Современные движения и теории в социологии 3 страница

Роль габитуса не исчерпывается сказанным. Использование этого поня­тия позволяет преодолеть различие между объективизмом и субъективизмом, структурой и практикой и объединить их в анализе социальной реальности и се восприятия, т. е. реализовать ту «синтезирующую» цель, к достижению ко­торой постоянно стремился Бурдье. С этой точки зрения представляет инте­рес следующее его утверждение: «Габитус есть одновременно система схем производства практик и система схем восприягия и оценивания практик. В обоих случаях эти операции выражают социальную позицию, в которой он ¹ был сформирован. Вследствие этого габитус производит нракгики и пред­ставления, поддающиеся классификации и объективно дифференцирован­ные, но они воспринимаются непосредственно как таковые только теми аген­тами, которые владеют кодом, схемами классификации, необходимыми для понимания их социального смысла» [Бурдье. 1994. С. 193—194J.

В приведенных нами характеристиках габитуса нетрудно было обнаружить постоянно используемое Бурье понятие практики. Оно имеет, как и многие употребляемые французским социологом категории, несколько аспектов и значений. Конечно, практики — это содержание и результат деятель) юсти аген­тов. При этом имеются в виду и сами социальные действия, и коммуникации, возникающие между агентами в связи с этими действиями, и социальные фор­мы, «творимые» практиками. Но не только. Практики, как часто подчеркивал Бурдъе, — это осуществление социальных структур. Последние являются глав­ными причинами практик. Таким образом, практики реализуют своеобразное двойное структурирование социальной действительности: вначале как источ­ник габитуса, через него — системы представлений, затем — будучи его резуль­татом — самой структуры реальных отношений.

Выше были рассмотрены теории, выполненные в русле стремления их авторов к объединению различных, на первый взгляд не соединяемых концепций: структуры и действия, объективизма и субъективизма, струк­турализма и конструктивизма. Еще одной такой теорией является теория социальных изменений П. Штомнки.

§ 4. Теория социальных изменений П. Штомпки

Теория структурации Гидденса послужила в определенной мере толчком для появления в 1990-х гг. работ польского социолога, профессора Ягсл-лонского университета Петра Штомпки, посвященных комплексному и

Часть II. Современный этап

целостному анализу социального становления и социального изменения¹. Прежде всего следует отметить, что рассматриваемая теория социальных изменений удивительно четко вписывается в те трансформации совре­менной теоретической социологии, которые были обозначены нами выше в ходе анализа позиции В.Л. Ядова. Назовем их еще раз в лаконичном ва­рианте. По мнению российского социолога, в новейшей теорст ической со­циологии совершаются (совершены) два принципиальных HOBopoia: а) переосмысление масштабов социальною пространства в сторону ею глобализации; б) перенос центра внимания с изучения социальных струк­тур на социальные процессы и изменения².

Эти повороты хорошо просматриваются в теории социальных изменений Штомики, за счет чего она оказывается вполне адекватной современным про­цессам и общественным реалиям. Необходимо сделать лишь одно небольшое уточнение. Сами социальные структуры рассматриваются польским социоло­гом «процессуально», что составляет одну из главных особенностей его под­хода. Именно здесь и сказывается влияние теории структурации Гиддепса.

Основными составляющими теоретической модели Штомпки являкл -ся четыре категории: структуры, деятели (агенты), деятельность, действие. Уже здесь нетрудно обнаружить определенное сходство с «дуальностью» структуры Гидденса, по крайней мере в стремлении соединить два узловых понятия: структуру и действие. Но дальше дискурс (стиль мышления и способ аргументации) Штомпки приобретает иную направленность.

Главным становится анализ взаимодействия структур друг с другом по отношению к субъектам действия. Оказывается, что структуры проявляют себя совершенно независимо и неожиданно (эмерджентно). Польский соци­олог говорит о трех формах независимой динамики структур, которые он рассматривает в виде трех принципов: инерции, момента, последовательнос­ти. Принцип инерции означает, что «обычно предпочтительнее, чтобы функ­ционирование продолжалось в том же режиме, без радикальных поворотов (например, в странах «реального социализма» в течение долгого времени ти­пичной реакцией на экономические трудности было скорее повышение цеп и налогов, нежели переход от планируемой к рыночно-ориептированиой эко­номике...)». Принцип момента состоит в том, что за определенной стадией ча­ще всего наступает следующая (если, к примеру, сделаны инвестиции в ка­кую-то определенную сферу экономики, это влечет за собой и инвестиции в другие сферы, с ней связанные). Наконец, принцип последовательности за­ключается в том, что «следующие одна за другой фазы не могут быть пропу­щены (например, экономику нельзя модернизировать без предварительного обучения рабочей силы...)». Все эти примеры Штомпка приводит для того,

1 Основные концептуальные положения Э1 от анализа содержался в 15-й главе кни­
ги (Штомпка 1996. С. 268-292].

² Ядов В.А. Социологическое исследование: методология, программа, методы Сама-
ра,1995.С 13-14.

Глава 28. Современные движения и теории в социологии 533

ч юбы показать: структуры в обществе могут проявить себя относительно ин­дивидов самым неожиданным образом |Шгомика. 1996. С. 269—270].

I (есмотря на то что структуры независимы от агентов и в этом смысле могут «вести себя» неожиданным образом, они не в состоянии существо­вать без субъектов деятельности. В свою очередь, сами агенты в реальной действительности обязательно включены в структуры. «Мы, — пишет Шгомика, — не найдем пи одного примера в общественной жизни, в кото­ром не было бы слияния структур и агентов, операций и действия. Покажи-■1 с мне агента, который не встроен в какую-нибудь структуру, или структу­ру, которая существует отдельно от индивидов, или действие, которое не включено в социальные операции, или, наконец, социальное оперирование, которое не распадается па действия. Нет бесструктурных агентов, и нет бе-загентпых структур» |Там же. С. 2721. В этом контексте польского социоло­га поражает мудрость сентенции, приписываемой Ч. Кули: «Личность и об­щество — близнецы-братья». Нам же так и хочется добавить слова В.В. Маяковского (сказанные, правда, совсем по другому поводу): «Кто бо­лее матери-истории (читай: социологии. — Г.З.) ценен?»

То, что было сказано, — лишь исходный момент модели социального становления, разработанной Штомпкой. Чтобы она «не повисла в возду­хе», социолог помещает ее в двуединую среду, включающую природу и сознание. Первую он рассматривает как неизбежный «контейнер», в кото­ром «помещается» социальная жизнь. Это внешние природные условия, в которых действуют люди и оперируют структуры. Природная среда включает в себя и внутренние черты индивидов, в целом же она влияет на общество не только извне, но и изнутри — через биологическую консти­туцию и генетический багаж популяции. Что касается второй среды — со­знания, среды мыслей, верований, идей, то оно (социолог рассматривает сознание в трех видах — как индивидуальное, коллективное и социаль­ное) не только воздействует па практику, но и является «посредником» между природной средой и человеком (обществом).

Наконец, еще один элемент модели социального становления, без ко­торого ее нельзя понять, — фактор времени. Как пишет Штомнка, «и при­рода, и сознание вступают во взаимоотношения с обществом, которое формирует и формируется одновременно» [Там же. С. 287]. Несмотря на эту одновременность, исторический процесс рассматривается им как сме­на различных временных точек самопреобразования общества. Схематич­но социолог предлагает пять таких точек: общество в далеком прошлом, общество в прошлом, общество сегодня, в настоящем, общество в буду­щем, общество в отдаленном будущем.

Процесс исторического разви гия осуществляется, согласно модели со­циально! о становления, благодаря наличию четырех типов причинных уз­лов: структурных воздействий, способностей субъектов, «очеловеченной природы», видоизменяющегося сознания. Эти узлы и составляют, по мне-

Часть II. Современный этап

нию ученого, механизм социального становления исторического процесса. Сам исторический процесс непрерывен, ничем не предопределен и не необ­ходим. История имеет множество альтернативных путей развития.

