КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Слово к читателю 8 страницаПока ты не исчезнешь без остатка, не оставив по себе и следа, ты не узнаешь, что такое покой. Ниведано... Расслабься. Там, где десять тысяч будд входят в сознание друг друга, разливается озеро сознания, на поверхности которого нет даже ряби. Впитай же в себя все соки жизни; собери все полевые цветы, прежде чем возвратиться назад. Понемногу периферия и центр твоего существа сближаются. И в один прекрасный день, внезапно, периферия исчезнет и останется только центр. Это будет осознание будды. Один лишь шаг за пределы - и центр тоже исчезнет. Ниведано... Возвращайся, но возвращайся как будда, не знающий сомнения, без колебаний. Посиди несколько мгновений, чтобы вспомнить пространство, в котором ты находился. Хорошо, Маниша? Можем ли мы отпраздновать праздник десяти тысяч будд? Ученик - это зерно Наш любимый Учитель, - Есть ли в мире что-либо чудеснее сил природы? Хякудзе ответил: - И что же это? - спросил его гость. Хякудзе ответил: - Являются ли Дао космические силы жизни? - вновь спросил гость. Хякудзе сказал: Последователь даосизма спросил, волнуясь: Хякудзе ответил: Маниша, слушая эти диалоги и истории, не следует забывать о более важных вещах. Это - не школа и не университет. Здесь ты ничего не изучаешь. Здесь ты преображаешься, пробуждаешься. Все эти сутры нужны лишь для того, чтобы разбудить тебя, чтобы привлечь твое обычно столь нестойкое, постоянно отвлекающееся внимание. Привести его сюда безраздельно - вот главная задача сутр. Это возможно лишь при условии, что ты только слушаешь - слушаешь, но не истолковываешь, слушаешь, но не выносишь суждений, слушаешь, но не говоришь: "Да, это верно, нет, это неверно..." Ты ничего не должна говорить. Это не есть цель всего процесса. Цель - это то, что ты можешь оставаться слушателем, не вынося суждений. Это готовит тебя к медитации. Маниша принесла сюда этот диалог... Однажды последователь даосизма... Во-первых, никто не может быть "последователем даосизма". Дао - не религия и не философия. Это - чистое понимание медитации, в которой все исчезает, включая и самого медитирующего. То, что остается, - и есть Дао. Будда назвал это "дхармой", вы можете называть это "сознанием", "истиной", "красотой". Однако все эти слова лишь указывают на единое океаническое чувство осознания, в котором вы нераздельно сливаетесь с Космосом. Но беда человека в том, что он все пытается превратить в "изм". И потому после смерти Лао-цзы люди стали превращать его учение в "изм". А он всю свою жизнь учил, что нет никаких "измов", нет никакой философии, нет никакой теории. Следует отбросить всю умственную деятельность. Следует внимать безмолвному и пустому пространству. Это и есть Дао. Никто не может быть "последователем даосизма", так что изначально Хякудзё знает, что вопрос задан неверно. Но на неверный вопрос можно дать правильный ответ - вот что собирается сделать Хякудзё. Однажды последователь даосизма, проходя мимо монастыря Хякудзё, спросил: - Есть ли в мире что-либо чудеснее сил природы? Хякудзё ответил: Но, будучи последователем определенной догмы, он так же слеп, как любой последователь индуизма, магометанства, христианства. Он не может понять, что в мире есть что-либо чудеснее сил природы. Каждый знающий может сказать, что видящий чудеснее того, что он видит. Знающий более чудесен, чем то, что он знает, так как последнее - лишь объект. Знающему известны различные свойства сознания. Он - жив, и не просто жив, а постоянно жив. И что же это? - спросил его последователь даосизма. Хякудзё ответил: То, о чем я говорил как о "видящем", "знающем", "наблюдающем", Хякудзё называет "способностью постигать силы природы". Это - более чудесно. Это - бесконечное блаженство. - Являются ли Дао космические силы жизни? - вновь спросил гость. Хякудзё ответил: - Следовательно, это должны быть две разные вещи? - спросил последователь даосизма. Хякудзё сказал: Последователь даосизма спросил, волнуясь: Мы, как современные люди, должны отметить некоторые особенности диалога. Гость Хякудзё мало