Статья 17. 1. Часть 1 данной статьи признает и гарантирует права и свободы гражданина и человека в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам

1. Часть 1 данной статьи признает и гарантирует права и свободы гражданина и человека в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, которые в силу ч. 4 ст. 15 Конституции являются составной частью российской правовой системы. Комментируемая норма использует понятия права и свободы, которые также встречаются в ст. 18, 19, 28, 45, 46, 55 и 56 Конституции. Несколько отличной представляется редакция ст. 22, которая закрепляет право на свободу и личную неприкосновенность. В остальных статьях гл. 2 Конституции говорится о праве что-либо делать или не делать.

В конституционном праве различие между правами и свободами при всей допускаемой условности сводится к следующим моментам. Допускается, что определение субъективного права как меры возможного поведения лица может быть распространено и на понятие свободы. "Все же в большинстве случаев, когда речь идет о субъективном праве, предполагается наличие более или менее определенного субъекта, на котором лежит соответствующая этому праву обязанность... Когда же говорится о свободе, имеется в виду запрещение эту свободу отрицать или ограничивать, обращенное к неопределенному кругу субъектов, обязанных уважать данную свободу, т.е. практически к любому возможному нарушителю свободы" (Конституционное (государственное) право зарубежных стран/Отв. ред. проф. Б.А. Страшун. М.: БЕК, 1999. С. 122-123).

Комментируемое положение говорит о правах человека и о правах гражданина. В этой связи следует заметить, что конституционные права и свободы предоставляются любому индивиду, а правами и свободами гражданина обладают только лица, являющиеся гражданами Российской Федерации.

Анализ ч. 1 ст. 17 показывает, что Российская Федерация признает права и свободы человека и гражданина, предусматриваемые международным правом. В соответствии с этим Конституция инкорпорирует в национальную правовую систему подавляющее большинство положений Всеобщей декларации прав человека 1948 г., Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. и Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., являющихся основными международными источниками прав и свобод человека и гражданина.

Признавая принятые международным сообществом права и свободы человека, Российская Федерация одновременно обязуется со своей стороны не допускать их нарушения, создавать условия для их реализации и гарантировать их осуществление (см. комм. к ст. 45).

Международные акты, устанавливающие права и свободы человека и гражданина, обладают различной юридической обязательностью для участвующих в них государств. Так, Всеобщая декларация прав человека является резолюцией ООН; ее положения юридически необязательны для государств и являются рекомендациями. Вместе с тем существует большая степень вероятности того, что благодаря практике государств, деятельности международных организаций в сфере защиты прав человека, национальной конституционной, законодательной и национальной судебной практике положения Декларации трансформировались в нормы обычного международного права. Юридическая обязательность пактов для Российской Федерации вытекает не из факта внесения закрепленных ими прав и свобод в текст Конституции РФ, а в силу того, что Россия является правопреемницей СССР.

В этой связи также необходимо упомянуть Конвенцию о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и Конвенцию Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека от 26 мая 1995 г., которые хотя и не могут быть отнесены к числу договоров, являющихся источниками общепризнанных принципов и норм, но имеют важное значение для развития регионального сотрудничества в области защиты прав человека.

С учетом положения ч. 1 ст. 55 Конституции признание и гарантии распространяются не только на права и свободы, закрепленные в Конституции, но и на права и свободы, которые в ней не отражены или могут возникнуть в будущем. Так, в Конституции, например, не закреплено право на достаточный жизненный уровень, которое предусмотрено в ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах.

Исключительную важность для применения комментируемой нормы и регулирования и защиты прав и свобод человека и гражданина имеет статья 56 Конституции. Ее значение состоит в том, что она закрепляет гарантии защиты конституционных прав и свобод человека от нарушения со стороны всех ветвей государственной власти, устанавливает для законодателя пределы допустимых ограничений некоторых прав и свобод человека и гражданина, создает для судов правовую базу, позволяющую разрешать коллизии между нормативными актами, а также вопросы соответствия их Конституции. В дополнение к этому часть 3 указанной статьи содержит перечень прав и свобод, которые не подлежат ограничению.

Особенностью большинства международно-правовых актов, определяющих права и свободы, является то, что создаваемые ими нормы сформулированы в самой общей форме и не являются самоисполнимыми, т.е. их положения не могут непосредственно регламентировать отношения между российскими субъектами права. Всеобщая декларация прав человека принята "в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и государства" (преамбула), поэтому большинство ее положений выдержано в духе декларации. По существу, государства ограничились лишь тем, что согласились содействовать уважению согласованных ими прав и свобод.

