Поэтому одной из задач экспедиций было выяснение, действительно ли аборигены вновь открытых земель живут в условиях первозданного рая на земле.

Новые знания давали возможность не только уточнить береговые очертания материков, но и установить их точные размеры, а соответственно, и размеры земного шара. Это стало возможным благодаря двум изобретениям. В 1750 г. был изобретен секстант, с помощью которого можно было с борта судна определить градус широты. И примерно в это же время английским часовщиком Джоном Гаррисоном был изобретен хронометр – такие часы, которые, несмотря на качку, могли месяцами показывать точное время, что позволяло измерять географическую долготу.

В соперничестве между Англией и Францией все чаще удача оказывалась на стороне Англии. Одним из наиболее прославленных английских первооткрывателей-путешественников был Джеймс Кук (1728 – 1799). Это был настолько опытный моряк, что во время своих длительных многомесячных плаваний он сумел не потерять ни единого человека от цинги, которая в то время была бичом всех сколько-нибудь продолжительных морских плаваний. Одним из средств борьбы с этой болезнью было поддержание образцовой чистоты на кораблях, а также введение строго обязательной для всех богатовитаминизированной диеты. Его авторитет был настолько велик, что он, будучи сыном простого батрака, получил признание у моряков – «джентльменов». Дж. Кук был не только прекрасным картографом, но и отличался широтой научных интересов в целом.

В 1768 г. на корабле «Индевор», что в переводе значит «стремление», он с группой исследователей был направлен в южные моря на только что открытый остров Таити. Там были проведены измерения орбиты планеты Венера в ее движении вокруг Солнца. Эти данные требовались для уточнения расстояния между Землей и Солнцем. Но основная цель путешествия, хранимая в тайне, заключалась в попытке обнаружения легендарного Южного материка и обследовании некоторых островов, незадолго до того открытых другими мореплавателями.

Установив дружественные отношения с островитянами, он сумел уговорить отправиться с ними в плавание в качестве переводчика и лоцмана местного жреца. В знак признательности жрец, чье имя было Тупия, нарисовал для Кука карту, на которой изобразил семьдесят(!) близлежащих островов. Плывя в южном направлении около полутора месяцев, мореплаватель не обнаружил там никакого материка. Тогда маршрут был изменен на западный, и вскоре судно пристало к берегам Новой Зеландии. Дж. Кук тщательно закартографировал побережье Северного и Южного островов. Но он не отважился пуститься в разведывательную экспедицию вглубь островов, так как ему стали известны случаи людоедства среди туземцев.

Зная о существовании Новой Голландии, он направляет свой корабль на запад и в апреле 1770 г. достигает восточного побережья Австралии. Следуя вдоль побережья на север, Дж. Кук бросает якорь в районе большой бухты, которую из-за изобилия неизвестных ранее видов растений назвал «Ботаническим заливом» – Ботани-Бей. Со временем именно в этом месте англичане устроят колонию для заключенных, а позже появится многолюдный Сидней.

Путешествие вдоль австралийского побережья не было очень интересным. Ландшафт был однообразным. Изредка виднелся дым от костров аборигенов, и повсюду встречались многочисленные кенгуру. Но корабль напоролся на коралловый риф, и только согласованные действия команды сумели предотвратить потерю судна.

Пройдя коралловые рифы и понимая, что кораблю необходим серьезный ремонт, Дж. Кук принимает решение идти в голландский порт Батавию на острове Ява. Но когда они туда прибыли, выяснилось, что на острове свирепствуют дизентерия и тропическая лихорадка. Около тридцати человек из состава экипажа умерли от этих болезней. Из Батавии Дж. Кук направился в Англию, куда и прибыл в июле 1772 г.