интересуется ответами на свои вопросы. Он задает их вразброс. Получив ответ на один вопрос, он тут же задает следующий, не имеющий к первому никакого отношения, - так, словно он понял смысл ответа. Однако это не так: если бы гость понимал, о чем говорил Хякудзё, он не задавал бы остальных вопросов. Одного ответа достаточно для человека, наделенного разумом. И если этот разум медитативен, ему и вопросов задавать не нужно. Ничто не произнесено, но сердце ученика слышит все. Но перед нами не ученик, а гость - просто любопытствующий. Некоторые люди просто собирают сведенья из различных источников, а затем хвастаются, будто им все известно. Это сразу видно - его не интересует суть ответов. Он спрашивает: "Есть ли в мире что-либо чудеснее сил природы?" Хякудзё дает ему абсолютно точный ответ: "Это наблюдатель, способный постигать силы природы". Наблюдение по своей природе стоит выше, чем наблюдаемое. Если бы гость понял суть, он бы больше ни о чем не спрашивал. Но он продолжает задавать вопросы. "Являются ли Дао космические силы жизни?" - вновь спросил гость. Вопрос этот никак не связан с предыдущим. Это свидетельствует о том, что он не интересуется ответом, он просто выслушал слова и запомнил их. Теперь он будет повторять эти слова каждому встречному, словно это его мысль. Он спешит задать следующий вопрос, хотя предыдущий еще не закрыт. На этом пути нет ответов - происходит просто исчезновение вопросов. Слова мастера заставляют вопрос исчезнуть, делают его неуместным, вырванным из контекста, бессмысленным. Мастер очищает пространство так, чтобы вы могли видеть с той же ясностью, что и он. Он хочет поделиться своим ясновидением и просто уничтожает вопросы ответами. Его не интересуют ни вопросы, ни ответы. Он отвечает лишь затем, чтобы вопрос больше не висел над вами. Но если человек, задающий вопросы, не есть человек Пути, ему это безразлично. Как только пространство очищается... он задает иной вопрос... Он не понимает сути. "Являются ли Дао космические силы жизни?" - вновь спросил гость. Он не понимает ни что такое космические силы жизни, ни что такое Дао. Вот где может заблудиться интеллектуал - в словах. Слова - куда более густой лес, чем принято считать. Казалось бы, такой вопрос совершенно правомочен: "Являются ли космические силы жизни первоисточником жизни? Так же, как и Дао?" Но вопрос этот задается из любопытства, а не из-за желания узнать истину. Будет ли на него дан ответ или не будет, не имеет никакого значения. Когда я говорю о безоглядности, я имею в виду, что для нас важно найти истоки жизни, истоки космических жизненных сил. Хякудзё ответил: В обычном уме тут же возникнет вопрос: "Это два разных понятия? Путь и цель - две разные вещи?" Путь - всего лишь продолжение цели. Цель - всего лишь конечная точка пути. Хякудзё не говорит, что это две разные вещи, он просто говорит, что путь - это путь, а цель - это цель. Не принимай никаких решений, пока не прошел весь путь. В конце пути ты найдешь цель. И, внезапно, ты поймешь их абсолютное единство. - Следовательно, это должны быть две разные вещи? - спросил последователь даосизма. Обычный посредственный ум может сказать так. Но, стоя перед мастером, ты должен дважды подумать, прежде чем что-то спросить. Хякудзё сказал: Человек может идти лишь одним путем. Может существовать множество путей, ведущих к вершине горы. Можно взбираться на гору по одному склону или по другому. Могут быть тысячи дорог, ведущих к вершине, и все они разнятся между собой. Некоторые пути могут пролегать по пустыне, а другие вести через зеленый лес. Пути могут быть разными, но там, где все они сходятся в высшей точке, происходит взрыв понимания - все ведет к одному. Одни пути занимают больше времени, другие - меньше. Одни - трудные, другие - легкие и приятные... выбор всегда за вами. Отправляйтесь к своему истоку с той точки, где вы находитесь, и вы достигнете того, чего достиг будда. Этот опыт не может быть ни вашим, ни моим - он может быть лишь единым основным опытом всех сознательных существ, направляющихся к своим внутренним истокам. Последователь