Очередь. Ничем не примечательный коридор освещен тусклым светом

Действующие лица:

Оливер.

Аксель.

Ничем не примечательный коридор освещен тусклым светом. Белые стены, белый потолок, белая дверь. Вдоль стен – два стула. Двое мужчин долго сидят неподвижно друг напротив друга. Наконец, один встает, долго стоит, что-то обдумывает, потом, начинает ходить взад-вперед.

Оливер. Зачем это вы?

Аксель. Я?

Оливер. Да, вы. Почему вы ходите?

Аксель (присаживается рядом с Оливером) Теперь вам лучше?

Оливер. С чего вы взяли?

Оливер встает, пересаживается на место Акселя.

Аксель. Меня зовут Аксель (Аксель встает, снова присаживается рядом с Оливером) А я думаю, что вам стало лучше. Не так ли?

Оливер. Не так. Ходите себе, если хочется.

Оливер встает, пересаживается на свое место.

Аксель ухмыляется встает со своего места, монотонно ходит взад-вперед по коридору.

Оливер. Хватит! Перестаньте, прошу вас! Вы не могли бы сесть и…

Аксель. Что?

Оливер. И сидеть. Как все сидят.

Аксель. Здесь больше никто не сидит.

Оливер. Хорошо, сидите, как я сижу.

Аксель. Ну, хорошо, я попробую.

Аксель присаживается напротив Оливера, смотрит на него в упор, не отрывая взгляда.

Оливер. Получается?

Аксель. Нет, это невыносимо. Я все-таки встану, и буду ходить.

Аксель ходит по коридору.

Оливер. Вы так ничего и не поняли!

Аксель. А что я должен был понять? Э-э-э-э… Как вас зовут?

Оливер. Ну, Оливер! Ну, и что из этого?

Аксель. Оливер?

Оливер. Да, я Оливер. Это ужасно! Все, абсолютно все, кто интересуется моим именем, переспрашивают меня: «Оливер? Вы – Оливер?». Вот и вы переспросили меня.

Аксель. Я? Я же ничего плохого не имел ввиду. Ничего страшного нет в том, что вы - Оливер. Подумаешь: «Оливер!!!» Так на чем мы встали, Оливер? Что же я должен был понять?

Оливер. Странно, что вы – Аксель.

Аксель. Почему?

Оливер. Я вас совсем не знаю. Но вы…

Аксель. Кажется, вы не договорили. Прошу вас, будьте проще. Здесь никого нет. Ну же!

Оливер. Вы… Вы абсолютно никакой не Аксель. Так мне кажется, Аксель.

Аксель. Ну, вот и разговорились. Спасибо вам, Оливер.

Оливер. А я и не собирался с вами разговаривать.

Аксель. Это неважно. Главное – заговорили! Вы первый, кто говорит мне, что я на самом деле не Аксель. Неужели я не похож на Акселя?

Оливер. Неужели я не похож на Оливера?

Аксель. Вы – нет.

Оливер. И вы – тоже.

Аксель. Ну, что ж пусть будет так.

Оливер. Пусть. Тем более, что я привык.

Аксель. Ты привык к тому, что ты не Оливер?

Оливер. Я привык к тому, что многие принимают меня за кого угодно, только не за того, кем я на самом деле являюсь. Может, все-таки присядете, а то…

Аксель. Что?

Оливер. Сначала присядьте.

Аксель останавливается. Присаживается напротив Оливера.

Оливер. Сквозняк! В самом начале, когда вы начали ходить я хотел вам сказать, что вы создаете сквозняк.

Аксель. Ах, вот оно что! Что же тебе помешало сказать сразу, напрямоту, в лоб, так сказать? По-мужски? А, дружище?

Оливер. Мы перешли на «ты»?

Аксель. Ну, да. А чего тянуть? Кажется, мы одногодки, одного пола и вообще у нас с тобой много общего.

Оливер. Ничего подобного!

Аксель. Почему?

Оливер. Потому что я тебя не знаю. Ты меня тоже.

Аксель. Ну, это дело наживное. Узнаем.

Оливер. Я не собираюсь тебе ничего рассказывать.

Аксель. Боишься сквозняков?

Оливер. Да.

Аксель. Боишься простудиться?

Оливер. Да.

Аксель. Значит, ты боишься и того и другого?

Оливер. Да.

Аксель. А чего больше, Оливер?

Оливер. Второе – следствие первого.

Аксель. Значит, ты боишься простудиться?

Оливер. Если быть откровенным…

Аксель. Ну, конечно откровенным!

Оливер. Да, я очень боюсь простудиться. Я постоянно берегу себя.

Аксель. Постой, а разве ты еще не простужен?

Оливер. Еще нет.

Аксель. Тогда зачем ты здесь, если еще не болен? Постой-постой, я сейчас отгадаю. Если ты не болен, тогда болен кто-то другой! Все очень просто!

Оливер. Просто? Что значит: все просто?

Аксель. Ты ждешь свою супругу! Она уже целый час торчит там и болтает с доктором про всякое… Я думаю, там что-то серьезное. Женские болезни, знаешь… Хочешь я тебе расскажу…

Оливер. Я не собираюсь ничего узнавать о женских болезнях!

Аксель. Ну, хорошо-хорошо! Я молчу. Но только помни, дорогой друг, женские болезни - это совсем не мужские болезни… Оливер, посмотри внимательно! Ты видишь?

Оливер. Что?

Аксель. Смотри туда. Ну, что ты видишь?

Оливер. Дверь вижу.

Аксель. Отлично, Оливер! А ещё?

Оливер. Коридор этот вижу.

Аксель. Прекрасно, Оливер! Ещё?

Оливер. Вижу эту тусклую лампу.

Аксель. Потрясающе, Оливер! А ещё?

Оливер. Тебя… вижу…

Аксель замолкает. Некоторое время молчит, потом вглядывается в сторону двери и указывает, будто видит кого-то сквозь дверь.

Аксель. Да она ведь у тебя беременная!

Оливер. Как?

Аксель. Просто. Беременная и всё. Кого ждете? Девочку? Или мальчика?

Оливер. Никого я не жду.