Спустя полгода Дж. Кук снова уходит в плавание. Под его началом было уже два судна. Дж. Кук взял курс на юг. Обогнув мыс Доброй Надежды, они стали двигаться в юго-восточном направлении и в январе 1773 г. пересекли Южный Полярный круг. Открыв ряд одиночных островов в южных морях, один из которых был назван Дж. Куком Южным Туле, так как южнее (59°13'5" южной широты) в то время не заходил еще ни один мореплаватель, он продолжает искать Южный материк. Дж. Кук считает, что «у полюса должна существовать суша, где образуется большая часть льдов, разносимых по обширному Южному океану». Это гениальное провидение будет подтверждено только в XIX в. А пока экспедиция тщетно искала Южную Землю, дрейфующие льды не позволяли углубляться в южные широты. И Дж. Кук все более приходил к выводу, что материка на юге не существует. В своем дневнике он так и запишет: «Южного материка не существует».

Дж. Кук направляет корабли к Новой Зеландии. Но, избороздив юг Тихого океана, экспедиция сумела открыть попутно и ряд островов: Новая Каледония, Ново-Гебридские и др. Плавание по Тихому океану и посещения множества островов привели Дж. Кука к выводу, что все полинезийцы имеют общее происхождение. Он сделал это открытие, основываясь на схожести языков и внешнего вида островитян.

Во время второго плавания флотилия под командованием Дж. Кука обогнула Антарктиду, так и не открыв ее (рис. 3.4). Проделав путь в общей сложности в 84°000 км и побывав в трех океанах, экипажи кораблей возвратились в Англию.

На родине заслуги Дж. Кука были высоко оценены: его возвели в ранг капитана. И у прославленного путешественника стали появляться мысли о пенсии, но адмиралтейство посылает его в новый поход: проверить, существует ли проход из северной части Тихого океана в Атлантический.

В ходе этой экспедиции им были открыты Гавайские острова, названные им Сандвичевыми. Несколько месяцев Дж. Кук безуспешно искал пролив у северо-западных берегов Америки. Он дошел до северо-западной оконечности американского материка – мыса Барроу. Он подходил и к берегам Чукотского полуострова. Но, не найдя искомого пролива, вынужден был повернуть обратно к Гавайским островам.

Рис. 3.4. Карта второго кругосветного путешествия Дж. Кука (1772 – 1775)

Здесь и решилась его судьба. Дж. Кук был убит во время столкновения с туземцами, которые захватили тело капитана, а через несколько дней выдали команде «кисти рук Кука, без труда опознанные командой по широкому шраму, его череп и некоторые другие части тела». Прискорбно, что подобная смерть настигла именно Дж. Кука, который, в отличие от многих европейцев, всегда с большой теплотой и пониманием относился к островитянам и их образу жизни и традициям. Похоронив по морскому обычаю со всеми почестями своего капитана, корабли сумели возвратиться на родину. Смерть капитана Кука Англия отметила всеобщим трауром. В его честь была отчеканена медаль по распоряжению Лондонского Королевского общества, членом которого он состоял.

Дж. Кук был, без сомнения, самый знаменитый среди английских мореплавателей. Его открытия трудно переоценить. Южные моря в результате трех его экспедиций оказались почти полностью исследованными. Последователям Дж. Кука надо было лишь дополнить созданную картину некоторыми деталями. Некоторые из его гидрографических трудов сохранили ценность до настоящего времени.

Во второй и третьей экспедиции Дж. Кука участвовал такой выдающийся мореплаватель и первооткрыватель, как Джордж Ванкувер. В 1791 г. его назначают начальником экспедиции, в чьи задачи входило исследование тихоокеанского побережья Северной Америки.

Обогнув мыс Доброй Надежды, он направился к Новой Голландии (Австралии) и водрузил английский флаг на ее западном побережье. Англичане опасались конкуренции Франции в этом регионе. Затем небольшая флотилия Дж. Ванкувера отплыла к Новой Зеландии, а оттуда к Гавайям. Опытные картографы уточняли очертания островов Гавайского архипелага. Подойдя к американскому побережью, он также начал его картографировать. Пользовался Дж. Ванкувер и русскими «чертежами», когда он работал в северных широтах вблизи американского континента. В течение трех лет его экспедиция проделала колоссальную работу. Причем иногда они исследовали побережье совместно с испанскими и французскими экспедициями. Его трехтомный труд «Путешествие для открытий в Северный Тихий океан», снабженный прекрасными картами, вышел в 1798 г., уже после смерти путешественника, но был по достоинству оценен научной общественностью.

Агент Северо-западной пушной компании, купец Александр Макензи в последнее десятилетие XVIII в. дважды пересек Северную Америку, пройдя более 100 00 км. Он, подобно другим торговцам, совершавшим далекие рейды за мехами и попутно открывавшим новые реки, озера, горы и заливы, исследовал реку Невольничью и Большое Невольничье озеро. Именем Макензи были названы открытые им горы, река, залив и низменность.

Французские моряки, субсидируемые как государственной казной, так и французской Ост-Индской компанией, также включаются «в гонку за лидером», их корабли отправляются в южные моря для разведывательных и колонизационных целей.

Жан Франсуа Мари де Сюрвиль совершил важные открытия в Океании. Снарядив в 1769 г. в Нанте корабль, который снабдили трехлетним запасом продовольствия, он отправился в Индию, где принял на борт товары Ост-Индской компании. Далее его путь лежал на Филиппины. Там произошел весьма поучительный для европейцев инцидент. Во время стоянки у острова Бабуян из команды Ж. Сюрвиля дезертировали три человека. Чтобы предотвратить подобное впредь, капитан распорядился захватить заложников и объяснить жителям острова, что заложники останутся на корабле, пока аборигены не найдут способ вернуть сбежавших матросов. Местные жители знаками показали, что поняли, о чем идет речь. И на следующее утро они привезли в своих пирогах трех связанных... свиней(!). Ж. Сюрвиль метал громы и молнии, но смог в отместку лишь увезти несчастных заложников. Кровавая стычка команды корабля Ж. Сюрвиля с туземцами произошла на архипелаге Нью-Джорджия, входящем в Соломоновы острова.

Далее путь экспедиции лежал к Новой Зеландии, так как многие члены команды нуждались в лечении и отдыхе. Но очередная стычка с местным населением заставила Ж. Сюрвиля держать курс на Южную Америку. В апреле 1770 г. корабль добрался до Перу, у берегов которого, к несчастью, отважный путешественник погиб.

Соотечественник Сюрвиля, Луи де Бугенвиль совершил кругосветное путешествие в поисках колоний для Франции. Это решение не было случайным. После войн с Англией Франция потеряла Канаду. Л.Бугенвиль считал это несправедливым и хотел компенсировать родине эту потерю.

Первоначально он решил колонизировать Фолклендские острова, лежащие в Атлантическом океане недалеко от восточного побережья Южной Америки. Но, несмотря на все старания Л. Бугенвиля – а он побывал на этих островах трижды и сумел основать там небольшое поселение, – Людовик XV вынужден был уступить эти территории Испании.

После этой неудачи Л. Бугенвиль обдумал план кругосветного путешествия и осенью 1766 г. на фрегате «Будэз» покинул берега Франции, держа курс на Тихий океан. Это было первое кругосветное плавание, предпринятое французами. Экспедиция Л.Бугенвиля исследовала ряд островов в Тихом океане, их флору и фауну. По возвращении на родину Луи де Бугенвиль издал книгу о своем путешествии, которая была очень популярна во Франции. Его имя не только появилось на географических картах, увековеченное в названии острова и пролива, но и в сорте винограда, вывезенного им из тропиков.

Жан Франсуа де Лаперуз возглавил научно-исследовательскую экспедицию в Тихий океан (рис. 3.5). Предваряя описание маршрута его путешествия, хотелось бы особо отметить, что Лаперуза в его странствиях чаще, чем других моряков, встречали дружелюбно и гостеприимно. У берегов Бразилии на острове Санта-Катарина португальские власти оказали им очень теплый прием. «Следующий факт, – рассказывает Лаперуз, – дает представление о гостеприимстве этих чудесных людей. Когда мой катер был опрокинут волной в бухте, на берегу которой, по моему распоряжению заготавливались дрова, жители не только помогали его спасти, но и уступили потерпевшим крушение матросам свои кровати, а сами устроились на циновках посреди комнаты, где они приняли нас так радушно. Несколько дней спустя они доставили на корабль паруса, мачты, дреки и флаг нашего катера – предметы для них очень ценные, которые они могли использовать для своих лодок» Аборигены Огненной Земли также их встретили очень гостеприимно, не говоря о жителях Чили, устроивших ему восторженный прием.

