Может быть, ему снились роды?

(Роды Ларисы С, г. Москва)

На сороковой неделе беременности я только и думала о ребёнке — какой он окажется внешне, на кого будет похож. То, что это мальчик и у него толстые щёчки, широкий нос, и он сосёт большой палец правой руки, мы с мужем увидели ещё две недели назад на ультразвуковом исследовании. Всё лето, по субботам, мы занимались на курсах для беременных пар в родительской школе и рожать собирались дома. Положение ребёнка и анализы были в норме, моё самочувствие — даже лучше, чем до беременности. После курса лекций и практических занятий я была уверена, что у нас всё получится хорошо. С физической подготовкой было похуже — регулярно посещать бассейн, гимнастику и йогу не получалось— я не брала декрет и поэтому просто не успевала.

Четвёртого ноября, за четыре дня до установленного врачами срока, далеко за полночь я работала за компьютером и постепенно стала ощущать слабую ноющую боль внизу живота. Меня охватило радостное возбуждение, и я попыталась разбудить крепко спящего мужа и сказать ему, что у меня началось. В ответ он, даже не проснувшись, пробурчал, что раз началось, самое время поспать. Я продолжала свою работу, а ребятёнок затаился до утра.

...Как обычно утром, Миша поцеловал меня перед уходом на работу. В этот момент внутри меня что-то очень больно лопнуло и потекли воды. От неожиданности я охнула и сообщила мужу, что он может оставаться дома. Часы показывали половину девятого утра. Миша набрал номер нашей акушерки из школы. Моим коллегам я решила ничего не говорить.

Выпив чай с лимоном, приготовленный мужем, легла в постель и стала вслушиваться в свои ощущения. Схватки начались слабыми и редкими, длились то по двадцать секунд, то по полторы минуты, то усиливались, то ослабевали — так продолжалось довольно долго, около четырёх часов.

С утра начались звонки с работы, так как меня ещё никто не подменял... После каждого телефонного разговора схватки на время затихали. Миша молча сердился, а в два часа, после звонка из владивостокского офиса, перестал давать мне телефонную трубку.

К 12 часам я почувствовала голод, но съесть что-нибудь не решилась. Акушерка Оля П. по телефону (она в течение дня постоянно была на связи) посоветовала пойти в ванную, чтобы расслабиться. После ванной Миша вылил на меня таз холодной воды, и я действительно почувствовала себя лучше.

В час муж проверил раскрытие шейки. Голова ребёнка была опущена вниз, на ней плотный мышечный комок. Это означало, что ребёнок только в начале своего пути по родовому каналу.

После двух часов дня схватки усилились, я легла в постель и начала проводить схватки на голосе. Это специальный метод для лучшего расслабления и раскрытия шейки матки, потому что её мышцы и мышцы горла связаны. В промежутках между схватками я засыпала на какие-то мгновенья.

В три часа раскрытие около пяти сантиметров. Миша почувствовал пальцами, как пульсируют сосуды на детской головке. Ощущения нарастали, и постепенно я погружалась в особый родовой транс. Не открывая глаз, я лежала на левом боку. Передо мной раскручивались и пересекались два огромных серых конуса. Я летела вверх, навстречу своей боли, открывала рот и пропускала её сквозь себя. Аа-аа.., тихонько подвывала я. Продолжительность схваток увеличилась до двух минут. Оля, выслушав мои песни по телефону, сказала, что схватки уходят вверх, а их надо направлять вниз. После её слов я отогнала свои видения и погрузилась в темноту.

Около пяти муж начал помогать мне — делал массаж спины и подтягивал голосом на схватках. Общение сводилось к коротким фразам, мне уже было не до романтики. Не хотелось ни разговаривать, ни думать, ни двигаться — только спать. Муж молча записывал начало и конец схваток.

После шести вечера я почувствовала сильную тошноту. Раскрытие уже было приблизительно семь сантиметров, и ребёнок постепенно поднимал головку, ныряя под лобковую кость.

