

По­сле не­сколь­ких ме­ся­цев бес­плод­ных по­ис­ков ры­царь со­всем от­ча­ял­ся. Он ни­как не мог най­ти Мер­ли­на, хоть и про­ехал мно­го-мно­го лиг. Ко все­му про­че­му его рас­страи­ва­ло еще и то, что он не знал дли­ну ли­ги.

Од­на­ж­ды ут­ром он про­снул­ся, чув­ст­вуя стран­ную сла­бость. Та­ким сла­бым он ни­ко­гда еще не был. Слу­чи­лось так, что имен­но в это ут­ро он и на­шел Мер­ли­на. Ры­царь сра­зу по­нял, кто это та­кой. Вол­шеб­ник си­дел под де­ре­вом в длин­ной бе­лой ман­тии. Во­круг не­го со­бра­лось мно­же­ст­во лес­ных жи­вот­ных, а пти­цы си­де­ли пря­мо на его пле­чах и ру­ках.

Ры­царь со­кру­шен­но по­ка­чал го­ло­вой, ляз­гая дос­пе­ха­ми: «И по­че­му этим жи­вот­ным бы­ло так лег­ко най­ти Мер­ли­на, а мне так труд­но?»

Ры­царь был так слаб, что ед­ва сполз с ко­ня.

– Я ис­кал те­бя, – ска­зал он вол­шеб­ни­ку, и, не зная пу­ти, по­те­рял дол­гие ме­ся­цы жиз­ни.

– Всю твою жизнь, – по­пра­вил его Мер­лин. Он от­ку­сил ку­сок мор­ко­ви, а ос­таль­ное от­дал кро­ли­ку, ко­то­рый си­дел ря­дом с ним.

Оше­лом­лен­ный ры­царь про­из­нес:

– Я про­де­лал та­кой даль­ний путь не для то­го, что­бы ме­ня ос­корб­ля­ли.

– Ты что, все­гда при­ни­ма­ешь прав­ду за ос­корб­ле­ние? – ска­зал Мер­лин, пе­ре­да­вая мор­ков­ку еще од­но­му зверь­ку.

Это ры­ца­рю то­же не по­нра­ви­лось, но он не смог сесть на ко­ня и ус­ка­кать, по­то­му что ос­ла­бел от го­ло­да и жа­ж­ды. Он про­сто всем сво­им за­ко­ван­ным в ме­талл те­лом с гро­хо­том рух­нул на тра­ву у ног Мер­ли­на. Мер­лин со­чув­ст­вен­но по­смот­рел на не­го.

– Те­бе очень по­вез­ло, – про­го­во­рил он. – Ты слиш­ком слаб, что­бы убе­жать.

– Что это зна­чит? – рез­ко спро­сил ры­царь. В от­вет Мер­лин улыб­нул­ся:

– Че­ло­век не смо­жет че­му-ни­будь нау­чить­ся, ес­ли убе­жит прочь. На ка­кое-то вре­мя он дол­жен ос­тать­ся.

– Я про­бу­ду здесь ров­но столь­ко, сколь­ко по­на­до­бит­ся, что­бы уз­нать, как из­ба­вить­ся от дос­пе­хов, – ска­зал ры­царь.

– Ко­гда ты это уз­на­ешь, – за­ве­рил его Мер­лин, – ты боль­ше ни­ко­гда не ся­дешь в сед­ло, что­бы мчать­ся од­но­вре­мен­но во все сто­ро­ны све­та.

Ры­царь слиш­ком ус­тал, что­бы за­да­вать но­вые во­про­сы. Он уст­ро­ил­ся по­удоб­нее и бы­ст­ро за­снул.

Про­снув­шись, он вновь уви­дел ок­ру­жен­но­го зверь­ем Мер­ли­на.

Ры­царь по­пы­тал­ся сесть, но ока­зал­ся для это­го слиш­ком слаб. Мер­лин про­тя­нул ему се­реб­ря­ный ку­бок с жид­ко­стью не­обыч­но­го цве­та.

– Вы­пей, – при­ка­зал он.

– Что это? – спро­сил ры­царь, по­доз­ри­тель­но гля­дя на ку­бок.

– Ты очень бо­ишь­ся, – ска­зал Мер­лин. – Имен­но по­это­му ты и за­ко­вал се­бя в дос­пе­хи.

Ры­царь не стал воз­ра­жать, по­то­му что его му­чи­ла жа­ж­да.

– Хо­ро­шо. Я вы­пью. За­ли­вай все пря­мо в за­бра­ло.

– Нет, – ска­зал Мер­лин, – нель­зя про­ли­вать этот дра­го­цен­ный на­пи­ток.

Со­рвав тро­стин­ку, он вста­вил ее в ку­бок. Дру­гой ее ко­нец он про­су­нул ры­ца­рю в за­бра­ло.

– Это пре­крас­ная идея! – ска­зал ры­царь.

– Я на­зы­ваю это со­ло­мин­кой, – от­ве­тил Мер­лин.

– По­че­му?

– А по­че­му бы и нет?

Ры­царь пе­ре­дер­нул пле­ча­ми и стал втя­ги­вать жид­кость че­рез тро­стин­ку. Сна­ча­ла жид­кость бы­ла горь­кой, но с ка­ж­дым глот­ком пить ее бы­ло все при­ят­нее, а в кон­це она по­ка­за­лась ры­ца­рю по-на­стоя­ще­му вкус­ной. С бла­го­дар­но­стью ры­царь вер­нул Мер­ли­ну ку­бок.

– Ты мо­жешь про­да­вать этот на­пи­ток. Его ста­нут по­ку­пать кув­ши­на­ми.

Мер­лин толь­ко улыб­нул­ся.

– А что это я вы­пил? – спро­сил ры­царь.

– Жизнь, – от­ве­тил Мер­лин.

– Жизнь?

– Да, – ска­зал муд­рый вол­шеб­ник, – раз­ве ты не по­чув­ст­во­вал сна­ча­ла го­речь, а за­тем, ко­гда вы­пил боль­ше, при­ят­ный вкус на­пит­ка?

Ры­царь ут­вер­ди­тель­но кив­нул го­ло­вой:

Да, а по­след­ние глот­ки бы­ли са­мы­ми вкус­ны­ми.

Так слу­чи­лось, по­то­му что ты стал при­ни­мать то, что пьешь.

– Ты хо­чешь ска­зать, что жизнь пре­крас­на, ко­гда ее при­ни­ма­ешь? – спро­сил ры­царь.

– А раз­ве нет? – спро­сил Мер­лин, под­ни­мая бро­ви от удив­ле­ния.

– Не­у­жто ты хо­чешь, что­бы я сми­рил­ся с эти­ми дос­пе­ха­ми?

– Э-э, – про­из­нес Мер­лин, – ты не ро­дил­ся в этих дос­пе­хах, а сам на­дел их на се­бя. Ты не спра­ши­вал се­бя, по­че­му ты сде­лал это?

– А по­че­му я не дол­жен был их на­де­вать? – по­сле­до­вал раз­дра­жен­ный от­вет. Рань­ше ры­царь ни­ко­гда не за­да­вал­ся этим во­про­сом. В этот мо­мент он по­чув­ст­во­вал силь­ную го­лов­ную боль.

– Ты смо­жешь яс­но мыс­лить, ко­гда вос­ста­но­вишь свои си­лы, – ска­зал Мер­лин.

При этом вол­шеб­ник хлоп­нул в ла­до­ши, и пе­ред ры­ца­рем вы­строи­лись бел­ки; ка­ж­дая из них дер­жа­ла в зу­бах орех. Они по оче­ре­ди вле­за­ли ры­ца­рю на пле­чо, рас­ку­сы­ва­ли орех и, пе­ре­мо­лов его зу­ба­ми в ка­ши­цу, про­пи­хи­ва­ли сквозь за­бра­ло. Кро­ли­ки точ­но так же кор­ми­ли его мор­ко­вью, а олень из­мель­чал для не­го кор­ни и яго­ды. Та­кой спо­соб корм­ле­ния вы­звал бы от­вра­ще­ние у брезг­ли­во­го че­ло­ве­ка, но что мог по­де­лать ры­царь, плен­ник соб­ст­вен­ных дос­пе­хов, жи­ву­щий в глу­хом ле­су?

Жи­вот­ные по­сто­ян­но кор­ми­ли ры­ца­ря, а Мер­лин да­вал ему боль­шой ку­бок, на­пол­нен­ный Жиз­нью, и тро­стин­ку, что­бы пить. По­сте­пен­но у ры­ца­ря при­бы­ва­ли си­лы и по­яв­ля­лась на­де­ж­да.

Ка­ж­дый день он за­да­вал Мер­ли­ну один и тот же во­прос:

– Ко­гда я из­бав­люсь от дос­пе­хов?

И ка­ж­дый раз Мер­лин от­ве­чал:

– Тер­пе­ние! Ты ви­дишь сам, как дол­го это длит­ся. От них так про­сто не из­ба­вишь­ся.

Од­на­ж­ды но­чью жи­вот­ные и ры­царь слу­ша­ли, как вол­шеб­ник иг­рал на лют­не по­след­ний хит тру­ба­ду­ров: «Вне­мли рас­ска­зу о за­бы­тых днях, о не­при­ступ­ных да­мах и лы­сых ко­ро­лях».