Рассматривая исторические изменения, польский социолог доказыва­ет, что они «охватывают не только действия и практику, не только приро­ду и сознание, ло и связи между всеми ними, способы, которыми они обь-единяются и своими действиями порождают социальную динамику». Таким образом, к своей модели Штомика добавляет самый последний, наиболее сложный узел обратной связи: «дело не только в том, что дея­тельность агентов (субъектов) изменяется в процессе их собственной практики, но и в том, что само социальное становление изменяет свой об­лик в ходе истории» [Штомпка. 1996. С. 290].

Завершая анализ концепции социального изменения, следует отметить как ее реалистический, так и в целом оптимистический характер. Социолог видит в качестве общего знаменателя основных тенденций исторического процесса растущий контроль над природной средой, управление ею и обо­собление от нее. Общество, с одной стороны, постепенно подчиняет природ­ные ресурсы потребностям людей, с другой — стремится к собственной за­щите от негативного воздействия природы. Что касается сознания, то благодаря росту знаний, развенчанию всякого рода мифов, иллюзий и дру­гих продуктов «ложного сознания», становится возможным точнее предви­деть, планировать и целенаправленно изменять социальную жизнь.

§ 5. Теория социальных систем Н. Лумана Общая характеристика творчества Н. Лумана

Сколько-нибудь полное и законченное представление о современных движе­ниях и теориях в социологии нельзя получить, специально не обращаясь к анализу творчества немецкого социолога Никласа Лумана (1927—2000). За­нимая достойное место в ряду объединительных концепций 1980— 1990-х гг., социологическая теория Лумана стоит несколько особняком, продолжая тра­диции общетеоретических построений 1930—1960-х гг. с их попытками объ­яснить многие социальные проблемы общества, fie выходя за его пределы.

Получив юридическое образование сразу после войны, он в течение 1950-х — начала 1960-х гг. работал по специальности в органах управле­ния и Министерстве культуры, после чего сменил профессию, став соци­ологом. Этому в немалой степени способствовало изучение социологии Луманом в Гарвардском университете в начале 1960-х гг., где он подроб­но познакомился с теориями структурно-функционального анализа и со­циального действия Т. Парсонса. Защитив докторскую диссертацию, Лу-ман во второй половине 1960-х гг. переходит на преподавательскую работу в университет. С открытием нового университета в Билефельде

Глава 28 Современные движения и теории в социологии 535

социолог в 1968 г. получает в нем кафедру и должность профессора до конца жизни. Решение о проведении XIII Всемирного социологического конгресса в Билефельде в 1994 г. было принято, в числе прочих причин, и как дань уважения творчеству Лумана — одного из крупнейших совре­менных социологов. Не случайно он выступал на конгрессе с основным пленарным докладом и был участником центральной дискуссии с широ­ко известным в социологическом мире французским ученым А. Турепом.

В начальный период своего творчества Луман создавал научные тру­ды, на которые наложило отпечаток его юридическое образование и соот­ветствующая ему профессиональная деятельность. К ним относятся: «Функции и следствия формальной организации» (1964), «Понятие цели и рациональность системы» (1968), «Легитимация посредством дейст­вия» (1969).

Основная работа социолога, в которой развернуто изложены идеи его теории самореферентной системы и общей теории общества — «Социаль­ные системы: очерк общей теории» (1984). Целый ряд его трудов был по­священ исследованию как общества в целом, так и его отдельных функци­ональных систем. Это: двухтомник «Структура общества и семантика» (1981—1982), трехтомник «Социологическое просвещение» (вобравший в себя статьи, написанные в период 1970—1984 гг.), «Общественная эко­номика» (1988), «Общественная наука» (1990), «Очерки самореферен­ции» (1990), «Экологическая коммуникация» (1992), «Общественное право» (1993) и др. На русский язык переводились и издавались отдель­ные статьи и фрагменты из работ Лумана¹.

