КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Примеры работы 131вертикальным положением позвоночника. Он стоит или сидит на коленях у окна так, что я могу переносить его вес с одной ноги на другую. Часто он забывает о детях на улице и возвращается «внутрь», следуя взглядом за моими руками. Постепенно Беньямин лучше овладевает всеми движениями. Его речь становится удивительно выразительной и весьма дифференцированной. Припадки ярости случаются реже и протекают мягче, но без них он, пожалуй, не сможет пока обойтись. Я сама была очень удивлена тем, как быстро Беньямин смог сделать такие успехи. По моему опыту, быстрое улучшение почти всегда свидетельствует о депривации. Но в анамнезе не было и намека на нее. Что ж, хорошо, что жизнь всегда преподносит нам загадки. б) Мартин, 2,5 года (по заключению врача, здоровый ребенок, нездорова мать?) На прием к Инге Флемиг мать Мартина пришла с двумя направлениями. Врач решил, что проблема заключается в нервозности матери, и направил ее к специалисту. Направления для Мартина ей удалось добиться только настоятельными просьбами. При осмотре у Инге Флемиг Мартин вел себя как живой, приветливый, немного осторожный ребенок. Помимо чрезвычайно богатой лексики она отметила лишь несколько сниженный тонус тела. Сниженный тонус сам по себе не является патологией. Решающую роль играет то, как человек с ним справляется. Инге Флемиг очень серьезно восприняла озабоченность матери тем, что «Мартин не такой, как другие дети в кругу семьи, иногда он ведет себя странно, часто его трудно заставить что-либо сделать, например, уговорить пойти с мамой в магазин, у него нередко случаются приступы гнева». Она позвонила мне, описала ситуацию и попросила выяснить с помощью наблюдательной диагностики в терапевтической игре, «в чем тут дело». 132 Первая встреча Мартин вошел в кабинет, держа мать за руку. Он охватил цепким взглядом все помещение, как будто измеряя его. Сидя рядом с матерью на деревянном ящике, он принялся отслеживать глазами рисунок паркета. Я сижу рядом с очень низкой качающейся доской, разработанной Джин Айрес (у меня в кабинете тогда была небольшая доска-качалка размером 80x80 см, теперь остался только гамак), раскачиваю ее медленно вперед и назад. Мартин переводит взгляд от паркета к доске, но движутся при этом только его глаза. Через несколько мгновений я начинаю раскачивать доску справа налево. Мартин вскрикивает чуть ли не с яростью: «Нет, не так!» Я повторяю его слова с вопросительной интонацией и снова раскачиваю доску вперед и назад. Его глаза следят за стереотипным движением. Тогда я останавливаю доску и выжидаю, Мартин говорит: «Качай дальше!» Я встаю, чтобы взять из шкафа деревянный шар, а Мартин в это время подползает на четвереньках к доске и с силой толкает ее, доска раскачивается и ударяет его по голове. Мартин не проявляет никакой реакции на боль от удара. Я всегда достаю деревянный шар, когда вижу стереотипное поведение, указывающее на возможный аутизм. У детей, склонных к аутичной модели поведения, особенности обращения с шарами позволяют многое увидеть. Для меня аутичное поведение является выражением не только расстройства общения, но и серьезных нарушений в процессах обработки ощущений. Оно может проявляться более или менее ярко, но всегда позволяет обнаружить нарушение в восприятии раздражителя, обработке ощущения или в ответной реакции. Каждый человек в соответствующих условиях (одиночное заключение, пытки и т.д.) может развить аутичное поведение за короткое время. Мне много приходилось работать с аутиста-ми, и я собираюсь написать об этом отдельную книгу. Примеры «аутичного поведения»: навязчивое поведение - в повседневных действиях, постоянно повторяющихся движениях, характерных для этого чело- Примеры работы века, в том как он ест, как выбирает одежду, в распорядке дня, в речи и звучании голоса, в использовании технических приборов, в определенных ритуалах, в стремлении избежать зрительного, телесного контакта, прикосновений, в личной гигиене (болезненная страсть к умыванию), в заведенном бытовом порядке, в сложившемся порядке на рабочем месте и т.д. Когда я приглашаю Мартина покатать шар, он отвлекается от своей «игры» в наблюдение за качающейся доской и паркетом. Когда шар подкатывается к нему, Мартин планирует точную траекторию, следующую за рисунком паркета. Он катает шар всегда одинаково, в одном и том же направлении. Если я толчком меняю траекторию движения шара, Мартин сердится, топает ногой и возвращает шар на место. Мама Мартина спрашивает меня, нормально ли, что Мартин знает уже все цифры от 1 до 100. Я отвечаю, что нет, и Мартин принимается, хотя никто его о том не просил, громко считая до 100, перекатывать шар из одной руки в другую. Мама говорит: «Он может не только называть цифры, но и читать!» Недолго думая, я беру большой лист бумаги и начинаю рисовать на нем цифры от 1 до 100 в свободном порядке. Мартин безошибочно называет все цифры, но не перестает при этом перекатывать шар из одной руки в другую (это перекатывание выглядит как очень хорошо усвоенная стереотипия, оно идет как по маслу). Затем я прошу Мартина назвать мне какое-нибудь число, чтобы я его написала. Видно: он доволен, что я не делаю ошибок. Когда он говорит 69, я пишу 96. Это вызывает необоснованно сильный приступ ярости. Я решаю предоставить Мартина на некоторое время самому себе и завожу разговор с его мамой. Я говорю ей: «Вы правы, у Мартина есть проблемы! У него развилось нарушение восприятия. Потому у него и случаются такие приступы ярости: нарушение восприятия не позволяет ему быстро справиться с новой ситуацией. Ему нужно, чтобы все проходило по одной установленной схеме: так, как он привык. Если ему не удается держать все под контролем, он утрачивает равновесие, и воспринимает это очень остро». У матери наворачиваются слезы на глаза. Не в силах сдержать их, она отвечает: «Наконец-то кто-то соглашается с тем, что с моим ребенком что-то не так. Все считают, что это я нездорова». Я рассказываю маме Мартина о своей работе и объясняю ей, что невосприимчивость Мартина к боли в глубине его тела при повышенной поверхностной чувствительности кожи - это показания как раз к терапевтическим занятиям по методу сенсорной интеграции. Тем временем Мартин снова ударяется головой о качели, так что у меня возникает возможность более наглядно объяснить, в чем заключается дефицит кинестетического восприятия. Мартин охватывает пространство взглядом (умом), а не телом. Он кажется ребенком, которому лень двигаться. Между его интеллектуальным и моторным развитием зияет пропасть. Эта пропасть и образует постоянное напряжение, по малейшему поводу разряжающееся приступом ярости. У Мартина сложилось четкое перфекционистское представление о том, какими должны быть те или иные действия. Все отклонения выводят его из равновесия. Он защищается стереотипными движениями, манипулированием предметами, позволяющими ему точно определить, что произойдет в следующий момент. Его внутренний беспорядок требует упорядоченности внешнего мира. Нам всем, пожалуй, знакомы подобные феномены: Пример Вы напряженно обдумываете какую-то проблему. Вам предстоит принять важное решение. Дома давно уже ждет неприбранный шкаф. До сих пор вам все время удавалось найти отговорку, чтобы отложить предстоящую уборку на завтра. Внезапно вас охватывает желание немедленно навести порядок в шкафу, и вы тут же его осуществляете. Добившись внеш- Примеры работы него порядка в шкафу, вы обнаруживаете, что и в мыслях достигли ясности, необходимой, чтобы принять важное решение.
|