Аксель. Да, ну, старик, не смущайся! Давай напрямоту! Ведь мальчика, да?

Оливер. Слушайте, вы!!!

Аксель. Слушаю тебя внимательно, Оливер!

Оливер. Тут коридор, тут двери и стулья. И лампа эта ещё…

Аксель. Тусклая!

Оливер. Тем более!

Аксель. А еще – я.

Оливер. Вот именно! Вот и сядьте! Вот и сидите себе. Хотите ходить – ходите на здоровье! Только смотрите – не простудитесь!

Аксель. Хорошо.

Оливер. Что – хорошо?

Аксель. Если там не женщина, значит там – мужчина!

Оливер. Может и так. Откуда я знаю?

Аксель. Ты все знаешь, но почему-то умалчиваешь. Ты ведь пришел раньше и занял очередь за ней?

Оливер. За ней?

Аксель. Ах, ну, да! За ним! Разве за женой очередь занимают?

Оливер. Причем тут моя жена?

Аксель. Действительно – у вас ведь с ней ничего общего! Совсем!

Оливер. С чего вы это взяли, что у нас с ней ничего общего?

Аксель. Ну, у тебя ведь– мужские болезни, а у неё - женские.

Оливер. Я абсолютно здоров! У меня нет ни женских, ни мужских болезней!

Аксель. Так вы занимали за ней или за ним?

Оливер. А что есть какая-то разница?!

Аксель. Неужели тебе надо объяснять разницу между мужчиной и женщиной?

Оливер. Я не знаю кто там. Мне все равно.

Аксель. Как это – все равно?

Оливер. Мне нет никакого дела: мужчина там или женщина. Там человек. Вот и всё. Ясно вам?

Аксель. Скажи еще – личность, Оливер!

Оливер. Слушайте, вы невыносимы!

Аксель. Слушайте, давайте уже прикончим эту интересненькую тему?

Оливер. С удовольствием!

Аксель. Тогда признайся, твоя супруга беременна?

Оливер. Нет, моя жена не беременна. У меня вообще нет жены. У меня вообще никого нет. Тут очередь! Небольшая. Я и вы. В этом здании девять этажей. Займите очередь на втором, на третьем, на каком угодно этаже и трепите нервы кому-нибудь другому! Ну, вот… Я, кажется, вспотел… Теперь запросто можно простудиться. Откуда вы только свалились на мою голову? Лучше было бы прийти сюда после обеда.

Аксель. Почему?

Оливер. После обеда – здесь огромная очередь! Но, нет – впервые в жизни я решил прийти сюда утром и…

Аксель. Ну-ну, продолжай! Со мной ты можешь быть полностью откровенным. Все, что ты мне расскажешь, останется между нами. Так что там дальше?

Оливер. Сюда явились вы!

Аксель. Ты часто изменяешь собственным правилам?

Оливер. Разве ходить сюда – можно назвать правилом?

Аксель. Конечно, нет! Не нервничай, а то снова вспотеешь! Хочешь конфетку? Знаешь, я всегда ношу конфеты с собой. На всякий случай!

Аксель вынимает из кармана горсть конфет.

И вот, по-моему, этот самый – «всякий случай» перед нами! Нет-нет!!! Возьми лучше вот эту, в красивой обертке. Да-да, эту.

Оливер разворачивает фантик, отправляет конфету в рот

Ну, и как?

Оливер. Ничего особенного.

Аксель. Как ты сказал?

Оливер. Ничего особенного!

Аксель. Повтори еще раз!

Оливер. Я говорю: ничего особенного. Бывают намного вкуснее!

Аксель. Ты знаешь, а меня тошнит от этой конфеты! Я специально покупаю больше именно этих конфет, и предлагаю их кому-нибудь. Все говорят, как и ты: «Ничего!» или «Так себе!». Почему все говорят одинаково? Почему им не нравится моя конфета, но они продолжают есть ее дальше? Почему, Оливер?

Оливер выплевывает конфету в носовой платок.

Что? Тоже подкатывает, да? Тебя тоже тошнит? Ну, вот, я же говорил, что у нас с тобой много общего!

Оливер отрицательно качает головой. Открывает носовой платок, отправляет конфету в рот.

Оливер. Потрясающе!!! Я никогда не ел ничего вкуснее!

Аксель. А меня тошнит!

Оливер. А я говорю – это самая вкусная конфета!

Аксель. Брось придуривать! Это невкусная конфета!

Оливер. Нет, ты не прав. Это вкуснейшая карамель!!!

Аксель. Выплюнь эту гадость, Оливер!

Оливер. Ни за что!

Аксель. Идиот!

Пауза.

Аксель. Можно я еще похожу?

Оливер. Делайте что хотите! У нас страна демократическая, свободная.

Аксель. Не говори глупостей, Оливер!

Аксель поднимается, но тут же садится обратно.

Аксель. Знаешь, Оливер, я совсем не вижу снов.

Оливер. Мне нет никакого дела до твоих снов!

Аксель. Я говорю – мне вообще в последнее время ничего не снится. Я просто проваливаюсь сквозь стадию сна, ту самую, где они появляются, будто в пропасть какую-то.

Оливер. Мне абсолютно все равно – куда вы там проваливаетесь.

Аксель. Не ёрничай, прошу, выслушай меня, Оливер! Я просыпаюсь утром в одно и то же время, я умываюсь, одеваюсь, завтракаю, закрываю дверь, захожу в лифт и…

Оливер. Ну же, продолжай! Со мной ты можешь быть полностью откровенным!

Аксель. Правда? Спасибо тебе. Так на чем я остановился?

Оливер. На лифте.

Аксель. Да, я захожу в лифт и смотрю на свое лицо в зеркало лифта.

Оливер. Обалдеть! Ты, правда, смотришь на себя в зеркало? Никогда бы не подумал, что в лифте, оказывается, можно пялиться на самого себя в зеркало! А я вот не знал чем можно занять себя в лифте. Сколько же я маялся дурью…

Аксель. Зеркало вовсе непричем, Оливер! Тебе не кажется странным, что каждое мое утро – одинаковое.