Теория общества как системы

Основными причинами появления новой теории социальных chcicm Лу­мана, которая превратилась в одну из наиболее популярных теорий обще­ства в конце 1980-х—1990-е гг., были по меньшей мере две. Одна из них заключалась в резко возросшей сложности социального организма и не­способности объяснить новые процессы, происходящие в нем, со старых, «классических» позиций.

Луман в данном случае говорит о существовании в социологии трех пре­дубеждений в отношении общества, которые следует преодолеть. Первое ка­сается допущения того, что общество состоит из людей или из отношений между ними. На самом деле оно имеет совершенно иную структуру и иные системные характеристики. Второе предубеждение заключается в допуще­нии территориального многообразия обществ, означающего отграничение

' Тавтология и парадокс в самоописаниях современного общее 1ва // Социологос М., 1991 Вып 1.; Понятие общества. Почему необходима «системная теория»? // Про­блемы теоретической социологии. СПб., 1994, Теория общества // Теория общества Фундаментальные проблемы М , 1999; Решения в «информационном обществе». Неве­роятность коммуникации // Проблемы теоретической социологии. СПб, 2000. Вып. 3

Часть II. Современный этап

каждой страны от другой (Китай — это одно общество, Бразилия - друюе и т.д.) и признание того, что общества суть региональные, территориально ограниченные единства. Реально же понятие территориальных фаниц об­ществ становится излишним в силу нового понимания социальной систем]»!, базирующейся на взаимосвязи коммуникаций. Третье предубеждение име­ет теоретико-познавательный характер и следует из различения и даже про­тивопоставления субъекта и объекта. Между тем в последнее время оно ге-ряет смысл в условиях появления новых объединительных теорий и парадигм [Лумап. 1994. С. 27—281. Существование таких подходов к трак­товке общества не позволяет дать его строгое описание и самоописапие.

В том случае, считает Лумап, когда «понятие общества сопрягается с человеком, в пего включается слишком много; в случае территориально­го понятия общества — слишком мало. В обоих случаях за непригодные понятия такого рода держатся, видимо, потому, что об обществе хотели бы думать как о чем-то, что возможно наблюдать извне» [Лумап. 1999. С. 202]. Но именно это и блокирует познание общества, которое должно осуществляться из «себя самого». Указанные выше характеристики (пре­дубеждения) социолог отказывается рассматривать в качестве критериев для дефиниции понятия общества и определения границ его теории. Между тем, считает социолог, понятие общества должно быть образовано автологично (в переводе с греческого «автология» означает употребление слова в его собственном, прямом значении) и содержать «само себя».

Другая причина появления теории социальных систем Лумана состо­ит в необходимости перехода к новому этану системного анализа. Первый этап Заключался в господстве социологического представления времен Э. Дюркгейма, определяемого как соотношение «целое - часть». Это представление означало, что целое выявляло качественно новые свойства системы, не равные сумме его частей. Второй этан развития системно-те­оретического мышления в социологии (его Л ума! г связывает с господст­вом идей Т. Парсонса) предполагал доминанту иного представления — «система — окружающая среда». Оно означало возникновение системы путем ее отграничения от окружающей среды. Поэтому главным призна­валось отношение между системой и окружающей средой.

