Характер взаимодействия религии и политики

Свойственность религии регулятивной, коммуникативной и интег-ративной функций, позволяющих ей регулировать поведение людей, ус­танавливать и поддерживать между ними связи, укреплять их общность и способствовать сохранению существующей системы общественных отношений делает ее в условиях обострения социально-политических противоречий, усиливающихся в связи с глобализацией, серьезным объек­том интереса политики и политиков.

И политика и религия используют как моральные стимулы для реа­лизации этих функций, так и меры наказания. У политики меры соци­ального принуждения более зримы. У религии больше наличествует нрав­ственное осуждение или наказание, которое обещается преимуществен­но после окончания земного существования.

³ НГ-Религии, 28 марта 2001 г. С 2. 40

И у религии и у политики есть своя идеология, свой ритуал, своя сим­волика. Элементы религиозной идеологии, религиозного ритуала и ре­лигиозной символики используются политикой и это характерно не только для далекого прошлого. В сегодняшних гербах Москвы и России, неко­торых государственных наградах использована христианская религиоз­ная символика, что, впрочем, вызывает нарекания со стороны мусуль­ман, буддистов, и иудаистов, а также со стороны многих нерелигиозных граждан. «Государственная российская символика должна сплотить со­знание всех россиян, в том числе мусульман - говорит президент Цент­ра оценок и политики «Вспышка» Института сравнительной политоло­гии РАН профессор А.А. Громыко. - Двуглавый орел и даже Георгий Победоносец - не самая удачная государственная символика федератив­ного государства. С помощью чисто христианских символов, как это ни парадоксально, будут набирать силу этнонационализм и сепаратизм, а объединенная российская нация так и останется миражом».⁴

То же самое можно сказать о политическом ритуале. В него нередко вводится религиозный элемент дабы придать политическим событиям и действующим в них лицам привлекательность, возвысить их. Во мно­гих странах вступающий в должность глава государства клянется на Библии или Коране. В нашей стране при инаугурации первого Прези­дента Российской Федерации для благословения был приглашен патри­арх Московский и всея Руси Алексий II. Предпринимаются попытки пе­ренести этот опыт в субъекты Федерации. В Курской области вновь изб­ранный глава Администрации А.В. Руцкой сразу после оглашения ре­зультатов голосования поехал в монастырь и там дал клятву на Библии. Аналогичным образом поступили губернатор Красноярского края А.И. Лебедь и губернатор Московской области Б.В. Громов.

Общественность регионов компактного проживания мусульман (Та­тарстана, Башкортостана, Дагестана, Ингушетии) неоднократно высту­пала с требованиями, чтобы аналогичным образом поступали главы рес­публик, давая клятву на Коране. Есть опасность, что такая практика мо­жет привести к обострению межнациональных и межконфессиональных отношений.

Религия и ее институты не являются субъектами политики, т.к. они ^созданы не для борьбы за власть и не для выполнения функций полити­ческой власти. Тем не менее религиозные организации и их лидеры не-

выступление А А. Громыко в дискуссии «Россия и мир ислама» //НГ- Сцена­рии. - 1998. - №1. - С 5.

редко выполняют политические функции. Как акт политического муже, ства было воспринято общественностью нашей страны решение патрц, арха Московского и всея Руси Алексия II подвергнуть анафеме всех вц> новников кровопролития в октябрьские дни 1993 года в Москве. Как ъщ, ный политический акт расценили в Германии, и не только в ней, покая, ние принесенное Алексием 11 немецкому народу «за насаждение тота. литарного режима в ГДР».

Можно по разному относиться к инициативе службы изучения обще, ственного мнения «Vox populi» и редакции «Независимой газеты», вклю. чивших Алексия II в список 100 наиболее влиятельных российских полити-ков. Но вот уже на протяжении многих лет патриарх Московский и все? Руси Алексий II входит по результатам опроса экспертов в первую двадцат­ку политических иерархов страны.

По итогам же 1999 года он возглавил список десяти государственных и общественных деятелей, оказавших максимально позитивное влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны, оставив позади и В.В, Путина, и Е.М. Примакова, и СВ. Степашина и всех других.5 Таким об­разом, глава Русской православной церкви в общественном мнении уже прочно вошел в политикоформирующую элиту российского государства. Иногда в списке влиятельных политиков России появляются муфтии Р, Гайнутдин и Т. Таджуддин.

В соответствии с определением Макса Вебера любой человек, в силу процесса политической социализации и жизненных обстоятельств, мо­жет стать «политиком по случаю», «политиком по совместительству» или «политиком по профессии». И хотя о патриархе Московском и всея Руси Алексии II, можно сказать, что он является «политиком по совмес­тительству», однако по оценкам экспертов, его влияние на развитие со­бытий в стране намного заметнее, чем влияние многих известных «по­литиков по профессии», занимающих весьма высокие государственные посты.

В условиях переходного периода, социально-политической нестабиль­ности, обострения различного рода общественных противоречий роль религии в социуме возрастает в значительной мере в силу того, что про­тивоборствующие политические группы стремятся с максимальной пользой для себя использовать возможности конфессий. Такая практика способствует обострению межконфессиональных и межэтнических про-

5 КомозинА. 100 ведущих политиков России в 1999 году ШГ- Сценарии. -2ОО0 - 12 января. - С. 1.

вОречий, что еще более активизирует процесс вовлечения религиоз-

ь1х институтов в политику. Но это вовсе не означает, что стабилизация

бщественных отношений и устойчивость социально-политического

язвития изменят положение в сторону ослабления роли религии. В ста-

бильных демократических обществах роль методов политического уре-

гуЛИрования общественных отношений постепенно идет к понижению.

Возрастает авторитет нравственных и религиозных норм. Да и в самом

политическом процессе усиливается влияние религиозного фактора.

Особенно наглядно это можно видеть в ходе избирательных кампаний

(проходящих в наше время в странах Запада).

Соотношение политики и религии многомерно. Оно может прояв­ляться, как мы уже отмечали, в виде взаимодействия в их социальных функциях в процессе регулирования поведения больших масс людей, в процессе управления обществом. Очень часто религия транслирует по­литические решения власти. Но бывает и противоположное, когда рели­гия осуждает такие решения.

Вместе с тем, политика и религия могут оказать друг на друга взаим­ное влияние. Регулируя общественную жизнь, политика влияет и на ре­лигию, формируя законные рамки для ее функционирования, регулируя правовое положение религиозных организаций, защищая права граждан на свободу совести, создавая климат взаимной терпимости и уважения между конфессиональными общностями. В свою очередь развитие по­литического процесса определяется как соотношением политических сил и характером политической структуры, так и сложившимися в обществе духовными принципами и идеалами. А эти последние во многом обус­ловлены доминирующими в обществе религиозными учениями.

Составным элементом общественно-политической жизни является политическая культура. В ее формировании важную роль играет религия. Исследователи выделяют три уровня политической культуры: мировоз-3Ренческий, гражданский и собственно политический. Мировоззренчес­кий уровень обладает фундаментальным характером для формирования позиций субъектов политических отношений. Он представляет собой са-чый устойчивый слой политической культуры. Его истоки восходят к ре­лигиозным верованиям.