Как толь­ко Мер­лин за­кон­чил иг­рать, ры­царь за­дал во­прос, дав­но не да­вав­ший ему по­коя:

– Прав­да ли, что ты учил ко­ро­ля Ар­ту­ра? Ли­цо вол­шеб­ни­ка ожи­ви­лось.

– Да, я был его учи­те­лем, – от­ве­тил он.

– Но как ты про­жил столь­ко лет? Ведь про­шли сто­ле­тия с тех пор, как Ар­тур умер! – вос­клик­нул ры­царь.

– Про­шлое, на­стоя­щее и бу­ду­щее – это од­но це­лое, ес­ли ты сто­ишь у Ис­точ­ни­ка, – от­ве­тил Мер­лин.

– Что это за ис­точ­ник? – спро­сил ры­царь.

– Это не­ви­ди­мая ма­ги­че­ская си­ла, на­ча­ло все­го.

– Мне это не­по­нят­но, – ска­зал ры­царь.

– Это по­то­му, что ты пы­та­ешь­ся все по­стичь ра­зу­мом, а ра­зум ог­ра­ни­чен.

– Но я дос­та­точ­но умен, – воз­ра­зил ры­царь.

– Да, – под­хва­тил вол­шеб­ник, – и твой ум за­ко­вал те­бя в дос­пе­хи.

Ры­царь не смог воз­ра­зить. Он вдруг вспом­нил, что ска­зал ему Мер­лин при пер­вой встре­че.

– Ты го­во­рил, что я на­дел дос­пе­хи, по­то­му что бо­юсь.

– А раз­ве это не так? – спро­сил Мер­лин.

– Нет, я на­де­вал их, что­бы за­щи­тить се­бя в бою.

– Ты бо­ял­ся, что те­бя мо­гут серь­ез­но ра­нить или убь­ют, – до­ба­вил Мер­лин.

– Это мо­жет слу­чить­ся с ка­ж­дым.

Мер­лин от­ри­ца­тель­но по­ка­чал го­ло­вой:

– А для че­го те­бе вое­вать?

– Что­бы до­ка­зать, ка­кой я хо­ро­ший, до­б­рый и лю­бя­щий ры­царь.

– Ес­ли ты дей­ст­ви­тель­но хо­ро­ший, до­б­рый и лю­бя­щий, за­чем те­бе по­на­до­би­лось до­ка­зы­вать это? – спро­сил Мер­лин.

Со свой­ст­вен­ной ему при­выч­кой ры­царь не стал об­ду­мы­вать ска­зан­ное – он без­мя­теж­но ус­нул.

Од­на­ко на­ут­ро его пре­сле­до­ва­ла толь­ко од­на мысль: раз­ве я не хо­ро­ший, до­б­рый и лю­бя­щий? С этим он сно­ва об­ра­тил­ся к Мер­ли­ну.

– А что об этом ду­ма­ешь ты сам? – спро­сил его Мер­лин.

– Ты все­гда от­ве­ча­ешь во­про­сом на во­прос?

– А ты все­гда ищешь от­вет, за­да­вая во­про­сы дру­гим?

Ры­царь сер­ди­то за­ша­гал прочь, еле слыш­но вор­ча на Мер­ли­на.

– Ох уж этот Мер­лин! – бор­мо­тал он. – Ино­гда он про­сто дей­ст­ву­ет мне на нер­вы!

С глу­хим уда­ром он бух­нул­ся сво­им око­ван­ным те­лом, са­дясь под де­ре­во, что­бы по­раз­мыс­лить над сло­ва­ми вол­шеб­ни­ка.

И о чем же он ду­мал?

– Мо­жет ли та­кое быть, – про­из­нес он гром­ко, раз­го­ва­ри­вая сам с со­бой, – что я не хо­ро­ший, не до­б­рый и не лю­бя­щий?

– Воз­мож­но, – про­пи­щал то­нень­кий го­ло­сок, – ина­че ты не сел бы на мой хвост!

– Что?

Ры­царь вни­ма­тель­но по­смот­рел в сто­ро­ну и со­всем ря­дом за­ме­тил ма­лень­кую бел­ку. Ее хво­ста не бы­ло вид­но.

– Ах, про­сти! – ска­зал ры­царь, ото­дви­гая но­гу, что­бы бел­ка смог­ла вы­сво­бо­дить хвост. – На­де­юсь, те­бе не слиш­ком боль­но. Я пло­хо ви­жу – мне ме­ша­ет за­бра­ло.

– Это оче­вид­но, – от­ве­ти­ла бел­ка, как ни в чем не бы­ва­ло. – По­это­му те­бе час­то при­хо­дит­ся про­сить про­ще­ния за на­не­сен­ные оби­ды.

– Ма­ло мне дер­зо­сти вол­шеб­ни­ка, те­перь еще и бел­ка дер­зит, – про­вор­чал ры­царь. – Я не на­ме­рен с то­бой раз­го­ва­ри­вать.

Пре­одо­ле­вая тя­жесть дос­пе­хов, он на­чал под­ни­мать­ся. И вдруг с удив­ле­ни­ем по­смот­рел на нее:

– Эй, да ведь ты го­во­ришь!

– И, к сво­ей чес­ти, от­ме­чу, что не ста­ла кри­чать, – от­ве­ти­ла бел­ка, – хоть ты и сел на мой хвост.

– Но жи­вот­ные не мо­гут раз­го­ва­ри­вать, – ска­зал ры­царь.

– Еще как мо­гут, – воз­ра­зи­ла бел­ка, – про­сто лю­ди к ним не при­слу­ши­ва­ют­ся.

Ры­царь изум­лен­но по­ка­чал го­ло­вой:

– Так ты и рань­ше со мной раз­го­ва­ри­ва­ла ?

– Ко­неч­но, ка­ж­дый раз, ко­гда рас­ку­сы­ва­ла орех и про­пи­хи­ва­ла те­бе в за­бра­ло.

– По­че­му же я слы­шу те­бя толь­ко сей­час?

– Ме­ня вос­хи­ща­ет твое лю­бо­пыт­ст­во, – про­из­нес­ла бел­ка, – но по­че­му ты не вос­при­ни­ма­ешь ве­щи ес­те­ст­вен­но, как они есть?

– Ты от­ве­ти­ла во­про­сом на во­прос, – ска­зал ры­царь, – это ре­зуль­тат дол­го­го об­ще­ния с Мер­ли­ном.

– А вот ты с ним об­щал­ся слиш­ком ма­ло!

Бел­ка виль­ну­ла хво­стом пе­ред ры­ца­рем и взбе­жа­ла вверх по де­ре­ву.

Ры­царь крик­нул ей вслед:

– По­го­ди! Как те­бя зо­вут?

– Бел­ка, – от­ве­ти­ла она про­сто и ис­чез­ла в гус­тых вет­вях.

По­ра­жен­ный ры­царь по­ка­чал го­ло­вой. Мож­но ли та­кое во­об­ра­зить? И вдруг он уви­дел, что к не­му при­бли­жа­ет­ся Мер­лин.

– Мер­лин, – ска­зал ры­царь, – по­ра мне уби­рать­ся от­сю­да. Я уже на­чал раз­го­ва­ри­вать с бел­ка­ми.

– Вот и пре­крас­но, – от­ве­тил вол­шеб­ник.

Ры­царь вы­гля­дел рас­те­рян­ным:

– Что зна­чит – пре­крас­но?

– А то и зна­чит. Ты уже на­чи­на­ешь чув­ст­во­вать виб­ра­ции дру­гих.

Ры­царь был со­вер­шен­но оза­да­чен, а Мер­лин про­дол­жал объ­яс­нять:

– Ты об­щал­ся с бел­кой не с по­мо­щью слов, а с по­мо­щью ощу­щае­мых виб­ра­ций. По­том эти виб­ра­ции ты об­лек в сло­вес­ную фор­му. Я жду то­го дня, ко­гда ты нау­чишь­ся раз­го­ва­ри­вать с цве­та­ми.

– Не рань­ше, чем они про­рас­тут на мо­ей мо­ги­ле. Я дол­жен по­ки­нуть этот лес!

– Ку­да же ты по­едешь?

– Об­рат­но к Джуль­ет­те и Кри­сто­фе­ру. Они уже дав­но жи­вут од­ни. Я дол­жен вер­нуть­ся, что­бы за­бо­тить­ся о них.

– Как же ты бу­дешь о них за­бо­тить­ся, ес­ли не мо­жешь по­за­бо­тить­ся о се­бе? – спро­сил Мер­лин.

– Но я очень со­ску­чил­ся, – за­ску­лил ры­царь, – и хо­чу вер­нуть­ся к ним да­же в та­ком жал­ком ви­де.

– Имен­но так ты и бу­дешь вы­гля­деть в сво­их дос­пе­хах, ко­гда вер­нешь­ся, – пре­ду­пре­дил его Мер­лин.

Ры­царь с гру­стью по­смот­рел на вол­шеб­ни­ка:

– Я не хо­чу ждать, по­ка из­бав­люсь от дос­пе­хов. Мне хо­чет­ся уе­хать не­мед­лен­но и стать хо­ро­шим, до­б­рым и лю­бя­щим му­жем Джуль­ет­те и пре­крас­ным от­цом Кри­сто­фе­ру.