Новые открытия в науке (в частности, достижения в биологии и ней­рофизиологии чилийских ученых X. Матурапы и Ф. Варелы, успехи в об­ласти теории информационных систем) поставили проблему системно-теоретического мышления в иную плоскость. Было введено в научный оборот понятие аутопойесиса. Буквально оно означает самопроизводство, самотвореиис. Отвечая на вопрос о теоретической роли этого понятия в его социологической теории, Луман говорил: «Понятие аутопойесиса первоначально было найдено в биологии и опиралось па эмпирическую основу биохимии, т.е. применялось к клеткам, затем к нейрофизиологиче­ской системе, компонентам клетки или мозга, которые сами производят

Глава 28 Современные движения и теории в социологии

компоненты этих целостпостей. Химические условия жизни постоянно обповлякмея в самой клетке, а не вносятся извне. Электрические сигна­лы мола создаются самим мозгом, а не вносятся из окружающей среды через органы зрения или слуха. Внешние контакты находятся на другом уровне реальности. Такова была биологическая концепция. Я лишь пола­гаю, чк) то же самое можно сказать и о коммуникации, т.е. что коммуни­кация всегда предполагает, что была предшествующая коммуникация и что всегда возможна дальнейшая коммуникация, иначе говоря, коммуни-катииная система сама воспроизводит себя при помощи слов, языка, по­стоянной активности, постоянной коммуникации»¹.

Коммуникация и социальная система

Коммуникация у Лумана выступает важнейшим элементом социальной ■ системы. Сама но себе она незаметна, обнаруживает же себя лишь в про­цессе действия. Коммуникация безлична и означает установление связи и Взаимодействия как минимум между двумя людьми. Поэтому оца не при­надлежит пи одному из субъектов отношений, стержнем которых на са­мом деле является. Она изначально социальна, поскольку «не может быть... вменена пи одному отдельному сознанию» [Луман. 1999. С. 215— 216]. Сама коммуникация оперативно функционирует как единство раз­личия информации, сообщения и понимания. Информация, сообщение и понимание — эго, по существу, структурные элементы коммуникации.

Здесь следуе1 специально отметить, что, по признанию социолога, по­нятие коммуникации имеет ключевое значение для теории общества [Там же. С. 210]. В свете сказанного становится понятным предложение Лума-наГ «...положить в основу (понятия общества. — Г.З.) понятие коммуника­ции и тем самым переформулировать социологическую теорию на базе понятия системы вместо понятия действия. Это позволяет представить социальную систему как оперативно закрытую систему, состоящую из собственных операций, производящую коммуникации из коммуника­ций» [Луман. 1994. С. 311.

Рассуждения социолога о коммуникации являются важнейшим шагом на пути к созданию теории общества и в целом его трактовки. Он различа­ет три разных уровня анализа общества. Первый предполагает его осуще­ствление в 1 рапидах общей теории систем, а в пей — в рамках общей теории аутопойегических систем. Второй уровень означает рассмотрение общест­ва в теории социальных систем. Наконец, третий предполагает рассмотре­ние теории системы общества как особого случая социальных систем.

Характеризуя общество в связи с его основным признаком — наличием в нем коммуникации, придающей ему совершенно особый системный ха-

¹ Социолошческие размышления: Интервью с проф. Н. Луманом // Проблемы те­оретической социологам. СПб., 1994. С. 237^238.

Часть II. Современный этап

рактер, Луман пишет: «Общество есть коммуникативно закрытая система. Оно производит коммуникацию посредством коммуникации. Коммуни-цировать может только оно само — но не с самим собой и не своим окру­жающим миром. Оно производит свое единство посредством оперативно­го совершения коммуникаций, рекурсивно обращенных к предыдущим и предвосхищающих последующие коммуникации» [Луман. 1999. С. 223].

Социальная система и общество как главная ее разновидность харак­теризуется у Лумана полной самодостаточностью и самовоспроизводст­вом. Общество рассматривается как самореферентная социальная систе­ма (самореференция — ссылка на самого себя), умеющая организовать саму себя, что означает, помимо только что названных характеристик, ее способность описывать себя, отграничивая от окружающей среды, осуще­ствляя различение с ней, заниматься самонаблюдением и самоописанием, воспроизводя в них саму себя. Социолог стремится доказать, что «соци­альные системы (включая общество) могут осуществиться только как на­блюдающие самое себя системы» [Там же. С. 216]. В этом смысле наблю­дение и описание системы есть ее часть.