Оливер. По-моему, так просто прекрасное утро! Самое главное, ты не забываешь умываться! У тебя все по-порядку, а я обожаю порядок всегда и во всем.

Аксель. Оливер, ведь так каждый день. Это же просто невыносимо! По-моему, бессмыслица какая-то…

Оливер. Бессмысленно говорить в очереди. Давайте просто посидим и дождемся своей очереди.

Аксель. Чем ты все-таки болен?

Оливер. Я абсолютно здоров.

Аксель. Неправда. Не стесняйся, расскажи, ну?! Ну, так чем? Нет, ты пойми меня правильно… Тут, в нашей поликлинике был случай: у одного старика очень сильно разболелся зуб.

Оливер. Зуб?

Аксель. Ну, да, - зуб. У всех людей болят зубы. Ведь так?

Оливер. Так.

Аксель. Так вот, этот старик пришел и сказал очереди: «Господа, у меня болит зуб!».

Оливер. Что, вот так и сказал?

Аксель. Да, а что тут скрывать? Всего лишь зуб! Он сказал это очереди, которая была на первом этаже, потом он поднялся на второй этаж и сказал то же самое очереди на втором, на третьем, на четвертом и на всех прочих этажах... Абсолютно всем в больнице он рассказал о своем недуге. И вот, когда его очередь на первом этаже уже была совсем ничего – он встал, сплюнул на пол и умер. Вот здесь, посреди коридора, на глазах у всей очереди взял и умер!

Оливер. Почему?

Аксель. Зуб!

Оливер. Не может быть!

Аксель. Вот и я сначала подумал также. Я сразу проверил у него пульс, может, дурачится, может, он специально, без очереди хочет пролезть, но пульса не было! Все честно! Умер, так умер! Без шуток!

Оливер. К чему ты это мне рассказываешь? У меня не болит зуб! И… вообще, я никому не говорю о своих болячках. Когда у меня будет жена – ей я тоже ни о чем не буду говорить. Когда у меня появятся дети они даже не догадаются, что я чем-то болен…

Аксель. Представляете, если бы этот старик просто так упал замертво? Сколько бы шуму поднялось, сколько было бы предположений, домыслов… И все – ложь. Об умершем старике все хихикали бы в лифтах, автобусах и даже в постели… О нем все забыли бы уже на следующий день.

Оливер. Старик? Какой еще старик? Я уже забыл о нём!

Аксель. Так что у тебя болит?

Аксель встает, медленно ходит взад-вперед.

Оливер. Нет, мне надо было прийти сюда днем! Тогда все сложилось бы замечательно – вы утром, а я днем. Мы никогда бы не встретились.

Аксель. Не может быть, чтобы у вас ничего не болело. Вы, в конце концов, человек, Оливер! Ну, же! Так что у тебя болит?

Оливер. Зуб! Отстань от меня. Перестань ходить, сядь! Дай мне спокойно дождаться своей очереди.

Аксель садится рядом с Оливером.

Аксель. Ну, так что же у тебя болит?

Оливер. Неужели от зубной боли можно умереть?

Аксель. Конечно можно, Оливер! О! У этого старика были шикарные похороны! Все кто был в этот день в больнице, абсолютно все пришли с ним попрощаться! Была очередь с первого этажа, со второго, с третьего, ну, и так далее… до девяти…

Оливер. Они же совсем не знали его. Зачем они пришли на церемонию? Это бред какой-то! Ты все выдумал, да, Аксель?

Аксель. Все знали, что у него болел зуб. Он всем рассказал о своей боли и потому его боль, совсем по чуть-чуть, досталась всей больнице! Разве ты не пришел бы?

Оливер. Нет.

Аксель. Почему?

Оливер. Какое мне до него дело?

Аксель. Во-первых, это человек из твоей очереди, Оливер!

Оливер. А во-вторых?

Аксель. Без вторых и без третьих! Прийти и попрощаться с человеком из твоей очереди – это дело чести, это просто по-человечески, по-людски… Я не знаю, как тебе еще объяснить! Я очень, очень привязался к этому старику, пока он был со мной в очереди. И вот – его не стало, Оливер! Его очередь была всего ничего, почти как у меня сейчас. Как же я мог не прийти попрощаться с ним? Так что у тебя болит?

Оливер. Хорошо, я расскажу тебе, что у меня болит.

Аксель. Я обожаю слушать истории про разные болячки. Я, бывает, даже пропускаю свою очередь, но обязательно дослушаю какую-нибудь занимательную историю. Начинай! Я готов, Оливер!

Оливер. Так вот…

Аксель. Я весь во внимании, дружище! Ну-ну, давай, смелее!

Оливер. В моем горле гуляет кость, но никто её не видит.

Пауза.

Аксель. И всё?

Оливер. Ты мне не веришь?

Аксель. Ну, почему, я верю. Так значит, кость? Я не ослышался?

Оливер. Ну, да, в моем горле гуляет маленькая рыбная косточка. Мне кажется, что по ночам она растет, я не могу спать, я не могу отвлечься, я всегда думаю ней. Это тебе не зуб какой-нибудь, а настоящая кость!

Аксель хохочет. Оливер начинает хохотать вместе с ним. Аксель и Оливер

ходят по коридору взад-вперед и смеются.

А хирурги разводят руками: «Ничего у вас там нет!». На первом этаже говорят: «Нет!», на втором говорят: «Ничего нет!». На третьем говорят…

Аксель. И так до девятого!

Оливер. Ну да, совершенно верно, Аксель! До девятого! Ничего у них, видите ли, нет, а мне больно есть!!!

Пауза.

Я хожу сюда почти каждый день. Вот уже целый год мою кость ищут с утра до вечера. Ты веришь мне?

Аксель. Знаешь, в это очень трудно поверить. Намного легче было бы поверить в зуб.

Оливер. Что? Значит, в зуб?

Аксель. Да, Оливер, в зуб.

Оливер. Значит, ты не веришь мне? Вот и моя жена тоже не верит мне. На работе никто не верит мне, все друзья отвернулись от меня. И все из-за какой-то дурацкой маленькой рыбьей косточки!

