Орнаментально-декоративная форма

Детский орнамент раньше всего появляется на поверхностях вещей, как результат ритмической организации этих поверхностей при помощи их членения.

Интересно отметить здесь тот первичный прием, с которым приступает ребенок к украшению вещи с помощью цвета. Сначала вещь раскрашивается вся одним цветом, – будет ли это коробочка, мяч или кукла, будет ли она объемом простым или сложным. В такой раскраске цвет, как масса, локально связанная с массой вещи, является целью художественного действия. Дальше мы наблюдаем выходы к многоцветности. Поверхность каждой объемной формы, как части формы сложной, характеризуется особым цветом. Сплошная раскраска цветом постепенно заменяется на одной и той же поверхности комбинациями цветов. Там, где контур начинает привлекать главное внимание, он подчеркивается и усиливается чертой. Так родится из цвета линейный орнамент. Все зависит от материала и способов, а также орудий его обработки. Так, на глине ребенок палочкой или пальцем делает ряды ямок или черточек. Сначала они – лишь знаки двигательно-осязательной выразительности; позднее, на вещах – это уже орнамент.

По твердому, непластическому материалу орнамент дается раскраской. Вначале мы наблюдаем всюду преобладание двигательно-зрительной основы в его построении. Главной особенностью здесь является полное подчинение орнаментально-пространственной формы примитивному, простому ритму движения руки: горизонтальному, вертикальному, наклонному и немногим элементарным комбинациям этих движений. Формы, рожденные таким путем, легко воспроизводятся двигательной памятью. Их пространственное строение беспредметно, внеизобразительно. Это чистый геометрический стиль, представляющий собою объединения или цветных масс или элементарных кривых и прямых линий, штрихов.

Орнаментальная композиция превращается в композицию декоративную. Такая композиция возникает в детском творчестве вполне естественно при наличии таких конструктивных форм, украшение которых требует замкнутого построения. Если боковая поверхность цилиндрической коробки требует орнамента в полном его значении, то ее круглая верхняя крышка, тарелка, ложка, абажур, обложка тетради, ограниченный кусок стены требуют композиции декоративной и применения ее законов.

Усложнение и замыкание элементов орнаментально-декоративной формы вызывает неизбежно ряд ассоциаций по сходству и контрасту. Так постепенно образуются узоры из элементов уже чисто натуралистических. В первую очередь появляются мотивы и формы растительные, а потом животные. Такой порядок обусловливается, видимо, тем, что конструктивные формы растительного мира больше совпадают с наиболее типическими формами геометрического, неизобразительного орнамента, чем формы животные. Человеческая фигура очень не скоро и очень редко в общем появляется как мотив орнаментальный, – быть может, в связи с тем, что она долго остается самодовлеющим символом, полным для ребенка глубокого внутреннего содержания и потому далеким от его чисто формального, декоративно-ритмического использования.

Цвет в периоде первичной схемы и двигательно-зрительного, преимущественно геометрического орнамента отличается устойчивостью, раскрыто-контрастным характером сочетаний, напряженностью. Раньше появляется и предпочитается зеленый. Цветовые чередования, пересекаясь в разных направлениях, дают иногда нечто, подобное линейному орнаменту, но главное в этом орнаменте пока не линия, а цвет. Дальше появляется потребность ограничения цветовой массы контурами, – иначе говоря, поиски плоскостной формы. Этот контур сначала не совпадает с цветовой массой, появляясь после нее. Дается он и раньше цвета, но цвет и в таком соотношении нередко не совпадает с ним. Движение руки ребенка или не доводит краску до контура или перескакивает через него. Первое время несоответствие не беспокоит ребенка, не доходит до его сознания, как факт антиэстетический и нелогический. Потом он это замечает и пытается и в том и в другом случае, – ограничивая цветовое пятно контуром и заполняя контур цветом, – найти точное соотношение между обеими формами. Так возникает понимание контура, как точной границы цветовой массы. Это понимание вызывает к жизни силуэт, в котором линия играет определяющую роль, а дальше и самую линию, как самостоятельный творческий язык, как художественную форму.

Чем дальше идет общее развитие плоскостной художественной формы в творчестве ребенка, тем большее значение приобретает линия. Ребенок весьма охотно пользуется ею всюду, где инстинктивно он хочет подчеркнуть поверхность. Так как цвет и линия ребенком воспринимаются и трактуются реалистически, как элементы поверхности, то и сама поверхность, как таковая, становится предметом эстетического восприятия и художественной обработки. Здесь основную роль играет свет, как организующее начало. Он подбирает и распределяет соответствующие материалы, усиливает или ослабляет их светоотражающее действие, стремясь к возможно более сложным комбинациям. Он пользуется в этих целях золотой и серебряной красками, – излюбленными вообще в палитре раннего возраста, – графитом, тканью и бумагой разного тембра поверхности.

