Глава 24. Ещё одна победа Сталина

Теперь вернёмся к временам великого противостояния. Выше мы рассказали, как И.В. Сталин спас нашу русскую грамоту, а в 1936 году подготовил для советского народа первую Советскую Конституцию. Что это была за Конституция? До сих пор во всём мире принято считать её самой демократичной, этот факт признают даже наши заклятые враги. Речь идёт о том, что лежит на поверхности. Скрытый же смысл сталинской Конституции 1936 года был в другом: на законном основании остановить троцкистские репрессии. Дело в том, что впервые после 1917 года новая Конституция предоставляла равные права всем гражданам СССР, независимо от социального происхождения, национальной принадлежности и вероисповедания. Впервые в Конституции был задет в позитиве религиозный вопрос. Дело в том, что троцкисты пытались разыграть в стране религиозную карту. Они представляли группу Сталина не атеистической, а богоборческой, и на это была сделана ставка. Но, что более всего взбесило «пламенных революционеров» из гвардии Троцкого, так это намерение Иосифа Виссарионовича провести в жизнь одно из основных положений новой Конституции. Речь идёт о праве граждан СССР на прямые тайные выборы. Они понимали, что И.В. Сталин посредством тайных прямых выборов всех их: крикунов, палачей и разрушителей всего национального русского – отправит на свалку истории. Новая Конституция даст ему провести мирную революцию, точнее – катарсис , или очищение, которое Советскому Союзу, чтобы идти дальше, было крайне необходимо. Естественно, троцкистская партократия делала всё возможное, чтобы новую Конституцию блокировать. А сталинский Орден, наоборот, не только её сформулировал, но и выдвинул на обсуждение всего народа, и троцкисты во главе с маршалом Тухачевским заторопились. Они решили начать мятеж военных 12 мая 1937 года, но Иосиф Виссарионович Сталин их опередил. Он нанёс удар первым, и это принесло ему и его гвардии созидателей победу.

Однако Сталину было мало очистить Советскую армию от предателей, их надо было кем-то заменить. Заменить грамотными военными, понимающими стратегию и тактику современной войны. У Сталина было два вполне надёжных, преданных своему народу и ему самому, командира. Речь идёт о К.Е. Ворошилове и маршале Будённом. Но оба эти героя Гражданской войны мало что понимали в «войне моторов», и Сталин, чувствуя военные приготовления Запада, несмотря на нищету и разруху, на отчаянное сопротивление 5-й колонны, смог открыть в СССР ряд военных училищ, которые каждый год выпускали 15 тысяч офицеров младшего командного состава. Но чтобы лейтенантам превратиться в генералов, нужно было время, и, что немаловажно, опыт военных действий. Времени же у СССР было в обрез, и тогда Сталин рискнул, взамен генералов-предателей, которые должны были в случае войны с Германией открыть немецким армиям фронт, выдвинуть на высокие командные посты имеющих военный опыт бывших царских офицеров. И надо сказать, что основная масса царских военнослужащих показала себя на высших постах Советской армии с самой хорошей стороны. Взять того же Константина Константиновича Рокоссовского, нашего советского Суворова. Сколько он сделал для победы Красной армии! Благодаря ему была разработана Сталинградская операция, командовал он войсками и в битве на Курской дуге, и при операции «Багратион». Из царских офицеров был командующий 19-й армей Иван Степанович Конев и многие другие советские генералы.

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что И.В. Сталин в бывших царских военных не ошибся. Предателями они не стали и с троцкистами не снюхались. Но что более всего обидно, на прямое предательство в конце 40-х пошли дети из рабоче-крестьянских семей, по стечению обстоятельств, в основном, офицеры Киевского Военного округа. Выше мы упомянули, что личный Орден Троцкого состоял главным образом из «богоизбранных», но было в нём и немало русских.

Настало время рассказать о них более подробно. Вопрос: почему они пошли на сговор с предателями? Прежде всего, из-за своего невежества. Им и в голову не приходило, что их революционный кумир Л. Троцкий, второй человек после Ленина, может оказаться злейшим врагом СССР и, прежде всего, русского народа. Врагом они считали не Троцкого, а Иосифа Виссарионовича Сталина. По их мнению, Сталин, борясь за власть, оттеснил Троцкого от кормила страны и объявил его сторонников врагами Советской власти. Эти генералы из народа, в силу своей политической неграмотности не понимали, что Иосиф Виссарионович борется с Троцким и его людьми не ради своего личного, а ради спасения России и нашей цивилизации. Никто из них никогда не задумывался, что такое сионизм, а про Библейский проект, частью которого является марксизм-ленинизм, вообще не слышали. Такие тонкости И.В. Сталин знал. Наверняка, знал и его друг Сергей Миронович Киров и некоторые другие люди из Ордена Иосифа Виссарионовича – те, которые несколько лет работали над новой Советской Конституцией. Но дальше из ближайшего сталинского окружения эти знания, по ряду причин, не распространялись. И.В. Сталин не хотел, чтобы на Западе догадались о том, что он и его люди знают о намерениях и планах тех, кто ведёт тайную войну с человечеством.