Аксель. Стоп, Оливер! Как же так? У тебя нет жены!

Оливер. То есть как это – «нет?»

Аксель. Очень просто – нет и нет. А что в этом такого?

Оливер. По мне разве видно как-то, что у меня нет жены?

Аксель. По тебе – не видно. Но…

Оливер. Тогда с чего ты решил, что у меня нет жены?

Аксель. Честно?

Оливер. Конечно, честно, Аксель!

Аксель. Совсем недавно ты сам говорил, что у тебя нет никакой жены. Ни беременной, ни самой обычной. И детей у тебя тоже нет. И никого ты не ждёшь: ни мальчика, ни девочки. Или это был не ты?

Оливер. (присаживается рядом) Да, это я говорил. Ну, и что? Просто, к слову пришлось.

Аксель. К слову пришлось, что жена – есть? Или к слову пришлось – что жены нет?

Оливер. Да какая разница? Зачем ты усложняешь себе жизнь, Аксель?

Аксель. Это я-то?

Оливер. Ты.

Аксель. С чего ты взял?

Оливер. А у тебя есть жена?

Аксель. Что?

Оливер. Всё очень просто – «да», значит, есть, а «нет», значит, нет. Либо первое, либо второе. Ну, Аксель? Все очень просто!

Аксель. Была.

Оливер. Ах, вот оно что! Теперь мне все понятно.

Аксель. Понятно? Что там тебе стало понятно?

Оливер. Понятно, что у тебя её нет. Прости. Но ведь есть дети, так?

Аксель. Я тебе ничего не скажу.

Оливер. Да, ну, старик, ты ли это? Что скрывать, не пойму?

Аксель. Это мое личное дело! И вообще, мы ведь всего лишь в очереди…

Оливер. Ну, конечно, в очереди можно наплести человеку что угодно - так? Можно приврать немного, да? Можно пожаловаться ему на жизнь, можно втереться в доверие…Чего тебе надо от меня? Почему тебе просто так не сидится? Ты ходишь постоянно. Ты расспрашиваешь меня. Зачем? Ведь можно подняться на второй этаж или на третий. На четвертый или на пятый…

Аксель. И так до девятого, да?

Оливер. Да! Наверняка и там есть небольшие очереди.

Аксель. А ты в этом уверен?

Оливер. (смотрит на часы) Не совсем. Уже полдень и очереди наверняка успели подрасти… Но ничего, я думаю, даже в самой большой очереди обязательно найдется собеседник. На втором этаже, на третьем, на четвертом….Там тоже есть люди… Мужчины и…

Аксель. …Женщины!

Оливер. Да-да-да! Женщины! Почему вы остановились здесь, на первом этаже? Ведь все, абсолютно все стремятся сегодня забраться повыше? На второй этаж, на третий, на четвертый, на пятый…

Аксель. И так до девятого!

Оливер. Совершенно верно! Почему ты не веришь, что в моем горле гуляет рыбья кость? Почему?

Аксель. Потому что кость не может гулять в горле сама по себе.

Оливер. Может!

Аксель. Вот из-за таких как ты и появляются очереди! Вы приходите сюда со своими «гуляющими костями»… Ничего у вас нет. А вы приходите и создаете очереди! От вас никак не избавиться… Вы приходите и сидите здесь часами… У вас ничего нет, а вы сидите и сидите в очереди… А тот старик…

Оливер. Хватит про старика! Я не хочу больше слышать о нем!

Аксель. Нет, ты послушай!

Оливер. Не хочу!

Аксель. Этот старик сплюнул на пол, взял да и умер! Слышишь? А ты слабак! Ты – слабак, слышишь? Ты не сможешь умереть на глазах у этой безмозглой очереди!

Оливер. Смогу!

Аксель. Не сможешь, я знаю!

Оливер. Смогу я!

Аксель. Не сможешь ты!

Оливер. Правильно, не смогу. Потому что не хочу! Потому что сюда приходят лечиться, а не умирать! Да, я сижу в очереди, но больше всего на свете я ненавижу очереди, слышишь? Я сегодня специально пришел утром, чтобы не сидеть в очереди! И тут ты! Откуда ты взялся? Самая большая, самая огромнейшая очередь проходит намного быстрее, чем сегодня. А тут очередь-то, всего два человека: ты да я! Мне кажется, она никогда не закончится! Никогда!

Аксель. А старик умер.

Оливер. Что?

Аксель. Он из-за тебя умер.

Оливер. А как же зуб? Он что – непричём уже? У старика болел зуб!!! Он не вытерпел зубной боли, поэтому и умер.

Аксель. Нет, Оливер, старик не вынес равнодушия твоей очереди. Вам всем было наплевать на него.

Оливер. Да с чего ты взял? Почему – я-то? Откуда – я? Меня и не было в очереди в тот день. Я вообще не знаю этого старика!

Аксель. И кости у тебя нет, и никогда не было. Просто тебе некуда больше пойти. Вот ты и пришел сюда. Ведь так, Оливер?

Оливер. Действительно, Аксель! Некуда! Надо что-то предпринять… В самом деле, я что-то зачастил сюда…. Ну, сколько можно? Никакого разнообразия! Аксель, а может сводить мою кость в кино? Или нет – лучше в боулинг! Да-да! Слышишь меня, моя маленькая рыбная косточка? На следующие выходные мы идем с тобой в боулинг! Клёво! Ни за что бы не догадался сводить тебя куда-нибудь. Спасибо тебе, Аксель! Можно я пожму твою руку?

Аксель. Мою руку?

Оливер. Ну, да, твою руку? А что такого? Ну, как пожимают друг другу руки друзья при встрече? А?

Аксель. А? Ну, да, пожалуйста.

Оливер и Аксель пожимают друг другу руки.

Оливер. Как только моя кость появится – я обязательно изловлю её, я тебе обещаю! Я обязательно познакомлю тебя с ней!

Аксель. Окей!

Оливер. И это еще не всё.

Аксель. Не всё? А… Что ещё ты хотел сказать…

Оливер. Я не виноват в смерти старика.

Аксель. Ладно, не обращай внимания.