Лаперуз, обладая внутренней деликатностью и терпимостью, не пытается огнем и мечом научить индейцев уважать права частной собственности, как это делало подавляющее большинство европейцев, столкнувшись с банальным воровством со стороны туземцев. Когда была стоянка у острова Пасхи, то французы предпочли ограничить время своего пребывания на острове, а не вступать с островитянами в конфликт «из-за многочисленных, но мелких краж». В вахтенном журнале же было отмечено, что никаких неприятных событий во время стоянки не произошло.

Рис. 3.5. Карта Тихоокеанских плаваний Лаперуза (1785 – 1788)

Лаперуза приняли очень сердечно и на Гавайях. Очевидно, что при выполнении серьезных исследовательских задач путешественник пытался реализовать и рекреационные возможности этого «тура». «Остров Мауи, – пишет Лаперуз, – представляет восхитительное зрелище... Мы видели поток, низвергавшийся водопадами с горных вершин и впадавший в море, орошая по пути туземные поселения... Деревья, покрывавшие вершины гор, зелень, бананы, росшие вокруг селений, – все неизъяснимо нас пленяло» [48].

Описывая североамериканских индейцев, мореплаватель отмечал, что «туземцы пользовались любой представившейся возможностью, чтобы нас обворовать... По моему приглашению на палубу фрегата поднимались самые влиятельные из туземцев; я их осыпал подарками; и эти же самые люди, которым я оказывал такое внимание, никогда не упускали случая украсть гвоздь или старые штаны. Когда на лицах индейцев появлялось веселое, ласковое выражение, я уже знал, что они совершили какую-то кражу, и очень часто притворялся, будто ничего не заметил».

При знакомстве с жителями острова Сахалина Лаперуз запишет в своем дневнике следующее: «Туземцы вели себя важно, с достоинством и очень вежливо». Те стычки с туземцами, которые произошли на островах Самоа, могли вылиться в кровавую бойню из-за того, что аборигены убили нескольких французов, но капитан благоразумно решил не идти на новые жертвы, а покинуть эти земли, которые первоначально его так прельстили после прогулки, «из которой он вернулся совершенно очарованный, восхищенный красотой виденной им деревни». Лаперуза можно назвать одним из романтиков дальних странствий.

Обогнув Южную Америку, два судна, «Буссоль» и «Астролябия», минуя Маркизские и Гавайские острова, направились к Аляске. Проведя исследовательские работы, Лаперуз повернул свои корабли вновь к американскому побережью. Далее их путь лежал к Макао и Филиппинам. От берегов Филиппин при продвижении на север и далее вдоль азиатского побережья на восток началось тщательное картографирование прибрежных районов. Через Корейский пролив экспедиция вышла в Японское море, а затем вошла в Татарский пролив, отделяющий Сахалин от материка. Таким образом, Лаперуз отметил на своих картах, что Сахалин является островом. Следуя проливом, который ныне носит имя Лаперуза, отделяющим Сахалин от острова Хоккайдо, корабли подошли к Курильским островам. После ряда исследований на Курилах экспедиция подошла к берегам Камчатки. Здесь была сделана остановка. Вся документация экспедиции, включая судовой журнал и карты, были пересланы с особой делегацией сухопутным путем во Францию, через сибирские просторы Российской империи. Случай беспрецедентный в практике мореплавания и разведывательных экспедиций. Лаперуз как будто предугадывал свою дальнейшую судьбу.

Решив продолжить свое путешествие, Лаперуз направился к берегам Австралии. Известно, что в январе 1788 г. его корабли прибыли в Порт-Джексон (Сидней), но вскоре снялись с якоря. И... бесследно пропали. Как сказал один английский историк, корабль Лаперуза «пропал в голубой дали». В своем последнем донесении морскому министру он писал: «Я вернусь к островам Дружбы и в точности выполню предписания инструкций относительно южной части Новой Каледонии, острова Санта-Крус Менданьи, южного берега земли Аршакидов Сюрвиля и Луизиады Бугенвиля; я постараюсь выяснить, является ли последняя частью Новой Гвинеи или от нее отделена. В конце июля я пройду между Новой Гвинеей и Новой Голландией не проливом Индевор, а каким-нибудь другим, если только таковой существует. В течение сентября и части октября я буду заниматься исследованием залива Карпентария и всего западного берега Новой Голландии до Вандименовой земли (Тасмании), однако с таким расчетом, чтобы вернуться... к началу декабря 1788 г. на Иль-де-Франс (Маврикий)». Из этого донесения ясно видно, что исследователь до конца оставался верен своему долгу и проводил научные изыскания.

