КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Новые мысли о психотерапии⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 16 Мой подход к исправлению последствий недостатка правильного опыта в детстве постепенно изменялся от попыток воспроизвести сами недополученные ощущения к работе с сознательными и бессознательными импульсами, возникшими в психике вследствие недостатка этого опыта. В своей психотерапевтической практике я обнаружила, что человек может изменить свои заниженные или негативные ожидания от себя или от окружающего мира путем тщательного разбора этих ожиданий, причин их возникновения и обоснования их ложности. Даже самое глубокое чувство ущербности имеет в основе врожденное знание своей истинной ценности. Это знание отрицается и искажается опытом, накладывающим ложные убеждения, которые в младенчестве и детстве человек не может поставить под сомнение. У человека возникают не поддающиеся осознанию, безымянные, бесформенные страхи, и он теряет свободу действий и свободу мысли во всем, что с ними связано. Эти страхи иногда настолько ограничивают человека, что он может спокойно жить лишь в пределах сознательно суженного жизненного пространства, напоминающего тесную тюремную камеру. Если взрослый проследит свои страхи до самых истоков, то обнаружит, что в их основе лежат события, которые могут пугать только ребенка. Тогда человеку больше не придется убегать от предметов и обстоятельств, так долго наводивших на него ужас, и ранее парализованные части души наконец возвратятся к нормальному функционированию. Человек сможет позволить себе быть тем, чем ему запрещали быть: удачливым или неудачником; «добряком» или злым; любящим или принимающим любовь; рискующим или избегающим риска. Он начнет жить непринужденно, обретет способность прислушиваться к своим инстинктам и здраво рассуждать. В конце 1970-х годов я помогала доктору Франку Лэйку, работавшему в своем центре в Ноттингеме. Он уже тридцать лет занимался передовыми исследованиями в области психического катарсиса при повторном переживании рождения и, прочтя мою книгу, захотел мне продемонстрировать, что человеческие чувства подвергаются испытаниям не только в процессе и после рождения, но и во время пребывания в утробе матери. Многие его пациенты (а впоследствии и некоторые из моих) заново переживали во всех деталях опыт, предшествующий рождению, что убедило меня в правоте доктора Лэйка. Кроме того, я испытала на себе исцеляющее воздействие переживания перинатального опыта еще до того, как наблюдала других людей, принимавших позу беспомощного зародыша, имитировавших движения, издававших звуки и выражавших чувства, присущие плоду. Я до сих пор использую эту технику, когда у моих пациентов возникает необходимость узнать об их рождении, первых днях и неделях жизни, а также опыте внутри матки. У меня создалось впечатление, что как бы ни было сильно повторное переживание рождения, само по себе оно далеко не всегда приводит к исцелению. Этот опыт ценен тем, что помогает индивиду составить целостную картину его жизни и отбросить некоторые неверные представления о себе и об окружающем мире. Иногда переживание прошлого опыта становится последним недостававшим звеном головоломки; человек совершает большой шаг от понимания к осознанию и начинает вести себя в соответствии со своим новым мировоззрением. Переворот во внутреннем мире человека происходит именно из-за осознания правды и, видимо, только из-за этого, вне зависимости от того, как индивид пришел к этому осознанию: упорной самоисследовательской работой с использованием индукции и иногда дедукции; переоценкой убеждений, усвоенных еще в детстве и никогда не подвергавшихся сомнению (обычно имеющих отношение к понятиям «хорошего» и «плохого»); переживанием «забытого» травмирующего события из собственной жизни или через информацию, полученную от людей, которые помнят это событие. Наступающее после этого освобождение, сопровождаемое значительными изменениями в самом человеке, обычно проявляются довольно быстро, в считанные месяцы. В свете принципа непрерывности человек, ищущий помощи, - по своей сути «правильное» существо, чьи потребности, свойственные его виду, не были удовлетворены и чьи ожидания определенного типа опыта, сформированные эволюционным путем, возможно, были встречены отторжением или осуждением со стороны родителей, которые должны были уважать и удовлетворять эти ожидания. Безответственные родители, к сожалению, заставляют ребенка чувствовать себя нелюбимым, недостойным и недостаточно «хорошим». По своей природе ребенок не способен понять, что родители могут ошибаться, следовательно, он начинает думать, что все дело в нем самом. Поэтому когда он может глубоко осознать, что его слезы, угрюмость, неуверенность в себе, апатия или возмущение были правильной реакцией человека на неправильное отношение, все его чувство неполноценности изменяется как по волшебству. По-моему, анализ прошлого человека в этом свете уже имеет благотворное влияние: его заставляли чувствовать себя никчемным, лишним или виноватым, но теперь он наконец получает возможность поставить такое отношение к себе под сомнение и отбросить навязанные ему представления. Я рада, что многие психотерапевты нашли принцип преемственности полезным для себя, своих учеников и пациентов. И в самом деле, за десять лет, прошедших с первого издания этой книги, в самых разных областях — акушерстве, педиатрии, общественных институтах, психологии — и среди широкой общественности, ищущей достойной системы ценностей, сформировалось куда более благоприятное отношение к изложенным в ней идеям. Мне было особенно приятно увидеть в журнале «Тайм» описание героя одного фильма, содержащее такие слова: «Ее чувство ответственности перед обществом основывается на безошибочных инстинктах, а не на сомнительной идеологии». Надеюсь, что это новое издание, а также переводы на другие языки помогут «безошибочным инстинктам» занять подобающее им место в нашей пока еще очень «сомнительной идеологии». Лондон, 1985 г.
|