В свою очередь пункт 1 ст. 2 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах ориентирует государства на постепенное выполнение принятых на себя обязательств с учетом имеющихся возможностей путем принятия соответствующих законодательных мер. Поэтому совершенно недостаточно для реализации такого рода норм ограничиваться провозглашением их частью национальной правовой системы.

Согласно п. "в" ст. 71 Конституции, регулирование прав и свобод человека и гражданина находится в ведении России. Это значит, что субъекты Федерации осуществлять законодательное регулирование конституционных прав и свобод не могут; в их совместном с Федерацией ведении находится лишь защита прав и свобод человека (п. "б" ст. 72 Конституции).

В отдельных случаях толкование положения ст. 55 о том, что упоминание в Конституции прав и свобод следует характеризовать как признание одинаковой и даже преобладающей юридической силы данной группы общепризнанных принципов и норм международного права над положениями самой Конституции, в части, касающейся прав и свобод человека и гражданина, недостаточно обоснованно. Аргументация в этом направлении дополняется утверждением о главенствующей роли международного права в установлении прав и свобод человека, которые не могут ограничиваться нормами Конституции.

Данная точка зрения не учитывает того, что часть 4 ст. 15 Конституции не содержит четкого указания о месте общепризнанных принципов и норм вообще и общепризнанных принципов и норм в сфере прав человека в иерархии элементов правовой системы России. Кроме того, норма ч. 4 указанной статьи является конституционной основой или принципом. Согласно же ч. 2 ст. 16, понимание и применение всех других положений Конституции не должны противоречить установленным основам конституционного строя, и норме ч. 4 ст. 15 в том числе.

Вместе с тем высказываемое теоретиками мнение о приоритете норм международного прав в области прав человека над положениями Конституции не подтверждается практикой правоприменительных органов.

Конституционный Суд непосредственно не высказывался по существу теоретических рассуждений по данному вопросу, а скорее в своей практической деятельности стремится раскрыть и использовать функциональные возможности данной конституционной нормы.

В своей достаточно развитой практике конституционного контроля Конституционный Суд неоднократно опирался на норму ч. 1 комментируемой статьи в качестве дополнительного аргумента к нормам национального права в обосновании установленных им нарушений прав человека или, наоборот, для обоснования защиты таких прав. Об этом свидетельствуют следующие примеры.

В деле о проверке конституционности отдельных статей АПК РФ Суд констатировал, что в силу ч. 4 ст. 15 и ч. 1 ст. 17 Конституции право каждого на судебную защиту должно гарантироваться в соответствии с нормой п. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах (СЗ РФ. 1998. N 6. ст. 784).

Конституционный Суд, как правило, использует ч. 1 рассматриваемой статьи в качестве связующего звена, позволяющего логически дополнить и объединить доказательственную базу, построенную на нормах внутригосударственного права, с международно-правовым обоснованием выносимых Конституционным Судом решений.

В Постановлении от 13 июня 1996 г. N 14-П по делу о проверке конституционности ст. 97 УПК (СЗ РФ. 1996. N 26. ст. 3185). Конституционный Суд признал эту норму не соответствующей комментируемой статье. Как известно, Конституционный Суд не уполномочен устанавливать соответствие внутренних нормативных актов международным договорам России. Однако, принимая во внимание, что, согласно ч. 1 данной статьи, права и свободы человека в Российской Федерации признаются и гарантируются в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, мнение Суда о несоответствии в данном случае ст. 97 УПК ч. 1 ст. 15 Конституции косвенно подразумевает ее расхождение с нормой международного права.

Ссылки на нарушения прав, предусмотренных в ч. 1 рассматриваемой статьи, содержатся и в индивидуальных жалобах граждан и организаций, обращенных к Конституционному Суду. Однако ни заявители, ни сам Конституционный Суд ни разу не высказались в том смысле, что ч. 1 данной статьи придает нормам международного права особый правовой статус в российской правовой системе.

Как представляется, часть 1 отражает фактическую ситуацию, состоящую в том, что права и свободы человека и гражданина защищаются, охраняются и гарантируются как международным, так и внутригосударственным правом Российской Федерации.

