Эффект ореола

В социальной психологии подобного рода ассоциации получили название гало-эффектов или, проще говоря, эффектов ореола. Суть эффекта в том, что одна привлекательная и яркая черта человека, словно ореол или нимб затмевает для окружающих все другие черты. Если говорить об ореоле физической красоты, то он к тому же рас-пространяется не только на характеристики самого красивого индивида, но и на других людей. Оказывается, находиться в компании красивого человека просто выгодно.

Эффект ореола действует в однополых парах, причем как женских, так и мужских. Люди с заурядной внешностью рядом с красивым индивидом воспринимаются как более привлекательные. И, наоборот, рядом с некрасивым — менее привлекательными.

В разнополых парах этот эффект действует только в одном нап-равлении: мужчина выигрывает от соседства с красивой женщиной. Но он же будет выглядеть неприглядно, находясь в компании с некрасивой женщиной. В то же время некрасивая или с заурядной внешностью женщина не получает никаких преимуществ рядом с красивым мужчиной. Дэниэл Бар-Тал и Леонард Сейкс (Ваг-Tal D. & Saxe L., 1976) показывали участникам эксперимента фотографии, по версии исследователей, семейных пар, на которых были засняты либо некрасивый мужчина рядом с красивой женщиной, либо некрасивая женщина рядом с красивым мужчиной. Мужчина с непривлекательной внешностью рядом с красивой женщиной характеризовался участникам исследования как человек, добившийся значительных успехов — богатый, умный, хороший профес-сионал. Некрасивая женщина в паре с красивым мужчиной ничего не выигрывала. О ней говорилось только, что она некрасивая.

Красивые люди, как мужчины, так и женщины, в большей мере удовлетворены качеством своих социальных взаимодействий с окружающими, чем некрасивые, больше получают удовольствия или удовлетворения от общения. Но имеется и другая, прямо противоположная тенденция, которая проявляется в том, что люди с привлекательной внешностью могут быть неудовлетворены собой и иметь низкую самооценку. По мнению Бренды Майор и ее коллег (1984), подобное положение дел является следствием осознания красивыми людьми того факта, что окружающие ценят в них лишь внешнюю физическую привлекательность, а не их социальные качества и достоинства: способности, интеллект, человечность, достижения и т. д. (Чалдини Р., 1999).

Кроме того, чем привлекательнее мужчина, тем больше он общается и взаимодействует с женщинами, и меньше — с другими мужчинами. Вместе с тем, внешняя привлекательность женщин не коррелирует с количеством социальных взаимодействий. Это объясняется тем, что красивые женщины, как правило, не обладают навыками и искусством социального общения в отличие от красивых мужчин, которые, напротив, очень искусны, а потому и успешны в общении.

Шарон Брэм (Brelmi S., 1992) считает, что это может быть следствием гендерно-ролевых стереотипов, согласно которым мужчине надлежит быть активным, а красивой женщине — пассивной. Социальное окружение, прежде всего родители, побуждают красивых женщин следовать этому стереотипу, препятствуя тем самым развитию у них навыков социального общения. Что касается некрасивых женщин, то им окружение не препятствует в развитии навыков общения. Поэтому они научаются хорошо взаимодействовать с другими людьми и получают от этого удовлетворение.

В заключение отметим, что стереотипное восприятие красоты действует и в противоположном смысле: хороший — значит красивый. Мы переоцениваем физическую привлекательность тех людей, которые нам нравятся, не из-за их красоты, а по каким-то другим причинам. Так, например, люди, вызывающие у нас восхищение своими талантом, успехами, достижениями и т. д., кажутся нам также и внешне красивыми и привлекательными.

Пространственная близость

При прочих равных условиях людям больше нравятся те, кто проживает неподалеку, в одной с ними местности. Таким образом, фактор пространственной, территориальной близости выступает существен-ной причиной для установления отношений. Об этом свидетельствует хотя бы такое явление, как землячество. Находясь вдали от дома, люди с большей охотой и доверием взаимодействуют с земляками. Мы бессознательно предполагаем, что люди из той же местности, где проживали или проживаем мы сами, лучше нам знакомы, чем другие, хотя на самом деле это может быть совсем не так.

