А ЧТО ОБЩЕЕ? 1 страница

ПОСМЕРТНАЯ ЖИЗНЬ

Издание пятое, исправленное и дополненное.

А.И. Осипов. ПОСМЕРТНАЯ ЖИЗНЬ.М.

По благословению Святейшего Патриарха

Московского и Всея Руси Алексия II

ПОСМЕРТНАЯ ЖИЗНЬ.

Брошюра посвящена проблемам бытия человека за гранью смерти. Как понять Вечность? Что такое мытарства? Может ли Бог-Любовь дать жизнь тому, кто, как Он знает, пойдет в вечные муки? Действуют ли в посмертье наши страсти? Есть ли реальные средства помощи усопшему? Каково действие молитвы на посмертное состояние души?

Никого не могут оставить равнодушными эти глубинные вопросы, эта тайна человеческой жизни в двух измерениях – времени и Вечности. Брошюра профессора Московской духовной академии Алексея Ильича Осипова, составленная на основе его публичных лекций и ответов на вопросы слушателей, поможет читателю во многом заново осмыслить прежде известное, взглянуть на тот мир через призму святоотеческого учения.

© А.И. Осипов

Содержание

ПРЕДИСЛОВИЕ к четвертому изданию - - - -

Предисловие к пятому изданию - - - - -

О ТЕХ, КТО ЖИВ ИНОЙ ЖИЗНЬЮ - - - - 5

«ЕШЬ, ПЕЙ, ВЕСЕЛИСЬ», ДУША МОЯ? - - - 6

ПОНИМАНИЕ СМЕРТИ У ДРЕВНИХ НАРОДОВ - - - 6

А ЧТО ОБЩЕЕ? - - - - - 9

«Я В АДУ!..» - - - - - 11

БОГОЗДАННАЯ ПЛОТЬ ЧЕЛОВЕКА - - - 12

ПОСЛЕДСТВИЯ ГРЕХА ПРАРОДИТЕЛЕЙ - - - 15

ГДЕ ПРЕБЫВАЕТ ДУША ПО СМЕРТИ ТЕЛА - - - - 18

СООБЩЕНИЯ ОТТУДА - - - - - 19

«ЗЕМНЫЕ ВЕЩИ ПРИНИМАЙ ЗДЕСЬ ЗА САМОЕ СЛАБОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ НЕБЕСНЫХ» - - - - - - - 20

ПОСМЕРТНЫЙ ЭКЗАМЕН НА ДОБРО - - - - 22

И ЭКЗАМЕН НА ЗЛО - - - - - - 24

С ДУХОМ БОЖИИМ ИЛИ С ДЕМОНАМИ-МУЧИТЕЛЯМИ - - - 25

ПОДОБНОЕ СОЕДИНЯЕТСЯ С ПОДОБНЫМ. СИЛА ПОКАЯНИЯ - - - 27

«СТРАСТИ В ТЫСЯЧУ РАЗ БОЛЕЕ СИЛЬНЫЕ, ЧЕМ НА ЗЕМЛЕ…» - - 29

МЫ СВОБОДНЫ ТВОРИТЬ ДОБРО И ЗЛО - - - - 31

ЦЕРКОВЬ - - - - - - 32

КАК ПРАВИЛЬНО МОЛИТЬСЯ ЗА УСОПШИХ - - - - 33

ПОБУДЬ ХОТЯ СОРОК ДНЕЙ ХРИСТИАНИНОМ - - - 36

ГЕЕННА - - - 37

ЧТО НАС ЖДЕТ НА СТРАШНОМ СУДЕ - - - 40

«СПАСИТЕЛЬ ВСЕХ ЧЕЛОВЕКОВ…» - - - 43

ЗАЧЕМ ХРИСТОС НИСХОДИЛ В АД? - - - - 46

О СМЕРТНОМ ГРЕХЕ И КТО ПРАВЕДНИК - - - 50

ВОПРОСЫ О ВЕЧНОСТИ - - - - - - 53

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ

Даниловский благовестник.

М. 2007

Посмертная жизнь души – всегда некая манящая к себе тайна. «Что и как там» - вопрос, переходящий из поколения в поколение и порождающий массу ответов. Многие из них заимствуются не редко из источников сомнительных и не церковных: учений нехристианских религий, оккультных сочинений, рассказов «побывавших» на том свете, «откровений» в сновидениях, фантазий психически больных людей и т.п. Потому есть необходимость хотя бы частично раскрыть эту тему максимально приближенно к учению святых Отцов и авторитетных подвижников Православной Церкви.