2. Статья 17, с которой начинается гл. 2 Конституции (о правах и свободах человека и гражданина), и вся глава 2 основаны на фундаментальных положениях гл. 1, которые регулируют эти права и свободы. Это статья 2, провозглашающая человека, его права и свободы высшей ценностью, а признание, соблюдение и защиту прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства и конкретизируемая рядом других основ конституционного строя РФ (ст. 3, 6-9, 13, 14 и др.).

Кроме того, в действующей Конституции впервые получил признание и закрепление принцип примата норм международного права в области прав человека, соответствующий одной из основ конституционного строя РФ (ст. 15, ч. 4) и применительно к правам человека и гражданина выраженный в ст. 17, ч. 1, а также в ст. 18, 46, 69 и др. (см. комм. к ним).

В частности, части 2 и 3 ст. 17 выражают признание и гарантирование прав человека и гражданина в России согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией РФ. Дважды - в ст. 15 (ч. 4) и в ст. 17 (ч. 1) - примат этих принципов и норм международного права выражен тем, что они названы первыми, перед Конституцией России. Подобным образом порядок перечисления форм собственности в ст. 8 (ч. 2), 9 (ч. 2) и др., ставящий на первое место частную (индивидуальную или коллективную) собственность физических лиц (граждан и их объединений) перед государственной, муниципальной и иными формами собственности, соответствует установленному в ст. 2 преобладающему значению прав человека и гражданина (которым соответствуют обязанности государства) и более высокому правовому статусу этого частного права человека и гражданина. Подобную роль играет соответствующий ст. 2 и повторяющийся в ст. 55 (ч. 3), 56 (ч. 1) и др. порядок перечисления охраняемых конституционных ценностей, для защиты которых могут быть ограничены федеральным законом права и свободы человека и гражданина.

Установленные таким образом права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими, определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность публичных властей и обеспечиваются правосудием (ст. 18) при гарантируемом государством равенстве прав и свобод человека и гражданина (ст. 19).

За статьями гл. 1 и 2 (ст. 17-19) (см. комм. к ним), имеющими общий характер для всех положений гл. 2, следуют статьи об отдельных правах и свободах (человека и гражданина), их содержании, о пределах и защите.

Часть 2 комментируемой статьи вместе со ст. 55 (ч. 1) и некоторыми другими положениями Конституции разделяет всю совокупность общепризнанных прав и свобод человека и гражданина в России, о которой в общей форме идет речь в ст. 2, 17-19 и др., на две группы: основные права и свободы человека, выделяемые из их совокупности и отличаемые от иных, неосновных, в ст. 55 (ч. 1) названных другими, но тоже общепризнанными правами и свободами человека и гражданина.

Основные права и свободы человека, согласно ст. 17 (ч. 2), неотчуждаемы (лишение каждого из основных прав не должно иметь места, а отказ от них недействителен, кроме все более редких исключительных случаев) и принадлежат каждому от рождения (а не от государства). Эти основные права и свободы являются исходными, первоначальными конституционно-правовыми обобщенными и нередко абстрактными положениями, лежащими в основании выводимых из них, соответствующих им, производным из них конституционных, законодательных и иных правовых положений, имеющих более конкретный, но ограниченный видовой характер. Основные и неосновные конституционные права и свободы обладают свойственной всей Конституции высшей юридической силой и лежат в основе иных прав и свобод человека и гражданина, определяемых в текущем законодательстве, в соответствующих Конституции и закону подзаконных актах и т.д. Между основными и неосновными правами и свободами существует определенная иерархия по юридической силе.

К основным правам и свободам человека и гражданина несомненно и прежде всего относятся их права и свободы, названные в гл. 1 в числе основ конституционного строя России, которым, согласно ст. 16, не могут противоречить никакие другие положения Конституции. Это права и свободы граждан, из которых состоит ее народ как единственный источник власти в РФ, участвовать в осуществлении народовластия непосредственно, а также через органы публичной власти (ст. 3), гражданство РФ (ст. 6), право человека на пользование создаваемыми в РФ условиями, обеспечивающими ему достойную жизнь и свободное развитие (ст. 7), частная собственность в сочетании со свободой законной экономической деятельности (ст. 8, а также ст. 34), использованием и охраной природных ресурсов как основы жизни и деятельности людей, из которых состоят народы, проживающие на соответствующих территориях (ст. 9), свобода от попыток установления обязательной идеологии (ст. 13) и религии (ст. 14) и др.

