Подходы к пониманию природы этноса

Советская историография 40—60-х годов пыталась определить категорию "этнос" путем перечисления его основных признаков. Среди них, в первую оче­редь, называли национальную культуру, определенный язык, специфические черты национальной психики и пр. Предвестником такого подхода был С.М. Ши-рокогоров, который еще в начале 20-х годов XX в. понимал под этносом группу людей, говорящих на одном языке, признающих единое происхождение, облада­ющих комплексом обычаев, укладом жизни, хранимых и освящаемых традицией и отличающих ее от аналогичных общностей. Наиболее детально вопрос о при­знаках этноса на обширном эмпирическом материале в послевоенные годы был проанализирован П.И. Кушнером (Кнышевым), который показал, что при всем разнообразии этнографических особенностей главными критериями выделения отдельных народов является национальное самосознание и язык, несовпадение которых свидетельствует об этнодеструктивных процессах.

В то же время, в соответствии с марксистской парадигмой, советские уче­ные тех лет все большее внимание начали уделять связи этнических явлений с социально-экономическими. В конце 40-х гг. это отчетливо формулировал М.И. Артамонов, утверждавший, что этнос — категория не биологическая, а социальная, а этническая общность — результат не происхождения, а эконо­мических и социальных отношений. С того времени тезис о социально-эконо­мической детерминации этнического процесса стал центральным (однако не всегда последовательно проводимым) в разработке этнической теории отече­ственными специалистами, в частности — Н.Н. Чебоксаровым. По его мнению, в качестве основного признака всякого этноса выступает культурная специфи­ка, тогда как язык предстает формой существования и передачи культуры, а этническое самосознание представляет собой своего рода результат действия всех основных факторов, формирующих этническую общность.Этнос и этнический процесс в истории человечества_________________________________131

Такое понимание этноса в начале 70-х гг. было представлено в совместной статье С.А. Арутюнова и Н.Н. Чебоксарова. В качестве этнической ими пони­малась всякая осознанная культурно-языковая общность, сложившаяся на оп­ределенной территории среди людей, находящихся в реальных социально-эко­номических отношениях. Ценным в этой работе было стремление связать сте­пень этнической консолидации с плотностью сети информационных связей. Устойчивые сгустки таких связей, по мнению соавторов, и составляют основу существования этноса как единого историко-культурного феномена, а степень их плотности соответствует стадиальному типу общества. Сами такого рода "инфосвязи" бывают синхронными и диахронными, причем последние обеспе­чивают духовную преемственность в пределах этнической традиции.

Советские исследователи 50—60-х гг., с одной стороны, стремились опреде­лить этнос в качестве группы людей, обладающих неким набором общих при­знаков, среди которых особенно выделялись этническое самосознание, нацио­нальная культура и языковое единство. Однако, с другой, у них прослеживает­ся и вполне определенная тенденция представить этническую общность не просто как совокупность сходных по тем или иным признакам индивидов, а как нечто органически целостное, основанное на устойчивой системе обще­ственных отношений. Ученые осознавали, что этнические признаки, общие у представителей некоего народа, должны были сложиться в результате длитель­ного взаимодействия людей на некоей территории, следствием чего и было образование конкретных этнических общностей. После обоснования Ю.И. Се­меновым методологической роли категории "социальный организм" в практи­ке исторических исследований В.И. Козловым было показано, что этнос и есть социальный организм, сложившийся на определенной территории из групп людей при условии уже имевшейся или достигнутой ими по мере развития хозяйственных или социально-культурных связей общности языка, общих черт культуры и быта, ряда общих социальных ценностей и традиций.

При этом в качестве основных признаков этнической общности называ­лись: этническое самосознание и самоназвание, язык, территория, особеннос­ти психического склада, культура и быт, а также определенная форма социаль­но-территориальной организации или стремление к созданию такой организа­ции. Уточняя само понятие "социальный организм", охарактеризованное Ю.И. Семеновым в качестве самостоятельной единицы социального развития, В.И. Козлов отмечал, что такого рода самостоятельность, самодостаточность определяется, во-первых, производством в его пределах необходимого объема материальных благ, во-вторых, воспроизводством данного коллектива в биоло­гическом плане, в-третьих, его воспроизводством в социокультурном плане — через передачу соответствующих знаний, ценностей и традиций. Понятие "со­циальный организм" следует, по мнению ученого, прилагать лишь к тем сооб­ществам, которые основаны на реально существующих связях, объединены общими целями и усилиями в их достижении, причем входящие в них индиви­ды осознают эту социальную принадлежность, на основании каких-то призна­ков отличают данную группировку от других такого же рода и в определенных обстоятельствах способны действовать как единое социальное целое.

Иными словами, данный термин может применяться лишь к тем сообще­ствам людей, которые способны к совместной целесообразной деятельности, предполагающей наличие некоторых механизмов регуляции и координации132______________________________Теоретические основы понимания всемирной истории

действий данной совокупности индивидов. Таким образом, была показана внут­ренняя, органическая связь между социальным организмом и этносом, вскоре представленная В.Ф. Генингом в виде концепции формирования этносов и эт­нических признаков на базе сложившихся социальных организмов.