Влияние религии на формировании мировоззрения человека в исто-

ческом плане хотя и уменьшается, но остается существенным. Выбор

и Или иной политической позиции у религиозного человека может за-Но отличаться от позиции занимаемой человеком нерелигиозным, у Ульманина по сравнению с христианином, у православного по срав-

нению с протестантом или буддистом. Протестанты более активны ь политической жизни поскольку их религиозные объединения по суще, ству представляют, по мнению некоторых западных ученых, «миниатюр, ные политические системы со своими лидерами и комитетами, конф. ликтами и консенсусом». Развитая у них религиозная культура участия облегчает развитие политической культуры участия.

Но религия оказывает влияние не только на политическую культуру а следовательно политическое поведение конкретного религиозного ин­дивида. Являясь частью национальной и исторической традиций того или иного народа, играя важную роль в становлении и развитии его ду. ховности и культуры, она оставляет глубокий след в его ментальности и в силу этого отражается на особенностях его политической культуры. Религия может способствовать как интеграции общества, так и его де­зинтеграции. Она может содействовать примирению воюющих сторон, но может сыграть и противоположную роль.

Религии и их институты сыграли существенную роль в развертыва­нии национально-освободительного движения народов колоний и зави­симых стран. Наиболее впечатляющей в наше время стала антиимпери-алистичесая исламская революция в Иране, вновь продемонстрировав­шая мощный социальный потенциал самой молодой мировой религии и давшая импульс для усиления исламского фундаментализма в мировом масштабе. Отголоски этой революции способствовали активизации ис­ламского движения на территории Советского Союза, приблизившего час падения коммунистического режима.

Выступления политического протеста, межнациональные конфлик­ты под религиозными знаменами характерны не только для прошлого. События последнего времени в Ливане, Индии, Северной Ирландии, Шри Ланке, да и на Кавказе красноречиво свидетельствуют об этом.

Средства воздействия друг на друга у религии и политики различны. Политика может воздействовать на религию разнообразными видами государственного поощрения, командования (распоряжениями, декрета­ми и т.п.) и принуждения (включая применение насилия). Яркими при­мерами таких действий являются факты из недавнего прошлого нашей страны. Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» устанавливало чрезвычайно усложненный регистрационный принцип создания религиозных объединений; район деятельности служителей религий ограничивался местонахождением мо­литвенного помещения; религиозным объединениям запрещалось про' водить благотворительную, миссионерскую деятельность, организовЫ'

ть собрания по обучению религии. Фактически этот правовой доку-В нт был направлен на вытеснение религии как из общественной жиз-так и из личной жизни граждан. В 1937 году по произвольному ре­нию властей был арестован весь состав Центрального духовного уп­равления мусульман.

В арсенале религии иные средства воздействия на политику и поли-иков, по преимуществу это - увещевания, моральная оценка политики, проводимой властью и оппозицией. Примерами таких действий могут быть: а) уже упомянутое предание анафеме всех виновных в октябрьс­ких кровопролитиях 1993 года в Москве, осуществленное руководством Русской православной церкви; б) осуждение войны 1994-1996 гг. в Чеч­не православными, мусульманскими, иудаистскими, католическими и другими религиозными организациями России.

В переходные периоды общественного развития, когда политичес­кий режим непрочен и очень нуждается в поддержке, религиозные орга­низации и их лидеры в целях оказания влияния на политику могут пере­ходить от увещеваний к угрозам. Именно так расценила общественность заявление патриарха Московского и всея Руси Алексия II, сделанное после того как президент России Б.Н. Ельцин отказался подписать проект за­кона о свободе совести и религиозных объединениях, принятый Феде­ральным собранием летом 1997 года. Тогда патриарх сказал, что оконча­тельное отклонение закона «может вызвать в России напряжение между властью и большинством народа». А один из видных иерархов РПЦ к этому добавил, как отмечалось в печати, что Московской Патриархии известны имена юристов, которые пробивали вето президента Российс­кой Федерации, и она предпримет по отношению к ним определенные контрдействия. Угрозы возымели действие. Закон «О свободе совести и 0 религиозных объединениях» был принят в редакции, одобренной Мос­ковской патриархией, хотя он, по общему признанию, противоречит це­лому ряду положений Конституции Российской Федерации и Гражданс­кому кодексу страны, и против принятия его в таком виде возражали многие религиозные центры России.

Нельзя не коснуться двух специфических способов влияния религии На ПОлитику. Это - участие в легитимации власти и внесение религиоз-Ыми организациями конкретных предложений на стадии принятия по­этических решений. Примеры использования первого способа уже при-°ДИлись. Примером использования второго способа может служить °слание митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла от 8 Ля 1996 года в Государственную Думу, в котором он, ссылаясь на «по-

желания десятков миллионов верующих» предложил исключить из прОч екта федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Зако^ РСФСР «О свободе вероисповеданий», принятого Государственной Д^ мой в первом чтении, следующее положение: «Установление каких-либо преимуществ или ограничений для одной или нескольких религиозны^ организаций не допускается». И надо сказать, добился своего.

Для привлечения на свою сторону религиозных организаций полц. тики предпринимают многочисленные, подчас экстравагантные шаги Особый интерес у них вызывают религиозные организации доминирую, щей в обществе конфессии. О том, как политический режим России стре-мится ублажить Русскую православную церковь написано немало. Не-которые авторы даже делают вывод об инициировании политическим руководством страны тенденций к православной клерикализации рос-сийского государства.

Не дремлет и оппозиция. Достаточно в этой связи сослаться на про-ект федерального закона «О восстановлении статуса государственной религии Российской Федерации на основе Русской православной церк­ви», который внесла в Совет Государственной Думы в апреле 1995 года группа депутатов от ЛДПР.

Проект предусматривал введение представителей РПЦ в наблюда­тельные советы всех государственных и негосударственных средств мас­совой информации, в коллегии (советы) всех министерств и ведомств в структуры правительства, администрации Президента Российской Фе­дерации, а также в соответствующие структуры государственных орга­нов республик, краев и областей страны. Кроме того, предлагалось со­здать Священный Синод в составе правительства РФ из иерархов РПЦ «для оценки морально-нравственных качеств и благословения кандида­тов на высокие государственные должности».

Опыт истории свидетельствует о том, что любая религиозная (кон­фессиональная) общность пока пребывает в меньшинстве или подавля­ется государством, выступает за равенство религий, сотрудничество их последователей в самых различных областях и на самых различных уров­нях. Однако освободившись от засилия власти, а тем более превратив­шись в большинство, да еще такое, в которой власть нуждается, она от­казывается от былых призывов к обеспечению равенства конфессий, не желает сотрудничать с другими религиозными общностями на паритет­ных началах, что вызывает негативные настроения в среде конфессио­нальных меньшинств.

Доминирующая религиозная общность этим не ограничивается. Ее ы СТремятся использовать возможности политической власти для лИ пЛения своих позиций в ущерб правам других конфессиональных '"'бшностей. Параллельно возрастает соблазн усиления религиозного вли-° ия на различные стороны общественной жизни, не исключая и поли-Я ки- В таких случаях нередко и политика идет навстречу религии, стре-

сь использовать ее мощный мобилизационный потенциал в своих ин-оесах. В результате, появляется угроза политизации религии и клери-лизации политики, что чревато резким обострением социально-поли-ических и межнациональных противоречий.

Принимая во внимание подобную закономерность человечество вы­работало добротное противоядие: сначала была разработана концепция отделения религиозных объединений от государства и их равенства пе­ред законом, а затем последовало и ее юридическое оформление. В ряде стран такие нормы закреплены в конституциях. Так сделано и в совре­менной России. Дело за немногим: обеспечить, что бы эти положения неукоснительно претворялись в жизнь.

Опасность клерикализации политики как раз и состоит в том, что, вместо прагматизма, достаточно определенно ориентирующего участ­ников политического процесса на достижение успеха с помощью мини­мальных потерь и, следовательно, не исключающего возможности пой­ти на выгодный компромисс с политическими оппонентами, вносится идеологическое начало, требующее рассматривать этих оппонентов как воплощение мирового зла, борьба с которыми должна вестись не на жизнь, а на смерть.

Исключительные возможности для включения религиозного факто­ра в политический процесс возникают в полиэтничном и поликонфесси­ональном обществе, особенно если в нем наличествуют острые проти­воречия. Тесная связь религии и этноса приводит к тому, что принад­лежность противостоящих сторон в этноконфликтной ситуации к раз­личным конфессиональным культурам создает много шансов для ее раз­вития в полномасштабный, затяжной, а нередко и насильственный кон­фликт.

Межнациональные противоречия и конфликты не обошли стороной °ссию. Они серьезно беспокоят население страны. В них обществен-е мнение усматривает одну из самых больших угроз сохранению це-л°стности Российской Федерации.

Игнорирование мощного мобилизационного потенциала, которым асполагают религии, слабое знание или незнание этнической психоло-

гии, путей и методов влияния религий на формирование этнонациональ. ного самосознания и межнациональных установок, характерные дд,, многих политиков регионального и даже федерального масштаба, np^N водят к принятию неверных решений в сфере государственно-конфесси. ональных отношений, которые крайне отрицательно сказываются на эт. нонациональных контактах, способствуя обострению межэтнических противоречий.

Насколько активно, по каким проблемам и каким образом взаимо­действуют сегодня религия и политика на международной арене, можно видеть из интервью, данного в июне 2003 года в Москве генеральным секретарем Всемирного совета церквей (ВСЦ) Конрадом Райзером. За последние десять лет решение политических вопросов составляло глав­ную повестку дня Всемирного совета церквей, - заявил К. Райзер. При­нимая во внимание нравственную традицию христианства, ВСЦ не мо­жет не быть борцом за социальную справедливость. Церкви-члены Со­вета видят свою цель в том, чтобы финансовые институты служили об­ществу, а не наоборот. Мы хотим встать на защиту тех, кто не имеет никакой возможности повлиять на процесс принятия решений в эконо­мической жизни общества.

Всемирный совет церквей стремится защитить те принципы междуна­родного права, которые выражены в решениях Совета Безопасности ООН, Согласно этим принципам, присутствие Израиля на палестинских террито­риях является оккупацией. Всемирный совет церквей всегда выступал за равные права для Израиля и Палестинской автономии для того, чтобы пост­роить прочные и стабильные фаницы и обеспечить безопасность всех тер­риторий в регионе. ВСЦ не поддерживает ту или иную сторону, его цель -найти возможный выход из ближневосточного конфликта.

Отвечая на вопрос об эффективности попыток мирного разрешения различных международных конфликтов со стороны религиозных орга­низаций, генеральный секретарь ВСЦ заявил: "Политическая эффектив­ность в данном случае не является верным критерием. Мне кажется за­дача ВСЦ и других экуменических организаций состоит в том, чтобы призывать к миру, а не находить какие-то молниеносные политические решения, способные разрядить обстановку. Кроме того, политическая эффективность иногда становится очевидной лишь спустя долгое вр£' мя, но бывают исключения: усилия ВСЦ по разрешению конфликта в Судане увенчались успехом уже спустя несколько недель. Другой прИ' мер - это Македония. Вмешательство ВСЦ позволило заморозить конФ' ликт в этой стране, не дать ему перерасти в гражданскую войну".

Отмечая важность объединения миротворческих усилий различных елигиозных объединений К. Райзер заявил: "В наши дни ни одно обще-тво не живет изолированно. Любое политическое или социальное со­бытие имеет интернациональный характер. Поэтому различным Церк-ам сейчас необходимо высказывать консолидированную позицию по различным событиям международной жизни. Например, во время вой­ны в Ираке ВСЦ сделал заявления, в которых выражена негативная ре­акция различных Церквей на действия американо-британской коали­ции".6

Особенно ярко взаимосвязь религии и политики проявляется в дея­тельности конфессионально ориентированных политических партий и движений, влияние которых на общественную жизнь в различных реги­онах земли растет. Большого подъема эти движения добились после окон­чания II мировой войны.

В настоящее время в мире функционирует более 50 христианско-де-мократических партий. Особенно влиятельны они в Германии, Италии, Бельгии, Нидерландах, в ряде стран Латинской Америки. Наряду с реги­ональными объединениями христианских демократов (Европейский союз христианских демократов, христианско-демократическая организация Америки), создан и общепланетарный координационный центр - Все­мирный союз христианских демократов. Ряд христианско-демократичес­ких партий в течение длительного времени стояли у власти, например в Германии. Их представители во многих странах широко представлены в парламентах.

Во II половине XX века открылись широкие перспективы для учас­тия в политической жизни христианских демократов и в Латинской Аме­рике. Это, как уже сказано, единственный регион земли, где подавляю­щее большинство населения составляют католики. После окончания II мировой войны во многих странах региона христианская демократия оформилась в политические партии, но в период господства военных Режимов для активизации ее политического участия создавались огром­ные препятствия.

Однако с усилением влияния «теологии освобождения» на массы и

активизацией движения «народной церкви» началась тотальная эрозия

Оенных диктатур. В результате в регионе возникли условия для перехода

гражданским буржуазно-демократическим формам правления. И уже с

конца 70-х годов официальный статус «правящих партий» получили хри-

стианские демократы Венесуэлы, Эквадора, Чили, Коста-Рики, Сальвадо­ра, Гватемалы, Доминиканской республики. В последующие годы в стра­нах Латинской Америки конфигурация политических сил менялась мно­гократно, однако специалисты по проблемам Латинской Америки не со­мневаются в том, что христианской демократии суждено сыграть весьма важную роль в модернизации капиталистических отношений в регионе.7

Конфессионально ориентированные политические партии оказывают серьезное влияние на развитие политического процесса во многих стра­нах мусульманского мира. Достаточно в этой связи напомнить о деятель­ности исламских политических партий в Пакистане, Бангладеш, Индоне­зии, Ливане, Афганистане, Таджикистане.

В постсоветской России возникали различные христианские и мусуль­манские партии и общественно-политические движения. Среди них: Рос­сийское христианско-демократическое движение. Российский христианс-ко-демократический союз - Новая демократия, Христианско-Демократи­ческий союз России, Российская христианско-демократическая партия, «Союз мусульман России», «Мусульмане России», «Hyp» («Свет») и дру­гие. Что же касается Общероссийского политического общественного дви­жения «Рефах» («Благоденствие»), то ему удалось в союзе с движением «Единство» в ходе избирательной кампании 1999 года провести в Госу­дарственную Думу РФ несколько депутатов-мусульман.

В интересах упрочения консолидации общества и ослабления межнаци­ональных и межконфессиональных противоречий федеральным законом «О политических партиях» от 11 июля 2001 года запрещено создание полити­ческих партий по признакам профессиональной, расовой, национальной или религиозной принадлежности.

Известны наиболее часто встречающиеся в истории 4 варианта взаи­модействия религии и политики: 1) единство, нераздельность религии и политики; 2) подчинение религией политики; 3) подчинение политикой религии; 4) отделение религии от политики, их автономность по отно­шению друг к другу.