Мер­лин по­ни­маю­ще кив­нул го­ло­вой. Он ска­зал ры­ца­рю, что воз­вра­ще­ние ста­нет для се­мьи по­дар­ком.

– Но по­да­рок бу­дет на­стоя­щим толь­ко то­гда, ко­гда смо­жет при­нес­ти ра­дость. Ина­че он ста­нет обу­зой, – ска­зал вол­шеб­ник.

– Ты хо­чешь ска­зать, что мне не об­ра­ду­ют­ся? – удив­лен­но спро­сил ры­царь. – Они обя­за­тель­но по­ве­рят мне еще раз. В кон­це кон­цов, я один из луч­ших ры­ца­рей в ко­ро­лев­ст­ве.

– А что, ес­ли си­ла дос­пе­хов не­пре­одо­ли­ма? – мяг­ко спро­сил Мер­лин.

Ры­царь за­ду­мал­ся над его сло­ва­ми. Он вспом­нил бес­ко­неч­ные уп­ре­ки Джуль­ет­ты в том, что час­то уез­жал в по­ход, обо­жал свои дос­пе­хи, за­кры­вал за­бра­ло или бы­ст­ро ухо­дил спать, что­бы не слы­шать ее слов. А вдруг Джуль­ет­та не при­мет его? За­то Кри­сто­фер точ­но об­ра­ду­ет­ся.

– По­че­му бы не по­слать вес­точ­ку Кри­сто­фе­ру и не спро­сить его об этом? – пред­ло­жил Мер­лин.

Ры­ца­рю по­нра­ви­лась эта мысль, но он не знал, как это сде­лать. Мер­лин ука­зал на го­луб­ку на сво­ем пле­че:

– Вес­точ­ку от­не­сет Ре­бек­ка.

Ры­царь был в За­ме­ша­тель­ст­ве: Она не зна­ет до­ро­гу в за­мок. Ведь это про­сто глу­пая пти­ца.

– Я от­ли­чаю се­вер от юга, а вос­ток от за­па­да, – рез­ко от­ве­ти­ла Ре­бек­ка, – для те­бя же это не­по­сти­жи­мо.

Ры­царь по­спеш­но из­ви­нил­ся. Он был силь­но по­тря­сен. В один день ему не толь­ко уда­лось объ­яс­нить­ся с бел­кой и го­луб­кой, но и рас­сер­дить их обе­их. Как пти­ца с До­б­рым серд­цем, Ре­бек­ка при­ня­ла из­ви­не­ния ры­ца­ря и вспорх­ну­ла, уно­ся в клю­ве за­пис­ку для Кри­сто­фе­ра, на­пи­сан­ную на ско­рую ру­ку.

– Не вор­куй с го­лу­бя­ми при встре­че, ина­че вы­ро­нишь за­пис­ку, – за­кри­чал ей вдо­гон­ку ры­царь.

Ре­бек­ка не об­ра­ти­ла вни­ма­ния на не­уме­ст­ное за­ме­ча­ние, по­ни­мая, что ему пред­сто­ит еще мно­го­му нау­чить­ся.

Про­шла не­де­ля, а Ре­бек­ки все не бы­ло. Ры­царь на­чи­нал бес­по­ко­ить­ся и опа­сал­ся, что она ста­ла жерт­вой со­ко­ла, ко­то­ро­го обу­чил охо­тить­ся та­кой же ры­царь, как он. Он со­дрог­нул­ся от од­ной мыс­ли, что мог ув­ле­кать­ся охо­той на дичь – а мо­жет, ди­кой охо­той? От та­ко­го ужас­но­го ка­лам­бу­ра ры­царь опять со­дрог­нул­ся.

Ко­гда, ак­ком­па­ни­руя се­бе на лют­не, вол­шеб­ник за­кон­чил петь: «Зи­ма хо­лод­ной, дол­гой бу­дет, коль ты те­п­ла не да­ришь лю­дям», – ры­царь вы­ска­зал ему свое бес­по­кой­ст­во на­счет Ре­бек­ки.

Мер­лин под­бод­рил его без­за­бот­ным экс­пром­том:

– Ум­на моя го­луб­ка-пти­ца, В пу­ти бе­ды с ней не слу­чит­ся.

Вне­зап­но жи­вот­ные во­круг ожи­ви­лись. Все они смот­ре­ли на не­бо. Мер­лин и ры­царь то­же по­смот­ре­ли вверх. Они уви­де­ли Ре­бек­ку. Го­луб­ка по­кру­жи­ла над их го­ло­ва­ми и ста­ла сни­жать­ся.

Ры­царь с тру­дом под­нял­ся на но­ги, ко­гда Ре­бек­ка усе­лась на пле­чо Мер­ли­на.

Взяв за­пис­ку из ее клю­ва, вол­шеб­ник хму­ро со­об­щил ры­ца­рю, что ее при­слал Кри­сто­фер.

– Дай мне взгля­нуть! – ска­зал ры­царь, не­тер­пе­ли­во вы­хва­ты­вая лис­ток.

По­смот­рев на не­го, он ра­зи­нул рот от удив­ле­ния.

– Это чис­тый лист! – вос­клик­нул ры­царь. – Что это зна­чит?

– Это зна­чит, – мяг­ко про­из­нес Мер­лин, – что твой сын не мо­жет те­бе от­ве­тить, по­то­му что поч­ти со­всем те­бя не зна­ет.

Оше­лом­лен­ный ры­царь сто­ял ка­кое-то вре­мя не­под­виж­но, за­тем за­сто­нал и мед­лен­но опус­тил­ся на зем­лю. Он ста­рал­ся сдер­жи­вать сле­зы, по­то­му что ры­ца­рю в бле­стя­щих дос­пе­хах пла­кать не к ли­цу. Но по­сте­пен­но го­ре пол­но­стью ов­ла­де­ло им. Ры­царь пла­кал, об­ли­ва­ясь сле­за­ми. По­чув­ст­во­вав силь­ную ус­та­лость, он на­ко­нец за­снул.

Гла­ва 3

Тро­па Ис­ти­ны

Ко­гда ры­царь про­снул­ся, Мер­лин мол­ча си­дел ря­дом.

– Мне стыд­но, что я вел се­бя так не­дос­той­но, – ска­зал ры­царь. – Моя бо­ро­да со­всем про­мок­ла от слез, – раз­дра­жен­но до­ба­вил он.

– Не ви­ни се­бя, – ска­зал Мер­лин, – ты уже сде­лал пер­вый шаг к то­му, что­бы снять дос­пе­хи.

– Ка­кой шаг?

– Ско­ро уз­на­ешь, – под­ни­ма­ясь, от­ве­тил вол­шеб­ник. – Те­бе по­ра ухо­дить.

Ры­царь встре­во­жил­ся. Он ус­пел при­вык­нуть к ле­су, Мер­ли­ну и жи­вот­ным. Кро­ме то­го, ему про­сто не­ку­да бы­ло ид­ти. Джуль­ет­та и Кри­сто­фер на­вер­ня­ка не об­ра­ду­ют­ся его воз­вра­ще­нию. Ему по-преж­не­му ос­та­ва­лось хо­дить в по­хо­ды и со­вер­шать под­ви­ги. Ры­царь про­сла­вил­ся в бою, и сра­зу не­сколь­ко ко­ро­лей же­ла­ли, что­бы он им слу­жил. Но вое­вать боль­ше не име­ло смыс­ла.

Мер­лин на­пом­нил ры­ца­рю о его един­ст­вен­ной це­ли: из­ба­вить­ся от дос­пе­хов.

– За­чем бес­по­ко­ить­ся? – уг­рю­мо про­из­нес ры­царь. – Ведь Джуль­ет­те и Кри­сто­фе­ру уже все рав­но, ка­ким я бу­ду.

– Сде­лай это ра­ди се­бя, – пред­ло­жил Мер­лин. – Эти дос­пе­хи дос­та­ви­ли те­бе очень мно­го не­при­ят­но­стей, а со вре­ме­нем твое по­ло­же­ние мо­жет стать и то­го ху­же. Ты да­же мо­жешь уме­реть от про­сту­ды, ко­гда сно­ва на­мок­нет твоя бо­ро­да.

– Дос­пе­хи ста­ли для ме­ня на­стоя­щей обу­зой, – от­ве­тил ры­царь. – Я ус­тал тас­кать их на се­бе и пре­сы­тил­ся из­мель­чен­ной пи­щей. Пред­ставь се­бе, я да­же не мо­гу по­че­сать соб­ст­вен­ную спи­ну.

– Ко­гда в по­след­ний раз ты ощу­щал те­п­ло­ту по­це­луя, на­сла­ж­дал­ся аро­ма­том цве­тов или слу­шал пре­крас­ную ме­ло­дию, не при­глу­шен­ную дос­пе­ха­ми?

– Уже и не пом­ню, – уг­рю­мо про­бор­мо­тал ры­царь. – Ты прав, Мер­лин, я обя­зан снять эти дос­пе­хи пре­ж­де все­го ра­ди се­бя.

– Те­перь ты не дол­жен жить и ду­мать как рань­ше, – ска­зал Мер­лин, –- ведь имен­но по­то­му ты ока­зал­ся в пле­ну сво­их дос­пе­хов.