Но о ком идёт речь? Кто же были эти генералы из народа, готовые ради уничтожения Иосифа Виссарионовича предать свой народ и Родину. Знал бы читатель, как не хочется называть нам их имена. Но что делать? Именно из них и был составлен деятелями из разведки Ватикана и Британской СИС второй эшелон заговора Тухачевского. Не надо думать, что советские генералы сами опустились до предательства. Безусловно, им помогли это сделать. Вопрос: кто? До сих пор на него нет ответа. Речь идёт о начальнике Генерального Штаба Советской армии, Георгии Константиновиче Жукове, который в июне 1941 года занимал этот пост, и наркоме Обороны СССР, по сути – главнокомандующем, Семёне Константиновиче Тимошенко. О командующем Западным Военным округом генерале Павлове и его людях мы рассказали выше. Последние тоже были участниками заговора, но играли второстепенную роль. Основными виновниками военной катастрофы начала войны являлись те, кто стоял намного выше. Что же сделали Г.К. Жуков и С.К. Тимошенко для победы немецкого оружия в июне 1941 года? Прежде всего, они отменили сталинский План Обороны страны. После ликвидации заговора маршалов во главе с М.Н. Тухачевским Иосиф Виссарионович изменил старый план отражения агрессора. По Тухачевскому, вместо эшелонизированной обороны, а потом наступления, намечался встречный удар по врагу, без обороны, «лоб в лоб». Фактически такая стратегия сразу уничтожала все наши армии, что собственно и требовалось в случае военных действий с Германией. Сталин настоял на отмене встречного блицкрига, поставив всё на место. Сначала надо было измотать врага обороной, а наступать только потом, когда он обессилит. Стратегия была верная, но Жуков с Тимошенко, сохранив на бумаге сталинский План Обороны, по сути, вернулись к плану Тухачевского. Вот почему наши армии в начале войны не были готовы к обороне. На границе с Рейхом никаких укреплений построено не было. А те, что остались в тылу, были втихаря демонтированы. Немцы же в начале июня располагали преимуществом в живой силе примерно один к четырём. Какой тут встречный блицкриг без танков и артиллерии? Как мы уже сказали в начале книги, командующий Белорусским Военным округом генерал Д.Г. Павлов, понимая, что от него хотят Жуков с Тимошенко, приказал поставить на ремонт советские танки, разоружить самолёты и отвезти подальше, якобы на стрельбы, тяжёлую артиллерию. Но той техникой, которой располагал Военный округ Д.Г. Павлова, даже если бы она вся находилась в строю, остановить армии группы «Центр» Вермахта было невозможно. Дело в том, что Г.К. Жуков и С.К. Тимошенко намеренно не снабжали Западный Военный округ новой военной техникой. Павлову свозили старьё, это относится и к танкам, и к самолётам, и к орудиям. Все новые танки, пушки и самолёты шли на вооружение Киевского Военного округа и в Прибалтику. Понятно, что делалось это намеренно. И Жуков, и Тимошенко создавали для немцев «коридор», по которому они могли бы быстро добраться до Москвы. О советских гусеничных тягачах, многие сотни которых были оставлены Д.Г. Павловым для немецкой армии, мы сказали выше. Как пишет гениальный русский историк и писатель Арсен Мартиросян (мы не оговорились, именно русский, а не армянский или турецкий: он, как и Сталин, считает себя русским армянского происхождения). Так вот, как пишет в одной из своих книг Мартиросян, за месяц до начала войны от одного советского резидента из Румынии пришла шифровка о том, что немецкие генералы знают, что в Белоруссии им готовится «коридор» для прорыва их войск на Москву. Понятно, что С. Тимошенко с этой шифровкой Иосифа Виссарионовича не познакомил. Хочется сказать несколько слов о Директиве № 1. Этот документ был передан И.В. Сталиным Генеральному Штабу СССР и командующим военными округами, как руководство к действию в случае внезапного нападения Рейха. Надо отметить, что личная разведка И.В. Сталина сработала молниеносно. Не успел Гитлер дать приказ войскам о наступлении 22 июня, как Иосиф Виссарионович был уже осведомлён, и 18 июня он дал приказ армии о полной боевой готовности. За 4 дня можно было многое успеть: перенести на новое место танкодромы, аэродромы, развернуть войска в линию обороны, но самое главное, передать советским полевым командирам Директиву № 1. Но ничего этого сделано не было. Проигнорировал приказ И.В. Сталина и нарком обороны С.К. Тимошенко, и начальник Генерального Штаба Г.К. Жуков. Именно они должны были дать приказ о выполнении Директивы. Её передали в войска после начала войны, да и то, с опозданием на два часа, тогда, когда и с советскими аэродромами, и с танкодромами было покончено. Что оставалось нашим солдатам и полевым офицерам'? Только одно: безумство храбрых! Вот почему наши лётчики-истребители, не имея на борту своих самолётов пушек и пулемётов, бросались на таран; вот почему, вместе с пехотинцами, с гранатами в руках шли на немецкие танки оставшиеся без своей техники русские артиллеристы и танкисты. Только пограничники войск НКВД встретили врага во всевооружении, потому что эта горстка храбрецов подчинялась не Генеральному Штабу и наркому Обороны, а лично наркому Внутренних Дел Лаврентию Берии. Они на три дня смогли задержать немецкое наступление, ценой своей гибели. Но за эти три драгоценных дня в войсках, которыми управляли предатели, ничего не произошло.

