Противоположности марксистского и гегелевского учений о диалектике.

Диалектика Гегеля разрабатывалась на идеалистическом решении основного вопроса философии и не могла быть до конца последовательной. Маркс высоко оценил диалектику Гегеля. Вместе с этим он критиковал Гегеля за идеализм.

Ценность гегелевской диалектики определялась содержащимися в ней гениальными мыслями о мире как саморазвивающемся поступательном процессе перехода количественных изменений в качественные и о борьбе противоположностей как вечном внутреннем источнике развития всего сущего. Гегель не вмешивается в политику, Маркс же «замыкает» философию на классовую борьбу.

Диалектическая философия Гегеля имеет два понимания. Первое понимание, в обычном своем значении, соответственно тому, что философия Гегеля диалектична, является диалектическим учением. Второе понимание, которое идентифицировано и имеет свое раскрытие только в современной диалектической философии, определяется собственно диалектической составляющей философии Гегеля, непосредственно освобожденной от личного общественно-политического мировоззрения великого мыслителя и представляющей собою диалектические знания (действительные знания). В основе диалектики как особой модели философского подхода к миру лежат выделенные Гегелем основные законы диалектики: закон количественных и качественных изменений, закон единства и борьбы противоположностей, закон отрицания отрицания.

Диалектический метод К. Маркса – специализированное, рационально-материалистическое представление опорного метода гегелевской философии, но не учитывающее богатство сверхчувственности Поэтому он вторичен по отношению к основным методам диалектической философии (в первую очередь, к методу философии Гегеля) и является достаточно узким, неприменимым ко многим процессам. Метод Маркса позволяет сконцентрировать значительные методологические ресурсы для решения конкретной научной или общественной проблемы материального образа, но он недостаточен для полного освещения многогранных объемных вопросов. Выделим отдельные положения тезиса К. Маркса:

· Утверждение о создании процессом мышления (идеи) всего действительного нельзя ни прямо, ни косвенно относить к философии Гегеля;

· К. Маркс виртуозно смешал понятия идеи и сознания, что было допустимо для его рассуждений, для обозначения частного субъектного применения диалектики;

· К. Маркс дал собственное определение идеального, отличное от гегелевского: идеальное есть материальное, пересаженное в человеческую голову.

· Тезис о том, что гегелевская диалектика стоит на голове, изрядно запутал марксистов, ибо выбор системы отсчета относителен.

Существенное различие марксистского и гегелевского учений о диалектике заключается в следующем:

Во-первых, важнейшим моментом для философии Гегеля являлось то, что во времена ее актуализации «рассудочное просвещение своим формальным, абстрактным, бессодержательным мышлением опустошало религию, лишало ее всякого содержания… просветительная теология, со своей стороны, крепко держалась своего формализма, не хотела идти дальше апелляций к свободе совести, свободе мысли…». Это потребовало создания совершенного учения – диалектической логики, предназначенной для познания Божественного, а также для ментальной защиты священного от оккультизма, материализма и атеизма. В настоящее же время вопросы отпора оккультизму и атеизму вышли на первое место, более того, особо остро встал вопрос спасения.

Поэтому если философия Гегеля есть познание для духовной пользы людям, то Новейшая философия есть познание, с одной стороны, для защиты от мракобесия и, с другой стороны, для объяснения спасения, и оба указанных положения находятся в единстве.

Во-вторых, для философии Гегеля существенна своя национальная подоплека. Великий мыслитель ее сформулировал так: «философия нашла свое убежище в Германии и живет только в ней». Обосновал он это так. «Еще недавно, с одной стороны, тяжелые времена заставляли предавать слишком большое значение мелким интересам повседневной жизни, а, с другой стороны, высокие интересы действительности, интерес и борьба, ставившие себе целью, прежде всего, восстановить и спасти политическую целостность народной жизни и государства, в столь большой мере поглощали все способности духа, силы всех сословий, равно как и все внешние средства, что внутренняя жизнь духа не могла обрести спокойствия, когда немецкий народ спас свою национальность, основу всякой живой жизни, наступила пора, когда наряду с областью действительного мира, может самостоятельно расцвести в государстве также и свободное царство мысли». А интересным моментом является то, что «касается превосходства немцев в разработке философии…у других народов… самый предмет захирел и исчез, так что от него едва осталось воспоминание или смутное представление».