Метафизика Декарта. Понятие «субстанция». Декартовский дуализм.

Итак, мир существует, и он познаваем, существуют вещи, внеположные нашему сознанию. То, что лежит в основе этих вещей (составляет их суть), Декарт называет «материей», «материальной субстанцией»[2]. «Под субстанцией, - пишет Декарт, - мы можем разуметь лишь ту вещь, коя существует, совершенно не нуждаясь для своего бытия в другой вещи»[3] (то, чье существование самодостаточно).

Такой субстанцией в абсолютном смысле слова является только Бог (он для того, чтобы существовать, не нуждается в чем-либо ином). Но Декарт говорит о мире. И материя, согласно Декарту, также является субстанцией (с той оговоркой, что она зависит от Бога, и больше ни от чего («сотворенная субстанция»)).

Помимо материальной субстанции (основы чувственно воспринимаемых вещей), Декарт выделяет еще вторую (сотворенную) субстанцию – духовную. Это – то самое мыслящее «я», о котором речь шла выше (а так же другие, очевидно, существующие в мире подобные мне мыслящие «я»).

Нашу человеческую мыслящую суть Декарт называет «душой» и рассматривает ее в качестве субстанции. Духовная субстанция, согласно Декарту, не производна от мира материальных тел. Напротив, ее существование от них совершенно не зависит.

Такой тип философской концепции называют «дуализмом» (от слова «два»): духовное и материальное рассматривается Декартом как две, независимо друг от друга существующие, равноизначальные субстанции (нельзя сказать, что духовное производно от материального, нельзя так же сказать, что материальное производно от духовного).

Сущность духовной субстанции (души) Декарт видит в мышлении и только в нем /моя душа = моя мыслящая суть, то, что я непосредственно улавливаю в акте cogito ergo sum в акте самосознания/.

В оправдание Декарта здесь можно сказать, что «мышление» он понимает достаточно широко, включая в это понятие и акты воли. «Под словом «мышление», - пишет Декарт, - я понимаю все то, что совершается в нас осознанно, поскольку мы это понимаем. Таким образом, не только понимать, хотеть, воображать, но также и чувствовать есть то же самое, что мыслить»[4].

/Но все равно, и «хочу» и «чувствую» подтягиваются Декартом к «мыслю», и это будет иметь свои последствия и свои сложности внутри его системы/.

Что же касается материальной субстанции, то в качестве основного, раскрывающего ее сущность свойства, Декарт называет протяженность. Почему?

Но опыте нам даны тела, наделенные множеством разнообразных свойств: они имеют форму, объем, вес, плотность, цвет, могут так-то и так-то двигаться, быть теплыми или холодными, могут иметь запах и вкус. Но в то же время, эти свойства могут меняться в зависимости от ситуации (одна и та же вода может восприниматься как теплая и холодная), вещь может менять свою форму (например, лед – растаять) (разбейте чашку, чашки, конечно, не станет, но материя останется), мы можем представить себе (Декарт полагает, что можем) бесцветную вещь, есть вещи, которые не весят[5] (огонь, некоторые виды газа). Все эти свойства вариативны, но невозможно, даже в принципе, помыслить себе материальную вещь, не занимающей то, или иное место в пространстве. Невозможно, даже в принципе отделить идею протяженности от идеи материальности. Они неразрывны, следовательно, протяженность и составляет сущность материи. Так рассуждает Декарт.

«Природа материи, взятая в целом, заключается не в том, что она состоит из твердых и тяжелых тел, имеющих определенный цвет, но лишь в том, что это – субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину».