Предмет обязательства

Обязательства, имеющие предметом species и genus. Под содержанием обязательств понимают, как мы видели, действие должника, как-то: передачу вещей, уплату денег, оказание услуг, производство работ, короче: dare, facere, praestare. Нередко смешивают содержание обязательства и предмет его. Однако преобладает мнение о том, что предметом является тот объект, на который распространяется обязательство в приведенных примерах: вещи, деньги, услуги, работы.

Предмет обязательства может быть определен индивидуально (species), например, продан раб Стих, куплено тускуланское имение, или же он может быть определен родовыми признаками (genus), например, куплено вино, зерно, масло. Существенное различие этих двух видов обязательств проявляется при исполнении обязательства: гибель индивидуального предмета обязательства делает исполнение в натуре невозможным, между тем как гибель предметов обязательства, определяемых родовыми признаками, не освобождает, как правило, должника от обязательства. Это выражается юридической пого­воркой, сложившейся впоследствии в средние века: «genus perire non censetur» (вещи, определяемые родовыми признаками, не погибают).

Денежные обязательства. Особую разновидность предмета обяза­тельства, определяемого родовыми признаками, составляют деньги. Сущест­венное значение этого предмета обязательства особенно подчеркивается при принудительном осуществлении кредитором своего права требования.

Как нам сообщает Гай (4. 48), судья в формулярном процессе присуждал не самую вещь, о которой шел спор, но в отличие от когда-то существовавшего порядка, присуждал ответчика к уплате ее денежной оценки.

В соответствии с этим формула присуждения (кондемнация) гласила о денежном присуждении, например: «quanti ea res erit, tantam pecuniam iudex condemna» — «сколько эта вещь будет стоить, столько денег, судья, присуди» (п. 79). Деньги становятся всеобщей заменой исполнения; в случае невоз­можности исполнения, возникшей по вине должника, а также в случае про­срочки исполнения, убытки присуждаются в деньгах. По закону Аквилия (около 289 г. до н. э.). вред, неправомерно причиненный имуществу (рабу, животному и прочему имуществу), возмещается путем денежной уплаты. «Tantum aes domino dare damnas esto»: «столько меди дать хозяину пусть будет обязан» (D. 9. 2. 2).

Деньги. Древнейшим видом денег, во всяком случае как мерила ценности, был в Риме скот (pecunia от pecus, скот). Затем функцию денег исполняет медь в кусках по весу; отголоском этого времени являются сделки, со­вершаемые путем меди и весов (negotia quae per aes et libram geruntur), а также названия денежных единиц: as от слова aes — медь, as libralis - фунт меди.

Чеканная денежная монета появляется около 335 г. до н. э. Если раньше, по словам Гая (1. 122), сила денег заключалась не в их количестве, а в весе, то отныне «монета, отчеканенная и государством оформленная, приобретает хождение и силу не по своей субстанции,* а по количеству» — «eaque materia, forma publica percussa, usum dominiumque non tarn ex substantia praebet quam ex quantitate» (D. 18. 1. l.pr.).

С ростом Рима и развитием торговли переходят к чекану серебряной моне­ты, argentum signatum, около 269 г. до н. э., а в период принципата появляется золотая монета, aureus. Однако при консерватизме римского права в юридиче­ской терминологии долго удерживаются слова из периода медного денежного обращения. Aes alienum, буквально чужая медь, означает в классическую эпо­ху долги; aes suum — право требования (D. 50. 16. 213. 1). Слово as сохраняет значение всего имущества, всего наследственного имущества: aut ex asse aut pro parte possidere — владеть полностью или в части (D. 2. 8. 15.1).

Проценты. На долги, предметом которых являются вещи, определяемые родовыми признаками, а в особенности на денежные долги, могли на­числяться проценты, usurae, буквально — плата за пользование капиталом. Проценты в определенных случаях, например, в случае просрочки исполне­ния, устанавливались по закону, но чаще всего обусловливались по договору;

хотя, здесь о договоре, как о соглашении двух лиц, можно говорить лишь в формальном смысле. Недаром ростовщики в комедиях римского автора III в. до н.э. Плавта являются предметом язвительных насмешек наряду со своднями. В эпоху расцвета римского классического права знаменитый Папиниан говорил о тех встречавшихся, очевидно, на практике случаях, когда нельзя без краски стыда требовать процентов — non sine rubore desiderabuntur usurae (D. 22. 1. 3. 4). Ульпиан около того же времени сообщает, что нельзя требо­вать проценты в размере, превышающем самый капитал — supra duplum usurae, и сложные проценты — usurarum usurae (D. 12.6. 26.1). Но жизнь шла мимо этих благих пожеланий. В конце III в., в 290 г. н. э., Диоклетиан вновь издает указ о том, чтобы лица, требующие процентов на проценты, подверга­лись бесчестию (С. 2. 11. 20); потребовались особые указы о том, чтобы наме­стники провинций и ближайшие к ним чиновники не занимались отдачей де­нег в рост (D. 12.1. 33). Законом был введен максимум роста — 12% годовых, а для морского займа, в виду особого риска, связанного с морскими операциями, размер процентов не был ограничен.

Тем не менее, фактически положение должников и размер процентов характеризуются у Юстиниана, как dura et gravissima moles — суровое и тягчайшее бремя (С. 4. 32. 26: 1). Юстиниан решил дифференцировать ставку взимаемых процентов в зависимости от класса и общественного ранга заимодавца, а именно: если он — persona illustris, высокопоставленное лицо, то он может взимать не более 4%, если он владелец мастерской или купец, то не более 8%, а в остальных случаях 6%, по морским займам 12%. Но тут же Юстиниан упоминает о практикующихся махинациях кредиторов (machinationes creditorum — С. 4. 3. 2. 26. 5), которые заключают заем на имя подставных лиц с тем чтобы выговорить в свою пользу ставку в большем размере, чем это полагалось бы высокопоставленному лицу.