– Но как мне из­ме­нить­ся? – спро­сил ры­царь с бес­по­кой­ст­вом.

– Это не так труд­но, как ка­жет­ся, – объ­яс­нял Мер­лин, вы­во­дя ры­ца­ря на лес­ную тро­пу. – По этой тро­пе ты прие­хал в наш лес.

– Я ехал сю­да не по тро­пе, – ска­зал ры­царь. – Ме­ся­ца­ми я блу­ж­дал по ле­су!

– Лю­ди час­то не осоз­на­ют, что идут по ка­кой-то тро­пе, – от­ве­тил Мер­лин.

– Ты хо­чешь ска­зать, я ее про­сто не за­ме­тил?

– Да, и мо­жешь по ней вер­нуть­ся на­зад, ес­ли же­ла­ешь. Но знай – это воз­врат к бес­чес­тию, алч­но­сти, не­на­вис­ти, стра­ху и не­ве­же­ст­ву.

– Уж не ду­ма­ешь ли ты, что я та­кой? – не­го­дую­ще спро­сил ры­царь.

– Ино­гда в те­бе про­яв­ля­ют­ся эти ка­че­ст­ва, – ти­хо под­твер­дил Мер­лин.

За­тем вол­шеб­ник по­ка­зал ему дру­гую тро­пу. Она бы­ла уже пер­вой и на­мно­го кру­че.

– Взби­рать­ся по ней не­лег­ко, – за­ме­тил ры­царь.

Мер­лин со­глас­но кив­нул го­ло­вой.

– Это, – ска­зал он, – путь Ис­ти­ны. Чем бли­же к вер­ши­не, тем кру­че ста­но­вит­ся тро­па. Ры­царь без эн­ту­зи­аз­ма по­смот­рел на кру­тую тро­пин­ку.

– Не ду­маю, что по ней сто­ит взби­рать­ся. Че­го я добь­юсь, дой­дя до вер­ши­ны?

– По­ду­май о том, че­го ты ли­шишь­ся, – объ­яс­нил Мер­лин, – сво­их дос­пе­хов!

Ры­царь стал раз­мыш­лять. Ес­ли он вер­нет­ся на преж­нюю тро­пу, на­де­ж­ды на из­бав­ле­ние у не­го не бу­дет, и то­гда он ум­рет от оди­но­че­ст­ва и ис­то­ще­ния. Ему ка­за­лось, что един­ст­вен­но пра­виль­ным ре­ше­ни­ем бы­ло из­брать вто­рую тро­пу – путь Ис­ти­ны. Но ведь он мо­жет по­гиб­нуть, пы­та­ясь пре­одо­леть кру­тые гор­ные скло­ны.

Ры­царь по­смот­рел впе­ред на труд­но­про­хо­ди­мую тро­пу, за­тем взгля­дом об­вел дос­пе­хи.

– Лад­но, – ска­зал он, ре­ша­ясь, – пой­ду пу­тем Ис­ти­ны.

Мер­лин ут­вер­ди­тель­но кив­нул:

– Из­брав не­из­вест­ную тро­пу и идя по ней под тя­же­стью дос­пе­хов, ты дол­жен бу­дешь про­явить му­же­ст­во.

Ры­царь чув­ст­во­вал, что нуж­но сей­час же от­прав­лять­ся в до­ро­гу, ина­че он мо­жет пе­ре­ду­мать.

– Я возь­му с со­бой вер­но­го ко­ня, – про­из­нес он.

– Нет, нет, – за­ка­чал го­ло­вой Мер­лин, – в не­ко­то­рых уз­ких мес­тах тро­пы конь не смо­жет прой­ти. Те­бе при­дет­ся ид­ти пеш­ком.

В ужа­се ры­царь шлеп­нул­ся на ка­мень.

– Пусть уж луч­ше на­мок­нет моя бо­ро­да и я ум­ру от про­сту­ды, – ска­зал он, окон­ча­тель­но ут­ра­тив са­мо­об­ла­да­ние.

– Ты пой­дешь не один, – ска­зал ему Мер­лин. – С то­бой от­пра­вит­ся Бел­ка.

– Не ду­ма­ешь ли ты, что я по­еду на ней вер­хом? – спро­сил ры­царь, при­хо­дя в ужас от од­ной мыс­ли о ком­па­нии не­снос­ной бел­ки.

– Воз­мож­но, на мне и не по­едешь, – ска­за­ла Бел­ка, – но сам ты не смо­жешь есть. Кто, кро­ме ме­ня, ста­нет из­мель­чать оре­хи и про­со­вы­вать их те­бе в за­бра­ло?

За­слы­шав их раз­го­вор, Ре­бек­ка вспорх­ну­ла с де­ре­ва не­по­да­ле­ку и се­ла ры­ца­рю на пле­чо.

– Я то­же бу­ду с то­бой. Мне при­хо­ди­лось бы­вать на вер­ши­не го­ры, я знаю ту­да до­ро­гу, – ска­за­ла она.

Ре­ши­мость зверь­ка и пти­цы по­мочь ему при­да­ла ры­ца­рю сил.

– Как не­обыч­но, – по­ду­мал он про се­бя, – од­но­му из луч­ших ры­ца­рей ко­ро­лев­ст­ва нуж­на под­держ­ка бел­ки и пти­цы!

Он тя­же­ло под­нял­ся на но­ги и по­ка­зал жес­том Мер­ли­ну, что го­тов от­пра­вить­ся в путь. И то­гда вол­шеб­ник снял со сво­ей шеи зо­ло­той ключ изящ­ной ра­бо­ты и от­дал его ры­ца­рю.

– Этим клю­чом ты смо­жешь от­крыть во­ро­та трех зам­ков. Они по­встре­ча­ют­ся на тво­ем пу­ти.

– Знаю! – азарт­но крик­нул ры­царь. – В ка­ж­дом зам­ке бу­дет по прин­цес­се, и ка­ж­дую ох­ра­ня­ет дра­кон. Спа­сая прин­цесс, мне при­дет­ся уби­вать дра­ко­нов...

– До­воль­но! – пре­рвал его Мер­лин. – Прин­цесс в зам­ках не бу­дет. Да и как ты спа­сешь их, бу­ду­чи в та­ком жал­ком со­стоя­нии? Сна­ча­ла ты дол­жен спа­сти се­бя.

По­сле та­ко­го пре­ду­пре­ж­де­ния ры­царь за­мол­чал, а Мер­лин про­дол­жил:

– Пер­вый за­мок на­зы­ва­ет­ся Ти­ши­на, вто­рой – Зна­ние, а тре­тий – Во­ля и Сме­лость. В ка­ж­дый ты смо­жешь оты­скать вы­ход, толь­ко ко­гда уз­на­ешь то, что те­бе над­ле­жит.

Ры­ца­рю это по­ка­за­лось ме­нее за­ни­ма­тель­ным, чем спа­се­ние прин­цесс.

К то­му же сей­час ему во­все не хо­те­лось раз­гу­ли­вать по зам­кам.

– По­че­му бы про­сто не обой­ти их сто­ро­ной? – ска­зал он сер­ди­то.

– По­то­му что то­гда ты по­те­ря­ешь тро­пу и на­­ве­рн­яка за­блу­дишь­ся. Толь­ко про­хо­дя че­рез зам­ки, ты смо­жешь по­пасть на вер­ши­ну го­ры, – твер­до ска­зал Мер­лин.

Гля­дя на кру­тую уз­кую тро­пу, ры­царь тя­же­ло вздох­нул. Тро­па те­ря­лась ме­ж­ду вы­со­ки­ми де­ревь­я­ми, уст­рем­лен­ны­ми к низ­ким об­ла­кам. Он по­ни­мал, что это пу­те­ше­ст­вие бу­дет на­мно­го труд­нее, чем лю­бой бое­вой по­ход.

Мер­лин знал, о чем ду­мал ры­царь.

– Да, – со­гла­сил­ся он, – на пу­ти Ис­ти­ны те­бе пред­сто­ит со­всем дру­гая бит­ва. Ты дол­жен нау­чить­ся лю­бить се­бя.

– Но как это сде­лать? – спро­сил ры­царь.

– Все нач­нет­ся с по­зна­ния са­мо­го се­бя, – от­ве­тил Мер­лин. – В этой бит­ве нель­зя по­бе­дить ме­чом, так что ос­тавь его здесь.

До­б­рый взгляд Мер­ли­на на мгно­ве­ние за­дер­жал­ся на ры­ца­ре. За­тем вол­шеб­ник до­ба­вил: – Ес­ли столк­нешь­ся с не­раз­ре­ши­мой про­бле­мой, по­зо­ви – и я по­яв­люсь.

– Зна­чит, ты мо­жешь поя­вить­ся, где бы я ни был?

– Лю­бой ува­жаю­щий се­бя вол­шеб­ник мо­жет это, – от­ве­тил Мер­лин.

С эти­ми сло­ва­ми он ис­чез.

Ры­царь был оше­лом­лен.

– Вот это да... он... он ис­чез!

Бел­ка кив­ну­ла го­ло­вой:

– Ино­гда он бы­ва­ет боль­шим ори­ги­на­лом.

