Аудио- и видеозаписи как средства судебного доказывания

Аудио- и видеозаписи являются в гражданском процессе са­мостоятельным средством доказывания. В гражданском судопро­изводстве нередко на практике может возникнуть необходимость в проведении фоноскопической экспертизы по делу. В связи с этим для дачи правильного заключения экспертам не безраз­лично будет знать, в каких условиях осуществлялась данная аудио- и (или) видеозапись.

Поэтому одним из условий, способствующих правильному проведению экспертизы и будет являться полная информация о времени и лицах, производивших эту аудио- и (или) видео­запись на электронном или ином носителе, т. е. когда, кем и в каких условиях осуществлялась эта запись (ст. 77 ГПК).

Поскольку носители аудио- и видеозаписей не являются гро­моздкими предметами, то они могут постоянно храниться в ка­мере хранения суда в неизменном состоянии и суд принимает меры для сохранения их в неизменном состоянии.

В исключительных случаях после вступления решения суда в законную силу носители аудио- и видеозаписей могут быть возвращены лицу или организации, от которых они получены. По ходатайству лица, участвующего в деле, ему могут быть вы­даны изготовленные за его счет копии записей.

Однако это возможно только в исключительных случаях по­сле вступления решения суда в законную силу, если суд придет к выводу о том, что возвращение аудио- и видеозаписи не нане­сет вред правам и законным интересам других лиц.

Все это должно быть убедительно аргументировано в опреде­лении судьи, которое в случае несогласия заявитель вправе об­жаловать путем подачи частной жалобы.

Однако в случае возврата судьей аудио- и видеозаписи в деле должны оставаться:

— заявление о возврате аудио- и видеозаписи;

— копии аудио- и видеозаписи, заверенные судьей.

Несмотря на то что перечень средств доказывания, указанных в ч. 1 ст. 55 ГПК, является исчерпывающим и никакие иные средства не могут быть правомерными в гражданском судопроизводстве, вместе с тем современная юридическая практика на­стойчиво требует изменения сложившегося стереотипа.

Представляется, что подобное жесткое ограничение состава средств доказывания относится только к тем из них, которые содер­жат первоначальные, а не производные доказательства, которые мо­гут быть представлены, например, в современном электронном виде.

Кроме того, несмотря на то, что Гражданский процессуаль­ный кодекс не признает показания судебных представителей са­мостоятельным средством доказывания, некоторыми учеными высказано мнение о том, что в отношении законных представи­телей должно быть сделано исключение. Это аргументируется тем, что они вступают за представляемого в материально-право­вые отношения, поэтому осведомлены о фактических обстоятель­ствах дела.

Также должен быть решен вопрос и о признании специали­ста субъектом судебного доказывания, тем более что его участие в гражданском процессе предусмотрено законом (ст. 164, 168, 171, 184, 188 ГПК и др.) и он по своему статусу отличается как от эксперта, так и от сведущего свидетеля.

Подобно заключению эксперта, заключение специалиста следу­ет отнести к группе смешанныхдоказательств. Здесь, по сущест­ву, имеются два источника информации — осмотренные специали­стом объекты (в первую очередь — вещественные доказательства), а также сам специалист, который с помощью своих специальных знаний и навыков выявляет и закрепляет информацию, содержа­щуюся в такого рода объектах, а также высказывает свои оценоч­ные суждения по возникающим в ходе рассмотрения дела вопро­сам, например об оценке имущества или стоимости ремонта по­врежденной вещи. Причем одно от другого отделить невозможно.

Лицо не сможет дать компетентного заключения, не осмотрев соответствующий объект, а также если оно не обладает соответ­ствующими специальными знаниями.

В процессуальной литературе верно обращается внимание на то обстоятельство, что институт участия специалистов в граждан­ском процессе обусловлен действием принципа процессуальной экономии. Оказываемая суду научно-техническая и справочно-консультативная помощь специалистов носит ярко выражен­ный оперативный характер и способствует экономии процессуаль­ных сил и средств суда и лиц, участвующих в деле, что в конеч­ном итоге ведет к реальному сокращению сроков нахождения дел в судах.

Используя свои специальные знания и навыки, специалист помогает суду выявить в исследуемых вещественных доказатель­ствах те их признаки, свойства и качества, которые могут иметь значение для правильного разрешения дела.