Ещё через час ощущения сильно изменились. Усиливалось давление на мочевой пузырь. Расслабление уже не помогало. Когда от боли я стала выгибаться в пояснице, Миша отправился наливать ванную. Впервые за этот день мне захотелось, чтобы всё поскорее закончилось.

В начале восьмого вечера я села в воду с твёрдым намерением выйти из неё с ребёнком. По словам мужа, шейка раскрылась полностью, его пальцы входили всего на одну фалангу и он разрешил мне тужиться.

Почти в восемь вечера приехала акушерка. Из инструментов у неё была с собой деревянная трубочка для прослушивания сердцебиения ребёнка. Я сидела поперёк ванной и, держась за бортик, тужилась. Потуги накатывали и гнали, не давая остановиться. Если я прекращала тужиться, это отдавало дикой болью в пояснице, если тужилась изо всех сил, то ощущения становились восхитительно сексуальными — непрерывный оргазм два часа подряд. Между потуг я отваливалась к стене и просила плеснуть в лицо холодной водой.

Голова рождалась медленно, я к этому времени устала и хотела спать как никогда. Вот только бы родить и заснуть. Стали растягиваться внешние ткани, защипало от морской соли. Показалась головка, и Миша погладил её кончиками пальцев — ну, давай же, малыш.

Наконец я выдохнула какой-то нечеловеческий, звериный вопль, и головка родилась полностью. Мальчик сразу же повернулся бочком и на следующей потуге вылез полностью. Всё. Кончилось. Время девять шестнадцать вечера. Я почувствовала огромное облегчение и радость. Сон как рукой сняло. Акушерка достала ребёнка из воды, Миша отсосал ему слизь, мальчик закричал, но негромко. Мне положили его на грудь, и Федя уставился на меня, не мигая, хитрым взглядом миндалевидных глаз. Я засмеялась, и он удивлённо наморщил лоб. Голова кабачком. Похож на инопланетянина из мультфильмов. На спине родимое пятно яйцевидной формы, как у мужа.

Через пятнадцать минут на лёгкой потуге родилась плацента. Муж снял с себя футболку и завернул в неё сына. Оля и Миша вместе унесли его из ванной. Приняв душ, я пошла в комнату, где все знакомились с малышом. Через три часа, после беби-йоги, муж перерезал пуповину. Оля уехала. Я позвонила родителям и своему шефу.

В этот вечер я выпила полбутылки красного вина, съела плитку шоколада и всю ночь не могла заснуть от сладкого запаха новорождённого. Мальчик спал между нами, вздрагивая во сне. Может быть, ему снились роды?

«Я стала мамой»

(Роды Алисы С, г. Москва)

Мне 34 года, и Алёнка — мой первый и долгожданный ребёнок. Хотя беременность протекала без патологии, врач из женской консультации сразу сказала, что придётся делать кесарево сечение, т. к. из-за маленького роста и возраста я не смогу «разродиться» сама.

Несколько лет назад я прочитала статью о духовном акушерстве и мечтала, чтобы мой ребёнок родился в домашней обстановке, под музыку, чтобы вместо чужих людей в марлевых повязках и белых халатах его принял на руки отец. Я слышала, что в Москве есть несколько центров по подготовке и проведению домашних родов. Через друзей я нашла школу родительского опыта «Рождество» и стала посещать занятия. Три месяца мы готовились — записывали лекционный материал, делали гимнастику, смотрели видеозаписи о родах. Мой муж поначалу и слышать не хотел о домашних родах, но однажды я со слезами уговорила его пойти вместе со мной на занятия (все приходили парами), и то, что он услышал, произвело на него впечатление. Постепенно мы пришли к решению рожать дома, в воде. Я серьёзно готовилась — регулярно ходила в баню, посещала бассейн в группе для беременных, обливалась холодной водой и делала упражнения для беременных (особенно любила «берёзку»). Часто в парной женщины пытались убедить меня, что мне вредно париться, но я чувствовала по своему состоянию, что всё делаю правильно — у меня прошли боли в пояснице, не было отёков. Так что к концу беременности я была почти спокойна. Я говорю «почти», т. к., конечно, страх появился ближе к предполагаемой дате родов. Я смотрела на свой огромный живот и не могла себе представить, как же он выйдет из меня — мой ребёнок? Ночью я не могла спать — мне было неудобно лежать; чтобы повернуться на другой бок, мне приходилось держать живот руками. Ребёнок был очень активный, особенно по ночам — толкался, вертелся, менял положение, иногда мне казалось, что он вытягивается во весь рост, нажимая мне на мочевой пузырь и упираясь в рёбра; было трудно дышать и совсем не было места для еды. Я одновременно хотела скорее родить и боялась этого.