– На эти раз­го­во­ры ты рас­тра­тишь по­след­ние си­лы, – до­ба­ви­ла она свар­ли­во. – На­до ид­ти.

Раз­дал­ся скрип шле­ма, ко­гда ры­царь кив­нул го­ло­вой в знак со­гла­сия. Они за­ша­га­ли. Пер­вой бе­жа­ла Бел­ка, за ней шел ры­царь с Ре­бек­кой на пле­че. Вре­мя от вре­ме­ни Ре­бек­ка уле­та­ла в до­зор и, воз­вра­ща­ясь, со­об­ща­ла о том, что ви­де­ла впе­ре­ди.

Че­рез не­сколь­ко ча­сов, смер­тель­но ус­тав­ший и из­му­чен­ный ры­царь не вы­дер­жал на­пря­же­ния. Пре­ж­де он пу­те­ше­ст­во­вал в тя­же­лых дос­пе­хах толь­ко вер­хом. К то­му же сгу­ща­лись су­мер­ки. Ре­бек­ка и Бел­ка ре­ши­ли, что по­ра ос­та­но­вить­ся на ноч­лег.

Ре­бек­ка уле­те­ла и, пор­хая от кус­та к кус­ту, при­нес­ла не­мно­го ягод. Она про­су­ну­ла их в за­бра­ло ры­ца­рю. Бел­ка сбе­га­ла к ру­чью и при­нес­ла во­ды в оре­хо­вой скор­лу­пе. Ры­царь пил во­ду че­рез тро­стин­ку Мер­ли­на. Он так силь­но ус­тал, что не до­ж­дал­ся, ко­гда Бел­ка при­го­то­вит оре­хи, и ус­нул.

На сле­дую­щее ут­ро он про­снул­ся от яр­ко­го сол­неч­но­го све­та. С не­при­выч­ки ры­царь при­щу­рил­ся. Ни­ко­гда еще за­бра­ло не про­пус­ка­ло так мно­го сол­неч­но­го све­та. Пы­та­ясь объ­яс­нить та­кую пе­ре­ме­ну, он за­ме­тил, что Бел­ка и Ре­бек­ка смот­ре­ли на не­го, из­да­вая ожив­лен­ные зву­ки. Опи­ра­ясь ру­ка­ми о зем­лю, ры­царь сел; он вдруг по­нял, что стал ви­деть на­мно­го луч­ше, чем вче­ра, и ощу­щал ли­цом про­хлад­ный воз­дух. Часть его за­бра­ла от­ло­ми­лась и ку­да-то про­па­ла!

«Как это мог­ло слу­чить­ся?» – уди­вил­ся он.

Хо­тя во­прос и не про­зву­чал, Бел­ка от­ве­ти­ла:

– За­бра­ло про­ржа­ве­ло, и ку­сок от­ва­лил­ся.

– Но по­че­му? – спро­сил ры­царь.

– От тво­их слез, ко­гда ты пла­кал, уви­дев пись­мо сы­на, – ска­за­ла Ре­бек­ка.

Ры­царь за­ду­мал­ся. Его го­ре ока­за­лось на­столь­ко ве­ли­ко, что да­же же­ле­зо не вы­дер­жа­ло. Сле­зы ры­ца­ря ста­ли раз­ру­шать об­ле­гав­шие его дос­пе­хи.

– Те­перь все по­нят­но! – крик­нул он. – Сле­зы, вы­зван­ные ис­крен­ни­ми чув­ст­ва­ми, смо­гут вы­сво­бо­дить ме­ня из же­лез­но­го пле­на!

Он под­нял­ся на но­ги го­раз­до про­вор­нее, чем за все пре­ды­ду­щие го­ды.

– Бел­ка! Ре­бек­ка! – крик­нул он. – Прочь со­мне­ния! На тро­пу Ис­ти­ны! Впе­ред без про­мед­ле­ния!

Ре­бек­ка и Бел­ка на­столь­ко об­ра­до­ва­лись про­ис­хо­дя­ще­му, что ни­кто из них да­же не ска­зал ры­ца­рю, на­сколь­ко ужас­ной бы­ла про­зву­чав­шая риф­ма. Они сно­ва про­дол­жи­ли путь вверх, по скло­ну го­ры. Этот день был для ры­ца­ря осо­бен­но хо­ро­шим. Он за­ме­чал, как в воз­ду­хе сквозь вет­ви де­ревь­ев про­плы­ва­ли бле­стев­шие на солн­це кро­шеч­ные пы­лин­ки. При­сталь­но на­блю­дая за пти­ца­ми, ры­царь по­нял, что они от­ли­ча­ют­ся друг от дру­га. Об этом он со­об­щил Ре­бек­ке. Она взле­та­ла и рез­ко сни­жа­лась, без­за­бот­но вор­куя.

– Ты стал за­ме­чать раз­ни­цу в дру­гих, по­то­му что уже ви­дишь пе­ре­ме­ны в се­бе! – ска­за­ла она.

Ры­царь не по­нял смыс­ла этих слов. Но его чрез­мер­ная гор­дость не по­зво­ля­ла рас­спро­сить об этом под­роб­нее, ведь он по-преж­не­му счи­тал се­бя ум­нее го­луб­ки.

В это вре­мя, воз­вра­ща­ясь из до­зо­ра, к ним по­спеш­но под­бе­жа­ла Бел­ка:

– За­мок Ти­ши­ны на­хо­дит­ся за сле­дую­щим подъ­е­мом.

Взвол­но­ван­ный из­вес­ти­ем о зам­ке, ры­царь за­ша­гал еще бы­ст­рее, ляз­гая дос­пе­ха­ми. Тя­же­ло ды­ша, он вы­шел на вер­ши­ну хол­ма. Как и ожи­да­лось, за­мок сто­ял на са­мой тро­пе, смут­но вид­не­ясь вда­ли. Ры­царь при­знал­ся Бел­ке и Ре­бек­ке в сво­ем раз­оча­ро­ва­нии. Он ожи­дал уви­деть ве­ли­че­ст­вен­ное со­ору­же­ние. А За­мок Ти­ши­ны вы­гля­дел как боль­шин­ст­во обыч­ных зам­ков.

Сме­ясь, Ре­бек­ка ска­за­ла:

– Ко­гда ты нау­чишь­ся вос­при­ни­мать без ожи­да­ний и тре­бо­ва­ний, у те­бя бу­дет мень­ше раз­оча­ро­ва­ний.

Ры­царь оце­нил это муд­рое вы­ска­зы­ва­ние.

– Боль­шую часть жиз­ни я ис­пы­ты­вал раз­оча­ро­ва­ние. Мне пом­нит­ся, как, ле­жа в кро­ват­ке, я ду­мал, что нет на све­те ре­бен­ка пре­крас­нее ме­ня. Но ня­ня взгля­ну­ла на ме­ня и ска­за­ла:

– Ты са­мый пре­крас­ный ре­бе­нок толь­ко для сво­ей ма­мы.

– Я свер­нул­ся ка­ла­чи­ком, раз­оча­ро­ван­ный тем, что не был са­мым пре­крас­ным, а еще тем, что ня­ня бы­ла со мной так не­веж­ли­ва.

– Ес­ли бы ты по-на­стоя­ще­му ве­рил, что пре­кра­сен, то сло­ва ня­ни не име­ли бы зна­че­ния. То­гда бы ты не был раз­оча­ро­ван, – объ­яс­ни­ла ему Бел­ка. Ры­царь хо­ро­шо это по­ни­мал.

– Мне на­чи­на­ет ка­зать­ся, что жи­вот­ные ум­нее лю­дей.

– Са­мо по­ни­ма­ние это­го де­ла­ет те­бя та­ким же ум­ным, как и мы, – от­ве­ти­ла Бел­ка.

– Я ду­маю, ум здесь ни при чем, – ска­за­ла Ре­бек­ка. – Про­сто жи­вот­ные дей­ст­ви­тель­но вос­при­ни­ма­ют жизнь, а лю­ди мно­гое от нее тре­бу­ют. Раз­ве мо­жет кро­лик ска­зать: «Я хо­чу, что­бы солн­це взош­ло ут­ром ра­ди ме­ня, ина­че мне бу­дет скуч­но». Да­же ес­ли солн­це не по­ка­жет­ся, это не ис­пор­тит ему на­строе­ние. Он сча­ст­лив про­сто по­то­му, что он кро­лик.

Ры­царь об­ду­мы­вал ска­зан­ное. На его па­мя­ти не­мно­гие лю­ди мог­ли ска­зать, что сча­ст­ли­вы от­то­го, что они лю­ди.

Вско­ре они по­до­шли к во­ро­там вы­со­ко­го зам­ка. Ры­царь снял с шеи зо­ло­той ключ и вста­вил его в за­моч­ную сква­жи­ну. Ко­гда он от­кры­вал во­ро­та, Ре­бек­ка про­шеп­та­ла:

– Мы не пой­дем с то­бой. Ры­царь был очень раз­оча­ро­ван этим, ведь он пы­тал­ся по­лю­бить сво­их спут­ни­ков и уже до­ве­рял им. Он еле удер­жал­ся, что­бы не ска­зать им об этом. Те­перь ры­царь сто­ял и мед­лил.

Ре­бек­ка и Бел­ка по­ни­ма­ли, что он не ре­ша­ет­ся вой­ти в за­мок.