Однако ясным было и то, что такие феномены, как "социальный организм" и "этническая общность" далеко не всегда соответствуют друг другу. Проблема частичного несоответствия этносоциальных и этнокультурных общностей в начале 70-х годов была поставлена Ю.В. Бромлеем, разграничившим понима­ние этноса в узком и широком смысле слова. Этнос в узком смысле слова, основой которого Ю.В. Бромлей, вслед за Н.Н. Чебоксаровым, считал культуру, было предложено именовать этникосом. Под ним понимается исторически сло­жившаяся совокупность людей, обладающая общими, относительно стабиль­ными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также осознанием своего определенного единства и отличия от других таких же совокупностей. Этносами же в широком смысле слова названы этносоциальные организмы — сложные образования, возникшие в результате взаимопересечения собствен­но этнического подразделения (этникосов) с так называемыми социальными организмами, под которыми понимаются отдельные общества, самостоятель­ные единицы общественного развития. Иными словами, этносоциальные орга­низмы, являясь этнокультурными общностями, обладают еще и территориаль­ным, экономическим, социальным и политическим единством.

Этнос, таким образом, может существовать, так сказать, в полном объеме — как этносоциальный организм, и в ограниченном — в качестве сугубо культур­но-языковой, осознающей свою целостность общности — как этникос.

В исторической же плоскости рассмотрения вопроса можно сказать, что в пределах складывающегося социального организма, благодаря повышенной плотности контактов между его членами, образующими некое информацион­ное поле, постепенно вырабатываются общие признаки (язык, культура, быт, самосознание и пр.). С их оформлением социальный организм перерастает в этносоциальный, т.е. социальный организм, члены которого имеют общие эт­нические признаки. Последние образуют достаточно устойчивую самовоспро­изводящуюся систему, так что даже в случае гибели породившего их социаль­ного организма народ в виде этникоса — отдельной этнокультурной общнос­ти — может сохраняться длительное время.

Такая, условно говоря, "социологическая" концепция этноса существенным образом проясняла круг этнических проблем, однако, естественно, не была лишена и определенных недостатков.

Во-первых, она не уделяла должного внимания субъективному моменту в этнической истории, не замечала значения стремлений, энергии, творческой самореализации конкретных людей в процессе этнической консолидации и социокультурного развития отдельного народа.

Во-вторых, в соответствии с истматовской парадигмой само собою разуме­ющимся считалось, что основой консолидации социальных организмов были именно социально-экономические процессы, тогда как в реальной истории (осо­бенно докапиталистических обществ) политические и даже конфессиональные факторы в процессе образования этносов могли играть куда большую роль.

В-третьих, относительно небольшое внимание уделялось осмыслению этни­ческой культуры как целостной, самоорганизующейся системы, которая, в случаеЭтнос и этнический процесс в истории человечества 133

гибели социального организма, способна обеспечивать существование и самовос­производство этникоса.

Этнический поцесс, безусловно, не может сводиться к действию одних лишь, или даже по преимуществу, безликих социально-экономических обстоятельств. Воля людей, их интересы и представления, энергия и творческий порыв имеют самодовлеющее значение в жизни народов. Только они реально и могут приве­сти к образованию на определенной территории отдельного социального орга­низма как формы самоорганизации его членов во имя достижения неких об­щих целей. Понятно, что в этом процессе различные люди играют далеко не равнозначную роль. Одни из них, объединяясь, способны сплотить и повести за собою других. Таких людей А.Дж. Тойнби называл "творческим меньшин­ством", а Л.Н. Гумилев — "пассионариями", подчеркивая их превосходящие средний уровень эмоционально-волевые и организаторские способности.

С чего же, таким образом, начинается формирование конкретного (этно-) социального организма? С самоорганизации определенного, достаточно значи­тельного числа людей, обитающих на общей территории, осознающих общ­ность своих интересов и готовых сплотиться, чтобы под руководством некото­рой, пользующейся общепризнанным авторитетом группы бороться за свои интересы. В таком деле часто невозможно обойтись без экстраординарных усилий и создания определенной организационно-политической и социально-экономической структур, в конечном счете — социального организма в преде­лах некоей территории.

В процессе борьбы за достижение общей цели формируется общее само­сознание, а значит, и общее самоназвание; определенный язык при тех или иных его видоизменениях распространяется как общий, а определенные веро­вания, обычаи, традиции и пр. становятся общепринятыми, более того — опре­деляющими причастность человека данному этносу. Это осуществляется в не­посредственной связи с утверждением в пределах формирующегося социаль­ного организма собственного информационного поля. До создания более-ме­нее устойчивого социального организма, включающего в качестве системы от­дельные подсистемы (экономическую, политическую и пр.), необходимые для формирования новой этнической общности условия отсутствуют.

Таким образом, история отдельного народа, а значит, и его культуры, начи­нается с консолидации активного, самоутверждающегося^творческого ядра, ко­торое складывается из деятельных, энергичных людей, объединяющихся для общей борьбы за свои интересы в пределах некоей территории и способных сплотить и повести за собою иных, населяющих эту территорию и близких к ним по своим интересам людей. Обязательным звеном в формировании народа является создание этой "пассионарной", в гумилевском понимании этого слова, группой собственного, возглавляемого ею социального организма, в пределах и в поле тяготения которого соответствующая общность, благодаря постоянным многосторонним контактам между ее членами, создает относительно плотный сгусток информационных связей и постепенно приобретает признаки отдельно­го этносоциального организма — полноценного этноса с присущими ему само­сознанием и самоназванием, языком, ментальностыо, культурой, бытовыми тра­дициями, психическими особенностями и прочими этническими признаками.

Иными словами, каждая этническая общность базового уровня — отдель­ный народ, этнос — возникает как завершенная, устойчивая целостность на134