Глава 2. Права и свободы человека и гражданина 32 страница

2. Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту является одним из базовых принципов правосудия по уголовным делам (ст. 16 УПК). Подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент отказаться от помощи защитника. Такой отказ не обязателен для дознавателя, следователя, прокурора и суда и не исключает возможности приглашения защитника в дальнейшем (ст. 52 УПК). В любом случае участие защитника обязательно, если подозреваемый или обвиняемый является несовершеннолетним, или в силу физических или психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту, или не владеет языком, на котором ведется судопроизводство, а также при обвинении в совершении особо тяжкого преступления, при рассмотрении судом дела с участием присяжных заседателей или в упрощенном порядке, установленном гл. 40 УПК (ст. 51).

Часть 2 ст. 48 Конституции предусматривает гарантии права пользоваться помощью адвоката задержанному, заключенному под стражу, обвиняемому с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения. Однако определение этого момента на практике зачастую связано с требованиями формального характера, которые не всегда совпадают с реальной ситуацией, когда подозреваемому лицу может потребоваться юридическая помощь и защита адвоката.

Европейский Суд по правам человека в толковании момента возникновения права на защиту прибегает к так называемым автономным понятиям, и в частности призывает видеть, что скрывается за внешней стороной дела и исследовать реалии рассматриваемой процедуры. В соответствии с этим Суд склоняется в пользу содержательного, а не формального понятия обвинения в тексте п. 1 ст. 6 Европейской конвенции. При этом под обвинением понимается не только официальное уведомление компетентных органов о вменении в вину совершения преступления, но и момент, когда подозрение в отношении лица начинает оказывать существенное влияние на его положение или приобретает форму серьезных последствий для положения подозреваемого.*(633) Аналогичный подход Европейский Суд по правам человека применяет и к понятиям задержания и содержания под стражей (см. комментарий к ст. 22).

Существенно важным в этом вопросе представляется позиция КС РФ в Постановлении от 27.06.2000 N 11-П*(634). Норма ч. 2 ст. 48 Основного Закона, отмечает Конституционный Суд, определенно указывает на сущностные признаки, характеризующие фактическое положение лица как нуждающегося в правовой помощи в силу того, что его конституционные права, прежде всего на свободу и личную неприкосновенность, ограничены, в том числе в связи с уголовным преследованием в целях установления его виновности. Поэтому конституционное право пользоваться помощью адвоката (защитника) возникает у конкретного лица с того момента, когда ограничение его прав становится реальным.

По буквальному смыслу положений, закрепленных в ст. 2, 45 и 48 Конституции, право на получение юридической помощи адвоката гарантируется каждому лицу независимо от его формального процессуального статуса, в том числе от признания задержанным и подозреваемым, если управомоченными органами власти в отношении этого лица предприняты меры, которыми реально ограничивается свобода и личная неприкосновенность, включая свободу передвижения - удержание официальными властями, принудительный привоз или доставление в органы дознания и следствия, содержание в изоляции без каких-либо контактов, а также какие-либо иные действия, существенно ограничивающие свободу и личную неприкосновенность.

В целях реализации названного конституционного права необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование и, следовательно, направленная против конкретного лица обвинительная деятельность может подтверждаться актом о возбуждении в отношении данного лица уголовного дела, проведении в отношении него следственных действий (обыска, опознания, допроса и др.) и иными мерами, предпринимаемыми в целях его изобличения или свидетельствующими о наличии подозрений против него, в частности разъяснением права не давать показаний против самого себя. Поскольку такие действия направлены на выявление уличающих лицо, в отношении которого ведется уголовное преследование, фактов и обстоятельств, ему должна быть безотлагательно предоставлена возможность обратиться за помощью к адвокату (защитнику). Тем самым обеспечиваются условия, позволяющие этому лицу получить должное представление о своих правах и обязанностях, о выдвигаемом против него обвинении и, следовательно, эффективно защищаться и гарантирующие в дальнейшем признание недопустимыми незаконно полученных в ходе расследования доказательств.

В соответствии со ст. 56 и ч. 5 ст. 189 УПК лицо, вызванное на допрос в качестве свидетеля, вправе пригласить адвоката для оказания ему юридической помощи. При этом адвокат присутствует при допросе и пользуется правом давать консультации своему клиенту, задавать вопросы допрашиваемым, делать письменные замечания в протоколе.