Особо важно отметить замечательно мудрое внимание детей к сложной обработке объемных поверхностей: когда нужно – целомудренная простота и строгость чистых конструктивных форм и отношений; когда нужно – необыкновенное, редко доступное взрослому (если он не большой художник), сказочное богатство декоративно-орнаментального усложнения конструктивного задания, – конечно, с большими или меньшими отклонениями в ту или другую сторону, в зависимости от индивидуальности.

Чем старше становится ребенок, тем больше растет интерес к усложненным комбинациям формальных элементов: красочная гамма обогащается. Раньше примитивная и раскрытая, она теперь иногда строится на сложном подчинении и взаимной связи цветовых отношений в той или иной тональности. Характерен вкус к цветам, добытым путем смешения, обычно не существующий в раннем возрасте и доставляющий теперь ребенку великую изобретательскую радость. Появление в сфере внимания детей нового цвета нередко производит целую революцию. Новый цвет и новый красочный материал не только без конца применяется, но и вызывает ряд конструктивных изменений в системе прежних цветовых отношений. Прежняя гамма спектрально-спокойных и радостных красок заменилась крепкими, горячими созвучиями, напр., сочетаниями черного с красным, желтым и белым, иногда густо-лиловым и изредка голубым. Эта красочная перемена резко отразилась и на рисуночной форме: линия стала острее и упрощеннее, острее и динамичнее движение изображаемых фигур (обычно – женских и в танце).

Вместе с тем усложняется и обогащается отношение к силе цвета, как предчувствие будущей роли света в цветовой конструкции на плоскости. Склонность такую обнаруживают особо одаренные и нервные натуры, с неустойчивыми настроениями и сложным уже в этом возрасте душевным строем. Иногда такое явление – результат несколько раннего развития.

Обозначается особо обостренный интерес по сравнению с возрастом предшествовавшим к обработке материала: его массы, поверхностей – к тому или иному распределению на них цвета. Раньше все это также было, но проще, примитивнее. Нередко теперь утонченный вкус к технике становится в работе ребенка направляющим стимулом. Так, во многих рисунках детей старшего возраста мы найдем ясно выраженное стремление противопоставить матовую поверхность блестящей, шероховатую – гладкой, то совершенно ровную обработку поверхности краской, то разнообразнейшей и крайне индивидуальные удары кисти, штрихи, большую или меньшую густоту красочного слоя. Всякому педагогу известно продолжающееся увлечение детей в этом возрасте «золотой» и «серебряной» красками, глянцевой бумагой для аппликации, матовой поверхностью, получаемой при обработке цветными мелками.

Обратимся теперь прежде всего к выяснению того, как в наблюдаемом периоде ребенок справляется с предметными изображениями на плоскости. Предмет изображается сначала, как символ, как первичная схема. Или в фасовом или в наиболее характерном положении дается только его планиметрическая проекция, силуэтная. Эта характерность обусловлена теми признаками, которые ребенок считает главными. Так, человеческая фигура изображается сначала в виде амебообразного тела с множеством точек – глаз. Потом появляются конечности, – сперва ноги, потом руки, соединяемые прямо с головой. Туловище появляется еще позднее. И только теперь конечности соединяются с ним. Они не имеют определенной формы и пропорций: количество пальцев иногда больше, иногда меньше, чем следует. Глаза, рот и нос в виде очень приблизительном, но в количестве правильном, дают фасовый характер лица.

Что обозначает такое зрительно-плоскостное построение? Синтез знания о предмете, как объемной вещи, – знания, полученного на основе главным образом двигательного опыта, восприятия предмета со всех сторон, со всех главных точек зрения.

Лучше всего можно проследить процесс развертывания на плоскости объемной формы в детских опытах проекции куба. После внимательного изучения куба, – изучения и осязательного и зрительного, – ребенку предлагают нарисовать этот куб. Первый рисунок – типичное воспроизведение, обычно масштабно уменьшенное, планиметрической единицы куба – квадрата. Но когда ребенок заметит, – а это происходит не сразу, – что он воспроизвел только одну сторону куба, он прибегает к дополнительным приемам. Ощущение реальной объемности куба, следовательно, необходимости его изобразить не только спереди, но и сзади, настолько сильно, что порождает иногда очень характерные попытки разрешения этой задачи до появления метода развертывания на плоскости. Так, шестилетняя девочка сначала дала планиметрическую проекцию куба. Но это ее не удовлетворило, и она решила изобразить заднюю сторону куба на оборотной стороне той же страницы. Однако этого не сделала, так как «никто не увидит». Тогда она решила сначала изобразить переднюю сторону, а потом вокруг нее очертила заднюю, – сделав ее больше, так как иначе ее также не было бы видно.