Многие задаются вопросом, что думал во время штурма нашими войсками Берлина Адольф Алоизович Гитлер? Но никто не задумывается, что было в голове у Сталина, когда он понял, что с троцкистами он так и не справился. И теперь они, глядя на него, торжествуют. Второй их эшелон делает то, что должны были сделать «Тухачевские», «Якиры», «Уборевичи» и другие, им подобные. Какую борьбу вёл со своими эмоциями Иосиф Виссарионович? Можно представить, как ему хотелось поставить к стенке, вместе с Д.Г. Павловым, Г.К. Жукова и С.К. Тимошенко! А заодно и многих других предателей. И, затаив дыхание, нелюди в человеческом облике в Ватикане, Лондоне и Вашингтоне ждали, что вот-вот И.В. Сталин начнет расстреливать высокопоставленных военных придурков как бешенных собак. Потому что Г.К. Жуков, С.К. Тимошенко и другие подобные им для Запада являлись всего лишь наживкой. Запад рассчитывал, что у Сталина сдадут нервы, и он во время немецкого наступления займётся разборками со второй волной предательства в армии. К чему это могло привести, понятно: к недоверию солдат и младших офицеров к своим командирам, генералам, полковникам и даже майорам. Такое недоверие уничтожило бы Красную армию под корень, лишив её способности вести военные действия. Фактически Запад ждал от Иосифа Виссарионовича Сталина, что он своими руками, развалив армию, уничтожит Советский Союз. На Западе был хорошо известен приём троцкистов: при аресте тянуть за собой сотни ни в чём неповинных людей. Именно по этой причине и было в 1937 году арестовано огромное количество честных военных. Но и Иосиф Виссарионович, зная этот приём, сразу догадался, что от него ждут враги Советского Союза на Западе. Поэтому вождь Советского народа сделал вид, что поверил оправданиям Г.К. Жукова, С.К. Тимошенко и других, причастных ко второй волне заговора Тухачевского генералов. Но расстрел Д.Г Павлова и его начальника штаба всем им показал, что он, Сталин, и его люди всё понимают. Чтобы искупить свою вину перед Родиной и советским народом всем им: и Тимошенко, и Жукову, и другим участникам заговора пришлось становиться героями, а их малейшие ошибки рассматривались как намеренное вредительство. Ничего не скажешь, план был гениальным!

Когда в Лондоне, Ватикане и Вашингтоне узнали, что Сталин, вместо того, чтобы расстрелять, приблизил к себе С.К. Тимошенко, назначив его на должность председателя ставки главного командования, Г.К. Жукова, сделал членом Ставки, то там кое-кто решил, что Иосиф Виссарионович от горя поражений спятил. Понял ход Сталина только Уинстон Черчилль. Своему окружению он как-то мрачно заметил:

«Все на кого мы делали здесь ставку: и Тимошенко, и Жуков, и другие, теперь будут драться с Гитлером как львы. Я не удивлюсь, что скоро все они станут героями Советской России. Сталин, чтобы утереть нам нос, обязательно их наградит».

Черчилль в своих предсказаниях не ошибся, так оно и произошло. Не имея права на ошибку, бывшие заговорщики всю войну старались изо всех сил. Именно по причине желания показать себя с хорошей стороны, Георгий Константинович Жуков зимой 1941 года спас от неминуемого расстрела за разгром 19-ой армии Ивана Степановича Конева. Впоследствии за этот поступок он получил благодарность от Сталина. И не зря Иосиф Виссарионович, чтобы показать Западу, кто кого переиграл в мае 1945 года, назначил руководить Берлинской операцией именно Жукова. По этой же самой причине И.В. Сталин принимать Парад Победы над гитлеровской Германией назначил тоже Георгия Константиновича. Но Жуков так до конца своей жизни и не понял Сталина, до него так и не дошло, что благодаря Иосифу Виссарионовичу он из предателя своей Родины превратился в величайшего её героя, чего не скажешь о Тимошенко. Последний многое осознал и понял, и если Георгий Константинович Жуков в 1953 году был рад смерти Иосифа Виссарионовича и выступил на стороне Хрущёва против последнего последовательного сталиниста Лаврентия Берии, то Тимошенко вёл себя совсем иначе. Он ни словом и ни делом больше Сталина не предал.