Однако христианство совсем не имеет своей целью сделать эту тайну такой явью, которая ответила бы на все вопросы нашей бесконечно любопытствующей души. Для человека, живущего здесь – это и невозможно сделать, и, большей частью, не полезно.

Невозможно - поскольку тот мир совершенно иной, и его нельзя выразить нашим языком. Очень показателен в этом отношении опыт пребывания там апостола Павла, который единственно, чем поделился с братиями, это рассказом о том, что он слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать (2 Кор. 12,4).

Неполезно - так как знание будущего может полностью парализовать свободу человека в важнейшей стороне его жизни – духовно-нравственной. Легко представить себе, как изменилось бы наше поведение, если бы вдруг мы точно узнали, что умрем через столько-то дней в таком-то часу. Знание будущего налагает на поведение человека, не освободившегося от страстей и пристрастий, железные узы. Потому даже не всем угодникам Божьим открывался тот мир и время кончины. И, напротив, не имея прямого знания о той жизни, человек оказывается вполне свободным в своей духовной и нравственной жизни здесь, свободным в выборе одного из двух основных воззрений на проблему проблем: веры в Бога и вечную жизнь личности или веры в ее вечную смерть. Не случайно Христос сказал апостолу Фоме: «ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие» (Ин. 20,29). Ибо вера является самым верным показателем характера духовных запросов человека, их направленности и чистоты. И. В. Киреевский точно и ясно выразил эту мысль: «Человек – это его вера».

Загробное состояние человека – прямой плод его стремлений и деяний в этой жизни. Но плод не по закону воздаяния, а по закону совести. Об этом прекрасно пишет в своих наставлениях преподобный Антоний Великий: «… мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом - по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога - по несходству с Ним… грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют»[1]. Ведь и будучи христианином, о Христе можно лишь рассуждать, развлекаясь богословствованием, фактически не веря Ему и исключая Его из всей своей жизни. Как верно подмечено: «О жизни мудрствуют, да жизнью не живут».

Духовное становление и совершенствование личности происходит перед лицом искушений, действия страстей, не редко, тяжких сомнений. Эти терния необходимы человеку в земной жизни, ибо они открывают ему самого себя, смиряют его, делают способным к познанию необходимости Христа Спасителя и через это получению царственного достоинства чада Божия. Не случайно Отцы говорили, что если бы не было бесов, то не было бы и святых. Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11,12).

*

Выражаю сердечную благодарность Алле Алексеевне Добросоцких, без энергичной инициативы которой и кропотливой редакторской расшифровки аудиозаписей моих лекций эта книга едва ли смогла быть написана.

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЯТОМУ ИЗДАНИЮ

Издательский совет РПЦ.

М. 2008

Это издание включает в себя некоторые новые материалы, которые касаются главной темы человеческой жизни - ее перехода из времени в вечность. Человеческому сознанию непредставима вечность. Но и время непонятно. Апокалипсический ангел клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем, землю и все, что на ней, и море и все, что в нем, что времени уже не будет (От. 10: 6). Как это времени уже не будет? - Не знаем. Древнегреческий философ Платон, пытаясь понять время - одно из самых загадочных явлений нашей жизни, в каком-то глубоко интуитивном его восприятии утверждал, что оно есть лишь движущийся образ вечности. Действительно, время само по себе для человека представляет нечто странное, алогичное. Народная мудрость выразила это в остроумном афоризме: часы идут, дни бегут, годы летят. Кажется, всё должно бы быть наоборот. Но нет, именно таково оно время - какое-то «ненормальное» по отношению к нашему бытию.

Живет человек и точно знает, что будет конец. Но точно также знает он (правда, сердцем, а не умом), что конца его жизни не будет. Вечность присутствует в душе, с ней душа рождается, с ней и переходит в нее! Почему так? Всё по той же причине, что эта наша жизнь уже является началом Жизни, уже ее преддверием, и сама смерть - лишь неким необходимым порогом при входе в тот мир, где уже подобных иллюзий не будет. Святые называли наш мiр жизни льстецом и обманщиком, обманывающим своей кажущейся вечностью, не имея таковой. Обманывает он всех тех, кто замкнулся на мiре, кто видит смысл своей жизни в том, что неминуемо отнимется. И это изъятие будет тем тяжелее и страшнее, чем больше человек прирастет к земле. Тогда разрыв с мiром будет проходить по живому, принося человеку тяжкие страдания. Миром Отцы называли не творение Божие. "Слово мiр, - говорил св. Исаак Сирин, - есть имя собирательное, обнимающее собою то, что называется страстями". "И когда в совокупности хотим наименовать страсти, называем их мiром".