Что касается процессуальных форм, в которых специалисты оказывают научно-техническую и справочно-консультативную по­мощь суду, то к ним относятся:

— участие в исследовании доказательств в судебном заседа­нии, а также при осмотре на месте;

— представление суду письменных и устных заключений справочно-консультативного характера, например, о стоимости вещи, особенностях ее потребительских свойств или технических характе­ристик, стоимости ремонта поврежденного имущества и т. п.;

— оказание научно-консультативной помощи суду при назна­чении экспертизы, а также при изучении заключения эксперта в процессе подготовки к судебному разбирательству;

— представление письменного заключения в суд апелляцион­ной, кассационной или надзорной инстанций.

Такого рода заключения в апелляционной, кассационной и надзорной практике обоснованно рассматриваются в качестве дополнительных материалов. При этом суд должен критически оценивать заключения специалистов и не проявлять односторон­ность в исследовании обстоятельств дела, придавая такого рода заключениям большую силу по сравнению с иными доказатель­ствами, что не может быть признано правильным.

Заключение специалиста основано на неразрывной взаимосвя­зи двух компонентов — исследуемого доказательства или иного объекта материального мира (например, живого лица) и специа­листа, обладающего необходимыми познаниями в соответствую­щей области науки, техники, искусства или ремесла. Благодаря наличию таких знаний специалист извлекает из осматриваемых им объектов интересующую суд информацию, а также высказыва­ет соответствующие оценки (о стоимости имущества или стоимо­сти его ремонта, возможности переоборудования жилого помеще­ния и т. д.).

Из этого можно сделать вывод о том, что суд должна инте­ресовать не профессиональная информация, которой располагает специалист, сама по себе, но лишь заключениеспециалиста, дан­ное им в результате осмотра соответствующих объектов.

Между тем в некоторых специальных учреждениях, например в Бюро товарных экспертиз, распространена практика заочных заключений. При этом соответствующие специалисты не осмат­ривают подлежащие оценке предметы не только в тех случаях, когда таковых нет в наличии (чаще всего здесь идет речь о воз­мещении стоимости утраченных вещей), а иногда уклоняются от осмотра вещей, имеющихся в натуре и дают заключение без осмотра этих предметов, что недопустимо.

В деятельности экспертов и специалистов в гражданском су­допроизводстве имеется как черты сходства, так и существенные различия. В качестве эксперта или специалиста привлекаются лица, обладающие специальными знаниями в соответствующей области науки, искусства, техники и ремесла и не имеющие юридической заинтересованности в исходе дела. И эксперт, и специалист являются субъектами гражданских процессуальных отношений, относятся к лицам, оказывающим содействие в осу­ществлении правосудия.

Различия в процессуальном положении эксперта и специали­ста заключаются в том, что они имеют разные задачи и разный объем прав и обязанностей; их деятельность облекается в раз­ную процессуальную форму; неодинаково также правовое значе­ние деятельности эксперта и специалиста.

В рассмотрении одного и того же гражданского дела одновре­менно могут принимать участие как специалист, так и эксперт. В частности, суд может назначить экспертизу, если выводы специ­алиста по вопросам, требующим специальных познаний, вызывают у лиц, участвующих в деле, и суда обоснованные сомнения. С по­мощью заключения эксперта в необходимых случаях может быть проверена достоверность заключения специалиста и наоборот.

Кроме того, действующий Гражданский кодекс предусмотрел такие средства доказывания, как электронные средства платежа, аналоги собственноручной подписи, кодов, паролей и иные сред­ства, подтверждающие, что распоряжение денежными средствами дано уполномоченным на это лицом (ч. 3 ст. 847 ГК).

Он же регламентировал, что определенные права могут удос­товеряться бездокументарными ценными бумагами с помощью средств электронно-вычислительной техники (ст. 149, 1025 ГК). Юридическая (доказательственная) природа указанных средств доказывания в праве окончательно еще не определена, однако в зависимости от того, что будет интересовать суд — содержание или форма, — в настоящее время их можно отнести к письмен­ным или вещественным доказательствам.

Обеспечение доказательств.Обеспечением доказательств на­зываются меры, направленные на сохранение сведений об обсто­ятельствах дела, в случаях когда использование источника этих сведений может в будущем оказаться затруднительным или не­возможным.

Обеспечение доказательств до возникновения дела в суде от­носится к компетенции нотариальных органов (ст. 102 Основ за­конодательства Российской Федерации о нотариате), а после возбуждения дела — к компетенции судов.