КАТЕГОРИИ:
АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
ИНАЯ ВСЕЛЕННАЯ
Туман был слоист и текуч, он окружал «голем» со всех сторон и простирался в бесконечность, судя по ощущениям Влада. Во всяком случае, установить его пределы не удавалось ни с помощью кое-как работающей аппаратуры «голема», ни с помощью сенсинга. Впечатление складывалось такое, будто после прорыва «под кожу» Госпожи «голем» каким-то образом попал в «струну» и вышел уже в другой вселенной. Влад бросил взгляд на еле тлеющую полоску пси-вириала, опоясывающую кокон кабины, и снова получил обескураживающий ответ инка «голема»: «Ресурс исчерпан. Энергоаккумуляция невозможна. Связь с базой отсутствует. Среда агрессивна: ощущаю колебания пси-полей». Влад и сам ощущал вибрацию пси-пространства в этом странном мире, влияющую на сознание, зрение и другие чувства, дважды пытался отстроиться от давления извне, но безуспешно. «Морион!» — позвал он мысленно, прислушиваясь к странному ментальному эху, прилетевшему со всех сторон, словно «голем» находился в пещере под землей. Чужанин не ответил. Куда он подевался после входа в спору, Влад так и не понял. Они летели над спорой один за другим, инк «голема» щупал сморщенную шкуру споры лазерным лучом, отыскивая «слепое пятно», затем в оболочке «ореха» появилось отверстие, и «голем» нырнул в него, не теряя ни секунды. Чужанин сделал то же самое — Влад помнил это совершенно отчетливо, но потом вокруг наступила полнейшая темнота — такой не бывает даже глубоко в подземелье, где циркулируют тепловые потоки и можно видеть в инфракрасном свете, а когда Влад наконец обрел способность видеть и чувствовать, «голем» висел в тумане практически неживым. Куда исчезли огромные запасы энергии, которой он обладал, было непонятно. Ее будто высосали, как воду из бутылки, а заодно разрушили активную зону кварк-реактора, превратив его в полиметаллический конгломерат, в мертвую болванку. «Морион! — снова позвал Влад, прислушиваясь к эху. Усилил мощность пси-потока. — Улыба!» И тотчас же что-то произошло, причем так быстро, что сознание Влада успело отметить лишь скачок плотности окружающих «голем» полей. Затем стал виден результат изменения. «Голем» уже не висел в тумане, он до половины корпуса тонул в воде! Но это была странная вода. Прозрачная и в то же время блестящая, как ртуть, покрытая мелкой рябью при полном отсутствии ветра поверхность уходила в бесконечность, как и туман над ней. Влад понял, что находится в какой-то пространственной яме с большой плотностью ментального поля, вызывающего или создающего в его сознании картины виртуальной реальности, иллюзии с полным эффектом присутствия. Стоило на мгновение усилить защиту психики или просто расширить пределы пси-зрения, как картина менялась. Однако сил у молодого человека не хватало, чтобы полностью погасить влияние на мозг местного пространства. Спора Конструктора была под завязку насыщена энергией разных планов, хотя не отказывалась и от пополнения запасов, высасывая ее из всего, что в нее попадало, и готовилась явиться на свет живым пресапиенсом, братом Конструктора. А может быть, и сестрой, как хотел файвер Кроули, замысливший создать подругу Конструктору и ради этого похищавший женщин Геи и Земли. «Выпусти меня», — приказал Влад инку. «Не рекомендую...» — начал было бортовой компьютер, но контрразведчик не дал ему закончить. «Я все понимаю. Открывай люк!» Кокон рубки аппарата лопнул, образовалось овальное отверстие, в которое и выскользнул Влад, одетый в боевой «насинг». Спецкостюм имел собственный энергозапас и был способен защитить хозяина от внешней среды не хуже скафандра. Влад не думал встретить внутри споры врагов или агрессивно настроенных защитников, но помнил историю первого Конструктора, спору которого защищала целая команда зомбированных людей и других существ, поэтому оружие с собой взял. Включив антиграв, он медленно выбрался из тетраэдра «голема», сразу ощутив всплеск ментального давления на мозг, подвесил себя над pтyтно отсвечивающей водой, которую все так же морщила зыбь, и попытался оглядеться, используя выход в поле Сил. Ему удалось расширить видимое