На поиски пропавшей экспедиции Лаперуза, которая не подошла в указанное время к острову Маврикий, как было условлено, были направлены два корабля: «Решерш» и «Эсперанс», что в переводе означает «поиск» и «надежда». Ими руководил опытный морской офицер Жозеф Антуан Брюни д'Антркасто. Ему в обязанности вменялись и чисто научные задачи, для чего в состав экспедиции были включены гидрографы, картографы, естествоиспытатели, астрономы и даже инженер. К сожалению, не найдя Лаперуза, экспедиция с честью выполнила все научные задачи.

Поиски были прекращены лишь в 1827 г., когда ирландец Питер Диллон, ведя торговлю с жителями острова Ваникоро, нашел на отмели остатки кораблей и вещи потерпевших кораблекрушение французских моряков.

К выдающимся французским путешественникам XVIII в., без сомнения, необходимо отнести и Этьена Маршана. Первоначально он ставил перед собой только торгово-финансовые задачи. Маршан намеревался дойти до побережья Северной Америки через Атлантический океан и Огненную Землю. У североамериканских индейцев он предполагал закупить меха, которые очень ценились в Китае, продать их там. И на вырученные деньги купить китайские товары, пользующиеся повышенным спросом в Европе, и тем самым сделать себе состояние.

Но эти «меркантильные» планы были сильно скорректированы. Из-за недостатка воды и продовольствия Э. Маршану пришлось изменить курс, и корабль попал на Маркизские острова. Э. Маршану принадлежит честь открытия островов Революции в этом архипелаге, один из которых был назван его именем. Затем, закупив шкурки бобра на американском побережье, корабль заторопился в Китай. По пути для закупки продовольствия Э.Маршан зашел на Гавайские острова. Прибыв в Макао (Аомынь), он узнал о «закрытии» Китая для торговли с европейцами. Э. Маршан был вынужден вернуться в Марсель. Это плавание показало, что судно, снаряженное даже частными лицами, может при наличии опытных кормчих, изучивших отчеты и карты предшественников, неплохо прокладывать маршруты в бескрайних просторах Тихого океана. Кроме того, торговая экспедиция Э. Маршана активно занималась картографированием у берегов Америки, что, в свою очередь, было ценным вкладом в науку, а также имело большое практическое значение для дальнейшего мореплавания.

В эпоху Просвещения начинается научное исследование материков. Африка, известная европейцам уже тысячелетия, тем не менее, была для них загадкой. Торговые маршруты пролегали или по северному побережью «черного материка», или отходили от фортов, создаваемых морскими державами на побережье. Центральные районы являлись «Terra incognita».

Отдельные смельчаки, обуреваемые жаждой открытий, как, например, француз Мишель Адансон, еще в середине XVIII в. делают попытки изучения растительного и животного мира этого материка. С юных лет увлекаясь естествознанием, М. Адансон мечтал об открытии новых видов флоры и фауны. И так как в Европе, как ему казалось, не осталось уже мест для этих поисков, он обращает все свои надежды на Африку.

В 1749 г. он высадился с корабля «Шевалье Марен», на котором прибыл из Франции в устье р. Сенегал. Но он ошибочно принимал ее за р. Нигер. В течение почти пяти лет он исследует прилегающие к реке территории. В результате его упорных и целенаправленных поисков возникает богатейшая и уникальная коллекция растений, животных и минералов. Он прекрасно описал баобаб и термитов, неизвестных в Европе. Есть в его дневниках и этнографические зарисовки. Но М. Адансон работал в районах, уже посещавшихся европейцами, и новых географических данных не собрал.