К числу основных конституционных прав и свобод человека и гражданина в России относятся и те, которые основаны на общепризнанных принципах и нормах международного права и международных договорах РФ в соответствии с принципом примата международного права в области прав и свобод человека и гражданина, с основой конституционного строя, установленной в ст. 15 (ч. 4), а также рядом других положений Конституции, которые тоже подтверждают примат международного права в этой области (ч. 1 ст. 17, ч. 3 ст. 46, ст. 69).

Основными являются и все те права и свободы человека и гражданина, которые прямо названы (перечислены) в тексте Конституции. Об этом говорит и Конституция, предусматривающая, что пересмотр положений ее гл. 1 "Основы конституционного строя", гл. 2 "Права и свободы человека и гражданина", как и гл. 9 "Конституционные поправки и пересмотр Конституции", не могут быть пересмотрены органом обычной законодательной власти в порядке, предусмотренном ею для внесения поправок в гл. 3-8 (см. ст. 134, 135).

Главы 1, 2 и 9 выражают концептуальную сущность Конституции и должны обеспечивать ее соблюдение и стабильность. Поэтому их изменение, т.е. перемены в этой сущности Конституции, может производить не обычная законодательная, а особая, более высокая учредительная власть путем разработки проекта и принятия новой Конституции Конституционным собранием двумя третями голосов общего числа его членов или, если такой проект был этим Собранием вынесен на референдум и новая Конституция принята голосами более половины общего числа проголосовавших избирателей, при условии, что в нем приняло участие более половины общего числа избирателей.

Все конституционные права и свободы обладают присущими Конституции важнейшими свойствами - высшей юридической силой (по отношению к иным правам и свободам), прямым действием и применением на всей территории РФ. Но при этом, согласно ст. 55, перечисление в Конституции основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина (ч. 1), эти права после их установления не должны отменяться или умаляться последующими законами (ч. 2), что иногда происходит вопреки Конституции.

Права и свободы человека и гражданина не абсолютны. Они могут быть ограничены: только федеральным законом, только в той мере, в какой это необходимо в перечисленных конституционных целях (ст. 55, ч. 3).

В условиях чрезвычайного положения, вводимого Президентом РФ (ст. 56 и 88) для обеспечения, во-первых, безопасности граждан и, во-вторых, защиты конституционного строя (в том числе прав и свобод человека и гражданина), могут установлены отдельные ограничения прав и свобод граждан. Но это может быть сделано только на основе федерального конституционного закона; это могут быть только отдельные ограничения с указанием пределов и срока их действия. Но даже при чрезвычайном положении, согласно ч. 3 ст. 56, не подлежат ограничению наиболее важные и поэтому неприкосновенные основные права и свободы, предусмотренные статьями 20, 21, 23 (ч. 1), 24, 28, 34 (ч. 1), 40 (ч. 1), 46-54 Конституции; по-видимому, эти права и свободы не могут быть ограничены и на основании ч. 3 ст. 55. Иные перечисленные в Конституции права и свободы человека и гражданина - например, в ст. 19, 22, 23 (ч. 2), 25-27, 29-34 (ч. 2), 35-39, 40 (ч. 2 и 3), 41-45 - могут быть подвергнуты таким ограничениям в случае злоупотребления ими. Например, право на объединение - запрету создания и деятельности общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни и т.п. (ч. 5 ст. 13 и др.).

По-видимому, подобное решение может быть принято и при введении Президентом военного положения в случае агрессии или непосредственной угрозы агрессии против РФ в соответствии с федеральным конституционным законом (ст. 87).

Ряд ограничений конституционных прав и свобод человека и гражданина предусмотрен текущим законодательством: федеральные законы "Об органах Федеральной службы безопасности", "О внутренних войсках МВД", "О милиции", "Об оперативно-розыскной деятельности" и др. Некоторые политические деятели, ученые, публицисты иногда ставят вопрос о чрезмерности допускаемых ограничений, об их неконституционности или возможном их использовании в неконституционных целях. Но, рассмотрев ряд таких заявлений и жалоб, Конституционный Суд и Верховный Суд РФ признают их необоснованными.