Поэтому умные люди всех времен всегда трезво смотрели на земную жизнь и не строили себе иллюзий относительно ее успехов, способных оборваться в любой момент - и непременно обрывающихся смертью. Ещё древние философы призывали: «Помни о смерти», «Учись всю жизнь умирать». Христианские подвижники говорят то же самое, хотя и по другой причине: «Помни о смерти и вовек не согрешишь». Ярко, выразительно понимание так называемых ценностей этой преходящей жизни показано в арии князя Юрия из оперы «Сказание о невидимом граде Китеже» Н.А. РимскогоКорсакова: «О, слава, богатство, суетные, о наше житье маловременное. Пройдут, пробегут часы малые и ляжем мы в гробы сосновые. Душа полетит пред Божий престол, а кости земле на попрание, а тело червям на съедение. А слава, богатство, куда пойдут»?! Как точно перекликаются эти слова с мудрым наставлением того же Исаака Сирина: “Мирская слава есть утёс в море, покрытый водами, и неизвестен он пловцу, пока корабль не станет на нем дном своим и не наполнится водой; то же делает с человеком и тщеславие, пока не потопит и не погубит его”!

Естественно было, поэтому, в тему о посмертной жизни включить мысли тех «последних из могикан» - «племени» истинных подвижников Православия, которые, являясь людьми нашего времени (ХХ-й века), передали нам святоотеческое понимание этого важнейшего вопроса. Речь идет о выдержках из писем схиигумена Валаамского Иоанна (Алексеева, +1958) и игумена Никона (Воробьева, +1963).

Не тяготейте к земле.

Все тленно —

только одно счастье загробное вечно,

неизменяемо, верно.

И это счастье зависит от того,

как проживем мы эту нашу жизнь!

Свт. Феофан Затворник.

О ТЕХ, КТО ЖИВ ИНОЙ ЖИЗНЬЮ

Кто не наблюдал в Пасху, как вереницы людей тянутся на кладбища, к родным могилам? И хотя этот обычай – в Светлое Христово Воскресение идти на кладбище – утвердился в советские времена (у православных есть особый день пасхального поминовения усопших — Радоница), знаменательно, что почему-то и люди нецерковные стремятся помянуть своих усопших именно в светлые дни христианского празднования победы над смертью. Им хочется верить, что родные люди не ушли навсегда, что они, хотя и по другому, но живы, и с ними можно душой побыть вместе.

Это внутреннее неистребимое чувство бессмертия человеческой личности сильнее любого скептицизма. И это действительно так: все они, наши любимые и родные, — живы, но живут иной жизнью, не той, которой живём мы с вами сейчас, но той жизнью, к которой придём и мы в свой срок, да и все рано или поздно придут. Поэтому вопрос о той жизни, которая является жизнью вечной и которую мы празднуем, отмечая Пасху — Воскресение Христово, особенно близок для нас, он касается не просто нашего ума, но, может быть, в большей степени касается нашего сердца.

Близко нашему сердцу то глубокое слово, которое звучит в храме, — усопшие. Слыша его, так и чувствуешь какое-то полное успокоение, которого достигли они, сбросив с себя тело с его бесчисленными заботами, суетой, огнем неутолимых страстей. Освободились вы, наши милые и дорогие – усопшие. Как же это слово отлично от тех, которые мы слышим вне церковных стен! И, конечно же, мы хотим знать — а как они и что там?! Мало таких людей, которых бы это не интересовало.

Что происходит с человеком, когда он умирает? Что бывает с душой после ее выхода из тела? Мы соблюдаем определенные православные традиции. Принято, например, поминать усопших на 3-й, 9-й, 40-й день. Но о том, что именно происходит в эти периоды с душой – у нас представления самые приблизительные. Слышали мы, что каждый человек проходит по мытарствам. Но что это такое? То ли, о чем пишут популярные брошюры на эту тему, или что-то иное?

И еще более серьезный вопрос: кто спасается? И что значит «спасается»? Спасаются ли одни христиане, или только православные? А из православных лишь те, которые жили праведно? А какой мучительный, самой жизнью поставленный вопрос: спасутся ли или погибнут навечно все те, которые по каким-то объективным причинам (например, не было проповедано о Христе или проповедано ложно, или были не так воспитаны и т.п.) не смогли принять христианства? Ведь, если погибнут все неверные, иноверные, неправославные, то в таком случае спасется лишь какая-то ничтожная доля процента человечества, а все прочие люди погибнут? Неужели Бог не знал об этом? А вот еще один вопрос, который возникает, когда мы прикасаемся к теме посмертного состояния души. Что такое геенна и вечные муки? Они действительно вечные, в смысле – бесконечные? Как сочетать: с одной стороны — предведение и любовь Божию, а с другой стороны — наличие вечных мук?

Вот какие серьезные вопросы возникают из очень простого, на первый взгляд, факта поминовения усопших. Тема жизни души после смерти глубоко таинственна, сокровенна. Очень немногое открыто человеку о его посмертном бытии. Мы коснемся здесь лишь некоторых сторон этой темы, которые не безынтересны для очень многих и так или иначе освещены в Священном Предании Церкви.

ЕШЬ, ПЕЙ, ВЕСЕЛИСЬ, ДУША МОЯ?

Многие помнят евангельскую притчу о человеке, у которого удался необычайно богатый урожай. Он и до того, по-видимому, жил неплохо, но на этот раз, ввиду особого изобилия урожая, стал рассуждать, что ему делать с таким богатством. И решил – ни больше, ни меньше – как сломать свои старые житницы, построить новые и после этого зажить, как следует. Ешь, мол, пей, веселись, душа моя, всего у тебя полно [2]!

Очень красноречиво сказано! Действительно, о чем только и мечтает человек в течение всей истории? О том, как бы достичь такого научно-технического прогресса, когда можно будет ничего не делать, а только есть, пить и веселиться. Счастье тогда, кажется, будет достигнуто. Но чем завершаются эти вечные мечты богача?

С ним происходит то, о чем он (а мы?) не думал и думать не хотел. Бог произносит суд о нем: «Безумный! В сию ночь душу твою возьмут у тебя»(Лк. 12. 19). Не просто сказано: ты умрешь (и это было бы страшно), но – возьмут (по церковно-славянски сильнее: истяжут) душу твою. И дело даже не в том кратком промежутке времени (в сию ночь), который отделил мысли и мечты богача от момента, когда его душу истягнули из тела. Этот момент для каждого из нас может измеряться разным промежутком времени: часами, днями, месяцами, годами. Но в любом случае все они – миг. Ведь каждый из нас прекрасно осознает, что его предшествующая жизнь прошла как сон - неважно, сколько ему сейчас лет – 20, 50, 70... Время – это какая-то удивительная, странная, я бы сказал, вещь: кажется, и есть оно – и в то же время нет его. Недаром еще древние греческие мудрецы говорили: прошедшего не существует, поскольку оно уже прошло, настоящего нет, так как это неуловимый момент, будущего – поскольку оно еще не наступило. А что же есть, что наступит для нас за мигом земной жизни?

Увы, приговор евангельскому богачу: истяжут душу твою, – произносится над всеми теми, кто весь смысл своей жизни видит лишь в том, чтобы есть, пить и веселиться.

Но что такое смерть? Этот вопрос неотвратимо приходит к каждому человеку, тем более, когда уже сам возраст напоминает об этом. Но дело даже не столько в возрасте, сколько в мудрости, которая более всего характеризует человека независимо от прожитых им лет. Помните у Лермонтова, когда ему всего-то было 20 с чем-то лет: «Уж не жду от жизни ничего я и ничуть мне прошлого не жаль».

Из-за невозможности найти ответ на вопрос о смысле жизни перед лицом неминуемой смерти нередко возникают трагедии. Сейчас очень много случаев, когда люди кончают жизнь самоубийством – именно из-за кажущейся им бессмысленности жизни. Причем, самоубийства охватывают все возрасты, начиная с самого юного, среди самоубийств есть даже дети – 10, 11, 12 лет, а порой и того меньше. Это поразительное явление наблюдается сейчас и в России, и за рубежом. Например, в Соединенных Штатах около 1,5 процента всех смертей – самоубийства.