Проблема человека в концепции Н. Лумана

Большое значение для правильного понимания концепции социальной систе­мы и теории общества Лумана имеет его отношение к проблеме человека. Оно резко отличается от позиций иных социологов, в том числе и авторов концеп­ций, рассмотренных выше. Если в этих теориях речь идет об активном деяте­ле, акторе, агенте, субъекте социального действия, вне которого ни современ­ное общество, ни его концептуальное видение невозможны, то в работах Лумаиа мы встречаемся с принципиально иной трактовкой роли человека.

Поскольку место центрального понятия социологической теории у со­циолога занимает «система» (а не «действие»), постольку его мало волну­ет действующий субъект, который существует лишь как элемент окружа­ющего систему мира, но не как элемент самой системы. Это значит, что понятие человека (ни в каких его ипостасях) не имеет для социолога на­учного значения. Такая позиция тем более понятна и очевидна из всего контекста теории социальных систем Лумана, что человек не включен у него в систему коммуникаций.

Отрицание понятия человека как элемента социальной системы было изначально характерно для творчества немецкого социолога и неоднократ­но становилось объектом критических стрел, причем как его противников, так и сторонников. Среди последних предпринимались даже попытки рас­сматривать человека как аутопойстическую и самореферентную систему. Но это никак не повлияло на изменение позиции Лумана. Более того, он каждый раз искал новые аргументы для усиления своей позиции. Один из них состоял в том, что и человек как часть окружающего систему мира, и тем более сам этот мир представляют собой комплексные образования, которым

Глава 28. Современные движения и теории в социологии 539

самореферентная система (общество) уступает по сложности. Поэтому одна из задач социологии состоит в выявлении особенностей их взаимодействия. Итак, мы рассмотрели наиболее распространенные, принятые и значи­мые в социологическом сообществе направления теоретической мысли и концепции, которые характеризуются — в качестве главной своей особен­ности — стремлением к синтезу, объединению ряда идей и теорий, создан­ных как в рамках классического, так и (в основном) современного этапа развития социологической теории. Читатель имел возможность обнару­жить и сходства, и значительные различия, существующие между ними. Они объясняются наличием нескольких, назовем их модельными, подхо­дов к социальному анализу. В одном случае такой моделью оказались кон­цепции социального действия, социальной структуры и социальной эволю­ции (Э. Гидденс, П. Штомпка), в другом — теории структурализма и конструктивизма (П. Бурдье), в третьем — естественно-научные (биологи­ческие), системные и информационные теории (Н. Луман). Далеко не все­гда эти теории «стыкуются» терминологически, разнится понимание задач социологии, соотношения в ней теории и эмпирии. Но главное, что их объ­единяет, — стремление по-новому осмыслить как социальные процессы, происходящие в мировом сообществе, испытывающем на себе все плюсы и минусы глобализации, так и тенденции развития социологической науки.

Вопросы и задания

1. Каковы основные особенности развития социологической теории в 1980—1990-е гг.?

2. В чем состоит кризис социологического сознания и какие пути выхода из него ви­
дят представители научного знания?

3. Почему динамизм мирового развития стал актуальным предметом социологическо­
го анализа в 1980-х гг.? t

4. Охарактеризуйте основные движения в современной теоретической социологии, '
называемые Дж. Ритцсром.

5. Что собой представляет постмодернизм в социологии? Как его оценивают совре­
менные ученые?

6. Обоснуйте актуальность концепции глобализации в современной социологии.

7. В чем проявляется интегрирующий характер теории структурации Э. Гидденса?

8. Раскройте основные положения и понятия теории структурации, охарактеризуйте
смысл гидденсовского понимания дуальности структуры.

9. В чем заключаются особенности теории социального пространства П. Бурдье? Как
она соотносится с концепцией габитуса французского социолога?

10. Можно ли относить теорию социальных изменений П. Штомпки к интеграционно­
му движению в социоло! ии? Обоснуйте свой ответ ссылками на содержание теории
польского социолога.