С момента допуска к участию в уголовном деле защитник вправе иметь свидания с подозреваемым, обвиняемым, собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, привлекать специалиста, участвовать в следственных действиях, производимых с участием его подзащитного, знакомиться с материалами дела, с которыми был ознакомлен подзащитный, а по окончании расследования со всеми материалами дела заявлять ходатайства и отводы, участвовать в судебном разбирательстве на всех стадиях процесса, приносить жалобы, использовать иные не запрещенные средства и способы защиты (ст. 53 УПК).

Число и продолжительность свиданий с адвокатом лица, задержанного или находящегося под стражей, не может быть ограничено. Конституционный Суд РФ в ряде своих решений подтвердил эту важную гарантию на получение квалифицированной юридической помощи. Порядок получения свиданий адвоката со своим подзащитным должен носить уведомительный, а не разрешительный характер, поскольку реализация права не может зависеть от усмотрения и дозволения органа или должностных лиц, в производстве которых находится дело. Право осужденного на свидание с адвокатом не может быть ограничено и во время исполнения наказания в виде лишения свободы независимо от режима его содержания. При необходимости присутствия на свидании с адвокатом переводчика последнему также не может быть отказано в допуске в пенитенциарное учреждение на такое свидание (Постановления КС РФ от 21.10.2001 N 14-П, от 26.12.2003 N 20-П; Определения КС РФ от 07.12.2001 N 276-О, от 01.04.2004 N 77-О).

Статья 49

1. Комментируемая статья по содержанию и форме представляет собой одну из наиболее полных и последовательных формулировок презумпций невиновности как общепризнанного в демократическом обществе правового принципа, который в современном мире находит закрепление в международном, конституционном и национальном отраслевом регулировании (ст. 11 Всеобщей декларации прав человека, ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, п. 2 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; ст. 14 УПК). В международных актах презумпция невиновности провозглашается в числе специальных гарантий справедливого правосудия по уголовным делам*(635). В конституционном тексте право каждого считаться невиновным включено в число основных субъективных прав и обусловлено обязанностью государства охранять достоинство личности в качестве неотъемлемого и абсолютного права (ст. 21 Конституции).

1.1. В системе уголовно-процессуального права презумпция невиновности рассматривается как конституционный принцип уголовного судопроизводства. Однако действие его не ограничивается только сферой уголовно-процессуальных отношений. Презумпция невиновности, формулируя требования к характеру взаимоотношений между личностью и государством*(636) в связи с уголовным преследованием, возлагает обязанность обращаться с лицом (до вступления в законную силу вынесенного в отношении него обвинительного приговора) как с невиновным не только на органы уголовного судопроизводства, но и на все другие инстанции, от которых, в частности, зависит реализация правового статуса личности в области социальных, трудовых, избирательных, жилищных и других прав. Соответственно, недопустимо нарушение презумпции невиновности со стороны как ведущих уголовное судопроизводство, так и других представителей публичной власти*(637).

Существо презумпции невиновности как объективного правового положения проявляется в том, что:

а) правовой статус лица как невиновного, хотя против него имеются подозрения или даже ему предъявляется обвинение в совершении уголовного преступления, признается государством;

б) обязанность рассматривать лицо до вступления в законную силу обвинительного приговора как невиновное не зависит от субъективного мнения и убеждения лиц, ведущих уголовное преследование;

в) ограничения, которым может быть подвергнуто лицо в связи с подозрением в совершении преступления, должны быть соразмерны достижению законных целей уголовного судопроизводства и не могут по своему характеру и основаниям быть аналогом наказания;

г) каждый, кто подвергся уголовному преследованию, обоснованность которого не подтверждена сохраняющим законную силу обвинительным приговором суда*(638), имеет право на возмещение государством причиненного ему морального и материального вреда (ст. 53 Конституции, ст. 135, 136, 138 УПК, ст. 1070 ГК).

1.2. Содержание презумпции невиновности в качестве общепризнанного принципа международного права в его истолковании юриспруденцией ЕСПЧ также демонстрирует присущий ей характер объективного правового положения. Так, презумпция невиновности признается нарушенной, если:

- в ходе расследования и рассмотрения дела по отношению к обвиняемому имели место любые излишне суровые меры обеспечения проводимого в законном порядке уголовного преследования*(639);

- должностные лица заявляют, что лицо виновно в совершении преступления - в отсутствие соответствующего решения суда*(640);

- судьи при исполнении своих обязанностей исходили из предубеждения, что обвиняемый совершил преступление, в котором он обвиняется*(641);

- касающееся обвиняемого (предварительное) судебное решение отражало мнение, что он виновен еще до того, как его виновность могла быть доказана в соответствии с законом;

- при постановлении оправдательного приговора или при прекращении дела на любой стадии без вынесения приговора в этих актах содержатся какие-либо высказывания, оставляющие лицо под подозрением, исходящие из его виновности или порождающие для него какие-либо негативные правовые последствия*(642) без предоставления права настаивать на своем оправдании судом;

- формулировки обвинительного характера, приводимые в обоснование судебного решения о возложении на обвиняемого судебных издержек или об отказе в их возмещении, свидетельствуют о признании вины, хотя не имело места ни наказание по приговору, ни применение равнозначных ему мер*(643).

1.3. Часть 1 комментируемой статьи указывает все необходимые элементы законной процедуры, без соблюдения которой лицо не может быть признано виновным в совершении преступления. Эта процедура устанавливается федеральным законом (в формальном смысле), т.е. федеральным актом, принятым парламентом. Соответственно, порядок уголовного судопроизводства устанавливается УПК (ст. 1), основанным на Конституции и признающим составной частью уголовно-процессуального регулирования общепризнанные принципы и нормы международного права, включая общие нормы о справедливом правосудии и специальные по отношению к ним предписания о презумпции невиновности и правах подозреваемого и обвиняемого, предоставляемых этим лицам для защиты. К ним относятся как минимум права: быть незамедлительно и подробно уведомленным о характере и основаниях предъявляемого обвинения; иметь достаточные время и возможности для подготовки к своей защите; защищать себя лично или с помощью адвоката; допрашивать показывающих против него свидетелей и иметь право на вызов и допрос свидетелей для защиты на таких же условиях, которые существуют для приглашения свидетелей обвинения; пользоваться бесплатной помощью переводчика. Из текста Конституции вытекает необходимость обоснования вывода о виновности доказательствами, собранными при строгом соблюдении требований закона (см. ч. 3 ст. 50 Конституции).

Презумпция невиновности и перечисленные права являются специальными гарантиями справедливого правосудия по уголовным делам и потому они должны обеспечиваться обвиняемому не только в суде, но и на досудебных стадиях процесса. Все эти условия включены в понятие законного порядка, в котором только и может осуществляться доказывание виновности и опровержение невиновности лица.

Наконец, виновность может быть установлена как результат законных процедур судебного разбирательства - только вступившим в законную силу приговором суда. Указание в комментируемой норме на то, что актом признания лица виновным может быть только приговор*(644), дополняет формулировку презумпции невиновности, содержащуюся в общепризнанных нормах международного права.

1.4. Если уголовное дело или уголовное преследование прекращается до передачи дела в суд или судом вместо постановления по нему приговора, в том числе по основаниям, не предполагающим формулирование доводов о непричастности подозреваемого (обвиняемого, подсудимого) к совершению преступления, то процессуальный акт, прекращающий дело, не может рассматриваться как подтверждающий виновность. Это относится к прекращению дела:

а) ввиду истечения сроков давности уголовного преследования, смерти подозреваемого, издания акта амнистии;

б) в связи с примирением сторон, деятельным раскаянием, а также

в) при отсутствии таких обязательных условий возбуждения уголовного дела в отношении определенных категорий дел и лиц (п. 5, 6 ч. 1 ст. 24 УПК), как заявление потерпевшего или согласие и соответствующее решение органов, на которые возложено обеспечение иммунитетов при осуществлении уголовного преследования. Даже если при прекращении дела по указанным основаниям лицо в силу собственного волеизъявления заглаживает причиненный в результате определенного события вред и стремится к примирению с объективно пострадавшей стороной, оно не признано виновным со стороны государства.

Вправе ли государство допускать такие последствия прекращения уголовного дела? Не исходит ли оно из молчаливого признания виновности лица, например, при применении к нему амнистии до вынесения приговора вместо того, чтобы исполнять свою публичную обязанность, в силу которой невиновность лица может быть опровергнута в установленном законом порядке только по приговору суда?

Такая обязанность лежит на государстве как субъекте, осуществляющем привлечение к уголовной ответственности, и не исключает, что оно, исходя из социально оправданных целей, может отказаться от своего права доказывать как наличие и преступный характер предполагаемого деяния, так и виновность конкретного лица. Тем более если отсутствует видимая серьезная социальная опасность деяния и с точки зрения социальной эффективности, в том числе для обеспечения правового мира, нецелесообразно использование механизмов, обусловливающих применение мер государственного принуждения. Именно поэтому установлено право государства отказаться от уголовного преследования, в том числе от опровержения невиновности и установления виновности лица при условии, что это не приведет к нарушению или к невосстановлению прав других (ч. 3 ст. 17 Конституции)*(645).

Социальная целесообразность отказа от уголовного преследования учтена законом и при прекращении дел ввиду истечения сроков давности, амнистии, помилования, смерти подозреваемого. Все эти основания условно и неточно называются в доктрине уголовно-процессуального права "нереабилитирующими". В силу презумпции невиновности лицо невиновно и не нуждается в реабилитации, если не имело места признание его виновности государством по приговору суда. Возмещение же вреда, причиненного в ходе уголовного судопроизводства незаконными мерами, например незаконным арестом, не должно связываться только с оправданием и не исключается также ни при вынесении обвинительного приговора, ни при отказе государства от обязанности доказывать виновность в связи с прекращением уголовного дела.

1.5. При рассмотрении дела в суде первой инстанции презумпция невиновности обязывает судью (суд) к беспристрастному и полному исследованию всех обстоятельств дела, несмотря на то что органы расследования уже сформулировали, предъявили и обосновали обвинение. Собственно эта презумпция представляет собой конституционно признанный противовес обвинительному уклону в судебной практике, который приводит к тому, что суд соглашается с выводами расследования или в лучшем случае лишь осуществляет их проверку, т.е. исходит из обвинительного тезиса, вместо того, чтобы руководствоваться при оценке достаточности доказательств обвинения презюмируемой невиновностью лица, которая может быть опровергнута только на основе непосредственного исследования доказательств в судебном заседании. Без этого презумпция невиновности не действует в суде ни как объективное правовое положение, ни даже как логический прием исследования доказательств, сужаются функции судебной власти и роль правосудия как гаранта прав и свобод*(646).

Пока обвинительный приговор суда не вступил в законную силу, презумпция невиновности продолжает действовать как объективное правовое положение, а также как метод исследования обстоятельств дела и представленных доказательств. Независимо от результатов доказывания на отдельных стадиях судопроизводства и мнения участников процесса, включая суд первой инстанции, о доказанности обвинения и виновности лица*(647), государство еще не считает его виновным. Судьи апелляционной и кассационной инстанции, проверяя не вступивший в законную силу приговор (ч. 3 ст. 50 Конституции), исходят из презумпции невиновности, решая вопрос о достаточности доказательств для признания лица виновным, а сама возможность проверки вынесенного по делу обвинительного приговора в этих стадиях - необходимый элемент установленного законом порядка для такого признания. После вступления обвинительного приговора в законную силу государство признает лицо виновным и реализует в отношении него свое право на наказание. Вступивший в силу приговор обязывает все инстанции публичной власти рассматривать лицо как признанное виновным.

Однако в уголовном процессе предусмотрены процедуры проверки и в отношении такого приговора. Его законность и обоснованность оценивается в силу закона по тем же критериям (ст. 409 и 379 УПК), как качества не вступивших в силу обвинительных судебных актов, т. е. предполагается ответ на вопрос, достаточны ли имеющиеся в деле данные для вывода о виновности. Вместе с тем и процедура, и практика рассмотрения обращений о проверке вступивших в законную силу судебных приговоров основаны лишь на оценке доводов заявителей как достаточных или недостаточных для опровержения состоявшихся решений. Следует признать, что этот подход основан на презумпции истинности решений о виновности и менее эффективен для выявления ошибочности таких выводов в сравнении с рассуждениями на основе презумпции невиновности. Но конституционная формула этой презумпции не дает оснований распространять ее на проверку вступивших в силу актов.

2. Комментируемая статья в ч. 2 и 3 обозначает также основные правовые последствия презумпции невиновности как объективного правового положения, а именно освобождение обвиняемого от доказывания своей невиновности - поскольку она как раз изначально признается, и требование к органам, осуществляющим уголовное преследование, и суду при невозможности устранить сомнения в виновности лица толковать (разрешать) их в его пользу. Эти правила могут быть также представлены - в контексте гл. 2 Конституции - как принадлежащие каждому обвиняемому субъективные права и, соответственно, диктуют корреспондирующие им обязанности других участников судопроизводства.

Очевидна логическая связь между названными правилами: доказыванию подлежит виновность обвиняемого, а не его невиновность; обязанность опровергнуть невиновность возлагается соответственно на органы, выдвинувшие обвинение; если же им не удается доказать обвинение или отдельные его элементы, то риск признания лица виновным при неустранимых сомнениях в этом должен быть исключен.

Это конкретизируется в следующих положениях в сфере конституционного и уголовно-процессуального права:

- обвиняемый не может быть понужден к даче показаний ни против себя, ни в свою защиту (право на молчание), не несет ответственности за дачу ложных показаний и не обязан представлять имеющиеся у него другие доказательства, но вправе защищаться любыми не запрещенными законом способами (ст. 45, 48, 51 Конституции, ст. 16, 47 и др. УПК);

- отказ от участия в доказывании не может рассматриваться как обстоятельство, свидетельствующее против обвиняемого, а признание им своей вины не освобождает органы обвинения от обязанности доказывания виновности и не может быть положено в основу обвинения без достаточной совокупности подтверждающих виновность доказательств (ч. 2 ст. 77, ч. 1 ст. 88, ст. 220, 307 УПК);

- указание обвиняемым на обстоятельства, ставящие обвинение под сомнение, не порождает его обязанность доказывать эти обстоятельства - они должны быть опровергнуты обвинением; если же это не удается, так как отсутствует объективная возможность получения дополнительных доказательств виновности или органы обвинения не выполняют свои обязанности по ее доказыванию, то и в том, и в другом случае налицо неустранимые сомнения в виновности, так как суд, рассматривая представленное обвинение, по собственной инициативе уже не может восполнять недостатки доказывания, принимая на себя тем самым обвинительную функцию (ч. 3 ст. 123 Конституции; Постановление КС РФ от 20.04.1999 N 7-П*(648); ст. 15, 237 УПК);

- в случае отказа прокурора от обвинения или при примирении потерпевшего с обвиняемым обвиняемый считается невиновным (ч. 2 ст. 20, ст. 25, 246 УПК);

- обвинение не может быть основано на предположениях; недоказанность обвинения и наличие неустранимых сомнений в виновности влечет оправдание лица и в юридическом отношении имеет то же значение, что и доказанная его невиновность; это отражено в единой для всех названных случаев формулировке основания как к прекращению уголовного преследования, так и к оправданию лица судом - таким основанием будет непричастность подозреваемого, обвиняемого, подсудимого к совершению преступления (п. 1 ч. 1 ст. 27, п. 2 ч. 1 ст. 302 УПК).

Статья 50

1. Принцип non bis in idem, запрещающий повторное преследование и наказание за одно и то же деяние, известен еще с античных времен. Этот принцип закреплен в международном праве: в п. 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. ("никто не должен быть вторично судим или наказан за преступление, за которое он уже был окончательно осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом каждой страны"), в ст. 4 - "право не быть судимым или наказанным дважды" Протокола N 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод ("никто не должен быть повторно судим или наказан в уголовном порядке в рамках юрисдикции одного и того же государства за преступление, за которое уже был оправдан или осужден").

Принцип non bis in idem, известный уже много лет в мировой практике и в российском дореволюционном законодательстве, не был, однако, официально признан в советском уголовном праве. Он не упоминался ни в нормативных актах, ни в юридической доктрине, ни даже в специальных работах, посвященных принципам советского уголовного права.*(649) Естественно, что этот принцип никак не обязывал законодателя к его соблюдению и вступал в противоречия со многими нормами и институтами уголовного права и с репрессивной правовой традицией. Этот принцип в России впервые был включен, причем в максимально широком виде по отношению ко всем право нарушениям, в Конституцию РСФСР в общем перечне общепризнанных прав и свобод (ч. 3 ст. 35: "никто не должен дважды нести уголовную и иную ответственность за одно и то же правонарушение").

В ныне действующей Конституции этот принцип закреплен в ч. 1 ст. 50: никто не может быть повторно осужден за одно и то же преступление. Лишь значительно позже принятия Конституции в УК, введенном в действие с 1 января 1997 г., этот принцип получил отражение в ст. 6 "Принцип справедливости" в ч. 2: "никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление". Очевидно, что данный запрет распространяется не только на осуждение, но и на наказание. Это существенно важно, в частности, для разрешения вопроса о правомерности повторного вменения факта привлечения к уголовной ответственности не только, как признака, отягчающего квалификацию преступления, но и как основания более строгого наказания.