ПОНИМАНИЕ СМЕРТИ У ДРЕВНИХ НАРОДОВ

Итак, что же такое – смерть? Во всех народах задумывались об этом. Все религии об этом говорят. Правда, каждая по-своему.

Если обратимся к дохристианской истории, то увидим множество различных вариантов описания посмертья. Но сразу надо заметить, что, по-существу, все они говорят о какой-то форме продолжающейся жизни.

Что же думали о смерти наши далекие предки? Это очень большой вопрос, поэтому его лишь коснемся.

Особенно интересны представления египетской религии. В египетской «Книге мертвых»(ее название буквально переводят как «приход из дня»), которая была написана около 2000 лет до нашей эры, находим много размышлений о том, как там душа будет взывать к богам, к духам – взывать с тем, чтобы не подвергнуться каким-то тяжелым ударам, страданиям, бичеваниям, не оказаться в состоянии еще худшем, чем сама смерть. Ибо вот какой страшный приговор объявляет бог Гор нарушителям воли богов: «Грозные мечи покарают ваши тела, ваши души будут истреблены, ваши тени - истоптаны, а ваши головы – изрублены. Не восстанете! Будете ходить на голове! Не подниметесь, ибо попали в свои ямы! Не убежите, не уйдете! Против вас – огонь змея, "Того – Который – Сжигает – Миллионы"! <...> Они <богини с ножами> зарежут вас, расправятся с вами! Никогда не увидят вас те, кто живет на земле!». Но согласно той же Книге душа может и спастись, и стать как бы божеством[3]. Более того, поразительная забота о сохранении тела (мумификация) и отдельные поэтические тексты в пирамидах дают повод некоторым исследователям предполагать о наличии у древних египтян даже веры в будущее воскресение[4].

Нечто подобное видим и в тибетской«Книге мертвых», которая, правда, имеет значительно более позднее происхождение – она была записана где-то около VIII века н. э. В ней мы видим другие мотивы, специфические для индуистского сознания. Смерть рассматривается здесь как ступень в эволюции или, напротив, в деградации души, выражающаяся в соответствующих формах перевоплощения. И хотя по тибетским представлениям некоторые могут достичь состояния так называемой мокши (освобождения), когда процесс перевоплощений остановится, однако очень немногие достигают этой конечной цели. Учение о перевоплощении содержится почти во всех религиозно-философских индуистских системах мысли.

Много экзотического можно найти в буддистских сказаниях. Так, по одному из них, Будда перевоплощался 215 раз и кем только не был (кроме женщины), прежде чем, наконец, стать озаренным. Правда, изначальная идея буддизма другая, она ориентирует человека на достижение так называемой нирваны. Однако что она такое – разные школы говорят об этом по-разному. Но это и не столь важно, главное, что там что-то происходит.

Кстати, несколько слов об идее перевоплощения. Она, если хотите, тоже предлагает своеобразное спасение от смерти, но глубоко обманчивое для человеческой психологии, откладывающей, как правило, на завтра все то, что трудно и не хочется делать сегодня. Ведь, духовно-нравственное совершенствование это подвиг борьбы с собой. А, как известно,

Бой с самим собой -

Есть самый трудный бой.

Победа из побед -

Победа над собой (Ф. Логау)[5].

Идея же перевоплощения подсознательно ориентирует человека на «бой с самим собой» в неопределенном будущем, особенно если здесь не плохо живется. К тому же, сама цепь перевоплощений, фактически, не имеет конца - это бесконечное число смертей и рождений. По крайней мере таких счастливчиков, как Будда, который «всего» 215 раз перевоплощался, единицы. Удел же большинства, повторяю – бесконечная цепь непрекращающихся перевоплощений.

Идею перевоплощений, почти без изменений, приняла и теософия.

Однако эта идея не имеет под собой никаких серьезных оснований.

Во-первых. Если бы перевоплощение было законом нашего бытия, то у каждого человека была бы и какая-то память о предыдущих состояниях. В противном случае обессмысливается основной аргумент данной теории о необходимости многократных воплощений личности, чтобы она могла предпринять усилия с целью полного очищения от грехов. Английский философ XVIII-го века Локк справедливо заметил, что если нет памяти о прежнем воплощении, то нет и тождества личности, нет, следовательно, и перевоплощения, а есть простое рождение нового Я.