пространство километров на десять, если верить глазам, однако дальше взгляд все равно тонул в тумане, вода казалась непроницаемо плотной, и никаких ориентиров в этом бесконечном водно-туманном мире отыскать не удавалось. Несколько раз позвав Мориона и Улыбу и не услышав ответа, Влад сосредоточился на себе самом и вошел краем сознания в модуль связи с отцом. «Я слушаю, сынок», — донесся отчетливый голос Ставра Панкратова, зазвучавший сначала в сердце и поднявшийся по жилам в голову, отразившийся в сознании. «Отец, я нахожусь внутри споры Конструктора, ищу Улыбу, ее бросили куда-то сюда, но не могу сориентироваться, помоги!» «Ты один?» «Вместе со мной был чужанин Морион, он пропал…» «Отыщи его, Морион оставлен Габриэлем специально для того, чтобы ты смог на него опереться. Не надейся только на меня, пользуйся связью со мной только в крайнем случае. Ведь ты говоришь не со мной, а с одним из моих «я», энергозапасы которого конечны. Поговори с мамой, она тоже здесь». «Родной мой, — послышался мелодичный, задыхающийся от любви, нежности и тоски женский голос; у Влада перехватило дыхание. — Единственный мой, душа моя... — Голос прервался, словно женщину душили рыдания (да так оно и было, наверное). Жизнь моя! Если бы ты знал… Если бы ты знал, как я по тебе тоскую!..» «Знаю, мама... — одними губами прошептал Влад, чувствуя сбежавшую по щеке горячую влагу. — Я тоже по тебе скучаю...» «Дорогой мой, прости меня, что я согласилась... более жестокого решения не придумать... поверишь ли, что мы сделали это ради тебя?» «Верю, мама». «Спасибо, родной! Прости нас, грешных, мы только люди, вынужденные под давлением обстоятельств сражаться с силами Тьмы, не являющимися абсолютными носителями Зла, но тем не менее отрицающими все то, что мы называем Светом. Твой отец любит говорить, что Свет лишь вид Тьмы, и он прав, наверное, но если Тьма отрицает свободу выбора и саму жизнь, она становится врагом. Я хочу, чтобы ты понял, почему мы оставили тебя. Там, где ты будешь жить, должны работать законы справедливости, а не законы Игры. Если сможешь сделать это, значит, я мучаюсь не зря. Тьма не должна воевать со Светом!» «Я понимаю, мама». «Габриэль обещал, что мы встретимся... Господи, как я жду этой встречи! Как я хочу тебя обнять, мой милый сын!» «Я тоже, мама...» «Прощай. И до встречи. Я верю, что ты пройдешь свой путь, не поступившись ничем, ни мужеством, ни любовью, ни честью! Обещай мне хранить себя» «Обещаю, мама». «А теперь возьми часть моей Силы. Если бы я была рядом, я уберегла бы тебя от всех невзгод, я бы отдала тебе всю себя до капли, и пока я жива...» — Голос матери снова пресекся, и Влад понял, что она пытается справиться с рыданием. «Не плачь, мама! Я пройду все испытания, и мы встретимся». В тот же момент он почувствовал прилив сил, энергия вливалась в него жаркой пульсирующей струей, волнами растекалась от сердца по всему телу, и по мере ее концентрации мир вокруг менялся, а давление на психику снижалось, пока не упало до тихого шуршания. Туман и вода исчезли. «Голем» торчал из вершины оранжевого песчаного бархана, и куда ни направлял Влад свой взор, всюду виднелись песчаные гребни и волны пустыни с торчащими кое-где светящимися изнутри багровым светом скалами, похожими на кораллы. Небо над пустыней было бирюзового цвета, и по нему изредка пробегали черные ветвистые молнии, оставляющие светлые «трещины». Влад понял, что он по-прежнему находится внутри «виртуальной машины» споры Конструктора, разворачивающей перед ним пейзажи тех планет, которые она посетила за миллиарды лет дрейфа через метагалактический домен. Мир Госпожи не был бесконечным, надо было просто выйти из «пространства игры» и найти «механизм считывания файлов», то есть зону, где спора «скачивала» информацию из психики похищенных женщин. Если этот процесс шел циклически, не целенаправленно, шанс найти Улыбу не «пустой» сохранялся. «Морион! Улыба!» — на всякий случай покричал Влад, вызвав целый каскад черных молний, и зашагал по пустыне в ту сторону, куда ему подсказывала идти интуиция. Он не ошибся в оценке происходящего. Госпожа показывала ему не просто ландшафты посещенных ею когда-либо миров, а именно тех миров, которые имели жизнь. Не составила исключение и пустыня, точнее, планета с текучими полуживыми песками, жизнь на которой достигла интеллектуального самоосознания на ином физическом носителе, нежели белково-биологический субстрат. Жизнь пустыни имела кристаллическую основу. То, что Влад сначала принял за удивительной формы светящиеся скалы, оказалось мыслящими существами. Выяснил это он следующим образом. Проходя мимо одной из скал, любопытства ради контрразведчик попытался заглянуть внутрь багрово светящейся полупрозрачной «сосульки» и отпрянул, когда она вспыхнула огнями, как новогодняя елка, а в голове Влада зашевелились «дымные струи» неведомого пси-языка. «Кто здесь?» — невольно спросил он. «Струи» сложились в правильный геометрический узор, который начал плавно менять вязь фигур, перед глазами Влада замелькали расплывчатые видения каких-то морских далей, сооружений, растений и живых существ. Влад остро пожалел, что с ним нет терафима, в памяти которого могли быть сведения об этом удивительном мире. «Я вас не понимаю, — на всякий случай сказал он, — извините». Новый калейдоскоп видений завертелся перед глазами, но уловить в них какой-нибудь порядок и смысл и на этот раз оказалось невозможно. Мыслящие кристаллы не знали человеческого слоган-языка, общаться с ними можно было только через переводчика. Влад зашагал дальше, усиливая свое собственное пси-давление на окружающую природу, и вскоре оказался в странном механическом и живом одновременно лесу, «деревья» которого представляли собой самые натуральные металлические, дырчатые, ребристые и ажурные пилоны с прямоугольными головами-ящиками, напоминавшими старинные дисплеи компьютеров, которые существовали на Земле в двадцать первом веке. И они тоже были живыми! Пока Влад пробирался между пилонами и колоннами, он слышал тихие пощелкивающие пси-голоса, писки, звоночки, шепот, шорохи и завывания — это «компьютеры» разговаривали между собой, не обращая на человека никакого внимания. Следующий мир живо напомнил Владу Землю! Те же горы вдалеке, холмы, трава, леса, но все это — гипертрофированно увеличенного вида, будто он превратился в Гулливера и попал в мир великанов, где даже трава была толщиной с руку человека. Размеры же деревьев, слегка напоминавших земные сосны — особенно нежно светящейся розово-оранжевой корой, — и вовсе потрясали. Влад, задрав голову, долго смотрел на километровой высоты дерево, потом обошел его мощное основание диаметром никак не меньше пятидесяти метров и не удивился, когда встретил настоящего великана. Это был человек, почти не отличимый от людей Земли, одетый в необычного покроя плащ-ком6инезон из светящейся золотисто-зеленой материи, только рост его достигал десяти-двенадцати метров. Он спал в ложбине между холмами, когда на него наткнулся Влад, но тут же проснулся и сел, без особого удивления разглядывая человека, нарушившего его покой, удлиненного разреза прозрачно-голубыми глазами. Лицо у него было треугольной формы, тонкое, с прямым и длинным носом, начинавшимся выше бровей, губы занимали чуть ли не пол-лица, а уголки их были опущены, придавая всему облику великана странное трагическое выражение. Длинные волосы рыжего оттенка свободно падали за плечи, прикрывая красивую мощную шею, и Влад никак не мог определить, мужчина перед ним или женщина. — Здравствуй, — сказал он, дублируя приветствие мыслью. Гигант наклонился вперед, рассматривая контрразведчика светящимися голубизной прозрачными глазами. Губы его зашевелились, произнося мелодичное звонкое слово: — Апонейон... «Здрав будь», — перевел слово кто-то внутри Влада. Великан владел человеческой слоган-речью! — Кто ты? Откуда? — Те ранийон маал юн, — ответил великан спокойно. «Оттуда же, откуда и ты», — продублировал внутренний голос. «С Земли?!» — Удивился Влад. «Миллионы лет назад она называлась иначе». «Ты хочешь сказать, что живешь здесь... миллионы лет?!» «О нет, я давно умер, — все так же невозмутимо проговорил великан, скрещивая ноги, чтобы удобнее было сидеть. — Ты беседуешь с психокопией того, кто был захвачен генетической