даосизма спросил, волнуясь... Он волновался, так как не понимал, о чем идет речь. "Что есть неверно и что есть верно?" Он решил, что лучше задать очень простой вопрос и посмотреть, что ответит этот человек: "Что есть неверно и что есть верно?" Казалось бы, что может быть проще? Но, если копнуть поглубже, это окажется одним из самых важных вопросов. Хякудзё ответил: Ум в подчинении, ум в рабстве у внешних объектов - это неверно. Когда положение дел изменяется и ум больше не находится в подчинении у вещей, а управляет ими, становится хозяином положения - это верно. Ум может быть хозяином, ум может быть рабом. Обычно никто не думает, что "верно" и "неверно" может быть применимо здесь, но если ум находится в рабстве у объективного мира - это неверно. Тогда, чтобы вы ни делали, вы делаете неверно. Когда же ум освобождается от рабства, он становится пустым. Пустой ум становится хозяином. Это верно. Тогда, какая бы ситуация ни возникла, какой бы ответ на нее ни был дан, - все будет верным. И потому это не есть суждение, это вопрос о том, где ты находишься и каково твое положение: является ли твое сознание хозяином или оно легко попадает в рабство? Я вспомнил о суфийском мастере, Джуннаиде... Например, если человек делает пожертвования, занимается благотворительностью, все будут говорить: "Как велик, как благороден, как щедр этот человек". Но если заглянешь в его ум, то увидишь, что все свои благодеяния он делает лишь затем, чтобы пополнить свой счет в банке Бога и, представ перед вратами рая, быть встреченным ангелами, которые обеспечат его на небесах всем самым лучшим. То, что он дает, не идет ни в какое сравнение с тем, что он получает, эксплуатируя других... ну, может быть, один процент, и он становится образцом добродетели. Если человек не сознателен до конца, он не может поступать верно. Если ты не прав, как могут цветы правоты расцвести в тебе? И потому подлинный мастер изменяет все вокруг. Это не твои поступки, это - твое сознание. Не важно, что делаешь, важно то, откуда исходит поступок. Сознателен он или несознателен - вот решающий фактор. Дзэн принес с собой совершенно иной подход. Это не мораль. Здесь не делается упор на твои поступки. Здесь делается упор на тебе. Если ты совершаешь правильные поступки по неправильным причинам, они становятся неправильными. Кто-то боится ада и из-за этого страха посещает церковь каждое воскресенье. Это так утомительно: слушать все того же священника, все те же слова Ветхого Завета и все ту же древнюю чушь. Так что большинство посетителей церкви спят крепким сном во время заутрени - это очень набожный сон. *** Один человек то и дело похрапывал в церкви... Священник всполошился. Он отвел этого человека в сторонку и сказал ему: - Я ничего не имею против сна. В том, что человек спит, нет ничего антирелигиозного... но храпеть - это, пожалуй, чересчур... - А разве храп антирелигиозен? - спросил его этот человек. Священник сказал: *** Все религии ориентировались на поступки: "Не делай этого, не делай того". Все это заповеди, приказы. Но вопрос стоит не о ваших поступках, а о вашем существе. Находиться в сознательном состоянии и, не задумываясь, делать все, что исходит из твоего существа, - значит поступать верно. Если это не спонтанный сознательный ответ, он не верен, даже если весь мир утверждает противоположное. Исток - вот истинный критерий. Ум может быть и тем, и другим. Он может быть рабом - как у миллионов людей. Но очень редко, когда ум освобождается от объектов, желаний, злости, он становится пустым пространством - не-умом. Хайку Басё: Рождение искусства... песня с рисовых полей, хор из ниоткуда.