– Мы до­ве­ли те­бя до нуж­но­го мес­та, – ска­за­ла Бел­ка, – даль­ше ты пой­дешь один.

Вспорх­нув, Ре­бек­ка бод­ро крик­ну­ла:

– Мы по­до­ж­дем те­бя с дру­гой сто­ро­ны зам­ка.

Гла­ва 4

За­мок Ти­ши­ны

Ры­царь ос­то­рож­но про­су­нул го­ло­ву внутрь. Его ко­ле­ни слег­ка дро­жа­ли, от­че­го дос­пе­хи на нем из­да­ва­ли глу­хой лязг. Опа­са­ясь, что Ре­бек­ка все еще ви­дит его и мо­жет при­нять та­кую не­ре­ши­тель­ность за тру­сость, он со­брал­ся с ду­хом и ре­ши­тель­но во­шел внутрь, за­крыв за со­бой во­ро­та.

В это мгно­ве­ние ры­царь по­жа­лел, что не взял с со­бой меч. Но он пом­нил обе­ща­ние Мер­ли­на, что дра­ко­нов уби­вать не при­дет­ся.

Ры­царь во­шел в ог­ром­ную при­хо­жую и ог­ля­дел­ся. У од­ной из стен в ка­мен­ном оча­ге яр­ко го­рел огонь, а на по­лу ле­жа­ло три ков­ри­ка. Он сел на ков­рик у са­мо­го ог­ня.

Вско­ре он под­ме­тил две ве­щи: во-пер­вых, в ком­на­те он не уви­дел две­ри, ве­ду­щей в дру­гие час­ти зам­ка, во-вто­рых, кру­гом ца­ри­ла не­обы­чай­но уг­рю­мая ти­ши­на. Он вздрог­нул, ко­гда вдруг по­нял, что дро­ва в ог­не не по­тре­ски­ва­ют. Ры­царь все­гда счи­тал, что в его зам­ке бы­ло очень ти­хо, осо­бен­но ко­гда Джуль­ет­та не раз­го­ва­ри­ва­ла с ним не­сколь­ко дней. Но этот за­мок по­ра­зил его осо­бой ти­ши­ной.

– За­мок Ти­ши­ны – это не слу­чай­ное на­зва­ние, – по­ду­мал ры­царь.

Еще ни­ко­гда в жиз­ни он не чув­ст­во­вал та­ко­го оди­но­че­ст­ва.

Вне­зап­но ры­царь со­дрог­нул­ся от про­зву­чав­ше­го сза­ди го­ло­са:

– При­вет, ры­царь!

Он по­вер­нул­ся и с удив­ле­ни­ем уви­дел, что из даль­не­го уг­ла к не­му на­прав­ля­ет­ся сам ко­роль.

– Ко­роль! – сдав­лен­но про­из­нес он. – А я те­бя да­же не за­ме­тил. Что ты здесь де­ла­ешь?

– То же, что и ты, – ищу вы­ход из ком­на­ты.

Ры­царь сно­ва ог­ля­дел­ся.

– Здесь нет ни­ка­кой две­ри. Уви­деть что-то по-на­стоя­ще­му мож­но, толь­ко ко­гда осоз­на­ешь это, – ска­зал ко­роль. – Ес­ли ты пой­мешь, что это за ком­на­та, то смо­жешь оты­скать дверь в сле­дую­щую.

– Очень на это на­де­юсь, – ска­зал ры­царь. – Так стран­но ви­деть те­бя здесь. Я слы­шал, что ты уе­хал в по­ход.

– Я всем го­во­рю, что иду в по­ход, ко­гда от­прав­ля­юсь на тро­пу Ис­ти­ны, – объ­яс­нил ко­роль. – Так под­дан­ные лег­че ме­ня по­ни­ма­ют.

Ры­царь вы­гля­дел оза­да­чен­ным.

– Лю­бой пой­мет, что та­кое по­ход, – ска­зал ко­роль, – но лишь не­мно­гие по­ни­ма­ют, что та­кое ис­ти­на.

– Да, – со­гла­сил­ся ры­царь. – Я бы и сам не по­пал на тро­пу Ис­ти­ны, ес­ли бы не мои дос­пе­хи.

– Боль­шин­ст­во из нас на­хо­дит­ся в пле­ну сво­их дос­пе­хов, – про­из­нес ко­роль.

– Что это зна­чит? – спро­сил ры­царь.

– Мы вы­страи­ва­ем сте­ны, что­бы за­щи­тить свой на­ду­ман­ный об­раз. Но од­на­ж­ды на­чи­на­ем блу­ж­дать в этих сте­нах, и не мо­жем най­ти вы­ход.

– Ко­роль, я бы ни­ко­гда не по­ду­мал, что ты за­блу­дил­ся в ка­ких-то сте­нах. Ведь ты та­кой муд­рый, – ска­зал ры­царь.

Ко­роль пе­чаль­но за­сме­ял­ся:

– Мо­ей муд­ро­сти хва­та­ет, толь­ко что­бы прий­ти сю­да, ко­гда я по­ни­маю, что за­блу­дил­ся. Здесь я уз­наю о се­бе боль­ше.

Ры­царь очень во­оду­ше­вил­ся от мыс­ли, что, воз­мож­но, ко­роль ука­жет ему вы­ход. Его ли­цо про­свет­ле­ло.

– По­слу­шай, – ска­зал он, – да­вай пой­дем по это­му зам­ку вме­сте. То­гда нам не бу­дет так оди­но­ко.

Ко­роль от­ри­ца­тель­но по­ка­чал го­ло­вой:

– Я уже про­бо­вал это. Вер­но, ко­гда раз­го­ва­ри­ва­ешь с по­пут­чи­ком, ты не оди­нок, но вы­ход мож­но оты­скать, толь­ко ко­гда мол­чишь.

– Мож­но по­про­бо­вать ид­ти вме­сте и мол­чать, – пред­ло­жил ры­царь.

С не­от­вра­ти­мой точ­но­стью топ­нул по боль­шо­му паль­цу на но­ге ко­ро­ля.

Ко­роль за­кри­чал от бо­ли и за­пры­гал на од­ной но­ге.

Ры­царь был в ужа­се! Сна­ча­ла куз­нец, а те­перь ко­роль.

– Про­сти­те, сир, – про­из­нес ры­царь ви­но­ва­тым то­ном.

Ко­роль слег­ка по­тер свой па­лец.

– Лад­но, ни­че­го. Ты по­стра­дал от этих дос­пе­хов боль­ше, чем я.

За­тем, вы­пря­мив­шись в пол­ный рост, он со зна­ни­ем де­ла взгля­нул на ры­ца­ря:

– По­нят­но, что ты не хо­чешь ос­та­вать­ся в зам­ке один. Я то­же это­го не хо­тел, ко­гда на­чи­нал хо­дить сю­да; но за­тем по­нял, что толь­ко в оди­ноч­ку че­ло­век сде­ла­ет здесь то, что ему над­ле­жит.

С эти­ми сло­ва­ми он, при­хра­мы­вая, по­шел вдоль ком­на­ты и до­ба­вил:

– Мне на­до ухо­дить.

Оше­лом­лен­ный ры­царь спро­сил:

– Ку­да же ты идешь? Дверь там.

– Это вход. А дверь в сле­дую­щую ком­на­ту на­хо­дит­ся в даль­ней сте­не. Я уви­дел ее сра­зу, как ты во­шел, – от­ве­тил ко­роль.

– Что зна­чит – уви­дел? Раз­ве ты не пом­нил это­го по­сле сво­их пер­вых ви­зи­тов? – спро­сил ры­царь, не по­ни­мая це­ли по­сто­ян­ных воз­вра­ще­ний ко­ро­ля.

– Тро­пою Ис­ти­ны хо­дят всю жизнь. Ка­ж­дый раз, при­хо­дя сю­да, я по­ни­маю боль­ше и на­хо­жу но­вую дверь, – ска­зал ко­роль, мах­нув ру­кой на про­ща­нье. – Бе­ре­ги се­бя, друг мой.

– По­стой! Не ухо­ди! – взмо­лил­ся ры­царь.

Со­чув­ст­вен­но ко­роль взгля­нул на не­го:

– Да?

Ры­царь хо­ро­шо по­ни­мал, что ко­роль уже не из­ме­нит ре­ше­ния.

– Не дашь ли ты мне ка­кой-ни­будь со­вет пе­ред ухо­дом? – спро­сил он.

Ко­роль за­ду­мал­ся на мгно­ве­ние и от­ве­тил:

– Ты впер­вые от­пра­вил­ся в та­кой по­ход, друг мой ры­царь, по­ход, тре­бую­щий боль­ше му­же­ст­ва, чем лю­бая из тво­их преж­них битв. Ес­ли, со­брав си­лы, ты вы­пол­нишь здесь свою за­да­чу, то это ста­нет тво­ей ве­ли­чай­шей по­бе­дой.

За­тем ко­роль раз­вер­нул­ся, вы­тя­нул ру­ки впе­ред, слов­но же­лая от­крыть дверь, и ис­чез в сте­не, ос­та­вив ры­ца­ря в пол­ном не­до­уме­нии.