Во-вторых. Нет фактов, подтверждающих ее. Редчайшие случаи так называемых «воспоминаний» своих предшествующих воплощений имеют совсем иную природу, они являются естественными следствиями:

или постороннего внушения, в том числе и телепатического характера[6], или непроизвольного самовнушения, которым особенно легко поддаются люди т.н. медиумического склада (прежде всего, дети, женщины);

или определенных психических заболеваний, когда больной может «вспомнить» себя кем угодно;

или прямых демонических воздействий, не редко проявляющихся в очевидном для всех бесновании;

или проявления т.н. генетической памяти, которая при некоторых условиях может воспроизводить в сознании впечатления и переживания предков, воспринимаемых человеком как свои собственные.

Любопытные мысли встречаем и в древне-греческой мифологии и религии. Древние греки (как, впрочем, и многие другие народы, не имевшие прямого Божественного Откровения) представляли себе посмертное состояние человека или как некую призрачность, или как нечто неизмеримо худшее, нежели любая земная жизнь. Так, у Гомера в «Одиссее», например, есть весьма красноречивые характеристики состояния человека в царствеаида. Вот, как Ахиллес «богоравный» жалуется Одиссею:

«О, Одиссей, утешения в смерти мне дать не надейся;

Лучше б хотел я – живой, как поденщик, работая в поле,

Службой у бедного пахаря хлеб добывать свой насущный,

Нежели здесь над бездушными царствовать, мертвый»[7].

Еще более интересно посмертное состояние Геракла – этого великого героя древнегреческой мифологии. Сам он находится на Олимпе, на пиру у богов, и в то же время его дрожащая тень с напряженным луком в руках пребывает в аиде. Одновременно на двух полюсах! Для отца Павла Флоренского эта совершенно необычная мысль Гомера явилась одним из истоков его оригинальной эсхатологической концепции.

О чем говорят эти удивительные фантазии? С одной стороны, о том, что древние греки глубоко чувствовали реальность того мира и неуничтожимость души человеческой, верили, что есть оно, это посмертное состояние. С другой – совершенно не зная, какое оно, исполнялись страхом перед неминуемым неизвестным посмертьем и строили всевозможные догадки, создавали, как видим, яркие мифы в попытках осмысления этой тайны. И, нужно отдать им должное, некоторые из этих мифов не просто интересны, но и глубоко выражают идею посмертного воздаяния. Достаточно вспомнить древние интуиции об Островах блаженных и Елисейских полях для праведников и более поздние мифы, выражающие безнадежность судьбы осужденных: муки Тантала, Сизифов камень, бочки Данаид и т.д.

Подобную же картину можно видеть и в других дохристианских религиях. Интуитивное чувство бессмертия и прямые факты, подтверждающие его (явления умерших, их точные предсказания, предупреждения и др.), растворены в полном тумане неведения о том мире. И так – на протяжении всей дохристианской истории человечества.

Даже если обратимся к Писанию Ветхого Завета, то и здесь найдем нечто подобное. До книг пророков находим в нем утверждения, что душа человека после смерти засыпает, а то и умирает. То есть весь человек, а не только тело, обращается в прах после смерти! И только пророки, особенно великие, начинают определенно говорить о том, что душа по смерти тела не исчезает, не умирает и даже не засыпает, но испытывает страдания или радость в зависимости от характера нравственной жизни человека; пророки говорят даже о всеобщем воскресении[8]. И это - наибольшее, что было открыто дохристианскому человечеству[9].

А ЧТО ОБЩЕЕ?

Все народы и все религии говорят о какой-то, хотя бы призрачной, но жизни человека после смерти. Мысль о полном уничтожении личности со смертью тела встречается очень редко.

Непреодолимая психологическая трудность поверить, что после смерти человек исчезает в небытии, роднит искания людей всех времен и народов. Человек - не животное! Жизнь есть и по смерти! И это не просто предположение, не какая-то наивная вера или смутная интуиция, но прежде всего всечеловеческий опыт переживания огромного количества фактов, убедительно свидетельствующих о том, что жизнь личности продолжается и за порогом земного бытия. Сообщения об этом, часто поразительные, находим всюду, где только остались литературные источники. И во всех их красной нитью проходит одна и та же мысль: личность продолжает жить и после смерти. Личность неуничтожима!