Разумеется, в абсолютно чистом виде эти варианты едва ли возмож­ны. Религия и политика действовали сообща, когда необходимо было противостоять внешней угрозе или бороться против активных действий

протеста внутри страны. Вместе с тем постоянно обнаруживались противоречия

во взаимоотношениях между ними. Шла постоянная, то от-

крытая, то скрытая борьба за расширение влияния на различные сторо-ЯЫ общественной жизни. На протяжении человеческой истории во взаи­моотношениях религии и политики складывались различные ситуации. 3 одних условиях определяющим фактором выступала религия, в дру­гих такую роль выполняла политика. Несмотря на то, что религия очень часто использовала политику в целях укрепления своих позиций, а по­литика опиралась на религию в интересах достижения своих целей, меж­ду ними продолжали существовать противоречия, а часто даже шла борь­ба за роль определяющего фактора в этих взаимоотношениях.

Одна из главных причин отсутствия гармоничных отношений между религией и политикой, как раз коренится в этом «вечном» соперниче­стве. Другой важной причиной противоречий между политикой и рели­гией является их неодинаковая реакция на изменения, происходящие в общественной жизни. Религия по самой своей природе явление консер­вативное. Деятельность ее институтов, оценка ими происходящих собы­тий осуществляется, опираясь на древние каноны, которые побуждают быть неспешными в решениях и действиях. Отсюда естественное отста­вание от течения быстротекущей жизни. Политике же по определению свойствен динамизм, быстрый отклик на происходящие изменения, пе­ресмотр собственных позиций с учетом трансформации ситуации. По­требности политики при таких обстоятельствах нередко приходят в стол­кновение с платформой, защищаемой религиозными организациями.

Наглядный пример такой нестыковки позиций политики и религии мы наблюдали в отношении к проблеме захоронения останков бывшего последнего императора России Николая II и его семьи летом 1998 года. Государственная власть, решив использовать акт захоронения в полити­ческих целях, остро нуждалась в поддержке этой акции со стороны Рус­ской православной церкви. Однако церковь, ссылаясь на древние тради­ции и некоторые обстоятельства, связанные с идентификацией останков приняла решение, противоречащее воле Президента и Правительства Рос-сийской Федерации. Произошло это, как сообщалось в печати, несмотря На сильное давление, испытанное лидерами Московской патриархии.

Одна из причин противоречий между религией и политикой заклю-

ается в том, что у них разные методы регулирования поведения людей,

есХожие подходы к оценке их действий. Политика часто руководству-

ется принципом целесообразности, в то время как религия требует руко-

Дствоваться нравственными заповедями, зафиксированными в священ-

HbIх текстах.

Возможность возникновения серьезных противоречий между рели­гией и политикой обусловлена также необходимостью регулирования правового положения религиозных организаций со стороны государства. Эта возможность особенно реальна в поликонфессиональном обществе, таком как Россия.

Многие причины побуждают политику обращаться к религии и ее институтам. Важнейшими среди них актуализировавшимися в последнее время, являются религиозно-политический экстремизм, тесно перепле­тающийся с международным терроризмом, и взбудоражившиеся этно-политические процессы в мире.

Глава 3. Католическая церковь - важный субъект мирового политического процесса

В системе современных международных отношений видное место занимает Римско-католическая церковь. Она имеет огромные ресурсы и многовековой опыт активного участия в международной жизни.

3.1. Политические проблемы в социальной доктрине католицизма

Одной из форм участия религии в политике является разработка бо­гословами социальной доктрины и политической теологии, которая сти­мулирует участие верующих в социально-политической жизни. Католи­ческая церковь с самого начала своего возникновения активно участво­вала в политической жизни, не чураясь и международных отношений. И это мы видели из предшествующего изложения. Церковь имеет большой опыт разработки многочисленных теологических концепций, касающихся различных сторон жизни отдельного человека и общества в целом.

Специалистами принято считать, что социальная доктрина католи­цизма возникла с появлением энциклики «Рерум Новарум» («О новых вещах») в 1891 году. Как отметит столетие спустя Иоанн Павел II в сво­ей энциклике «Сотый год» ((«Центезимус аннус») (1991) историческое пастырское послание Льва XIII вышло в то время «когда во многих стра­нах уже во всей своей неприглядности проявилась явная несправедли­вость социальной дейтсвительности и опасность революции, чему спо­собствовали концепции, которые тогда именовались «социалистически­ми».

Поэтому центральное место в энциклине Льва XIII занимает пробле­ма конфликта между трудом и капиталом. Папа резко критиковал ситуа­цию, когда «накопление богатства в руках немногих» сочетается с «бед­ственным положением народных масс». Он объявил «бесчеловечным» «угнетение людей чрезмерной работой». Папа разоблачал условия су­ществования рабочих, осуждал эксплуатацию и предлагал концепцию сотрудничества труда и капитала. Он признавал права рабочих на проф­союзное объединение, на борьбу всеми легальными средствами, вклю­чая и забастовки, за достойную оплату труда. Для преодоления, классо­вых противоречий и примирения с целью достижения общественного благополучия энциклика предлагала руководствоваться формулой хрис-

тианской любви. А государство и церковь должны оказывать рабочим совместную помощь в интересах изменения их общественного положе­ния без политической борьбы.

«Класс богатых, сильный сам по себе, имеет меньшую нужду в защи­те государственной властью; класс пролетариев, которому не хватает средств для существования, испытывает острую необходимость в помо­щи со стороны государства. Поэтому именно рабочим, которые относят­ся к числу слабых и нуждающихся, государство должно преимущественно предоставлять свою заботу и попечение».

«Эта концепция обещала быть подходящей для того, чтобы расши­рить массовую базу католических партий и церкви среди трудящихся классов».'

Лев XIII аннулировал союз церкви с французской монархией и при­звал католиков поддержать республику и в целом буржуазное общество. Его усилиями в принципе был положен конец вековой борьбе между ка­толической церковью и буржуазным обществом. Он считал, что церковь является самым надежным охранителем государства от революции.

Лев XIII одобрил самостоятельность католических политических партий. В его энциклике «Иммортале Деи» от 1 ноября 1885 года уже содержалась идея о том, что церковь не связана ни с какой формой госу­дарства, она может принять любую форму государства, если оно обеспе­чивает свободную деятельность церкви.

Эти и многие другие идеи выдвинутые папой Львом XIII получили дальнейшее развитие в документах католической церкви. Не случайно поэтому его называют наиболее выдающимся папой XIX века.

Позиция католической церкви по важнейшим проблемам современ­ности сформулирована в пастырской конституции "Гаудиум эт спес" ("Ра­дость и надежда"). Другое название конституции "О церкви в современ­ном мире" Она разработана II Ватиканским собором (1962-1965 гг.). В ней говорится «о не равновесии в современном мире». Так деликатно определяется наличие в современном обществе социально-политичес­ких и экономических противоречий. В конституции подчеркивается так­же, что существует «угроза тотальной войны, способной уничтожить все и всех».

Делая выводы из таких констатации, документ призывает к предотвра­щению войны, осуждает гонку вооружений, высказывается за разоруже­ние. Одновременно говорится о праве трудящихся на объединение, при-

знаются законными забастовки, являющиеся средством защиты прав ра­бочих. Конституция провозглашает, что церковь не связывает себя с ка­кой-либо формой человеческой культуры или же политической, экономи­ческой и социальной системой. Заявляя об автономности церкви от госу­дарства, документ вместе с тем подчеркивает мысль о том, что общее бла­го людей является единой платформой для сотрудничества церкви и госу­дарства.

Католическая церковь провозглашает принцип «равноудаленное™ от политических систем». Признавая капиталистический строй далеко не совершенным общественным строем, католическая церковь вместе с тем решительно выступила против марксистского учения о насильственной ликвидации этого строя. Оценивая реализацию марксистских идей в прак­тике «реального социализма» папа Римский Иоанн Павел П писал: «Ле­чение болезни оказалось хуже, чем сама болезнь».2

Вместе с тем о «самой болезни» Ватикан предпочитает высказывать­ся как можно осторожнее. В энциклике Иоанна Павла II «Центезимус Аннус» («Сотый год») (1991), в связи с событиями в Восточной Европе в конце 80- начале 90-х годов, говорится: «Можно ли сказать, что после падения коммунизма капитализм является социальной системой, кото­рая его заменит, и что к нему должны быть направлены усилия стран, стремящихся восстановить свою экономику и свое общество? Такую ли модель следует предложить странам третьего мира, которые ищут путь к подлинному прогрессу в экономике и в гражданском обществе?» Од­нозначного ответа на этот сложный вопрос у церкви нет, поясняет Иоанн Павел II, ибо ни одна земная социальная система не может быть призна­на церковью совершенной.

Серьезной проблемой для руководства Римско-католической церкви, всегда решительно выступавшего против марксизма и революционных путей преобразования общественной жизни, стала «теология освобожде­ния», особенно ее латиноамериканская, радикальная версия, захватившая умы многих богословов, в том числе и в Африке. Богословы, посвятив­шие свои усилия разработке «теологии освобождения», исходят из того, что она должна не только объяснять мир и роль человека в нем, но и «пре­образовывать действительность», как писал Э. Карденаль. Или как под­черкивал Г. Гутьерес, это теология «преобразующая настоящее».

Один из главных теоретиков «теологии освобождения», профессор систематической теологии католического университета г, Петрополиса (Бразилия) Л. Бофф. Уже по названию его книг можно догадаться о том, какую позицию занимает автор: «Иисус Христос -освободитель» (1972), «Теология неволи и освобождения» (1976), «Иисус Христос и освобож­дение человека» (1981, «Троица, общество и освобождение» и др.

Тема освобождения униженных и угнетенных - одна из ведущих во многих его произведениях. По мнению бразильского богослова, «теоло­гия освобождения» призвана показать Иисуса Христа освободителем, вселяющим надежду верующим в успех их справедливой борьбы. Обоб­щая опыт низовых христианских общин Латинской Америки, он разра­ботал концепцию о народной церкви, которая является «Церковью поли­тической святости». Она находится в постоянной конфронтации по от­ношению к обществу, нищете, несправедливости и насилию. В поисках освобождения от социального неравенства христиане, наряду со своими личными достоинствами, должны усиленно развивать политическую святость: любовь внутри классовых конфликтов, солидарность с угне­тенными, строгое подчинение общепринятым решениям, и даже готов­ность отдать свою собственную жизнь во имя преданности Евангелию и своим угнетенным братьям.

Л. Бофф заявляет о том, что традиционная церковь заинтересована в сохранении старого порядка, новая же, народная церковь, проявляя свой демократизм и стремление к освобождению, свойственные бед­ным трудящимся массам, составляющим основу низовых христианс­ких общин, (сотни тысяч которых действуют в Латинской Америке) заинтересована в преобразовании старого общества в новое, исключа­ющее социальное неравенство и социальную несправедливость. По­скольку сила сопротивления движения за освобождение народа от уг­нетения пропорциональна силе объединения между собой христианс­ких низовых общин и их совместной деятельности в союзе с другими народными движениями, то политизация сознания является необходи­мой чертой христианских общин, считает бразильский теолог. В общи­нах вера включает в себя ясное политическое видение, «ибо вера здесь означает, главным образом практику... Здесь религия предстает не как препятствие в деле преобразования мира, а как фактор мобилизации народа во имя освобождения».

Бофф призывает церкви богатых стран «преодолеть чрезмерное по­дозрение в отношении политизации веры и основательнее изучить опыт Латинской Америки.» Латиноамериканская освободительная церковь

четко осознает что бедность не является фатальной и любимой Богом. Она - продукт определенной экономической, политической и социаль­ной системы. Бедность будет ликвидирована в результате обязательной трансформации общества, в котором человек не будет эксплуатировать другого, а будет ему другом и товарищем. Христианская вера и может быть одним из важных фактором таких перемен.

Поиск в священных текстах ответа на проблемы, волнующие латино­американцев в наши дни привел многих теологов к разработке «теоло­гии освобождения». И несмотря на то, что стимулы к ее разработке мно­гие теологи обнаружили в обновленческих идеях, выдвинутых в доку­ментах II Ватиканского собора, папа Павел VI в 1968 году весьма кри­тично отозвался о ней. В том же духе в 1979 году высказался папа Иоанн Павел II. В 1984 и 1986 годах «теология освобождения» была осуждена папской конгрегацией по делам веры.

В ответ на главный довод противников «теологии освобождения», что она вносит марксизм в христианское учение, североамериканский теолог Роберт Макэйфи писал, что в христианском анализе современной обще­ственной жизни вполне можно использовать некоторые подходы марксиз­ма по следующим соображениям:

а) марксизм - это социальная реальность сегодняшнего дня, в которой живут миллионы людей;

б) поскольку уже однажды Фома Аквинский создал средневековую тео­логию, используя труды язычника (Аристотеля), постольку нет ника­ких оснований, по которым современная «политическая теология» не могла бы обратиться к трудам не христианина (Маркса);

в) поскольку марксистский анализ помогает понять и объяснить многие факторы современной общественной жизни, постольку скорее следу­ет быть ему благодарным, нежели негодовать по поводу его суще­ствования;

г) поскольку библейские откровения и отдельные положения марксизма

сходны, тем более нет оснований отказываться от последних. Так, например, Библия уделяет большое внимание освобождению угнета­емых от угнетателей, и тот факт, что Маркс приходит к аналогичному выводу, отнюдь не является достаточным основанием для исключе­ния этого положения из теологической концепции, хотя «оно и звучит по-марксистски».

Как бы верхи католической церкви не пытались «очистить» «теоло­гию освобождения» от «крамольных революционных идей», она была поддержана католическими массами и в огромной мере содействовала проявлению того процесса, который был назван «четвертой волной де­мократизации». Она привела ко многим позитивным процессам на лати­ноамериканском континенте.

Не случайно поэтому католическая церковь постаралась интегриро­вать «теологию освобождения» в свою традиционную социальную док­трину, а известный американский исследователь С.Хантингтон назвал среди важнейших факторов, обусловивших новую волну демократиза­ции в мире серьезные изменения в социальной доктрине католической церкви в 60-е годы.5

Много внимания в социальной доктрине католической церкви уделя­ется вопросам войны и мира. В их трактовке, по сравнению с мнениями авторитетов прошлого произошли коренные изменения. Это особенно характерным стало во времена понтификата Иоанна XXIII (1958-1963), выступившего с широкой антивоенной проповедью. "Мир - это самое ценное, самое великое, самое святое из всех благ" - говорил он.