Различие в формулировках этого принципа (запрет "дважды", "повторно", "вторично" нести "уголовную ответственность", "быть осужденным", "судимым", "наказанным") не может сужать содержание и сферу его действия как общеправовой гарантии прав и свобод, тем более что возможность какого-либо его ограничения или отступления от него не предусматривается даже в условиях войны и чрезвычайных обстоятельств (ч. 3 ст. 56 Конституции, ст. 4 Протокола N 7 к Европейской конвенции).

По смыслу практики Европейского Суда по правам человека, этот принцип действует независимо от того, в каком государстве лицо было осуждено и наказано в уголовном порядке (то же в ч. 1 ст. 12 УК), и запрещает повторное наказание и тогда, когда оно было наложено иным органом, но по обвинению, тождественному уголовному (например, за административное правонарушение правил дорожного движения).

В современном правопонимании этот принцип несет двойную материально-правовую и процессуальную природу и распространяется на все стадии уголовного процесса, на которых может обнаружиться, что факт уголовного преследования и назначения наказания в отношении данного лица и по тому же обвинению уже имел место. По сути принцип non bis in idem включает несколько запретов уголовного и уголовно-процессуального характера, каждый из которых поддерживается рядом правовых идей и ценностей, которые могут не совпадать друг с другом.

Очевидный запрет повторного (двойного) наказания опирается на идеи вины, справедливости и соразмерности или пропорциональности деяния и кары, преступления и наказания. Этот принцип, как отмечает Конституционный Суд РФ в Постановлении от 19.03.2003 N 3-П, в силу своей конституционно-правовой природы не подлежит ограничению. Он обращен не только к законодательной власти, но и к правоприменителю, который на основании законодательных актов осуществляет привлечение виновных к уголовной ответственности и определяет для них вид и меру наказания.

Принцип non bis in idem означает, что если судом вынесен окончательный оправдательный или обвинительный приговор по данному делу и в отношении данного лица, а также если в возбуждении уголовного дела было отказано или оно прекращено на любой стадии уголовного преследования, то всякое дальнейшее (повторное) преследование и назначение наказания по тому же обвинению невозможно. Безусловным основанием для прекращения уголовного дела является наличие вступившего в законную силу приговора суда либо решение суда, органа дознания, следствия и прокурора о прекращении уголовного дела либо об отказе возбуждении уголовного дела (п. 4, 5 ч. 1 ст. 27 УПК), в том числе и на основании акта амнистии. По смыслу рассматриваемого принципа невозможно проведение параллельно двух расследований и предъявление двух тождественных обвинений, как и назначение двух и более однородных наказаний за одно и то же деяние.

По мнению Конституционного Суда РФ, принцип non bis in idem, как он установлен Конституцией и регулируется уголовным законодательством РФ, исключает повторное осуждение и наказание лица за одно и то же преступление, квалификацию одного и того же преступного события по нескольким статьям уголовного закона, если содержащиеся в нем нормы соотносятся между собой как общая и специальная или как целое и часть, а также исключает двойной учет одного и того же обстоятельства (судимости, совершения преступления лицом, ранее совершившим преступление) одновременно при квалификации преступления и при определении вида и меры ответственности (Постановление от 19.03.2003 N 3-П*(650)).

Идея правовой защищенности и стабильности правовых отношений, которые в обыденном сознании могут не совпадать с идеей материальной справедливости, лежат в основе запрета повторного уголовного преследования и повторного судопроизводства после оправдания или отказа стороны от уголовного обвинения, в том числе и необоснованного. С этим связан запрет пересмотра вступившего в силу как обвинительного, так и оправдательного приговора суда в сторону ухудшения положения осужденного, добавки или усиления назначенного ему наказания (ст. 405 УПК), поскольку это означало бы повторное осуждение за одно и то же. Характерно, что на введение этой нормы в новом УПК прямо повлияло положение ч. 1 ст. 50 Конституции, хотя в прежнем УПК такой пересмотр допускался. Этот запрет вытекает также из принципов состязательности и равенства сторон в процессе, поскольку иное предоставляло бы обвинительной стороне неограниченное превосходство в доказывании своей позиции.

Исходя из названных принципов, Конституционный Суд в Постановлении от 20.04.1999 N 7-П сформулировал правовую позицию, согласно которой если органы уголовного преследования не смогли доказать виновность обвиняемого в полном объеме, то это должно приводить - в системе действующих уголовно-процессуальных норм при их конституционном истолковании - к постановлению в отношении обвиняемого оправдательного приговора или обвинительного приговора, констатирующего виновность обвиняемого в менее тяжком преступном деянии.