Оливер. Ты завелся сейчас не на шутку? Но я на самом деле не при чём.

Аксель. Плевать. Накипело просто. Надо было выговориться. Мы ведь всего лишь в очереди, да? Здесь можно. Правда, какая же тут очередь? Никакакой тут очереди…

Оливер. Только ты…

Аксель. И я… А ну и пусть так, как есть, да? Нет очереди и не надо, да? Ты знаешь иногда просто приятно посидеть в пустом прохладном коридоре. Этот коридор напоминает мне мой трамвай.

Оливер. Какой еще трамвай? Иди ты к черту со своим трамваем!

Аксель. А почему бы и нет? В твоем горле есть кость, которую никто не видит, а у меня не может быть трамвая?

Оливер. А, ну, да, действительно – почему бы и нет? Ведь это всего лишь - трамвай! Не самолет же! И часто ты разъезжаешь на своем трамвае?

Аксель. Почти каждый день.

Оливер. Каждый день? О, Аксель, дорогой, это ведь просто роскошь по нынешним временам! Так значит, ты не веришь, что в моем горле гуляет кость?

Аксель. Не верю.

Оливер. Хорошо. Тогда я не верю, что у тебя есть трамвай.

Аксель. Ну, ты и зануда, Оливер! Почему я должен тебе верить, если даже твоя «жена», которой у тебя нет – не верит тебе? Если дети, которых у тебя на самом деле нет – тоже не верят тебе?

Оливер. Ну, как хочешь. Значит, ты не веришь мне?

Аксель. Нет.

Оливер. А тому старику с зубом значит поверил?

Аксель. Тому с зубом я поверил!

Оливер. Слушай, к черту старика! Я не хочу больше слышать про него! Сиди и жди очереди в своем трамвае!

Аксель. Если водитель не захочет – трамвай ни за что не вскочет!

Оливер. Что?

Аксель. Я работаю водителем трамвая. Сегодня у меня выходной и я пришел сюда.

Аксель поднимается со стула. Ходит взад-вперед.

Оливер. Так вот почему тебе не сидится на месте!

Аксель. Ничего общего.

Оливер. Ну как же! Ты ведь всегда в движении, не привык стоять на месте. И разговорчивость твоя, это тоже профессиональное так сказать.

Аксель. Ну, да, я ведь каждый день разговариваю со своими пассажирами! «Добрый день, господа! Проходите, присаживайтесь, будьте как дома, дорогие мои! Куда едем сегодня? На работу? А вы в больницу? Ай-яй-яй!!! Не болейте, будьте здоровы! Вам на следующей выходить, не проспите свою остановку! А вы за ребенком в детский сад? Прекрасно! Значит, обратно поедете уже вдвоём. Вы в супермаркет? Отлично! Я так раз проезжаю мимо него. Вам можно сейчас, а можно на следующей. Да, без разницы! Никакой разницы. Да, либо пройти сто метров вперед, либо вернуться и пройти двести метров назад. Вам в планетарий? До него далеко, вы успеете дочитать газету. Вам в баню? Или все-таки к любовнице? Знаете, это не одно и тоже. Да, это абсолютно разные вещи. И остановки, наверное, тоже. Что? Ваша любовница уже в бане? Ну, так бы и говорили, что едете в сауну. Счастливого пути, господа!

Оливер. Очень смешно. Но совсем не так.

Аксель. А как?

Оливер. По-другому.

Аксель. Ну, а как же? Как?

Оливер. Ты, правда, хочешь узнать – как?

Аксель. О, я обожаю узнавать – как я разговариваю с пассажирами в своем трамвае. Я специально прихожу в больницу, чтобы послушать разные истории про водителей трамваев или троллейбусов, ну или на худой конец – автобусов. Ну, как же? Как я говорю? Я весь во внимании, Оливер!

Оливер. Ты всегда молчишь на своей работе.

Аксель. Это всё?

Оливер. Нет, не все.

Аксель. Ну, же! Я слушаю тебя внимательно!

Оливер. Ты только объявляешь остановки.

Аксель. Враньё! Ничего подобного! Никогда в жизни!!! Все остановки давно записаны. Эту запись крутили еще тогда, когда я гонял на трамвае в школу! Да-да, представь себе!!! У многих остановок уже давным-давно другие названия. Но я до сих пор включаю пленку с записью на каждой остановке.

Оливер. Но почему?

Аксель. Я строго следую инструкции. Если я не включу запись – я могу лишиться работы! Боже мой, если быт ты знал - какая бывает путаница!!! Крики, ор… Но я ничего не могу поделать, у меня ведь - инструкция!

Оливер. Ты всегда все делаешь по инструкции?

Аксель. Ну, конечно! А как ты хотел! Я ведь вожу людей! Между прочим, я закончил училище с красным дипломом! Не веришь? Вот: при выезде из депо водитель трамвая должен проверить действие тормозов, песочниц, работу генератора, работу токоприемников при прохождении специальных частей контактной сети, убедиться в свободном ходе трамвая на выбеге, в отсутствии постороннего шума и стука. При выявлении неисправности водитель обязан остановить трамвай, сообщить об этом работнику, ответственному за выпуск, или линейному работнику службы движения и действовать по их указанию. Ну, как?

Оливер. Я ничего в этом не понимаю…

Аксель. Я расскажу тебе сейчас! Знаешь, трамвай никуда не поедет, если не будет соединения! Когда ток побежит по проводам - мой трамвай зазвенит, побежит по улочкам, будет молнии пускать. Больше всего на свете я обожаю будить город по утрам. Вот я выезжаю из депо, еще тихо-тихо кругом, еще 5 утра всего, я прислушиваюсь к нему, все ли в норме, все ли у него в порядке, не заболел ли он? И вот – все оказывается хорошо с ним. Я потихоньку набираю скорость, и наконец, разгоняюсь. Мой трамвай бренчит и переваливается с боку на бок - город просыпается, в окнах домов зажигаются огоньки. А ты часто ездишь на трамвае?

Оливер. В моем районе нет трамваев. Да мне удобнее на метро… Нет, только не сейчас… Нет-нет…

Аксель. Что с тобой?