Еще одна причина привлекательности пространственной близости состоит в том, что люди, живущие, работающие, вообще находящиеся в одной местности, имеют возможность чаще встречаться. Вследствие этого возникает эффект узнавания. Его суть в том, что повторяющаяся демонстрация одного и того же стимула приводит к его узнаванию и, следовательно, увеличивает привлекательность. Роберт Борнстейн (Bomstein R., 1989) полагает, что эффект узнавания носит социобиологический характер. Основываясь частично на том факте, что появление чего-то непривычного, незнакомого ассоциируется с возникновением негативных чувств, Борнстейн считает, что подозрительное отношение к новым стимулам является важным адаптивным достижением животных и человека, которое позволяет им выжить. Если происходит при-выкание к стимулу (в том случае, когда возникнув несколько раз, он не вызвал отрицательных последствий), то подозрение к

нему постепенно исчезает. Впервые встретившись с человеком, вы, скорее всего, отнесе-тесь к нему настороженно. Повторные встречи с ним, если они не повлекут неприятности, приведут к тому, что вы станете относиться к нему как к "шапочному знакомому".

Если мы положительно реагируем на чьё-то поведение, а вероятность такой реакции увеличивается по мере возрастания количества встреч с человеком, то это делает его более привлекательным в наших глазах.

Сходство

Нам нравятся люди, чьи социальные ценности и установки, пове-дение и привычки согласуются с нашими. И мы не любим тех, чьи взгляды и поведение противоречат нашим. Если к тому же человек похож на нас в других отношениях — личностными характеристиками, стилем и образом жизни, привычками, даже одеждой, то его социаль-ная привлекательность для нас возрастет еще сильнее. Коротко говоря, мы любим тех, кто похож на нас, и не любим тех, кто не похож.

Ранние исследования, изучавшие эту закономерность, проводились в лабораторных условиях, и процедура предусматривала взаимодействие реальных людей с вымышленными. Например, испытуемому сообщалось, что ему предстоит взаимодействовать с человеком и что оба они должны заполнить анкеты, касающиеся их взглядов, мнений, установок, а затем обменяться анкетами, чтобы тем самым создать основу для предстоящего разговора. Прочитав ответы вымышленного другого, реальный участник мог обнаружить, что предполагаемый собеседник разделяет его убеждения и взгляды по каким-то проблемам либо на 80% , либо на 20%. В основном ответы составлялись таким образом, чтобы социальная привлекательность собеседника в глазах участника увеличивалась. Ну, а поскольку другой существовал как воображаемое лицо, то до реальной встречи, разумеется, дело так и не доходило.

Полевые исследования позволили более детально ознакомиться с влиянием сходства на социальную привлекательность. В одном из ранних полевых исследований Теодор Ньюком (1961) обещал студентам колледжа возможность свободного выбора соседей для поселения в комнатах общежития, если они заполнят вопросники, где изложат свои установки и выскажутся о том, какими установками и взглядами должен обладать предполагаемый сосед по комнате. В целом, результаты этого масштабного исследования показали, что те студенты, чьи установки были схожи в начале семестра, к концу исследуемого периода сдружились еще больше (Пайнс Э., Маслач К., 2000).

В другом исследовании проводился опрос 1800 молодых людей обоих полов в возрасте от 13 до 18 лет. Сопоставление ценностей и установок учащихся с установками и ценностями их друзей подтвердило гипотезу о том, что сходство обусловливает взаимную симпатию. Кроме того, выяснилось, что сходство в некоторых аспектах более значимо для сближения, чем в других. Например, сходства в таких пунктах, как пол, возраст, год учебы в школе, были наиболее существенными для установления дружеских отношений. Также важным для дружбы оказалось сходство установок в отношении употребления наркотиков. А вот сходство в отношении к родителям и преподавате-лям оказалось не столь важным (Kandel D., 1978).