Как известно, создателем католического учения о войнах, в том чис­ле о войнах в защиту религии и церкви, является Блаженный Августин (354-430 гг.). продолжая начатое им дело, "всеобщий наставник" Фома Аквинский (1225-1274 гг.) основательно разработал учение о "справед­ливой войне". Он определил три критерия допустимости войны: а) вой­ну ведет компетентная государственная власть; б) для ее ведения имеют­ся веские причны; в) ее целью является достижение мира через предпо­лагаемую победу над противником. На основании таких критериев мож­но оправдать любую войну, что и делалось успешно из поколения в по­коление. Красноречивым свидетельством тому является оправдание на протяжении веков многочисленных «крестовых походов».

В век ядерного оружия война стала угрожать существованию чело­вечества. Необходимо было пересмотреть учение о войне. И это в кон­центрированном виде было сделано в энциклике Иоанна XXIII «Пацем ин террис» («Мир на земле»), опубликованной 11 апреля 1963 года. Она была обращена не к католикам только, как бывало раньше, а «ко всем людям доброй воли». В ней отмечается решительный поворот от тради­ционного учения о «справедливой войне» к утверждению абсолютной

неприемлемости войны, тем более, ядерной. Одновременно папа заявил на весь мир, что католическая церковь несет ответственность за мирное сосуществование народов. В этом историческом документе Иоанн XXIII, фактически, предложил землянам развернутую программу борьбы за мир и всеобщее разоружение на основе сотрудничества людей разных миро­воззренческих ориентации. Он призвал решать спорные вопросы между народами только мирным путем и провозгласил принцип мирного сосу­ществования государств, принадлежащих к разным социальным систе­мам.

Эта программа настолько отличалась от предыдущей позиции като­лицизма, что в определенных религиозных кругах началась клеветни­ческая кампания, представлявшая Иоанна XXIII «красным папой». Тем не менее многие ее идеи нашли отражение в документах II Ватиканского собора, который, в частности заявил: «Всякий акт войны, направленный на разрушение, без всякого разбора, целых городов или обширных райо­нов и уничтожение их жителей, является преступлением против Бога и против самого человечества, и его следует осудить решительно и без колебаний». А применение оружия массового уничтожения квалифици­ровалось как преступление. А в энциклике Иоанна Павла II «Редемптор хоминис» («Искупитель человека»), вышедшей 4 марта 1979 года, про­блема предотвращения войны и защиты мира связана с проблемой прав человека. «Мир -это справедливость, а война - нарушение прав челове­ка» - говорится в ней и читатель энциклики подводится к выводу, что нарушение прав человека, в том числе права на свободу совести, пред­ставляет серьезную угрозу миру.

Проблемы войны и мира нашли отражение не только в социальной доктрине Римско-католической церкви, они нашли достаточно яркое проявление в политической практике Ватикана. Когда в ходе Карибского кризиса 1962 года человечество было поставлено на грань ядерной вой­ны, папа Иоанн XXIII обратился лично к президенту США католику Д. Кеннеди с призывом отказаться от планов вторжения на Кубу в ответ на согласие СССР не размещать там свои ракеты с ядерными зарядами.6

Миротворческая деятельность Иоанна XXIII получила столь широ­кое признание, что открыла Ватикану возможностьь осуществить свою давнюю мечту - иметь своего официального постоянного наблюдателя при Организации Объединенных Наций. О чем и было заключено согла­шение уже при его преемнике папе Павле VI в 1964 г. Ватикан пользует-

ся правом быть допущенным ко всем материалам ООН и правом голоса на ее конференциях.

Поскольку Ватикан на тематических конференциях ООН пользуется правом вето, то имеет реальную возможность влиять на содержание при­нимаемых решений мирового сообщества..

Папа Павел VI продолжил ориентацию Иоанна XXIII на укрепление всеобщего мира. Уже в своей первой энциклике «Экклезиам суам» («Сво­ей церкви») (1964) заявил о необходимости решения следующих нео­тложных задач: «мир между народами, борьба с нищетой и голодом, ко­торые до сих пор терзают целые народы, развитие молодых наций». Выступая с трибуны Генеральной Ассамблеи Организации Объединен­ных Наций, папа осудил гонку вооружений, особенно в области созда­ния оружия массового уничтожения.

И вполне логичным было решение Ватикана в 1971 году присоеди­ниться к договору о нераспространении ядерного оружия, а в 1975 году поставить свою подпись под Заключительным актом Совещания по бе­зопасности и сотрудничеству в Европе. В дальнейшем подпись государ­ства Ватикан стала появляться под важнейшими документами мирового сообщества государств по проблемам укрепления мира и международ­ной безопасности.

Католическая церковь однозначно и решительно осудила терроризм еще задолго до событий 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке. В докумен­тах II Ватиканского собора терроризм назван «новым методом войны», в выступлениях папы Иоанна Павла II перед членами дипломатического корпуса в январе 1986 года он назван «преступлением против человече­ства», а в энциклике «Соллицитудо реи социалис» («Забота об обще­ственном»)) (март 1988 г.) говорится, что эту «язву современности» «нельзя ни в коем случае оправдать».

Немало у католической церкви критических замечаний к тому, как идет процесс глобализации. Иоанн Павел II считает, что глобализация, основанная исключительно на экономических критериях, приводит к фатальному господству технологий, которые способны раздавить чело­чка. В апостольском увещевании «Экклезия ин Америка» (1999 г.) папа подчеркивает, что придание экономике абсолютной ценности приводит к безработице, сокращению и ухудшению некоторых общественных служб, разрушению окружающей среды, увеличению различий между богатыми и бедными, ухудшению положения бедных стран.

Папа Иоанн ХХШ, инициировавший обновленческий курс католи­ческой церкви, решительно выступил за диалог со всемк?людьми доб-

рой воли, независимо от их политических и философских убеждений. Проблема диалога нашла дальнейшее развитие в энциклике папы Пав­ла VI "Экклезиам суам" (1964). В ней речь идет о четырех типах диало­га: а) между членами католической церкви; б) внутрихристианский экуменический диалог; в) диалог с представителями нехристианских религий; г) диалог с неверующими.

Линия на расширение разнообразного диалога, в том числе межрели­гиозного, нашла отражение в решениях П Ватиканского собора (1962-1965 гг.). Эпохальное значение они имели для взаимоотношений между мусуль­манами и христианами, особенно в регионах с большинством католичес­кого населения. В Декларации о религиозной свободе, принятой участни­ками Собора, были высказаны общие положения о том, что «человеческая личность имеет право на религиозную свободу», что ни отдельные лично­сти, ни социальные группы, ни власти не имеют права в религиозных воп­росах никого заставлять действовать против своей совести.7

В свою очередь в Декларации об отношении к нехристианским рели­гиям подчеркивается, что католическая церковь не отвергает ничего из того, что истинно и свято в других религиях, к которым был отнесен и ислам. В специальном параграфе упомянутой Декларации говорится о том, что католическая церковь с уважением относится к мусульманам, ибо «они ценят нравственную жизнь и высоко чтят Бога».

П Ватиканский собор высказался за тесное сотрудничество с после­дователями ислама в деятельности, направленной на обеспечение мира и согласия между народами. «Хотя в течение веков между христианами и мусульманами возникали немалые разногласия и вражда, - говорится в документе. - Священный Собор призывает всех, предать забвению про­шлое, искренне стремиться ко взаимопониманию, а также совместно оберегать и поддерживать ради всех людей социальную справедливость, нравственные ценности, мир и свободу».8

Руководствуясь такой установкой католическая церковь уже много лет ведет диалог с мусульманскими деятелями Ирана и целого ряда других стран.