Оливер. Кость.

Аксель. Не может быть!

Оливер. Кажется, она на подходе, Аксель!

Аксель. Что? Это произойдет прямо здесь, да?

Оливер. По-моему, больница – самое подходящее место.

Аксель. Только не здесь и не сейчас, прошу тебя.

Оливер. Мне трудно дышать, Аксель. Она совсем близко!

Аксель. А ты дыши, дыши глубже! Кто тебе здесь сможет помочь? Никто, вот именно. Тому старику никто не помог.

Оливер. Нашел время вспомнить старика. Тебе меня не жалко?

Аксель. Дыши, дыши!

Оливер. Кажется, кость растет!

Аксель. А нельзя ли как-то приостановить этот процесс?

Оливер. Я не знаю.

Аксель. Как не знаешь? Ты ведь с ней уж целый год? Неужели с ней нельзя договориться? Попробуй, ну? Она послушает тебя. Это ведь твоя кость! Она ведь уже частичка тебя!

Оливер. Меня? Ты, правда, так думаешь?

Аксель. Конечно!!!

Оливер. Значит, ты мне веришь?

Аксель. Мне трудно в это поверить.

Оливер. А если я закончу все сейчас, как тот старик?

Аксель. Нет!

Оливер. Почему?

Аксель. Старик умер перед огромной очередью, помнишь, я же тебе рассказывал? А ты собираешься умереть при мне?

Оливер. Какая разница есть очередь или нет? Мне еще труднее стало дышать.

Аксель. Если ты сделаешь это сейчас – это будет самый глупый, самый глупейший поступок в твоей жизни!

Оливер. Аксель, ты ведь придешь со мной попрощаться?

Аксель. С чего ты взял, что я к тебе приду?

Оливер. Я ведь из твоей очереди, дружище, ты забыл?

Аксель. С чего ты взял, что у нас тут с тобой – очередь? Кто-то застрял у доктора. Вот и всё! Сейчас он или она выйдет, и пойдёшь к врачу ты. Потом я. Вот и вся очередь, Оливер! Нет никакой очереди, слышишь?

Оливер. Неужели тебе не будет хватать меня? Здесь, в этом коридоре… Завтра, послезавтра, через месяц или год?

Аксель. Я не знаю. Я и про старика ничего не знал. Мне стало его не хватать уже потом… Не сразу, понимаешь? Так всегда бывает. Когда человек рядом, вот как ты сейчас, то, кажется, что он всегда будет здесь. Куда он денется? Никуда! Но как только его не оказывается рядом, то сразу начинаешь в нем нуждаться. Без него ты не представляешь себя. Старик ушел навсегда. Он больше никогда не присядет вон в том углу… Моя жена больше никогда не сядет на мой трамвай…

Оливер. Расскажи мне про неё, Аксель.

Аксель. Зачем тебе?

Оливер. Просто так. Ну, чего тебе стоит немного потрепаться про свою жену? Мы уже столько всего рассказали друг другу… Скоро подойдет моя очередь, я зайду в эту дверь, и так и не услышу ничего про неё. Пожалуйста, Оливер!

Аксель. Зачем тебе она?

Оливер. Я не собираюсь отбирать у тебя твою жену, тем более, что у тебя её уже нет, ведь так?

Аксель. Так. Но там нет ничего такого, Оливер…

Оливер. Совсем немного, ну!?

Аксель. Если только совсем немного? Я не люблю много рассказывать о своей жене в очередях. Тебе уже лучше, правда, Оливер? Ты ведь не оставишь меня здесь одного, Оливер? Пообещай мне, что не оставишь, а я тебе расскажу про неё.

Оливер. Обещаю. Мне не жалко. Тем более, что моё слово ведь ничего не значит здесь. Мы скоро разбежимся по своим делам и забудем, про что говорили. Ведь так?

Аксель. Какая же ты редкостная, наиредчайшая скотина, Оливер!

Оливер. Давай же, начинай! Я обожаю подслушивать в очередях про разных жён!

Аксель. Хорошо. Я начинаю. Моя жена обожала трамваи. Я не знаю – меня она больше любила или мой трамвай?

Оливер. Она так и не призналась тебе?

Аксель. Нет. Не перебивай меня.

Оливер. Хорошо, я не буду.

Аксель. Она любила просто так кататься со мной на трамвае. Как только мы с ней встретились - она проводила все свободное время со мной. Мы кружили по городу целыми днями и ночами. Она любила незаметно подсаживаться ко мне на какой-нибудь остановке и просто ехать со мной куда-то, просто стоять со мной вместе в отстойнике.

Оливер. Где?

Аксель. Там где отстаиваются трамваи. Я, кажется, просил не перебивать меня?

Оливер. Я молчу. Продолжай.

Аксель. Она любила обедать со мной в трамвайном депо. Она прокрадывалась туда во время обеда и ждала меня там. Мы обедали с ней и снова прыгали в наш красный трамвайчик. И ехали дальше. Ночью мы возвращались с ней по ночному городу пешком... Она ни на чем больше не ездили. Только на моем трамвае. Она не признавала троллейбуса, не любила автобусы и метро. Только трамвай! Дома она не могла есть, не могла спать, она ждала, когда наступит утро и мы снова с ней побежим на мою работу и сядем на наш трамвай.

Оливер. Хватит про трамваи. Расскажи про что-нибудь еще!

Аксель. Про что еще? Я предупреждал, что в моем рассказе не будет ничего такого…

Оливер. А дети? Ты ничего не рассказываешь про своих детей. Ни про мальчика, ни про девочку?

Аксель. У нас не было с ней детей.

Оливер. Это все женские болезни, да?

Аксель. Да.

Оливер. Значит, дело в ней.

Аксель. Ну, да, в ней, а в ком же еще? Не во мне же!

Оливер. Ты в этом уверен?

Аксель. Я в этом уверен.

Оливер. Но ведь может быть и наоборот?

Аксель. Я не думал об этом. Со мной всё в порядке.

Оливер. Ты ведь сам говорил: мужские болезни это тебе не женские болезни, ведь так?

