ФИЧИНО 741

в его божеств. происхождении, в бессмертии души, в способности на высшей ступени созерцания к слиянию с богом — «божеств. безумию». Для Ф. характерна апология земной красоты, созерцание к-рой он рассмат­ривал как ступень к высшему мистич. созерцанию. Ис­торически существовавшие религии и религ.-филос. учения Ф. считал этапами развития «всеобщей религии». Способствовал возрождению платонизма и борьбе со схоластич. аристотелизмом, оказал значит. влияние па развитие философии Возрождения и 17—18 вв.

• Opera, v. 1—2, Basel, 1561; Supplementum Ficlnianum. v. l — 2, Firenze, 1937; Gommentaire sur le Banquet de Platon, P., 1955.

• Π у з и н о И. В., Уелиг. искания в ггаоху Возрождения, в. 1 — М. Фичнно, Берлин. 1923; Черняк И. X., Философия религии М. Ф., в кн.: Атеизм, религия, современность, в. 2, Л., 1976, с. 50—64; Б а т к и н Л., К истолкованию итал. Возрождения. Антропология Μ. Φ. и Пико делла Мирандолы, в кн.; Из истории классич. иск-ва Запада, М., 1980; Kris­teller Р. О., И pcnsiero iilosofico di M. Firino, Firenze, 1953; Saitta O., M. Ficino e la filosofia deü'Umanesimo, Bologna, 1954³; Marcel R., M. Ficino (1433—1499), P., 1958.

ФИШЕР(Fischer) Куно (23. 7. 1824, Зандевальде, Си-лезия, — 5. 7. 1907. Гейдельберг), нем. историк фило­софии, гегельянец. Гл. произв.— «История новой фило­софии» (1852—77, наиболее полный рус. пер. т. 1—8, 1901—09), содержащая обширный материал об учениях, жизни и деятельности Декарта, Спинозы, Лейбница, Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля. Автор работ о Гёте, Лессинге, Шиллере, Шекспире.

• в рус. пер.: Реальная философия и её век. Франциск Бэкон Веруламский, СПБ, 1870²; Публичные лекции о Шиллере, М., 1890; А. Шопенгаузр, М., 1896; О свободе человека, СПБ, 1900.

• Windelband W., Kuno Fischer, Hdlb., 1907.

ФЛОРЕНСКИЙПавел Александрович [9(21). 1. 1882, Евлах, ныне Азерб. ССР,— 15. 12. 1943], рус. учёный, религ. философ. В осн. соч. «Столп и утверждение исти­ны» (1914) религ.-филос. проблематика, в центре к-рой — идущие от Вл. Соловьёва концепция всеединства и уче­ние о Софии, сочетается с экскурсами в самые различ­ные области знания. В дальнейшем стремился к созданию «конкретной метафизики», задачу её видел в выявлении и изучении неких первичных символов, фундаменталь­ных духовно-материальных структур, из к-рых, по Ф., слагаются различные сферы реальности и в соответствии с к-рыми организуются разные области культуры; поис­ки Ф. близки ряду концепций нач. 20 в., также основы­вавшихся на понятии символа (Кассирер, Юнг, Вяч. Иванов, ранние работы А. Ф. Лосева). Реализацией этой задачи Ф. считал не построение отвлечённой филос. си­стемы, а проводимые по единой методологии исследова­ния конкретного материала различных наук и искусств. Сам Ф. осуществлял подобные исследования в целом ряде дисциплин — лингвистике, теории пространств. искусств. математике, экспериментальной и теоретич. физике, к-рая стала гл. направлением его занятий пос­ле Οкт. революции 1917. Предвосхитил мн. идеи семио­тики.

• Смысл идеализма. Сергиев Посад, 1914; «Не восхищение непщева», Сергиев Посад, 191S; Около Хомякова, Сергиев Посад, 191«; Первые шаги философии, Сергиев Посад, 1917; Обратная перспектива, «Уч. записки Тартуского ун-та», 1967, в. 198; Строение слова, в сб.: Контекст, М., 1973; Анализ пространственности в худож.-изобразит. произведениях, «Деко-рат. иск-вo», 1982, № 1.

ФОМА АКВИНСКИЙ,Фома А к в и н а т (Thomas Aquinas) (1225 или 122В, замок Роккасекка близ Акуи-но, Юж. Италия,— 7. 3. 1274, монастырь Фоссануова, Юж. Италия), ср.-век. философ и теолог, систематиза­тор ортодоксальной схоластики, основатель томизма; монах-доминиканец (с 1244). В 1567 признан пятым «учителем церкви».