Замечателен в этом отношении рассказ К. Икскуля, опубликованный под названием «Невероятное для многих, но истинное происшествие». Рассказ производит большое впечатление своею искренностью и не оставляет никаких сомнений в действительности происходившего. Самое интересное в нем – факт непрерывности сознания при переходе от жизни здесь к жизни там. Икскуль, описывая момент своей клинической смерти, сообщает, чтосначала он испытывал тяжесть, какое-то давление, а потом вдруг ощутил полную легкость и свободу. Затем, увидев свое тело, начал догадываться, что оно мертво. Но он ни на миг не потерял самосознания. «В наших понятиях со словом “смерть” неразлучно связано представление о каком-то уничтожении, прекращении жизни. Как же мог я думать, что умер, когда я ни на одну минуту не терял самосознания, когда я чувствовал себя таким же живым, все слышащим, видящим, сознающим, способным двигаться, думать, говорить?»[10].

Далее он рассказывает о своем удивлении, когда оказавшись среди комнаты и увидев группу медиков, заглянул через их плечи – туда, куда глядели все они: «Там на койке лежал я...» «Я… позвал доктора, но атмосфера, в которой я находился, оказывалась совсем непригодной для меня; она не воспринимала и не передавала звуков моего голоса, и я понял свою полную разобщенность со всем окружающим, свое странное одиночество, и панический страх охватил меня… я всячески пробовал и старался заявить о себе, но попытки эти приводили меня лишь в полное отчаяние. “Неужели же они не видят меня?” — с отчаянием думал я и, снова и снова, приближался к стоящей над моей койкой группе лиц, но никто из них не оглядывался, не обращал на меня внимания, и я с недоумением осматривал себя, не понимая, как могут они не видеть меня, когда я такой же, как был. Но делал попытку осязать себя, и рука моя снова рассекала лишь воздух»[11].

И свидетельств, подобных этому, множество. Иногда посмертные переживания человека бывают сопряжены с тяжелыми для него моментами, когда перед его глазами открывалось позорное зрелище дележа его наследства. О самом умершем уже никто не говорил – он уже никому не был нужен (как вещь, достойная только того, чтобы ее выбросить за ненадобностью), все внимание было обращено на деньги и вещи. И можно себе представить, каков был ужас «любящих» его родственников, когда они увидели его возвратившимся к жизни. А каково ему теперь было общаться с ними!

Очень интересный случай из своей жизни рассказал мне мой сосед Сергей Алексеевич Журавлев (1913 - 1997),учитель по профессии, живший в Сергиевом Посаде. Я его хорошо знал как человека порядочного, психически вполне нормального, и поэтому в достоверности его рассказа у меня нет никаких сомнений. Когда ему было 20 лет, он тяжело заболел тифом, температура была за 40 и его положили в больницу. И вот однажды в какой-то момент он вдруг почувствовал большую легкость и увидел себя посреди палаты, в которой лежал. Было первое мая, он вспомнил о своих друзьях и тут же оказался около них. Они весело с водочкой праздновали на лоне природы, разговаривали, смеялись, но его попытки пообщаться с ними оказались совершенно безуспешными: его никто не замечал и не слышал. Тогда он вспомнил о знакомой девушке и также оказался рядом с ней. Он увидел ее сидящей со знакомым молодым человеком, послушал их теплый разговор, но они на него опять-таки не обратили никакого внимания. Тут он опомнился - я же болен, и сразу увидел себя в палате, а у его койки уже стояли две медсестры с носилками и врач, который произнес: «Он мертв и его нужно отнести в мертвецкую» (так называли тогда морг). В тот же момент он почувствовал страшный холод и услышал крик женщин: «Он жив!» После возвращения к жизни температура у Сергея полностью исчезла. Через день его выписали. Но самое интересное было дальше. Сергей, выйдя на работу, намекнул товарищам, как они праздновали первое мая и о чем говорили, чему те крайне удивились и допытывались, кто ему рассказал (видимо, говорили что-то не для широкой публики). А девушка, когда он сообщил ей о подробностях ее разговора и поведении с другим молодым человеком, вообще пришла в полное замешательство. Естественно возникает вопрос: если нет души, то мог ли труп, да еще лежащий в палате, всё так точно узнать о происходящем далеко за пределами больницы?