3. Часть 3 ст. 17 устанавливает важный принцип, обеспечивающий одну из сторон жизни и деятельности цивилизованного общества, каждого человека и гражданина. Конституция должна не только закреплять максимально возможные права и свободы. Поскольку люди, свободно осуществляя свои права и свободы, взаимодействуют друг с другом, законные интересы и правомерные действия одних людей могут прийти и иногда приходят в противоречие с интересами, правами и поступками других. Перед культурным обществом стоит задача согласовать эти интересы, способствовать достижению компромиссов между их несовпадающими правами, целями и действиями. Прежде всего нужно противодействовать разрушающим общество и государство попыткам осуществлять свои права и свободы за счет прав и свобод других лиц, обуздывая проявления эгоизма, своеволия, анархии, чиновничьего произвола, обеспечивая общественное согласие, социальное партнерство.

Для решения этих задач важную роль играет соблюдение принципа формального равенства людей перед законом и судом, равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям и т.п. (ст. 19). Отсутствие привилегий для одних и дискриминации для других в пользовании правами и свободами - одно из важнейших положений конституционного права.

Но недопущение нарушений равноправия путем дискриминации, т.е. ограничения или отмены прав и свобод человека, гражданина или определенных социальных групп, часто сосуществует с так называемой положительной дискриминацией, т.е. созданием некоторых справедливых преимуществ (более ранний уход на пенсию, повышенный размер пенсии или зарплаты, продолжительность отпуска и т.п.) для лиц, трудящихся или трудившихся в особо тяжелых, вредных или опасных условиях, и др.

Иногда общественные разногласия и противоречия возникают из-за чрезмерно старательного, но формального соблюдения равенства прав и свобод по тем признакам, от которых оно не должно зависеть. Многие небезосновательно утверждают, что статье 7 (о социальном характере государства в России) противоречит равноправие граждан, независимое от их имущественного положения, обосновывающее отказ от прогрессивного поимущественного и подоходного налогообложения и от принятия во внимание налоговой платежеспособности самого плательщика. В конституционном праве РФ это выражено, например, в ст. 57, которая требует от каждого оплаты налогов и сборов, отвечающих только одному требованию: они должны быть законно установлены. Поэтому законно установленная для всех ставка налога (13 процентов), единая для весьма богатых и для очень бедных, якобы не противоречит Конституции. Но в ряде других конституций демократических, правовых и социальных государств эта проблема решена иные. Например, по Конституции Испании налоговая система должна быть основана на принципах равенства, прогрессивного обложения и в соответствии с экономическими возможностями каждого (ч. 1 ст. 31); Конституция Италии требует от всех участия в публичных расходах в соответствии с налоговыми возможностями каждого при прогрессивном налогообложении (ст. 53). Это ведет к повышенному налогообложению богачей, не подрывающему доходность их бизнеса, и к освобождению бедных от налогов, а в некоторых случаях (для многодетных семей, одиноких и больных людей и т.д.) к предоставлению им пособий, дотаций и т.п., как это в ряде случаев делается и в РФ (субсидии и льготы для оплаты услуг ЖКХ). Равенство прав не всегда означает только формальное равенство обязанностей. По-видимому, такой подход соответствует основам конституционного права России. Более глубокий переход к нему мог бы быть осуществлен в текущем законодательстве, что не противоречило бы Конституции.

Принципы этого рода содержатся в международно-правовых актах, о которых в общей форме говорится в ч. 1 ст. 17. В Международных пактах о гражданских и политических правах, а также об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. содержится единый текст их ст. 5, в которой говорится:

"1. Ничто в настоящем Пакте не может толковаться как обозначающее, что какое-либо государство, какая-либо группа или какое-либо лицо имеют право заниматься какой-либо деятельностью или совершать какие бы то ни было действия, направленные на уничтожение любых прав или свобод, признанных в настоящем Пакте, или на ограничение их в большей мере, чем предусматривается в настоящем Пакте.

2. Никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека, признаваемых или существующих в каком-либо участвующем в настоящем Пакте государстве в силу закона, конвенций, правил или обычаев, не допускается под тем предлогом, что в настоящем Пакте не признаются такие права или что в нем они признаются в меньшем объеме".

Несправедливо и противоправно нарушенное кем бы то ни было равноправие людей нужно защищать и восстанавливать всеми средствами, предоставляемыми международным правом, Конституцией РФ и соответствующим им законом. В частности, каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными таким законом, - от обращения за помощью к судам, к правоохранительным органам, общественным объединениям и т.д. до законной самозащиты и законного обращения в международные организации и судебные органы, добиваясь не только восстановления нарушенных прав, но и возмещения причиненного материального и морального ущерба (ч. 1 ст. 30, ч. 4 ст. 37, ст. 45, 46, 52, 53, 69 и др. Конституции).