Чучин-Русов, А. Е. Конвергенция культур / А. Е. Чучин-Русов. – М., 1997. – C. 4 – 5, 35, 37, 39.

«Латинское слово cultura вошло в обиход европейской мысли лишь во второй половине XVIII века, когда латынь перестала быть живым языком и даже – универсальным средством интеллектуально-ученых общений образованных людей. Присвоенное и усвоенное классицистическим веком Просвещения, оно, казалось, навсегда утратило основную часть своих смысловых наполнений и обрело существенно изменившийся смысл. В латинском языке это слово означало живую связь человека с природой, отводя первому роль разумного существа, всемерно содействующего развитию многообразных форм растительно-животной жизни («возделывание, обрабатывание, уход, разведение» – словесный ряд, истолковывающий первое его значение). В интерпретации века Просвещения «культурное» стало означать нечто противоположное «природному».

И еще. Корень «культ», сообщающий всему слову один из основных смыслов («поклонение, почитание» в словарном значении) и говорящий сам за себя, явственно указывал на его прямое отношение к существованию некоего начала, стоящего над человеком, и обозначающего некий предел его амбиций, прав и возможностей.

… слово-понятие «культура» стало все более стремительно дробиться, обретая устойчивую форму множественного числа: «культуры». XX век явил своим современникам столь же многосоставную, неохватную единым взглядом мозаику наук, дисциплин, специальных языков, сколь и многоликую картину «культур». Здесь и культуры народов мира, и несчетное множество региональных культур. Духовная и материальная культуры. Культура языка и культура речи. Культура поведения, культура общения и т.д. Сегодня одних определений культуры, подчас вовсе не согласующихся друг с другом, по далеко не полным, думается, подсчетам исследователей из Гарвардского университета, насчитывается до двухсот.

Как и слово «культура», слово «конвергенция» латинского происхождения (от converge – сближаюсь, схожусь). Кроме латинского происхождения, оба слова имеют и сходную судьбу вхождения в обиход образованных людей Нового времени. Если первое стало общеупотребительным, когда латинский язык давно уже перестал быть живым языком, то второе, под которым, прежде всего, понималось сближение различных политических, экономических, социальных, философских и, в более широком смысле, культурных систем, обрело статус концепции, или теории, в самый разгар холодной войны между Востоком (странами коммунистического блока) и Западом, когда их противостояние достигло своего грозящего военной катастрофой апогея. Общей является и этимологически обусловленная связь этих слов с природным началом, ибо термин «конвергенция» был заимствован новой социокультурной теорией из биологии, где он означал приобретение относительно далекими по происхождению организмами похожих форм и строения в условиях сходных сред обитания.

Неизбежный этап любого естественного процесса — деструкция. Культурная деструкция не только разрушает, уничтожает добытое, но и возвращает очищенным исходный культурно-архетипический материал. Летом цветут цветы. Осенью опадают листья. Зимой деревья кажутся безжизненными. Весна рождает новую жизнь. Порядок возникает из хаоса. Внешне хаотическое порой служит наиболее достоверным свидетельством зарождения в его глубинах упорядоченного. Кажущееся незыблемым таит в себе пробуждение хаотического.

Культурную конвергенцию, означающую, по большому счету, самоидентификацию культуры, ее сближение с самой собой, надлежит, следовательно, понимать сегодня в нескольких практических смыслах. Во-первых, как процесс выявления архетипических сущностей культуры – единого поля человеческой деятельности, как встречу коллективного сознательного с коллективным бессознательным. Во-вторых, как разгерметизацию внутри- и междисциплинарных ее отсеков; как рядоположение и взаимообогащение средств, методов и способов восприятия ее искусственно разделенных сфер. В-третьих, как в общепринятом смысле понимаемую открытость государственных, информационных и других границ. Таковы познавательно-созидательные аспекты проблемы. Наконец, в-четвертых, культурная конвергенция как самоидентификация культуры влечет за собой постоянное соотнесение любого рода действий, производимых в трех вышеозначенных смыслах, с состоянием окружающей среды и мира в целом как общезначимых надкультурных сущностей, что, собственно, и составляет экологически-культовый и, если угодно, правовой аспекты проблемы.

Культура есть, как есть жизнь. Она есть всегда, во всем и везде. Она неотделима от человека, принадлежит каждому и существует в необозримом множестве форм. Дабы узреть, узнать, ощутить ее первозданность в любой живой ее части, достаточно следовать естественно вытекающим из ее смысловых наполнений заповедям «обрабатывания» и «ухода», столь же неотделимым от «воспитания, образования, развития» взращивающего ее человека, сколь и от его природной способности «поклоняться» и «почитать».