Первоначальные способы приобретения права собственности. К первоначальным способам относятся узаконенный захват вещи, господство по праву присоединения, смешения и спецификации

К первоначальным способам относятся узаконенный захват вещи, господство по праву присоединения, смешения и спецификации, а также по давности владения.

Захват вещи (occupatio) признавался основанием для образова­ния права собственности на вещь в качестве первоначального и неоспа­риваемого, когда шла речь о вещах, никому по своей природе не принад­лежащих или не имеющих конкретного обладателя на данный момент: «никому не принадлежащая вещь естественно становится собственнос­тью того, кто ею завладеет». Вещами, никому не принадлежащими, считались: а) вещи бесхозные, или ничьи, по своей природе: дикие звери, птицы, рыбы, предметы неживой природы; в отношении их первенство­вало фактическое обладание, и потеря этого обладания хотя бы на мгно­вение тотчас делала законным захват этой вещи другим лицом; б) ве­щи брошенные в силу утраты ими своего качества для прежнего обладателя: сломанные, испорченные и т.п.; в) вещи неприятельские, т.е. любые по своей природе вещи, ранее принадлежавшие врагу римского народа и захваченные в ходе войны или других действий полноправных римских граждан, для которых только и признавалось это право. Выпу­щенные из фактического владения вещи, никому не принадлежащие, нео­споримо могли становиться собственностью нового обладателя. От ве­щей, никому не принадлежащих, разнились вещи потерянные или спря­танные — в отношении их захват допускался возможным только при соблюдении некоторых условий. Вещи потерянные или спрятанные подразделялись на: а) находку, когда прежний обладатель вещи мог быть ус­тановлен и когда нашедшему следовало предпринять меры по возвраще­нию вещи прежнему обладателю; до этого вещь считалась на положении держания или временного владения; б) клад, когда прежнего обладателя отыскать невозможно по давности времени или в силу невозможности идентификации собственника. Клады подлежали дополнительному спе­циальному регулированию. Зарытые в земле ценности, клад (thesaurus), лежащие там с «незапамятных времен», считались принадлежащими соб­ственнику земельного участка, если он сам их обнаруживал. Случайно най­денный клад на чужой земле считался совместной собственностью нашед­шего и хозяина земли (в том числе и государства). Клад, обнаруженный в результате нацеленных розысков, проводимых без уведомления и разре­шения хозяина земли, приравнивался к находке, и ее присвоение было уже правонарушением. Наконец, клады, отысканные в результате применения недозволенных методов, в итоге явно преступных розысков, переходили в собственность казны как выморочное имущество.

Обладание по праву присоединения (accessio) признавалось осно­ванием для образования права собственности, когда речь шла о вещах дополнительных по своему природному или хозяйственному предназна­чению (а также признанному правом), следующих основной, уже быв­шей собственностью: «Придаточная вещь следует главной». В числе слож­ных вещей, на которые могли распространяться вещные права (см. § VII.1.1.), правом выделялись также главные и дополнительные. В этом подразделении основополагающим было целевое предназначение вещей, а не стоимость их или иные качества. Недвижимая вещь всегда счита­лась важнее движимой, поэтому, например, упряжка волов, служащая для аграрных работ в имении, считалась присоединенной к имению в качестве дополнительной по праву присоединения, сад, т.е. посаженые деревья, — дополнительной к земле, хотя бы стоимость их была несрав­ненно выше. Из права присоединения собственнику земли, например, переходили все посадки, постройки, все приращения его участка. Специ­альные случаи присоединения создавали случаи намыва земель, приле­гающих к речным берегам (alluvio): образовавшиеся таким образом при­ращения земельного участка также самим фактом неоспоримо переходили к собственнику основного земельного участка в качестве его первоначаль­ного приобретения, хотя бы речь шла об оторвавшемся участке возделан­ной земли, бывшей частью другого владения.

Обладание по праву смешения вещей (commixtio) имело место тогда, когда вещи разных первоначальных владельцев фактически сме­шивались, что невозможно было отделить или оторвать их одну от другой без взаимного повреждения или даже уничтожения: использование чужого бревна для постройки дома, перемешивание вина с чужим уксу­сом и т.д. Разумеется, речь шла о случаях недобросовестного смешения — с одной или даже с обеих сторон (случайное смешение). Преимуществен­ная очередность образования права обладания новым продуктом смеше­ния твердых или жидких вещей (для вторых существовал и особый тер­мин — confusio) определялась либо по квоте использованных для новой вещи материалов, либо по их стоимости. Во втором случае обладателем новой вещи становился прежний собственник более дорогого (даже и менее объемного) материала: например, собственник краски становился собственником и окрашенной материи, собственник холста или пергамен­та становился новым обладателем и написанных на них картины или кни­ги. Особый случай предусматривался для денег: их смешение (если было неизвестно количество и качество монет) делало обладателем нового ко­личества их того, «кто произвел саму операцию смешения, к чьим деньгам примешались чужие». Для предупреждения злоупотреблений, возмож­ных в результате недобросовестного смешения, слияния вещей, особенно перемешивания денег, потерпевшим предоставлялась возможность зая­вить требование о возмещении убытка в двукратном размере.

Обладание по праву спецификации (specificatio) возникало тог­да, когда произошло изготовление (или иная переработка) новой вещи из материала другого собственника без его согласия. Право обладания возникало либо у собственника прежнего материала, либо у того, кто своим трудом произвел переработку вещи: выточил фигурку из дерева, сделал мебель из досок и т.д. (По вопросу спецификации вещей римс­кая юриспруденция не выработала в классическую эпоху однозначных методов, и споры по определению преимущественных собственников в ситуациях таких были принципиальными для различия юридических школ сабинианцев и прокульянцев). Позднее был внесен формальный критерий определения нового правообладателя: если новое изделие можно переработать в материал обратно, то собственность переходит к владельцу материала (например, обратно переплавить серебряную та­релку в слиток), если новое изделие не подлежит такой переработке (на­пример, сшитый из куска материи костюм), то действует трудовой кри­терий для возникновения новой собственности.