Аксель. Я так раз говорил наоборот: женские болезни – это тебе не мужские болезни! Вот так я говорил.

Оливер. Не злись, я ведь прав?

Аксель. В чем ты прав?

Оливер. В том дело вовсе не в ней, а в тебе? Аксель? Зачем ты здесь? Кажется, я догадываюсь, зачем ты приходишь сюда.

Аксель. Ничего подобного.

Оливер. Ты бесплоден, Аксель?

Аксель. Ничего серьезного!

Оливер. Слабак! Ты так и не смог заделать ей ребенка, да?

Аксель. Заткнись!

Оливер. Ты называл меня слабаком. А я смогу, как тот старик. Умереть тут? Да это же раз плюнуть! Он встал, сплюнул и умер? Так? Это же очень легко, Аксель!

Аксель. Замолчи!

Оливер. Да, Аксель, сделать ребенка гораздо сложнее. Так ведь, Аксель? У тебя ничего не вышло с ней! Ты не смог сделать ей ребенка и поэтому она помешалась на твоем трамвае. Вот почему она не отлипала от тебя. Вот почему она моталась с тобой на твоем трамвае! Ведь так? Слабак - ты, а не я!

Аксель. Всё?

Оливер. Я сказал, то, что думаю. Не-е-е-е-ет, только не сйчас.…Кость подступает снова.

Аксель. Тебе следовало бы поменьше упрекать других.

Оливер. Я ведь только сказал правду. Вот и всё! Она рвется наружу, Аксель… Дай мне свою конфету. Может, мне удастся её утихомирить? Однажды у меня получилось! Я забежал в «Макдоналдс» и отлично там пообедал. Ей понравилось, потому что она не вылезала после этого больше месяца! Ну, Аксель, дай что-нибудь мне съесть!

Аксель. У меня больше нет конфет.

Оливер. У тебя ведь была целая горсть конфет?

Аксель. У меня нет больше конфет.

Оливер. Ты мстишь мне?

Аксель. У меня нет конфет.

Оливер. Ну же, всего одну конфету!

Аксель. Хорошо, у меня, кажется, есть еще несколько конфет, но ведь они на всякий случай, Оливер!

Оливер. Этот самый настоящий случай настал. Сейчас! Если ты не дашь мне конфету, то…

Аксель. Ты что, угрожаешь мне?

Оливер. Нет! Как можно? Тут, в очереди? Нет-нет!!! Тем более человеку, который может спасти меня. Ну, же, протяни своему другу руку помощи!

Аксель. Что ты сказал? Вот теперь – никогда и ни за что! «Другу!», - еще чего!!! Я совсем не собирался сегодня обзаводиться новыми друзьями

Оливер. Почему же? По-моему, мы с тобой славно болтаем про всякое… Знаешь, не каждый сможет вот так, запросто, с неизвестным человеком…

Аксель. Давай просто: каждый дождется своей очереди? Вот и все!

Оливер. И всё?

Аксель. Ну, да, а что ты хотел? Потом каждый из нас пойдет по своим делам, а сейчас мы оба ждем свою очередь!

Оливер. Ну, да, все правильно, так мы этим сейчас и занимаемся! Потихоньку, по чуть-чуть, но верно, абсолютно верно, мы движемся к своей цели! Значит, ты не дашь мне даже самую отвратительную конфету?

Аксель. Конечно, нет. Тем более, что самые отвратительные - слишком дорого стоят!

Оливер. Никогда бы не подумал!

Аксель. Да-да! Так всегда, Оливер! Неужели не замечали? Самые отвратительные люди сидят здесь, в очереди! Ты занимаешь очередь за ней или за ним.

Оливер. Так за ней или за ним?

Аксель. Решительно все равно! Что ты делаешь потом?

Оливер. Ничего я не делаю. Я просто жду своей очереди.

Аксель. Нет, Оливер! Ну, какой же ты невнимательный! Ты стараешься хорошо запомнить того человека, за которым только что занял! Ведь так? Этот чужой вдруг становится для тебя очень важным человеком. Тебе никак без него… Ты уже полностью зависишь от него.

Оливер. Ни от кого я не завишу.

Аксель. Еще как зависишь! А этот человек, как мои конфеты, которые припасены у меня на всякий случай – отвратительный тип! Редкостный урод! Засранец! Он старается улизнуть из вида. Он пересаживается с места на место. Он снимает с себя верхнюю одежду и тебе приходится запоминать его вновь, в другой одежде. Он может ходить просто так, от нечего делать…

Оливер. Как ты!

Аксель. Как я?

Аксель садится напротив Оливера.

Аксель. Так лучше?

Оливер. Вполне.

Аксель. Он куда-то уходит. Может быть, на второй этаж или на третий…

Оливер. А может и на девятый?

Аксель. Вот именно, он вполне может уйти на девятый и застрять там с кем-нибудь!

Оливер. Постой, а как же ты?

Аксель. А я жду этого говнюка и не могу сдвинуться с места! Ведь если я уйду – очередь может позабыть меня. Поэтому я жду его. А что мне остается, если я позабыл спросить – за кем он занимал? Этот человек из очереди – отвратительный тип! Он такой же, как и мои конфеты, не так ли?

Оливер. Ну, предположим, что тот парень, действительно, немного не в себе. Но причем тут вся очередь, Аксель?

Аксель. Вся очередь такая же, как и он! Очередь - самое отвратительное изобретение человечества. Очередь, Оливер, это сборище тупых, безмозглых тварей – старых и молодых, у которых ничего не болит, но они приходят сюда все равно. Каждый день! Снова и снова, просто так, от нечего делать. Им, видимо, негде больше собираться и поэтому они приходят сюда. Здесь все, абсолютно все – сами по себе! Очередь засранцев!

Оливер. Постой, а как же наша очередь?

Аксель. Наша? Ты и я? Разве это очередь?

Оливер. А что тогда? Очередь, конечно! Скоро подойдет моя очередь, и я зайду в эту дверь. Правда, у меня осталось совсем мало времени. Скоро заканчивается мой первый перерыв. Мне нужно вернуться на службу к полудню. Я не могу опоздать, я люблю порядок всегда и во всем.

Аксель. А тебе уже стало полегче и без моих конфет?

Оливер. Кажется, она затихла.

Аксель. Ты говоришь о ней, как будто она живая.

Оливер. Следующая её выходка будет последней… Так вот, всегда и во всем должен быть порядок, я работаю в офисе…

Аксель. Ах, в офисе!

Оливер. Ну, да, в офисе, а где же ещё? Я работаю в офисе с девяти до шести, как многие другие люди, которые не работают водителями трамваев.

Аксель. Вынужден тебя разочаровать, Аксель, по последним социологическим сведениям – многие люди работают сегодня именно водителями трамваев!

Оливер. Это неправда!

Аксель. Это горькая правда, старик!

Оливер. Старик? Ты назвал меня стариком?

Аксель. Это по-дружески, Оливер! «Эй, старик!», - значит: «Эй, парень, держись! Это всего лишь какая-то рыбная косточка! Не стоит из-за нее устраивать подвиги!

Оливер. Это мерзкая ложь, которой полно в наших газетах. Так вот, я работаю в офисе, и я привык к порядку во всём. Все мои документы лежат в папках, а папки на своих местах. Я всегда знаю – что и где и в каком шкафу у меня лежит. Многих моих коллег это раздражает. Бывает, они нарочно путают мои документы и папки, но я всё равно нахожу, то, что мне нужно в считанные секунды. Кажется, она снова зашевелилась…

Аксель. Я потратил кучу своих денег именно на те конфеты, которые мне не нравятся, и я раздаю их в очереди. Все говорят, что конфеты – так себе, ничего особенного…

Оливер. Ты уже говорил… Она снова начинает расти, Аксель! Что мне делать?

Аксель. Съешь мою конфету!

Аксель подает конфету Оливеру. Оливер берет конфету, но не спешит разворачивать.

Оливер. Кажется уже поздно… Ей непременно хочется вырваться на волю… Может быть стоит постучать в эту дверь?

Аксель. Попробуй. Так вот, я трачу очень много своих денег именно на те конфеты, которые мне не нравятся, и я раздаю их в очередях. И, ты представляешь, в очереди они пользуются огромной популярностью! Очередь жрет все, что ей дают, она слушает все, о чем тут говорят, она видит все, что тут происходит. Она не разбирает, она просто сидит на скамье или ходит. Она подслушивает, ворчит, гудит, громко дышит… Она сморкается в носовой платок, она роется в дамских сумках, прибирается в мобильных телефонах… Очередь читает старые газеты и журналы – не потому что ей интересно это чтиво, а просто так, чтобы убить время!

Оливер. Кажется, моя кость решила нарушить все правила приличия… Скоро, Аксель, ты увидишь мою рыбью кость во всей красе!

Аксель. Нет-нет, Оливер! Попробуй договориться с ней. Хочешь, можешь съесть все мои конфеты, которые причитались очереди в этом году!

Оливер. Спасибо тебе, Аксель, ты настоящий друг!

Аксель. Стоп! Какой еще друг? На что ты намекаешь? Неужели на то, чтобы я пришел на твои похороны уже послезавтра?

Оливер. Мне трудно дышать, Аксель…

Аксель. Нет-нет, так нельзя. Без предупреждения!

Оливер. Разве тот старик тебя предупреждал о чем-то? Он просто встал сплюнул на пол, взял да и умер, да?

Аксель. Старик – совсем другое дело… Оливер, я же просто не потяну - вторая похоронная церемония за месяц – это уже слишком! Я не могу позволить себе такую роскошь!

Оливер. Брось! Тебе не обязательно плестись вместе со всеми. Ты можешь сесть на свой трамвай и просто ехать позади всех. Да, ты будешь ехать, и сверкать молниями? Будет очень весело! Похоронная процессия и твой трамвай!

Аксель. Нет-нет, этого не будет никогда! Ты же знаешь! Он старик, а ты никакой не старик. И, вообще у него болел зуб, а у тебя – кость в горле. Ничего общего, слышишь?!

Оливер. Слышу. Но, что, же мне делать? Она совсем близко. Я чувствую, она совсем близко…

Аксель. От тебя требуется самое малое, старик! Нужно всего лишь дождаться своей очереди! Держись, Оливер!

Оливер. Зачем ты рассказал мне про этого старика? Вот бы взглянуть на него. Почему я не был в тот день здесь? Мне кажется, что я бы очень многое понял, если бы увидел его. Знаешь, мне его не хватает.

Аксель. Что ты выдумал? Ты ведь его даже не видел ни разу. Как тебе его может не хватать?

Оливер. Где я был в тот день? Не помню. Наверное, в тот день у моего врача был выходной. Значит, и у меня тоже был выходной. Да-да, все так и было.

Аксель. Ну, как ты, дружище?

Оливер. Как ты думаешь, я подоспею?

Аксель. Сейчас из этой двери выйдет он или она и наступит твоя очередь, дружище!

Оливер. Очередь? Значит, ты и я…

Аксель. Да, ты и я!

Оливер. Значит, мы с тобой – маленькая такая очередь, да?

Аксель. Да.

Оливер. Она быстро пройдет, да? Потому что она маленькая, а вовсе не большая, да Аксель?

Аксель. Да, Оливер!

Оливер. Больше всего на свете я ненавижу очереди. Мне нужно успеть на работу к полудню. У меня два перерыва. Один перерыв большой и я трачу его, чтобы прийти сюда.

Аксель. Скоро наступит твоя очередь, слышишь!

Оливер. Скоро, да, совсем скоро…

Аксель. Ну, да, скоро… Распахнется дверь, и ты пойдешь первым. Потом я. Как положено. По порядку. Осталось совсем немного подождать. Ты слышишь?

Оливер. Скоро?

Аксель. Скоро…

Оливер. Скоро?

Аксель. Осталось совсем немного подождать…

Оливер. Ну, да, совсем немного. Два человека всего - разве это очередь? Только – ты.

Аксель. И я.

Темнота.

Занавес.

Июнь, 2012 г.

Югов А. А.

e-mail: ajugov@mail.ru

(моб) 8 961 759 14 04