3.2. Ватикан - активный участник мировой политики

Ватикан - абсолютная теократическая монархия. Папе Римскому в ней принадлежит верховная законодательная, исполнительная и судеб-

ная власть, поэтому, понятно, что не только внутреннюю политику и в церкви и в государстве, но и внешнеполитический курс определяет папа римский. В реализации этого курса понтифику помогают Римская курия и ее главное учреждение - Государственный секретариат (фактически правительство).

Ватикан поддерживает дипломатические отношения более чем со 120 государствами и, естественно, обменивается, представителями. Иссле­дователи отмечают, что представители Ватикана в других странах пред­ставляют не только дипломатические интересы Ватикана, как государ­ства, но и духовные интересы католической церкви и поэтому могут опи­раться в своей деятельности не только на обычный дипломатический аппарат, как и другие посольства, но и использовать влияние на католи­ческие организации (церковные и светские), действующие в стране пре­бывания, что существенно расширяет и сферы влияния и возможности собирания разнообразной информации.9

Возможности оказывать влияние на международную политику, а так­же на внутреннюю политику тех, государств, на территории которых сильны позиции католической церкви, у Ватикана весьма значительны. Католическая церковь имеет многие тысячи начальных и средних учеб­ных заведений в различных странах мира. Более 200 ее университетов объединены во Всемирную федерацию католических университетов. На сознание и поведение десятков миллионов людей оказывают постоян­ное влияние 380 тысяч служителей церкви, свыше 1 млн. 200 тысяч мо­нахов и монахинь, около 800 радиостанций в различных странах мира (только радио Ватикана вещает на 32 языках 242 часа в неделю). В таком же плане действует кино, издательства, телевидение, огромная сеть бла­готворительных организаций. Только в США, например, издается свы­ше 600 периодических католических изданий (газет и журналов) общим тиражом около 28 млн. экземпляров.

На расширение и укрепление связей с внешним миром направлена Деятельность 12 папских советов, среди которых советы по делам ми-Рян, по содействию единства христиан, по вопросам семьи, по пробле­мам справедливости и мира, по проблемам милосердия, по межконфес­сиональному диалогу, по культуре и другие, а также Папская комиссия по делам России. Большую работу ведет Папский институт восточных исследований ("Руссикум"), Папская академия общественных наук.

Методы и средства воздействия Ватикана на международные отно­шения весьма разнообразны. Важным каналом влияния Ватикана на умо­настроения людей во всем мире, пропаганды его политических позиций является установленный папой Павлом VI в 1968 году Всемирный день мира, отмечаемый ежегодно 1 января. Его широко отмечают все католи­ческие организации (религиозные и светские). В этот день глава католи­ческой церкви обращается с призывом к миру между народами ко всем землянам. В таких посланиях поднимаются проблемы прав человека, проблемы бедности, проблем «третьего мира» и многие другие.

В соответствии с решением Генеральной Ассамблеи ООН с 1970 года на планете отмечается Всемирный день мира. Начиная с 1 января 1972 года глава Римско-католической церкви оглашает главный девиз Дня мира. Вот некоторые из этих девизов: «Все люди - мои братья» (1972), «Мир зависит также и от тебя» (1974), «Если хочешь мира - защищай жизнь» (1977), «Хочешь служить делу мира - уважай свободу» (1981), «Развитие и солидарность - два пути, ведущие к миру» (1987), «Уваже­ние меньшинства - условие мира (1989) и другие.

Другим средством влияния являются ежегодные выступления папы Римского перед дипломатическим корпусом. В них понтифик дает ана­лиз отношения Ватикана к актуальным проблемам международной по­литики.

Исключительную роль в разъяснении политики Ватикана, социаль­ной доктрины Римско-католической церкви играют зарубежные поездки понтифика. Как известно, такие поездки главы католической церкви ста­ли осуществлять относительно недавно. Первой, со времени вынужден­ного пребывания папы Пия VII (1800-1823) во Франции, поездкой пап за пределы Италии была поездка Павла VI в 1964 году в Иерусалим. Иоанн-Павел II успел побывать в большинстве стран земного шара (в некото­рых по нескольку раз). Сотни миллионов землян разных вероисповеда­ний и политических убеждений слушали его выступления. Диапазон тем, затронутых понтификом в ходе этих встреч трудно перечислить, но по­чти всегда звучала тема мира, разоружения, развития, прав человека, борьбы с бедностью, искоренения несправедливости, преодоления от­сталости.

Большой международный резонанс вызывают выступления папы Римского в Организации Объединенных Наций, в ЮНЕСКО, на различ­ного рода других международных форумах.

Статус постоянного наблюдателя при ООН (полученный Ватиканом в 1964 году в результате большой миротворческой деятельности Иоанна

позволяет представителям Ватикана не только активно участво­вать в работе заседаний Генеральной Ассамблеи ООН и ее специализи­рованных учреждений, но и на различного рода конференциях, проводи­мых мировым сообществом.

С 1952 года Ватикан имеет своего постоянного представителя в ЮНЕСКО, а с 1967 года - постоянного наблюдателя при европейском отделении ООН в Женеве. В таких специализированных учреждениях ООН как Международная организация труда (МОТ), Продовольствен­ная и сельскохозяйственная организация (ФАО), Международное агент­ство по атомной энергии (МАГАТЭ) и Организации Объединенных На­ций по промышленному развитию (ЮНИДО), Ватикан также имеет сво­их постоянных наблюдателей.

Большое внимание уделяет Ватикан работе таких региональных меж­правительственных организаций, как Организация американских госу­дарств и Совет Европы, в которых имеет также своих постоянных на­блюдателей.

Участие в работе всех межправительственных организаций Ватикан использует для контактов с соответствующими государственными струк­турами, для усиления влияния своей позиции на международные дела в интересах упрочения всеобщего мира и взаимопонимания между наро­дами.

В специальном документе от 27 декабря 1986 года, подготовленном Папской комиссией «Юстиция и мир» Ватикан призвал государства-кре­диторы и государства-должники принять меры к совместному преодо­лению всемирного долгового кризиса. Как и многие другие шаги Вати­кана, этот призыв направлен на облегчение положения стран и народов «третьего мира».

Глобализация экономики, открывающая возможности для роста бла­госостояния народов, требует того, чтобы ей «соответствали действен­ные международные органы контроля и руководства, которые бы направ­ляли саму экономику к общему благу, т.е. чего одно государство, будь оно самое могущественное на земле, не в состоянии сделать, - говорит­ся в энциклике Иоанна Павла II «Сотый год». - Для того, чтобы достиг­нуть такого результата, требуется, чтобы укреплялась согласованность между наиболее сильными странами и чтобы в международных органи­зациях были равно представлены интересы всей человеческой семьи. Уместно также, чтобы международные организации, оценивая послед­ствия своих решений, всегда придавали значение тем народам и стра­нам, которые обладают малым весом на международной арене, но концентрируют в себе самые насущные и болезненные потребности и нуж­даются в большой поддержке для их развития».

Католическая церковь является активной участницей международной жизни, стремящейся внести свой вклад в дело укрепления международ­ного порядка. Она выступает за урегулирование возникающих конфлик­тов между государствами путем переговоров и выражает готовность вы­полнять посреднические функции. Ее выступления против различных ви­дов оружия массового уничтожения пользуются широкой поддержкой в мире. Своими миротворческими акциями, покаяниями за прошлые грехи католическая церковь демонстрирует стремление противодействовать про­цессу обострения отношений между народами, религиями и цивилизаци­ями.

