Теория мировой системы сегодня

Марксисты подвергли критике взгляд на мир как систему за то, что в нем не на­шли адекватного отражения отношения классов в обществе (Bergsen, 1984). С их точки зрения, Валлерштейн неправильно выбрал объект для рассмотрения. Для марксистов главными являются классовые отношения внутри данных обществ, а не международное разделение труда по схеме центр — периферия. Бергесен пы­тается примирить обе позиции, находя в каждой из них сильные и слабые сторо­ны. Он утверждает, что отношения центр — периферия представляют собой не только отношениями неравноценного обмена, но и мировые классовые отношения. Его основная идея заключается в том, что отношения центр — периферия важны не только как меновые отношения, как это представляет Валлерштейн, а также, и это более существенно, как отношения, строящиеся в зависимости от того, кто об­ладает властью, т. е. классовые отношения.

В последнее время теории мировой системы развиваются специалистами даль­ше для познания современного мира, его ближайшего будущего (Wallerstein, 1992), а также прошлого (Chase-Dunn and Hall, 1994). Данную часть мы завершим некоторыми размышлениями Валлерштейна на эту тему.

Валлерштейн утверждал, что Соединенные Штаты представляли главенству­ющую силу в мировой системе в период с 1945 по 1990 г. США достигли ведущего положения в основном к концу Второй мировой войны, и в частности с Ялтинской конференции и начала осуществления политики сдерживания Советского Союза. При том что политика сдерживания привела к существующему военному положе­нию в последующие 45 лет, она также имела значение и для мировой экономики. Советский Союз согласился с тем, что он не будет ни просить, ни принимать эко­номическую помощь США. Таким образом, он занял второе место по экономичес­кому положению в мире и в процессе этого разными путями содействовал эко­номическому положению Соединенных Штатов (например, США не пришлось вкладывать деньги в Советский Союз).

Другое значение отношений между США и СССР состояло в том, что у обеих сторон была возможность громко осуждать друг друга. Это взаимное осуждение, в свою очередь, позволило обеим сторонам усилить внутренний контроль, в осо­бенности, за «левыми» или «всеми теми, кто хотел поставить под сомнение суще­ствующий мировой порядок, мировую капиталистическую экономику. А эта эко­номика возрождалась и процветала под руководством США и в тайном сговоре с тем, кого можно назвать их "империалистическим" агентом — Советским Со­юзом» (Wallerstein, 1992:6).

Третье значение «сделки» между этими двумя сверхдержавами состояло в том, что события, происходящие в странах третьего мира, не могли нарушить сложив­шееся в мире политическое и экономическое положение.

К 1960 г. Соединенные Штаты достигли своих целей, заняв лидирующее поло­жение в мире, однако на горизонте уже замаячили признаки будущих проблем — растущее осознание пропасти между богатыми и бедными в США и остальном мире, первые признаки того, что Западная Европа и Япония уже почти догнали Соеди­ненные Штаты по экономическим показателям, участившиеся восстания (за кото­рые приходилось платить по все более высокой цене) в странах третьего мира, эко­номические издержки вьетнамской войны и т. д.

[200]

По Валлерштейну, эти изменения достигли кульминации в 1968 г., когда мир охватила волна восстаний: «Потрясения, прокатившиеся по миру в 1968 г.,... про­должались около трех лет, пока силам, поддерживающим мировую систему, не удалось взять под контроль это бушующее пламя» (Wallerstein, 1992, р. 11). Од­нако за эту победу пришлось дорого заплатить, причем издержки были усилены продолжительным застоем в мировой экономике. В Соединенных Штатах начал­ся 20-летний спад, который они сумели преодолеть лишь частично. Со своей сторо­ны Советский Союз оказался больше не в силах содержать себя как «псевдоимпе­рию» и был вынужден распасться. Таким образом, подводит итог Валлерштейн, «лучшие годы процветания США остались позади. Подмостки сцены разбирают­ся (1992, р. 16).

А что сулит будущее? В то время как экономика США колеблется, «власть ге­гемона обладает достаточной жировой прослойкой, чтобы прожить за ее счет еще 50-100 лет» (Wallerstein, 1992, р. 22). Валлерштейн с сомнением относится к по­явлению японско-американского картеля, принимая во внимание недавний спад в японской экономике, где к тому же Америке отводится роль младшего партне­ра. Соединенные Штаты сохранят свою военную и политическую мощь, но «слож­нее пережить этот упадок психологически» (Wallerstein, 1992, р. 22). Американ­цы с рождения привыкли чувствовать себя во главе мировой системы и им трудно приспособиться к менее привилегированному положению.

Обращая взгляд в будущее, Валлерштейн предвидит коренные изменения в структуре мировой системы в ближайшие 50 лет. Возрастет напряжение между благополучным Северным полушарием и обездоленным Южным. Вопрос в том, в какую сторону будет сделан выбор — в пользу репрессивной или уравнительной реструктуризации. При этом потребуется значительное перераспределение миро­вого богатства не в пользу США. В любом случае в результате этой перестройки мировая система предстанет в принципиально ином виде.