Еще один параметр сходства исследовали С. Хилл и Д. Сталл, которые провели в студенческом общежитии опрос соседей, проживающих в одной комнате. Опрашивались студенты как мужского, так и женского пола, различающиеся по возрасту, вероисповеданию, этнической принадлежности. Наиболее важным и значимым для студенток, проживающих в одной комнате, оказалось сходство в социальных ценностях. Причем этот параметр сходства имел наибольшее значение для тех студенток, которые сами выбирали соседок по комнате. Для мужских пар сходство ценностей оказалось менее значимым, зато большую роль играло сходство интересов, увлечений, привычек и видов деятельности (Hill С. & Stull D., 1981).

На основании приведенных примеров может сложиться впечатле-ние, будто сходство вызывает расположение только у молодых людей — студентов и учащихся школ. Но это не так: фактор сходства значим для всех. Исследования показывают, что в торговле машинами сходство хоть в чем-то продавца с покупателем — от одежды до места рождения (причем неважно, действительное или демонстрируемое) — облегчает возможность первому (т. е. продавцу) сбыть машину, а второму — расстаться с деньгами. Эта же закономерность обнаруживается и в других сферах деятельности, например, в страховом бизнесе (Чалдини Р., 1999).

Почему сходство вызывает симпатию? В чем причина его привлека-тельности? Наиболее убедительное объяснение этому явлению мы находим у 3. Фрейда, который полагал, что человек изначально эгоис-тичен по своей природе. Социальные качества: способность к любви, дружбе, симпатии — человек обретает благодаря тому, что в детстве ему приходится идентифицироваться с

другими детьми, т. е. призна-вать их равными себе. Научившись идентификации, индивид, таким образом, научается проецировать, иначе говоря, переносить на других свою любовь к самому себе. А дальше все просто: в других, чем-то похожих на нас, людях, мы обнаруживаем как бы частицу самих себя — ее-то мы и любим. Таким образом, в симпатии к другим людям находит социальное выражение наш эгоцентризм. Любовь к другим, замечает 3. Фрейд, кладет предел себялюбию и эгоизму. Следовательно, в других людях мы любим самих себя. Сходство облегчает процесс идентификации, поэтому чем больше сходства с собой мы находим у другого человека, тем больше он нам нравится (Фрейд 3., 1997).

Связь между сходством и симпатией симметрична. Мы симпати-зируем тем, кто похож на нас, и не любим тех, кто не похож. Мы уже знаем, что, с точки зрения психологии масс (Лебон Г.), любое различие между людьми, но прежде всего в верованиях и убеждениях, вызывает даже не антипатию, а ненависть. И чаще всего побуждает к столкновениям и вражде. Этот же факт находит объяснение и с позиции психологии личности. В предыдущем разделе, где речь шла о Я-кон-цепции, мы уже говорили, что непохожие на нас люди угрожают нашему самосознанию. Уже само их существование является вызовом нашим убеждениям, взглядам и ценностям, нашим представлениям о собственной нормальности. Понятно, что это порождает тревогу и беспокойство, затрудняет нашу жизнь.

Таким образом, возможны два варианта взаимоотношений: либо сходство-симпатия, либо непохожесть — антипатия. Хотя большинст-во фактов говорит в пользу того, что первый вариант более вероятен, чем второй.

Поэтому необходимо сказать и о другом. Мы не всегда испытываем антипатию к людям, чьи установки расходятся с нашими. Более того, в некоторых случаях мы даже предпочитаем, чтобы взгляды другого отличались от наших собственных. Например, если у человека более низкий статус, чем у нас, или он имеет какую-то отталкивающую черту во внешности или в характере, то мы можем даже желать, чтобы его установки не совпадали с нашими. Это желание — результат того, что сходство установок с таким непривлекательным для нас человеком может угрожать нашему самосознанию и самооценке.