Ры­царь по­спе­шил к то­му мес­ту, где толь­ко что сто­ял ко­роль. Он на­де­ял­ся оты­скать дверь, но уви­дел толь­ко сплош­ную сте­ну и за­ша­гал по ком­на­те кру­га­ми. Ры­царь слы­шал, как лязг его дос­пе­хов от­да­вал­ся эхом по зам­ку.

Спус­тя ка­кое-то вре­мя он по­чув­ст­во­вал се­бя по­дав­лен­ным как ни­ко­гда пре­ж­де. Что­бы взбод­рить­ся, он спел не­сколь­ко во­оду­шев­ляю­щих пе­сен: «Я за­еду к те­бе, до­ро­гая, и возь­му с со­бой в по­ход» и «При­ют мой там, где шлем по­ве­шу свой». Он на­пе­вал их сно­ва и сно­ва.

Го­лос по­сте­пен­но са­дил­ся, и зву­ки ста­ли за­ти­хать в этом цар­ст­ве ти­ши­ны, ок­ру­жав­шем ры­ца­ря пол­ным все­по­гло­щаю­щим без­мол­ви­ем. И толь­ко те­перь ры­царь мог от­кро­вен­но при­знать­ся се­бе в том, че­го ни­ко­гда рань­ше не при­зна­вал: он бо­ял­ся оди­но­че­ст­ва.

В этот мо­мент он уви­дел дверь в даль­ней сте­не ком­на­ты. Ры­царь по­до­шел к две­ри, от­крыл ее без осо­бых уси­лий и во­шел в дру­гую ком­на­ту. Эта ком­на­та очень по­хо­ди­ла на пер­вую, но бы­ла не­мно­го мень­ше. В ней то­же ца­ри­ла ти­ши­на.

Что­бы ско­ро­тать вре­мя, он стал гром­ко раз­го­ва­ри­вать, пе­ре­ска­зы­вая все, что при­хо­ди­ло на ум. Ры­царь го­во­рил о том, ка­ким был в дет­ст­ве и чем от­ли­чал­ся от дру­гих зна­ко­мых маль­чи­шек. Ко­гда его дру­зья охо­ти­лись на пе­ре­пел­ку или иг­ра­ли в иг­ру «При­це­пи ка­ба­ну хвост», он си­дел до­ма и чи­тал. В то вре­мя книг бы­ло ма­ло, по­то­му что мо­на­хи пи­са­ли их от ру­ки. Он бы­ст­ро про­чел все эти кни­ги. Имен­но то­гда он на­чал охот­но за­го­ва­ри­вать с лю­бым, кто ему встре­чал­ся. Ко­гда со­бе­сед­ни­ка не бы­ло, он раз­го­ва­ри­вал сам с со­бой, как де­лал это те­перь. Вне­зап­но он пой­мал се­бя на мыс­ли, что час­то де­лал это, что­бы не ис­пы­ты­вать оди­но­че­ст­ва.

Ры­царь на­пря­жен­но об­ду­мы­вал это, но за­зву­чав­ший вдруг его соб­ст­вен­ный го­лос на­ру­шил не­при­вет­ли­вую ти­ши­ну:

– Я все­гда бо­ял­ся оди­но­че­ст­ва.

Ко­гда он это про­из­нес, пе­ред ним поя­ви­лась дру­гая дверь. От­крыв ее, ры­царь во­шел в сле­дую­щую ком­на­ту. Эта ком­на­та бы­ла еще мень­ше.

Он усел­ся на по­лу и сно­ва по­гру­зил­ся в мыс­ли. Вне­зап­но он по­ду­мал, как мно­го вре­ме­ни в жиз­ни бы­ло по­тра­че­но на рас­ска­зы о том, что он уже со­вер­шил и что со­би­рал­ся со­вер­шить. Те­перь ему не нра­ви­лось то, что тво­ри­лось у не­го на ду­ше. Вдруг пе­ред ним поя­ви­лась но­вая дверь. Она ве­ла в ком­на­ту, еще мень­шую, чем все ос­таль­ные.

Во­оду­шев­лен­ный свои­ми ус­пе­ха­ми, ры­царь сде­лал то, че­го не де­лал рань­ше. Он за­тих и вслу­шал­ся в ти­ши­ну. Ему ста­ло по­нят­но, что боль­шую часть сво­ей жиз­ни он ни к ко­му не при­слу­ши­вал­ся и ни­че­го не слы­шал. Шум вет­ра, на­кра­пы­ва­ние до­ж­дя, плеск бе­гу­щей в ру­чье во­ды ни­ко­гда не за­ти­ха­ли, но ры­царь это­го не слы­шал. Не слы­шал он и Джуль­ет­ты, ко­гда она пы­та­лась рас­ска­зать ему о сво­их чув­ст­вах, осо­бен­но ко­гда го­ре­ва­ла. Это на­пом­ни­ло ры­ца­рю о его соб­ст­вен­ном го­ре. Он ув­лек­ся дос­пе­ха­ми, по­то­му что они при­глу­ша­ли гру­ст­ный го­лос Джуль­ет­ты. Стои­ло ему за­крыть за­бра­ло – и он ни­че­го не слы­шал.

Ко­неч­но, Джуль­ет­те бы­ло оди­но­ко, ко­гда он мол­чал, ог­ра­див се­бя дос­пе­ха­ми. Ей бы­ло оди­но­ко, как ему сей­час в этой ком­нат­ке ве­ли­чи­ной с мо­ги­лу. Ду­шев­ная боль и оди­но­че­ст­во пе­ре­пол­ня­ли его. Те­перь стра­да­ния Джуль­ет­ты ста­ли ему по­нят­ны. Из-за не­го она го­да­ми му­чи­лась в зам­ке мол­ча­ния. Ры­царь раз­ра­зил­ся сле­за­ми.

Он пла­кал так дол­го, что сле­зы за­пол­ни­ли его за­бра­ло, а ков­рик под ним про­мок на­сквозь. От его слез в оча­ге по­тух огонь. В кон­це концов, вся ком­на­та ока­за­лась за­то­п­лен­ной, и ры­царь мог да­же уто­нуть, ес­ли бы в этот мо­мент в сте­не не поя­ви­лась спа­си­тель­ная дверь. Обес­си­лев от борь­бы с не­обыч­ной сти­хи­ей, он все же смог до­б­рать­ся до две­ри и, от­крыв ее, по­пал в ком­на­ту чуть по­боль­ше стой­ла для ко­ня.

– По­че­му ком­на­ты ка­ж­дый раз ста­но­вят­ся мень­ше? – спро­сил он вслух.

Вдруг ему от­ве­тил го­лос:

– По­то­му что ты стал вни­ма­тель­нее при­слу­ши­вать­ся к се­бе.

С тре­во­гой ры­царь ог­ля­дел­ся во­круг. Ря­дом – ни­ко­го. А мо­жет, ему так ка­за­лось? Но кто же с ним раз­го­ва­ри­вал?

– Ты сам и раз­го­ва­ри­вал, – от­ве­тил го­лос на его мыс­лен­ный во­прос.

Ры­ца­рю ка­за­лось, что го­лос зву­чал у не­го из­нут­ри. Раз­ве та­кое воз­мож­но?

– Ко­неч­но, воз­мож­но, – от­ве­тил го­лос. – Ведь мы с то­бой еди­ное це­лое.

– Нет, есть толь­ко я, – воз­ра­зил ры­царь.

– По­смот­ри на се­бя, — ска­зал го­лос с от­вра­ще­ни­ем, – из­го­ло­дав­ший­ся ры­царь, за­ко­ван­ный в гру­ду же­ле­за с по­ржа­вев­шим за­бра­лом, си­дит и об­ли­ва­ет бо­ро­ду сле­за­ми. Ес­ли все это од­но це­лое, то мы оба по­па­ли в бе­ду!

– Вы­слу­шай ме­ня, – ска­зал ры­царь. – За все про­жи­тые го­ды я не слы­шал от те­бя ни еди­но­го сло­ва. Те­перь же ты го­во­ришь, что мы – еди­ное це­лое. По­че­му ты мол­чал до сих пор?

– Я все­гда был с то­бой, – от­ве­тил го­лос, – про­сто ты впер­вые за­мол­чал и ус­лы­шал ме­ня.

Ры­ца­ря одо­ле­ва­ло со­мне­ние:

– Ес­ли мы с то­бой еди­ны, то ска­жи мне, ра­ди Бо­га, кто же то­гда я?

Го­лос мяг­ко от­ве­тил:

– Не­воз­мож­но по­стичь все сра­зу. По­ста­рай­ся сей­час вы­спать­ся.

– Лад­но, – ска­зал ры­царь, – но сна­ча­ла ска­жи, как те­бя зо­вут.

– Зо­вут? – оза­да­чен­но спро­сил го­лос. – Но ведь я – это ты.

– Это не­воз­мож­но. Воз­ни­ка­ет пу­та­ни­ца.

– Лад­но. На­зы­вай ме­ня Сэм.

– По­че­му Сэм? – спро­сил ры­царь.

– А ка­кая те­бе раз­ни­ца? – про­зву­ча­ло в от­вет.

– Ты дол­жен знать Мер­ли­на, – про­го­во­рил ры­царь, сон­ли­во скло­няя го­ло­ву.

Его гла­за за­кры­лись, и он по­гру­зил­ся в глу­бо­кий без­мя­теж­ный сон.

Про­снув­шись, ры­царь не мог по­нять, где на­хо­дит­ся. Он соз­на­вал толь­ко то, что су­ще­ст­ву­ет. Ка­за­лось, все во­круг ку­да-то ис­чез­ло. Окон­ча­тель­но при­дя в се­бя, он уви­дел, что Бел­ка и Ре­бек­ка си­дят у не­го на гру­ди.

– Как вы по­па­ли ко мне? – спро­сил он. Бел­ка за­смея­лась:

– Не мы к те­бе по­па­ли. Это ты ока­зал­ся с на­ми, – про­вор­ко­ва­ла Ре­бек­ка.

Ры­царь от­крыл гла­за ши­ре и, опер­шись на зем­лю, сел. Он удив­лен­но ог­ля­дел­ся. Ко­неч­но, он ле­жал на тро­пе Ис­ти­ны, но уже с дру­гой сто­ро­ны Зам­ка Ти­ши­ны.

– Как я вы­брал­ся из зам­ка? – спро­сил он.

Ре­бек­ка от­ве­ти­ла:

– Из зам­ка толь­ко один путь. Те­бя вы­ве­ли твои мыс­ли.

– По­след­нее, что я пом­ню, – ска­зал ры­царь, – это мой раз­го­вор с ...

Он осек­ся. Ры­царь хо­тел рас­ска­зать о Сэ­ме, но бо­ял­ся, что ему не по­ве­рят. Кро­ме то­го, это мог­ло ему по­ка­зать­ся. Те­перь на­до бы­ло мно­гое об­ду­мать. Что­бы со­сре­до­то­чить­ся, он взял­ся ру­кой за го­ло­ву и вдруг ощу­тил, что шле­ма не бы­ло. Ры­царь схва­тил­ся за го­ло­ву обеи­ми ру­ка­ми. Его шлем про­пал! Он кос­нул­ся ли­ца и длин­ной кос­ма­той бо­ро­ды.

– Бел­ка! Ре­бек­ка! – крик­нул он.

– Мы уже зна­ем, – ска­за­ли они ра­до­ст­но в уни­сон. – Зна­чит, ты пла­кал в Зам­ке Ти­ши­ны.

– Пла­кал, – от­ве­тил ры­царь. – Но как мой шлем ис­чез за од­ну ночь?

Ре­бек­ка и Бел­ка раз­ра­зи­лись безу­держ­ным сме­хом. Рас­крыв клюв, Ре­бек­ка хло­па­ла крыль­я­ми об зем­лю. Ры­царь ре­шил, что она со­шла с ума. Он по­тре­бо­вал, что­бы они объ­яс­ни­ли при­чи­ну сво­его сме­ха.

Бел­ка пер­вая ов­ла­де­ла со­бой:

– В зам­ке ты был не од­ну ночь.

– А сколь­ко же?

– Пред­ставь, что за все это вре­мя я без тру­да мог­ла бы со­брать бо­лее пя­ти ты­сяч оре­хов. Что ска­жешь те­перь?

– Ска­жу, что это пол­ная чушь! – вос­клик­нул ры­царь.

– Ты дей­ст­ви­тель­но про­был в зам­ке очень дол­го, – под­твер­ди­ла Ре­бек­ка.

Ры­царь ши­ро­ко от­крыл рот от удив­ле­ния. Он под­нял гла­за к не­бу и низ­ким го­ло­сом про­из­нес:

– Мер­лин, мне на­до с то­бой по­го­во­рить.

Со­глас­но сво­ему обе­ща­нию, Мер­лин сра­зу поя­вил­ся. Бо­ро­да­тый вол­шеб­ник поя­вил­ся со­вер­шен­но го­лый. С не­го ручь­я­ми сте­ка­ла во­да. Ры­царь по­тре­во­жил Мер­ли­на, ко­гда тот при­ни­мал ван­ну.

– Про­сти за бес­по­кой­ст­во, – ска­зал ры­царь, – но я не мо­гу ждать! Я...

– Ни­че­го страш­но­го, – ска­зал Мер­лин, пре­ры­вая его. – Вол­шеб­ни­ки по­сто­ян­но ис­пы­ты­ва­ют эти не­удоб­ст­ва.

Он стрях­нул с бо­ро­ды во­ду:

– Уп­ре­ж­дая твой во­прос, ска­жу – это прав­да. Ты про­был в Зам­ке Ти­ши­ны очень дол­гое вре­мя.

Мер­лин по­сто­ян­но удив­лял ры­ца­ря.

– Как ты до­га­дал­ся, что я хо­тел уз­нать имен­но это?

– Я знаю те­бя столь­ко, сколь­ко знаю се­бя. Мы яв­ля­ем­ся ча­стью друг дру­га.

Ры­царь не­мно­го по­ду­мал и ска­зал:

– Те­перь я, ка­жет­ся, по­ни­маю. Я по­чув­ст­во­вал боль Джуль­ет­ты, по­то­му что я ее часть.

– Вер­но, – от­ве­тил Мер­лин. – Имен­но по­это­му ты пла­кал, пе­ре­жи­вая ее бе­ду как свою. В пер­вый раз ты про­ник­ся чу­жим го­рем.

Ры­царь ска­зал, что его пе­ре­пол­ня­ет гор­дость. Вол­шеб­ник снис­хо­ди­тель­но улыб­нул­ся:

– Нель­зя счи­тать за­слу­гой то, что ты че­ло­век. Это так же бес­смыс­лен­но, как Ре­бек­ке счи­тать за­слу­гой свое уме­ние ле­тать. Она про­сто ро­ди­лась с крыль­я­ми. А у те­бя есть серд­це – оно слу­жит те­бе, вы­пол­няя свое пред­на­зна­че­ние.

– Ты уме­ешь оса­дить че­ло­ве­ка, Мер­лин, – ска­зал ры­царь.

– Я не со­би­рал­ся оса­дить те­бя. Ты де­ла­ешь ус­пе­хи, по­то­му что ус­лы­шал Сэ­ма.

Ры­царь по­чув­ст­во­вал об­лег­че­ние:

– Вы­хо­дит, я дей­ст­ви­тель­но слы­шал его? Зна­чит, это не плод мое­го во­об­ра­же­ния?

Мер­лин ус­мех­нул­ся:

– Нет, Сэм дей­ст­ви­тель­но су­ще­ст­ву­ет. Он оли­це­тво­ря­ет твою суть боль­ше, чем то, что ты уп­ря­мо на­зы­вал сло­вом «Я» все эти го­ды. С то­бой не про­ис­хо­дит ни­че­го стран­но­го. Про­сто ты на­чал при­слу­ши­вать­ся к се­бе на­стоя­ще­му. Вот по­че­му в зам­ке для те­бя так бы­ст­ро про­ле­те­ло вре­мя.

– Не по­ни­маю, – ска­зал ры­царь.

– Пой­мешь, ко­гда прой­дешь За­мок Зна­ния.

Мер­лин ис­чез пре­ж­де, чем ры­царь ус­пел об­ду­мать свой сле­дую­щий во­прос.

Гла­ва 5

За­мок Зна­ния

Ры­царь, Ре­бек­ка и Бел­ка сно­ва пус­ти­лись в путь по тро­пе Ис­ти­ны к Зам­ку Зна­ния. Они сде­ла­ли толь­ко две ос­та­нов­ки: од­ну, что­бы пе­ре­ку­сить, а дру­гую, что­бы ры­царь сбрил свою кос­ма­тую бо­ро­ду и ост­риг от­рос­шие во­ло­сы кра­ем за­ост­рен­ной кра­ги. По­сле это­го ры­царь стал вы­гля­деть све­жее и чув­ст­во­вать се­бя го­раз­до луч­ше; а еще он ощу­щал боль­ше сво­бо­ды, чем пре­ж­де. Те­перь, ко­гда на го­ло­ве не бы­ло шле­ма, он ел оре­хи без по­мо­щи Бел­ки. Хо­тя с ее по­мо­щью и бы­ло лег­че, он не счи­тал это дос­той­ным че­ло­ве­ка. Ры­царь мог са­мо­стоя­тель­но есть уже при­выч­ные для не­го фрук­ты и кор­ни. Он боль­ше ни­ко­гда не ста­нет есть мя­со и пти­цу, осо­бен­но го­лу­бя. Ведь это все рав­но, что съесть дру­га на обед.

Уже к са­мой но­чи они с тру­дом пре­одо­ле­ли подъ­ем и уви­де­ли вда­ле­ке За­мок Зна­ния. С во­ро­та­ми из чис­то­го зо­ло­та, он был боль­ше, чем За­мок Ти­ши­ны. Та­кой боль­шой за­мок ры­царь ви­дел впер­вые. Да­же у ко­ро­ля не бы­ло та­ко­го. Ры­царь рас­смат­ри­вал ве­ли­че­ст­вен­ную по­строй­ку и удив­лял­ся та­лан­ту его соз­да­те­ля. В этот мо­мент его мыс­ли пре­рвал го­лос Сэ­ма:

– За­мок Зна­ния соз­да­ла са­ма Все­лен­ная – ис­точ­ник всех зна­ний.

Ры­царь уди­вил­ся и об­ра­до­вал­ся