В осн. трудах «Сумма теологии» и «Сумма против язычников» подведены итоги теологич.-рационалистич. поисков зрелой схоластики, направленных на отработ­ку вероучения в формах здравого смысла. Культуру здравого смысла, упорядочение «естеств.» рассудка, над

ФИШЕР

к-рым надстраивается ярус «сверхъестеств.» догмы, Ф. А. вслед за Альбертом Великим нашёл у Аристотеля. Задача, к-рую ставит себе Φ. Α.,— это упорядочение множества в единство, а не просто созерцание единства, отрешённого от всякой множественности; он как бы стремится вывести бытие бога из бытия вещей. В этом мышление Ф. А. отличается от абстрактного умозрения ранней схоластики (Ансельм Кентерберийский), ори­ентировавшейся на Платона, неоплатонизм и Августи­на. В рубриках «Суммы теологии» одни и те же схемы мысли накладываются на бесконечную пестроту кон­кретных вопросов — от пяти доказательств бытия бога до определения границ допустимого и недопустимого в финансовой деятельности и т. п.

В основе онтологии Ф. А. — восходящая к Аристоте­лю антитеза «потенциального» (возможного) и «актуаль­ного» (действительного). «Потенциальное» — колеблю­щаяся, неустановившаяся, открытая для перемен неза­вершённость и постольку несовершенство. «Чистая потенциальность» — материя, «слабейший вид бытия»; она характеризуется лишь пассивной восприимчиво­стью к воздействию извне. «Актуальное» — это реа-лизованность, осуществлённость, завершённость и тем самым совершенство. «Актуальна» в своей противопо­ложности материи форма — принцип порядка и чёт­кости; абс. актуальность, не допускающая к.-л. по­тенциальности,— бог, источник всякого оформления. Материя вносит в форму и присущую форме идеальную всеобщность конкретизирующий «принцип индивидуа-ции». Во всём сущем Ф. А. вслед за Аристотелем разли­чает «субстанцию» (сущность) и «акциденции». Онтоло­гия Φ. Α., как это вообще характерно для ср.-век. фи­лософии, ценностно окрашена: «сущее и благое есть понятия взаимозаменимые» (Summa theologiae II q. 18, а. 3).

Антропология Φ. Α., особенно связанная с острыми идеологич. конфликтами его эпохи, исходит из пред­ставления о человеч. индивиде как личностном соедине­нии души и тела. Душа нематериальна и субстанциаль­на, однако получает завершающее осуществление лишь через тело. Эту идею Ф. А. защищал как против плато-ническо-августиновского спиритуализма, так и против аверроизма (Сигер Брабантский), учившего о единой безличной интеллектуальной душе во всех мыслящих существах мироздания. Учение Оригена о сущностном тождестве ангельской и человеч. природы, ст. зр. Φ. Α., ложно. Человеч. душа — не просто «двигатель» тела, но его субстанциальная форма. Эта концепция вызвала противодействие августинистско-францисканских оппо­нентов Φ. Α., пока не была принята на Вьеннском собо­ре в 1314 в качестве ортодоксальной доктрины католич. церкви. В аверроизме Ф. А. видел ниспровержение христ. эсхатологии, апеллирующей к судьбам личной души. Личность для Ф. А.— «самое благородное во всей разумной природе» (там же I q. 20, а. 1), интел­лект — это всегда личный интеллект и постольку не абс. начало, но часть целого. Только в боге интеллект есть сущность, в человеке же — потенция сущности, так что не «интеллект мыслит», но человек мыслит «при посредстве» интеллекта. Это включение интеллекта в душевно-телесную индивидуальность и отрицание его абсолютности, вытекающее из христ. догматич. пред­посылок, сочетается у Ф. А. с утверждением примата интеллекта над волей. Ф. А. считает, что разум сам но себе выше воли, однако делает оговорку, что в жизнен­ной плоскости любовь к богу важнее, чем познание бога.

Для этики Ф. А. характерно учение о «естеств. зако­не», вложенном богом в сердце людей и описываемом в духе этики Аристотеля; над ним надстраивается «божеств.