Маниша спрашивает: Маниша, потребность понимать заложена в самой твоей природе. Тайна бытия хочет, чтобы ты стала ее партнером. Тайна бытия не хочет, чтобы ты оставалась снаружи, она приглашает тебя в свой храм. Снаружи - жара, внутри - прохлада. Потребность понимать - это неотъемлемая часть твоего разума. Разум желает знать, кто находится там, внутри; откуда приходит любовь, слезы, смех? Никто не хочет пребывать в неведении относительно устройства собственного жилища. Потребность понимать - единственная надежда человека. Без этой потребности не будет музыки, не будет поэзии, не будет танцев. Останется лишь глубокая грусть - самоубийственная грусть, так как смысл жизни будет утрачен. Но, к счастью, этой потребности нельзя научиться у кого-то другого. Эта потребность находится в тебе. Она всегда была там - возможно, в подавленном состоянии, но в нужный период, в нужное время, в нужный момент при встрече с человеком знания она вновь заявит о себе. Это и есть признак, что ты встретил учителя. Меня все время спрашивают: "Как определить, встретили ли мы учителя?" Если, встретив человека, ты чувствуешь, что тебе хотелось бы находиться с ним в одном пространстве, в одной радости, в одной песне, значит, в тебе проснулась потребность в понимании. Эта потребность делает тебя учеником, а там, где ученик, там и учитель. Ученик - зерно, учитель - цветок. А сейчас пришло время Анандо... Ольга Ковальская беседует за чашечкой кофе со своей подругой, Розой. - Я тебе скажу, - говорит Ольга, - телевидение - это глупое изобретение. - Да потому, отвечает Ольга, - что там только и видишь: насилие и секс, секс и насилие. - Меня уже тошнит от всего этого, - продолжает Ольга. - Когда бы я вечером ни включила телевизор, я вижу лишь насилие. - Тогда зачем включать? - интересуется Роза. *** Великолепная Глория встречается с Грязным Робином, импресарио шоу-бизнеса, и просит его посмотреть ее номер. Она кладет на пол большой апельсин и начинает раздеваться, танцуя под звуки чувственной мелодии. Полностью обнажившись, она под самые энергичные аккорды садится на пол в шпагате, а когда поднимается, апельсина на полу уже нет. - Фантастика! - кричит Грязный Робин. - Сногсшибательно! Я могу договориться о работе в парижском ночном клубе. Прямо с завтрашнего дня! - Нет, только не Париж! - нервно заявляет Глория, и Робин устраивает ее на работу в Берлине. - Хорошие новости! - радостно выпаливает он. - Я договорился о твоих гастролях в Гамбурге, Риме, Каире и Париже! - Нет, нет, только не Париж! - говорит ему Глория. - Понимаешь ли, - говорит Глория извиняющимся тоном, - в Париже моя мама дает тот же номер, только вместо апельсина у нее арбуз! *** Ковальский и Забрицкий идут по нью-йоркской улице, и Забрицкий рассказывает, как он ненавидит итальянцев. - Грязные макаронники, - ворчит он, - вечно шумят без толку и порют всякую идиотскую .....! Я только о том и мечтаю, чтобы они убрались назад, в Италию! Тут два поляка сворачивают за угол и наталкиваются на старика Луиджи, играющего на скрипке, рядом с которым пляшет маленькая обезьянка со шляпой в руках. Луиджи действительно выглядит как иллюстрация к словам Забрицкого - на нем грязная, запятнанная спагетти куртка, сережка в ухе, и он громко поет итальянские песни. Ковальский поражен, увидев, как его друг кладет в протянутую обезьянкой шляпу долларовую купюру. - Все верно, - отвечает Забрицкий, - но пока они маленькие, они такие хорошенькие! Анандо... Ниведано... Погрузись в тишину. А теперь собери свое сознание, превратив его в стрелу, обрати свой взгляд внутрь себя. Глубже и глубже... На конце своей стрелы ты найдешь себя полностью пробужденным, как будда. Открыв в себе будду, сделай второй шаг - выйди за пределы. Тебя больше нет, но ты нашел дом. Внезапно, из ниоткуда, донеслась музыка. Собери же цветы и их аромат - как можно больше. Тебе предстоит жить с ним каждую секунду твоей жизни, бодрствуешь ли ты или спишь. Ниведано... расслабься. Без суждений, без оценок, просто безмолвное наблюдение, как отражение в зеркале. Нет большей радости во Вселенной, чем быть буддой. Этот вечер великолепен, и твое безмолвие сделало его еще более великолепным, еще более прекрасным, твое наблюдение прибавило ему невероятной красоты. Оно сделало его магическим. Ниведано... Возвращайся, но возвращайся как будда, не знающий сомнения, без колебаний. Посиди несколько мгновений, чтобы вспомнить свои переживания. Хорошо, Маниша? Последняя веха Наш любимый. Учитель, Хякудзё ответил: Юнь Куан спросил: Хякудзё ответил: Патриарх Ашвагхоша