Другой ребенок, мальчик 7 лет, дал планиметрическое изображение куба. Но когда заметил, что оно – не полно, решительным движением дал круг, перечертив им квадрат. Этот круг символизирует круговое движение планиметрической единицы, образующей куб. Еще несколько позднее на том же листке он дал развернутое построение всех шести сторон куба.

С того момента, когда у ребенка появляется стремление изобразить некую пространственную трехмерность, данная ему для такого изображения плоскость, – напр., листок бумаги, – обычно лежащая перед ним горизонтально, из безразличного поля для изображения первичных символов вещей становится подлинной, реальной глубиной, которой ребенок реально овладевает, организуя ее, заполняя изображениями предметов. Но вместе с тем это – пространство масштабно-уменьшенное, то есть спроецированное геометрально, как план, с одной параллельной поверхности на другую, а потому, конечно, в известной степени пространство и изображенное, пространство – символ.

В первых попытках организации такого пространства ребенок прежде всего обозначает направления площади, напр., рисует двумя чертами дорогу, чертит форму пруда.

Иногда в раннем детстве небо изображается вполне символически, в виде небольшого, ограниченного с угла куска характерного цвета, – в некоторых случаях и со светилами, главным образом, звездами. Солнце и здесь изображается отдельно, в пространстве.

Переходный период характеризуется ломкой геометрально-плановой проекции. В переходном возрасте мы долго наблюдаем одновременное существование в одном и том же рисунке геометральной проекции и иллюзорной. Первая дается типичной верхней точкой зрения, перпендикулярной поверхности листа, т.е. прямым углом зрения, свойственным проекции с одной параллельной плоскости на другую. С этой точки зрения по-прежнему даются направления и периметры оснований изображаемого. Так, по-прежнему изображаются, например, дороги, улицы, реки, сады, крепости.

Вторая проекция дается очень высокой боковой точкой зрения, – т.е. под таким зрительным углом, который представляет некоторые, хотя и очень малые, отклонения от оси зрения геометральной проекции, определяемой прямым углом. Отказ от геометральной проекции и связанного с нею принципа развертывания предметов с нескольких точек зрения происходит в изображении сложных фигур, – напр., фигуры человека. Для изображения избирается теперь какой-нибудь один его боковой вид, какой-нибудь один профиль. Вместе с тем фигура свободно теперь изображается с любой стороны в зависимости от задачи изображения: спереди, сзади, в профиль.

Новый момент развития иллюзорно пространственной формы в переходном периоде представляет собою такое построение, в котором изображаемые предметы приводятся к восприятию только с одной боковой позиции зрителя. Изображения предметов располагаются по линиям, параллельным оси зрения, – обычно параллельным боковым сторонам листка бумаги и перпендикулярным верхней и нижней его сторонам, располагаются в сложно-фризовом порядке многопланно, начиная с двух – трех. Господствующее типическое построение – трехпланное. Его наличность и постоянство могут быть объяснены тем, что оно наиболее экономно разрешает задачу иллюзорного изображения трехмерного замкнутого пространства.

Для ребенка нет изолированных от жизни явлений искусства. Каждый момент жизни, каждое собственное творческое действие для него могут стать художественно и эстетически оформленными. Поэтому-то с усилением созерцательности происходит в ребенке и обострение той деятельности, того отношения к вещам, которое мы называем эстетическим. Поэтому-то и все творчество ребенка приобретает по преимуществу характер художественный, становится искусством в подлинном смысле. Таким образом в своем художественном творчестве дети не знают различия между искусством и жизнью, воспринимаемой и переживаемой через художественную форму, между искусством «чистым» и «прикладным», «производственным». Всякий акт жизни для детей целостен и неделим. Во всяком акте жизни художественная форма для ребенка занимает свое настоящее, свое должное место.

Из всего выше, сказанного следует, что в существующих условиях в детских садах необходимо проводить специальную работу, направленную на развитие творческого воображения детей, тем более, что дошкольный возраст – сензитивный период для развития этого процесса.

Конечно, наилучший вариант – это введение специальной программы занятий по развитию детского воображения. В последнее время появилось большое количество методических разработок таких занятий. В частности, в нашей стране Общественной лабораторией методики изобретательства был разработан специальный курс «Развитие Творческого Воображения» (РТВ). В его основе лежит ТРИЗ, АРИЗ и теория развития технических систем Г.С. Альтшуллера. Этот курс уже апробирован в различных творческих студиях, школах и дошкольных учреждениях, где он доказал свою эффективность. РТВ развивает не только творческое воображение, но и творческое мышление детей. Если нет возможности ввести дополнительные занятия, то воспитателю можно предложить на базе программы, по которой он работает, без резких изменений формы занятий, использовать элементы ТРИЗ для развития творческого потенциала детей.