закон», к-рый превосходит «естеств. закон», но не может ему противоречить. В трактате «О правлении государей» Ф. А. соединяет восходящие к Аристотелю представления о человеке как обществ. существе, об общем благе как цели гос. власти, о моральном добре как середине между порочными крайностями и т. д. с

христ. догматами и доктриной о верховном авторитете рим. папы. Ф. А. с оговорками признаёт право народа восстать против тирана, систематически извращающего справедливость.

Филос.-теология, система Ф. А. стала с 14 в. знаменем доминиканских схоластов в их спорах с августинизмом и францисканским скотизмом. С 1(5 в. томизм энергич­но насаждается иезуитами; их теологи (Суарес и др.) комментируют и модернизируют систему Ф. А. Со 2-й пол. 19 в. учение Ф. А. становится основой неотомизма.

• Opera omnia, v. 1—25, Parma, 1852—73 (переизд.—N. Υ., 1948); v. 1—34, P., 1871—80; v. i—Iti, Roma, 1882 (изд. не оконч.); рус. пер.— в кн.: Антология мировой философии, т. 1, М., 1969, с. 823 — 62.

• Бронзов Λ. Α., Аристотель и Φ. Α. в отношении к их учению о нравственности. СПБ, 1884; Боргош Ю., Φ. Α., [пер. с польск.], Μ., 1975²; M a r i t a i и J., Le docteur Angilique, P., 1930; G r a b m я и n M., Thomas von Aquin, Münch., 1949⁸; Pieper J., Über Thomas von Aquin, Müneh., 1949²: Chesterton G. K., St. Tliomas Aquinas, Garten City (N. Y.), 1956; G i l s o n E., Le thomisme. Introduction a la Philosophie de St. Thomas d'Aquin, P., 1965⁶.

С. С. Аверинцев.

ФОРМА,см. Содержание и форма.

ФОРМА И МАТЕРИЯ[греч. είδος (ιδέα, μορφή) κα ϋλη, лат. пер. forma et material, в философии Аристоте­ля две из четырёх «причин», или «принципов» («начал» — см. Архе), бытия. Противопоставление Ф. и м. термино­логически создано Аристотелем, но концептуально было подготовлено Платоном (ср. «кормилицу» и «первообраз» «Тимея», «предел и беспредельное» «Филеба», «одно и неопределённую двоицу» «Неписанных учений» — см. Диада) и ещё раньше пифагорейцами (Филолай). Греч, термин эйдос, обычно переводимый в аристотелев­ских текстах как «форма», у Платона обозначает (наря­ду с ιδέα) трансцендентные «идеи»; термин ύλη (собст­венно «древесина») — техноморфная метафора (лат. слово materia, посредством к-рого Лукреций кальки­ровал греч. ύλη, также означало «строевой лес»). Др. синонимы формы-эйдоса (помимо ιδέα, μορφή) у Ари­стотеля: логос, ουσία — «сущность, субстанция», и труд­нопереводимый термин το τι ην είναι — «что-значит-быть-тем-то-и-тем-то» или «то-что-делает-вещь-тем-что-она-есть» (схоластич. quiditas — «чтойность»), изредка так­же φύσις («природа», «самобытность»; однако тот же термин может означать и «материальную субстанцию»). Теория Ф. и м. впервые была разработана Аристоте­лем в 1-й кн. «Физики» в связи с анализом «становления» (γένεσις) в виде учения о «трёх принципах»: материаль­ный субстрат (ϋλη, ΰποκείμενον), форма (είδος, позитив­ная противоположность), лишённость формы (στέ-ρηοις, негативная противоположность). Становление протекает не от абс. не-бытия к бытию, но от акциден-тального не-бытия-чем («Сократ необразован») к положит.

обладанию (έξις) эйдосом («Сократ образован»), причем субстрат изменения («Сократ») не возникает и не уничтожается. Учение Аристотеля о Ф. и. м., так же как и учение о «принципах» вообще, имело эвристич. характер: расчленить и высветить в размытом хаосе «слитых» впечатлений объективную («по природе») структуру вещи, делающую её познаваемой. Ф. и м.— имманентные структурные элементы (στοιχεία) вещи, которые «неотделимы» от неё и не обладают самостоят. реальностью в качестве данного нечто (τάδε τι); таковой обладает только результат их синтеза — «целостность» (το σύνολον — термин Аристотеля для «конкретного»). При этом Ф. и м. соотносительны акту и потенции: материя есть потенция формы, а форма — актуализа­ция (см. Энергия, Энтелехия) материи. Нераздельность Ф. им. (принцип, называемый гилеморфизмом) наруша­ется только дважды, и оба раза в пользу «формы»: в космологии — признанием трансцендентного ума-нуса — перводвигателя, в антропологии — признанием «отдели­мости» и бессмертия высшей духовной способности — «активного ума» («О душе» III 5). Ф. и м. у Аристотеля могут выступать как функциональные понятия: нечто может быть «формой» материи х, но «материей» формы у. Так, в теории элементов «каждое вышележащее тело