И вот однажды начались схватки — но вскоре прекратились, возобновились только через две недели. Сначала схватки были через 20 минут, затем через 15, а я пыталась понять — «это» уже началось? К 12 ночи приехал Саша, инструктор из «Рождества», сказал, что ещё ждать и ждать. Все, кроме меня, легли спать. Схватки уже продолжались 5 часов, я приняла душ и приготовилась «рожать». Я бродила в темноте по квартире, засекала время схватки. Нашла удобную для себя позу — полулёжа в кресле — и старалась расслабляться в паузах между схватками. Когда боль усилилась и схватки пошли через 5 минут (в 3 часа ночи), я стала тихонько напевать гамму, представляла, что внутри меня распускается цветок — раскрывается шейка матки. Потерпела часок и разбудила Сашу, чтобы он посмотрел, как продвигается процесс. Я была очень разочарована, что шейка ещё мало открылась, мне казалось, что я уже готова рожать, но прошло ещё 2 часа, прежде чем Саша сказал «пора». Я разбудила мужа — мне нужна была его шея, чтобы висеть и тужиться.

Было раннее утро, шёл проливной дождь. Саша и мой муж обсуждали вполголоса тему грибов — «грибов нынче много», а я отдыхала между схватками, сидя на краешке стула и пытаясь заснуть на 5 минут.

Перед тем, как прорезаться головке, я перешла в ванну с морской солью. Я сидела на корточках поперёк ванны, а муж приподнимал меня за подмышки на схватках. Саша руководил происходящим, помогал мне и ребёнку, хвалил и подбадривал меня. Я старалась послушно следовать его указаниям, хотя мне уже казалось, что это никогда не кончится — боль, напряжение и усталость. И вдруг Саша сказал: «Поздоровайся с ребёнком»,— я и ощутила под рукой гладкую макушку. Через какое-то время после нескольких потуг выскользнуло тельце, я увидела под водой в руках у Саши ребёнка. «Девочка»,— сказал он, и я заплакала. Теперь я знаю, что значит плакать от счастья — я просто не выдержала наплыва эмоций.

Через минуту девочку вынули из воды и дали мне на руки. Забавно, что прочихавшись и сделав первый вдох, она сначала посмотрела мне в глаза, а потом стала вертеть головой и оглядываться — кто же там стоит сзади. Мы очень смеялись. Пришлось придерживать за голову эту любопытную, чтобы она сосала грудь и не хлебнула воды.

Через 30 минут родилась плацента и девочку унесли.

Вскоре мы вместе лежали в постели. Саша, моя мама и муж отмечали это событие шампанским, а я рассматривала свою девочку. Было очень радостно, празднично. Я тут же принялась звонить друзьям и родственникам, чтобы с гордостью сообщить, что у меня родилась дочь.

Первая ночь была тяжёлой — она плакала, её рвало водой, носик плохо дышал, были слышны хлюпы и хрипы. Я перепугалась до смерти, чуть не сорвалась в истерику — мне казалось, она сейчас задохнётся и умрёт. Но потом я взяла себя в руки и стала тихонько шептать на ушко дочке, что сейчас всё пройдёт, всё будет хорошо — и она успокоилась. Я поняла, насколько мы ещё связаны, насколько её состояние зависит от моего. И ещё я поняла, что этот страх — теперь на всю жизнь. Я стала мамой.