11. В чем новизна подхода Н. Лумана к анализу социальных систем? Как трактовка об­
щества сопрягается с трактовкой системы в концепции Лумана?

12. Как бы вы могли охарактеризовать отношение Лумана к проблеме человека?

13. Каково мест коммуникации в системе с точки зрения Лумана?

Часть II. Современный этап

Литература

АлександерДж. Социологическая 1еория после 1945 i. // Западная теоретическая соци­ология 1980-х п. М„ 1989.

Бауман 3. Спор о постмодернизме // Социол жури. 1994. № 4.

Бурдье П. Социология полигики. М., 1993.

Бурдье П. Начала. М., 1994.

Волков Ю.Г., Нечипуренко В.Н., Самыми СИ Социология' иоория и современное! ь М , Ростов и/Д„ 1999.

ГидденсЭ. Социология. Челябинск. 1991

Гидденс Э. Социология. М., 1999.

Громов И.А., Мацкевич АЮ, Семенов В А. Западная юороическая социолощя СПб., 1996.

История теоретической социологии- В 4 i. М„ 2000. Т. 4.

Кравченко С.А., Мнацаканян М.О, Покровский НЕ. Социо./ioi ия' парадигмы п i смы М., 1998.

Култыгин В.П. Классическая социология. М., 2000.

Луман Н. Тавтология и парадокс в самоонисаниях современно!о общее!на// Социоло-гос. М, 1991. Вып. 1.

Луман Н. Понятие общее! ва. Почему необходима «системная теория»''' //Пробчемы тео­ретической социологии. СПб., 1994.

Луман Н. Теория общества // Теория общества. Фупдамеп iaiii>iii>ie проблемы. М, 1999

Луман Н. Решения в «иформациоином обществе» Невероятность коммуникации // Проблемы теоретической социологии. СПб., 2000 Вып 3.

Современная западная социология: классические традиции и поиски новой парадш мы М., 1990.

ШтомпкаП. Социология социальных изменений. М., 1996.

Ядов В.А. Стратегия социологического исследования М., 1998.

Глава 29

Отечественная социология с рубежа 1910-1920-х гг.

до начала 1930-х гг.

Рассмотрен процессы, характерные для социологической науки XX в. в Ев­ропе и США, мы переходим к анализу развития отечественной социологи­ческой мысли - с сохранением той же логики и структуры, что были ис­пользованы в предшествующих главах. При этом, конечно, будет учтена «российская специфика», состоящая в данном случае в том, что по мень­шей мере четверть века (с начала 1930-х до рубежа 1950—1960-х гг.) в усло­виях господства сталинского режима социология находилась под запретом. По.шшу вслед за первым периодом (от Октябрьской революции 1917 г. до начала 1930-х гг.) будет рассмотрен второй (от рубежа 1950—1960-х гг. до конца 1980-х гг.), а затем и третий (с конца 1980-х гг. до наших дней). Ана­лизу каждого из трех периодов будет посвящена своя, особая глава.

В рамках первого периода, к непосредственной характеристике которого мы переходим, целесообразно выделить два подпериода. Первый — с конца 1917 i. до конца 1922 г. — можно в самом общем плане определить как время противоборства немарксистской (антимарксистской) и марксистской социо­логии, второй — с конца 1922 г. до начала 1930-х гг. — как время утверждения ' и победы марксистской социологии, завершившееся, в точном соответствии с логикой развития социальных и идеологических процессов в СССР, реаль­ным запретом и теоретических, и эмпирических социологических исследова­ний. Конец 1922 г. рассматривается нами как рубеж в противостоянии двух принципиально различных направлений в развитии социологической науки (марксистской и немарксистской), поскольку был ознаменован своего рода знаковым событием — высылкой из страны большой группы творческой ин­теллигенции, в составе которой оказался и П. Сорокин, ведущий отечествен­ный социолог, который впоследствии, как об этом уже писалось, составил сла­ву мировой социально-гуманитарной науки.