так сказал об этом: "Говоря о феноменах, мы подразумеваем ум сознательных существ - когда психические процессы имеют место, в соответствии с ними происходят всевозможные явления. Когда психические процессы отсутствуют, явлениям негде возникнуть - для них нет даже имен". Маниша, кажется, что эти диалоги между дзэнскими мастерами и их учениками происходят в совершенно ином мире. Их жизнь проходила в совершенно ином измерении, и они говорили о вещах, которые для тебя не имеют значения. Для них же это были самые важные вещи в жизни. То же, что важно для тебя, не могло иметь никакого значения для них. Мы принадлежим разным мирам. Их мир - мир невероятной красоты и блаженства. Наш мир - мир беспокойства, боли и страха. Это мир смертных. Мы пришли сюда лишь ненадолго - нам не известно, откуда мы явились и куда мы уйдем. Мы даже не знаем, кто мы есть. В этих же диалогах речь идет о собственном сознании и его потаенных секретах. Не узнав этих секретов внутренней жизни, вы не узнаете, что такое жизнь. Ваша жизнь будет весьма поверхностной. Чем больше вы углубляетесь внутрь себя, тем более глубоким становится все в вашей жизни - любовь, творчество, танец. Можно танцевать очень поверхностно - повторять лишь движения танца, но можно танцевать так глубоко, что исчезнет танцор и останется лишь танец. Когда существует только танец, остается лишь его суть - все второстепенное исчезает. Ты тоже исчезаешь. Ты - несуществен. Но что-то в тебе - существенное. И эти диалоги направлены на то, чтобы открыть это существенное, ища его под различными углами. И потому всегда необходимо помнить: нельзя смешивать свой язык с языком этих диалогов. Этот язык пришел из иной эпохи, и он служил совершенно иным людям, которые передавали им свой, совершенно отличный от нашего опыт. Однажды Юнь Куан спросил Хякудзё: Очень немногие люди рождаются сознательно и столь же немногие сознательно умирают. Таков естественный закон амнезии: прежде чем умереть, переходишь в совершенно бессознательное состояние. Это - великая операция, и природа сделала все необходимые приготовления. Лишь великий мастер медитации, достигший самадхи, способен избежать этого отравления - надвигающейся тучи лишения сознания. Смерть придет и уйдет. Тело исчезнет, исчезнет и ум, но ядро осознания войдет в новую матку. Хякудзё говорит: "То, что знает рождение, - не рождено". То, что знает смерть, не умирает. Как может что-то умереть и знать смерть? Суфийский мистик Омар Хайям написал великую книгу и прославился на весь мир. Ее переводили сотни раз на различные языки, но всегда неправильно. Переводчики думали, что он - поэт, пишущий об этом мире. Он же был мистиком, и о чем бы он ни говорил, он говорил на языке символов. Его книга называется "Рубайят". Рубай - это особая форма персидской поэзии, так же как и хайку - особая форма японской поэзии. В одном из своих рубай он обращается к друзьям, советуя им не бояться смерти. Для этого есть две причины: если ты умираешь, ты умираешь - тут нечего бояться. Никого больше не остается - так о каком же страхе может идти речь? Если же все происходит так, как учит религия, и ты не умираешь, тогда чего бояться? Страх здесь неуместен. Если вы умираете, осознавая это, это означает, что элемент, проходящий сквозь туннель смерти, существует отдельно от нее. Принцип жизни вечен. Для того чтобы стать человеком, всем нам потребовалось прожить тысячи жизней. До сегодняшнего дня сверхчеловек еще не появлялся. Человек стоит на высшей ступени эволюции сознания. Но оно еще очень поверхностно, ново. Под ним находится глубокий пласт бессознательного. Потому, когда умираешь, твое глубинное подсознание поглощает в себя сознание, и ты не знаешь, что с тобой происходит. Кроме тебя, все знают, что ты умер. И поскольку смерть бессознательна, твое появление в матке тоже проходит бессознательно. Оба полюса должны быть одинаковы: если смерть сознательна, то и рождение сознательно, если смерть бессознательна, то и рождение бессознательно. Вы ничего не знаете о том, откуда пришли, так как ничего не сознаете относительно своего рождения.
|