Чем и как рисовать? В распоряжении детей всегда богатый выбор изобразительного материала: гуашь, акварель, карандаши, уголь, восковые мелки, кисти различных размеров, тычки большие и маленькие, зубные щетки, поролоновые штампики. Задача педагога – показать возможность каждого из перечисленных изобразительных материалов и научить детей ими пользоваться. Но это еще не все. Даже имея навыки работы со всеми этими разнообразными материалами, дети могут растеряться в выборе нужного в данный момент. Поэтому важно постоянно учить детей ориентироваться в обстановке. Творчество проявляется именно тогда, когда ребенок ищет самостоятельно пути изображения придуманного образа или явления. Решает сам как затонировать бумагу, какую взять кисть, чем лучше изображать круглые предметы, элементы узора (ягодки, кружочки, точки): тычком или кистью. Какими деталями дополнить основной сюжет или главную фигуру для большей выразительности. Именно в этот момент возникает необходимость обратиться к коллажированию своего произведения.

Не сразу ребенок достигает нужного результата в решении этих задач, но если этот творческий процесс поиска возможен и осуществляется постоянно, то в конечном итоге успех обеспечен. Задача педагога – вовремя помочь, натолкнуть на нужную мысль, предложить подумать, попробовать разные варианты и выбрать лучший, не давая прямых рекомендаций.

Второй путь в творческом процессе – обратный. Наталкиваясь на изобразительный материал, ребенок сразу обращается к своему опыту. Подсознательно или специально перебирает он в памяти те предметы, образы, сюжеты, которые когда-то рисовал мелками или кистью. Цвет, в свою очередь наталкивает его на изображение чего-либо: букета цветов, нежно голубого неба или желтого солнца. Цветные карандаши, лежащие рядом, напоминают радугу – и вот появляется яркая дуга (также это могут быть кусочки разноцветной бумаги, ткани), а под ней река, мостик, дома, деревья и т.д. (они могут быть нарисованы или вырезаны из открыток, старых книг и любого другого материала). Поролоновый штампик привлекает детей своей мягкостью и способностью изображать пушистые комочки – так появляются цыплята в траве одуванчики крона на деревьях. С помощью щетинной кисти можно изобразить иней на веточках зимнего дерева, нарисовать пушистого котенка. Тычки в результате прикосновения к бумаге оставляют четко очерченный круглый след. В данном случае педагог должен вовремя подхватить возникшую идею и помочь развитию от одной детали до глубокого содержания. Детская фантазия не имеет границ. Но мы должны постоянно будоражить ее, не давая заснуть. С этой целью я использую игры и упражнения: «Перевертыши», «Загадки-отгадки», «Что бы это значило?», «На что это похоже?», «Что из этого можно нарисовать?». Рассматривание формы облаков, очертания луж и т.д. – эти занятия постоянно сопровождаются бурей восторга и удивления. А в творческом процессе это самое важное состояние души – миг удивительных открытий.

Есть еще один прием ТРИЗ-овского характера – монотипия. В основе ее лежит симметрия. Если накапать кляксы на лист бумаги и сложить ее вдвое, то можно получить совершенно неожиданные отпечатки симметричных фигур – бабочки, цветы, елочки, человек и т.д. Интересен прием рисования потеками. Когда на мокрый лист бумаги наносятся мазки краскам и разного цвета. Поднимая лист вертикально и поворачивая его вокруг своей оси, можно наблюдать, как цветные ручейки, обгоняя друг друга, устремляются вниз, меняют направление при повороте листа, создают тем самым неповторимый узор в самых различных сочетаниях цвета и линии. Такой прием закрашенного листа бумаги может послужить хорошим фоном для создания на нем коллажа.

Пожалуй, самый интересный в эмоциональном плане путь – это путь случайных неожиданностей. Дети обожают сюрпризы, поэтому занятия такого рода для них всегда праздник. Особое удовольствие у детей вызывает пальчиковая живопись, когда намазав ладошку или обмакнув пальчик в краску, ребенок оставляет следы на листе бумаги. Он пытается определить, и если находит сходство с чем-либо, тут же дорисовывает недостающие детали. Так появляются динозаврики, гуси-лебеди, цветы и солнце, кусты, деревья и т.д. Другой интересный вариант неожиданностей – кляксы. Яркие пятна краски на бумаге приобретают самые разные очертания, и вновь возникают образы, понятные только ребенку.

Путь в творчество имеет множество дорог, известных и пока неизвестных. Избранный мною путь – создание коллажей имеет большое значение для гармоничного развития. Он способствует развитию у него творчества, пробуждает фантазию, активизирует наблюдательность, внимание и воображение, развивает ручные умения, чувства формы и цветоощущение, способствует воспитанию художественного вкуса у детей. [Одинцова: Эл.