относится к находящемуся под ним как форма к мате­рии» (О небе 310b 14), и, напр., вода выступает как «форма» по отношению к земле, но как «материя» по от­ношению к воздуху. Аристотель различает градации ма­терии: последовательно повторяя гилеморфич. анализ, можно дойти до чистой, или первой, материи (πρώτη ύλη, materia prima — «Метафизика» 1049 а 25), о к-рой невозможно сказать, «из чего» она состоит, и к-рая про­тивополагается наиболее близкой к энтелехиальному состоянию «последней материи» (εσχάτη ΰλη). Напр., «дом» предполагает след. ступени материи: кирпичи («последняя материя»), глина, земля, первая материя (материя четырёх элементов). Однако словоупотребле­ние Аристотеля непоследовательно, и «первой мате­рией» он иногда называет также ближайшую материю («Метафизика» 1044а 23; 1014h 32; «Физика» 193а 29). • К ine H. R., Aristotle without Prima Materia, «Journal of the History of Ideas», 1956, v. 17, JVt 3, p. 370—80; S o l m-s e n F., Aristotle and prime matter: a reply to Hugh R. King, там же, 1958, v. 19, № 2, p. 243—52; T u genhat E., Τι κατά iivog. Eine Untersuchung zu Struktur und Ursprung Aris­totelischer Grundbegriffe, Freiburg — Münch., 1958; H a p p H., Hyle. Studien zum aristotelischen Materie-Begriff, B,—N. Y., 1971.

ФОРМАЛИЗАЦИЯ,отображение результатов мышле­ния в точных понятиях или утверждениях. В этом смыс­ле Ф. противопоставляется содержательному или ин­туитивному мышлению. В математике и формальной логике, где Ф. наиболее развита, под Ф. обычно пони­мают отображение содержат. знания в знаковом форма­лизме, или формализованном языке. Непременным условием для построения такого языка является ис­пользование аксиоматич. метода, благодаря к-рому удаётся получить все утверждения теории из неболь­шого числа принимаемых без доказательства утверж­дений, или аксиом. Полная Ф. теории достигается лишь тогда, когда отвлекаются от содержат. смысла самих исходных понятий и аксиом теории и полностью пере­числяют правила логич. вывода теорем из аксиом. Использование аксиоматич. метода в процессе Ф. обе­спечивает такую систематизацию знания, при к-рой его отд. элементы не просто координируют друг с другом, а находятся в отношении субординации (см. Ф. Энгельс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 538). По­иски аксиом, из к-рых можно чисто логич. путём выве­сти следствия, или теоремы, составляют одну из важ­нейших задач Ф.

Ф. доказательства даёт возможность освободиться от обращения к интуитивным представлениям, что имеет решающее значение для строгости вывода. Пред­ставление доказательства в виде последовательности формул, каждая из к-рых является либо аксиомой, либо получается из аксиом по правилам вывода, пре­вращает сам процесс проверки доказательства в чисто механич. процедуру и может быть передан вычислит. машине. Доказательство глубоко связано с вычисле­нием, вместе с к-рым его можно представить как непо­средственное (хотя и абстрактное) материальное созер­цание (см. там же, с. 631).

Ф. играет существ. роль в анализе, уточнении и экс­пликации науч. понятий. Интуитивные понятия, хотя и кажутся более ясными с т. зр. обыденного сознания, однако в силу их неопределённости и неоднозначности они мало пригодны для науки. В науч. познании неред­ко нельзя не только разрешить, но даже сформулиро­вать и поставить проблемы до тех пор, пока не будут разъяснены и уточнены относящиеся к ним понятия. Так, понятие алгоритма издавна применялось в мате­матике, но только после того, как оно получило точное и строгое определение в 1930-х гг., стало возможным доказательство существования алгоритмически нераз­решимых проблем.

Ф. неразрывно связана с построением искусственных, или формализованных, науч. языков. Такие языки