В 70-х гг. XVIII в. двое учеников знаменитого шведского естествоиспытателя Линнея – зоолог Спаррман и ботаник Тунберг – совершили путешествие, целью которого было изучение природы Южной Африки.

Спаррман приехал в апреле 1772 г. в Капскую колонию, основанную и принадлежавшую в то время еще Голландии. Вот как он описывает своеобразное гостеприимство буров. «Я подошел к дому фермера... Прикидываясь, что не замечает меня, он неподвижно стоял в аллее, ведущей к дому. Когда я приблизился к нему, он не сделал ни шага навстречу, но взял меня за руку и приветствовал следующими словами: «Здравствуйте, добро пожаловать! Как вы поживаете? Кто вы такой? Стакан вина? Трубку табаку? Не хотите ли чего-нибудь поесть?». Я отвечал на вопросы также лаконично и принимал все предложения по мере того, как они делались... Я отметил, что он никогда первый не нарушал молчания, если не считать единственного случая, когда он предложил мне остаться у них до завтра. Я все же распрощался, горячо тронутый столь редким проявлением доброжелательства» [48].

Спаррман предпринял лишь ряд небольших экскурсий в окрестности Кейптауна, рассчитывая на более длительные походы вглубь африканского материка. Но его планам не удалось тогда претвориться в жизнь, так как прибывшая сюда экспедиция Дж. Кука смешала их. Дж. Кук предложил естествоиспытателю следовать с ними, Спаррман не мог устоять. И это дало ему возможность познакомиться с фауной Новой Зеландии, Тасмании, Австралии, Таити и Огненной Земли. Возвратившись на мыс Доброй Надежды в 1775 г., он стал основательно готовить свое путешествие в глубинные районы Южной Африки.

Переправившись через ущелье Готтентот-Голланд-Клуф, путешественник попал в совершенно дикий край, где не встречал людей, но только стада диких антилоп и зебр, а также страусов. Затем он достиг горячих железистых источников у подножия горы Зварберга, о которых уже было известно европейцам. Торговая компания даже построила там гостиницу для желающих поправить свое здоровье. Но, миновав местный курорт, Спаррман проследовал дальше. Путешественник собрал много ценных сведений не только о фауне, но также и о местных жителях – готтентотах. Неудивительно, что труды путешественников становились бестселлерами, ведь они сообщали удивительные сведения о неизвестных народах. «Большей частью готтентоты бывают с головы до ног вымазаны жиром и сажей. Те из них, кто имеет обыкновение краситься, кажутся не такими голыми и производят, так сказать, более законченное впечатление, чем те, кто смывает с себя грязь. Мужчины и женщины имеют обыкновение носить на руках и ногах кожаные кольца; отсюда пошла басня о том, что готтентоты обвивают ноги колбасой, чтобы при случае ее съесть. Крааль – готтентотская деревня – представляет собой стоящие в круг хижины, похожие одна на другую и напоминающие формой пчелиные ульи. Двери, обращенные к центру образуемой хижинами площади, так низки, что для того, чтобы войти, приходится становиться на колени»

Спаррман описал слонов, львов, леопардов, сервалов, гиен, обезьяну-бабуина, гиппопотама и множество других животных, о чьем образе жизни или вообще ничего не было известно, или же знали крайне мало. Необычна была пчелиная кукушка, которая указывала собирателям меда на пчелиные гнезда, так как потом могла полакомиться как остатками меда, так и, в особенности, пчелиными личинками. В Европе была неизвестна, например, капская овца. «Когда хотят забить овцу, – пишет ученый, – всегда выбирают самую тощую во всем стаде. Есть других было бы невозможно. Их хвосты треугольной формы имеют в длину от одного до полутора футов и подчас свыше шести дюймов в толщину. Один такой хвост обычно весит от восьми до двенадцати фунтов и состоит в основном из нежного жира. Некоторые намазывают его на хлеб вместо масла, но главным образом он служит для жарки мяса, а иногда для изготовления свечей» [48]. Естественнонаучные коллекции, собранные Спаррманом, были доставлены в Европу и внесли достойный вклад в развитие биологии.