Все активнее в католической церкви звучит голос иерархов из Латин­ской Америки, Азии и Африки, выступающих в защиту прав и интере­сов народов «третьего мира», с чем не может не считаться Римская ку­рия. В церковных документах, выступлениях папы Римского в после­дние годы достаточно последовательно осуждаются несправедливые общественные отношения, звучат призывы, обращенные к странам За­пада оказывать эффективную помощь в развитии бывших колоний.

Глава Ватикана в своих публичных выступлениях осуждает обще­ственную несправедливость, при поездках за рубеж непременно посе­щает кварталы бедняков, не упускает случая утешить больных и обездо­ленных.

Росту международного авторитета Ватикана способствует такая форма дипломатической активности, как посредничество в деле урегулирова­ния спорных международных проблем. Результативной была посредни­ческая миссия папы Римского в урегулировании давнего спора между Аргентиной и Чили о территориальной принадлежности группы остро­вов в районе пролива Бига. Ватикан пытался содействовать примире­нию в Ливане, принимал соответствующие шаги во время военно-поли­тического конфликта между Англией и Аргентиной из-за Мальвинских (Фолклендских) островов. Ватикан выступил с инициативой взять на себя функции одного из международных посредников в разрешении ближне­восточного кризиса. Он неоднократно выражал свою позицию, направ­ленную на поддержку чаяний арабского народа Палестины о создании суверенного государства.

Многоопытный Ватикан устами Иоанна Павла II достаточно дели­катно, но весьма определенно выражает обеспокоенность в связи с по­ползновениями единственной сверхдержавы взять на себя роль верхов-

ного арбитра в международных делах. Не поддержал Ватикан подход Вашингтона к решению иракской проблемы, высказавшись за решаю­щую роль Организации Объединенных Наций.

Глава 4. Исламский фактор в международной

политике

4.1. Учение об исламской солидарности и современное его

истолкование

Со времен первоначального ислама, вошедшая в главную вероучи-тельную книгу мусульман - Коран - идея о единстве и братстве всех мусульман, то несколько ослабевая, то возрождаясь вновь, вдохновляет правоверных на проявление взаимной поддержки и солидарности. Она привлекает внимание мусульманских теологов и политиков к мысли о возможности объединения последователей ислама в едином исламском государстве. В 70-х годах XIX века ее разработкой был занят турецкий просветитель Намык Кемаль. После того, как его идеи получили даль­нейшее развитие в трудах исламского реформатора Джамал ад-дина аль-Афгани, она получила название «панисламизм».

Афгани полагал, что для успешной борьбы против колониализма му­сульмане мира должны выступать единым фронтом. Их сплочению в большой мере может способствовать «праведный» правитель, - считал Афгани. Другие сторонники панисламизма последовательно выступали за создание единого исламского государства, противостоящего западным державам. Лозунги панисламизма способствовали активизации нацио­нально-освободительного движения народов Индии, Индонезии, Суда­на, и других стран.

Победа октябрьской революции (1917 г.) в России стимулировала практику использования идей панисламизма для борьбы против комму­нистической экспансии. В свою очередь лозунги борьбы против панис­ламизма стали своеобразным предлогом - оправданием крупномасштаб­ных репрессий, осуществленных сталинским режимом против мусуль­манских религиозных деятелей, руководящих кадров и интеллигенции восточных республик СССР.

По окончании II мировой войны лозунги единства мусульман были задействованы в ходе безуспешных попыток создания ряда военно-по­литических блоков исламских стран, отвечающих интересам колониаль­ных держав.

После краха колониальной системы на основе идей панисламизма создается более умеренная и более гибкая концепция единения мусуль­ман земли - концепция исламской солидарности. Она включает в себя

как идеи общественно-политической интеграции мусульман, так и идеи исламизации мусульманского общества. Движение исламской солидар­ности, охватившее многие страны мусульманского мира, одной из своих задач ставит поддержку богатыми нефтедобывающими государствами бедных государств. Поскольку лидером движения является Организация Исламская конференция (ОИК), то многие уставные цели и задачи этой организации стали своеобразными целями-лозунгами движения. Среди них: координация действий мусульманских государств в международ­ных организациях и защита достоинства, независимости и национальных прав всех мусульманских народов, в том числе проживающих за преде­лами исламских государств.

Созданные под эгидой ОИК многочисленные международные мусуль­манские банковские, научно-технические, исследовательские, образова­тельные, информационные учреждения способствуют реализации задач движения исламской солидарности. Участниками движения разработа­ны проекты формирования исламского общего рынка и организации объе­диненных исламских наций со своим советом безопасности.

Главными идеологическими и пропагандистскими центрами движе­ния исламской солидарности являются Всемирная исламская лига (со штаб-квартирой в Мекке) и Всемирный исламский конгресс (со штаб-квартирой в Карачи). В их средствах массовой информации публикуется немало материалов, развивающих идеи «единой исламской нации», «еди­ного исламского государства», «исламского халифата», «Соединенных штатов ислама» и т.д. и т.п. Их авторам будущее мусульманского сооб­щества (уммы) видится сплоченным в едином исламском государстве или в конфедерации мусульманских государств. Надежными шагами на пути к этой цели рассматриваются предпринятые в последние два деся­тилетия меры по укреплению позиций ислама в различных странах мира, такие, как введение мусульманских законов в Пакистане, Иране, Афга­нистане, подготовка к осуществлению аналогичных акций в ряде других стран, широкий размах строительства исламских центров, мечетей, му­сульманских учебных заведений в странах Азии, Африки, Европы и Америки, бурное возрождение ислама в России. Как исламские религи­озно-политические движения умеренного толка, так и радикальные те­чения таких движений, подобные экстремистскому крылу организации «Братья-мусульмане», обращаются к идеям исламской солидарности.

Вместе с тем в мусульманской среде все чаще раздаются скептические голоса в отношении сплочения всемирной мусульманской уммы, а тем более в отношении возможности возрождения халифата. Весьма харак-

терным в этом плане является заявление руководителя Ливии Муаммара Каддафи. «Мы не приемлем нового Халифата и будем бороться против него всеми силами, - заявил ливийский лидер. - Больше мы не склоним свои головы перед новым Халифом, который будет говорить, что он пра­вит от имени Аллаха, хотя на деле Бог не велел ему это. Мы больше не наивные и не простаки, чтобы верить, что Халиф правит от имени Алла­ха».1

В сознании многих идеологов исламской солидарности, последняя со­четается с духом концепции мусульманского фундаментализма - исламс­кого религиозно-политического течения, идущего путем возврата в «золо­той век исламской цивилизации», на основе неукоснительного выполне­ния всеми членами общества предписаний Корана и Сунны. Его называ­ют также мусульманским возрожденчеством. Сторонники мусульманско­го фундаментализма предлагают очистить ислам от всевозможных ново­введений и восстановить его в первозданном виде. В своей очистительной деятельности они вдохновляются изречением пророка Мухаммада, кото­рый согласно преданию сказал в свое время, что в каждое столетие Аллах будет возвышать таких людей, которые станут обновителями - восстано­вителями религии. Их позиция заметно отличается от позиции мусуль­манского традиционализма, представители которого считают, что ни в области религии, ни в общественной жизни ничего не следует менять, а должно руководствоваться тем исламским учением, которое сложилось к нашему времени.

Идеальное исламское общество, в представлении фундаменталистов -это общество торжества социальной справедливости, подлинного брат­ства его обитателей, неустанной заботы