программой второго преобразователя Мира». «Конструктора…» «Пусть будет Конструктора». «Бедняга!» — невольно посочувствовал великану Влад. Собеседник усмехнулся: «Увы, незнакомец, наши судьбы схожи». Влад покачал головой: «Я здесь добровольно». Теперь уже удивился великан: «Добровольно? Что могло привести землянина внутрь генетической программы Конструктора?» «Она... спора Конструктора... так мы называем программу... захватила девушку... я пришел за ней». Гигант с сочувствием и сожалением качнул головой. «Ты поступил смело, но неправильно. Выйти из программы не удавалось никому. Мне тоже». «Я выйду!» Гигант задумчиво посмотрел на затвердевшее лицо молодого человека, но спорить не стал. «Желаю удачи. Как тебя зовут, малыш?» «Влад Велич... Панкратов. А тебя?» «Тойон». Влада вдруг осенило: «Тоннели под Борейским архипелагом... под Арктикой, то есть под бывшим Северным полюсом Земли — ваших рук дело?» Тойон кивнул: «В общем-то да, не моего поколения, но моих предков». — Влад глубоко вздохнул, унимая волнение. Он ожидал встретить в споре кого угодно, только не живого борейца! «Я посещал тоннели... много раз... они сохранились до сих пор, хотя Земля претерпела необратимые изменения. Вы жили в них? Или это транспортная система?» «Транспортная система, но только иного плана. Мои предки сначала исследовали космос с помощью специальных машин, потом создали систему каналов мгновенного транспорта». «Метро!..» «Что такое метро?» «Люди тоже создали систему мгновенной транспортировки материи и назвали ее метро. Выходит, их система вторична». «Даже третична, — улыбнулся бореец. — Потому что мы наткнулись на более древнюю сеть метро, чем наша. Туннели, о которых ты говоришь, это узел перехода в ту сеть, трансформатор совмещения. Возможно, он еще работает». «Многие туннели разрушены…» «Не имеет значения, ну или почти не имеет. Каждый туннель «помнит» всю матрицу, надо лишь подключиться к нему». «Как? Впрочем... — опомнился Влад, — об этом говорить рано. Хотя ты меня потряс! Чудо, что я тебя встретил!» «Провидение, — пожал плечами Тойон. — Ты полон энергии и жизни, у тебя есть цель, я завидую тебе». «Идем со мной». Гигант сделал жест, означающий отрицание. «Не имеет смысла. Мне все равно не выйти отсюда, я всего лишь фантом. А ты иди, ищи свою девушку. И пусть вам удастся вырваться на волю». «Если бы ты подсказал, где ее искать...» «Программа преобразователя Мира многомерна, переходы мерности зависят лишь от силы воли индивидуума, попавшего сюда. Я был очень сильным человеком и прошел все круги программы, но выхода не нашел». «Мне подсказали, что женщин для... э-э... насыщения программы доставляли в определенную зону споры... программы». «Я не понимаю, о каких женщинах идет речь, но догадываюсь, что это за зона. Узел преобразователя информации программы. Следуй за мной». Шагал Тойон широко и быстро, так что Владу пришлось догонять его на антиграве. Пейзаж древней Земли радовал глаз, простираясь, казалось, до самого горизонта, однако идти далеко не пришлось. Тойон остановился перед стеной леса, оглянулся на родственника (оба рождены были на одной планете, только в разные времена) и сунул огромную руку вперед. Рука исчезла по локоть, будто ее отрезали. «Дальше мне хода нет, — сказал бореец. — Пойдешь один. Но будь внимателен. Механизм обслуживания программы, то есть споры, чрезвычайно вариабелен, опасным может быть любой, кто встретится. Если бы ты не провалился сразу в зону виртуальных преобразований, на тебя уже напали бы местные фагоциты, защитники программы. Ты для них – вирус». «Спасибо, я буду осторожен». Гигант протянул Владу открытую ладонь. «Становись, я просуну тебя сквозь потенциальный барьер моего информационного «кармана». Влад без колебаний взобрался на ладонь Тойона, уменьшил вес тела, и бореец легко поднял контрразведчика, всовывая ладонь с ним в невидимую глазом преграду. Влад оказался в самой настоящей пещере, заросшей лохматыми перепонками и белесыми полотнищами паутин. Ветра в пещере не было, и тем не менее паутины колыхались, а перепонки медленно изменяли конфигурацию, словно были живыми. Рука Тойона бесследно исчезла в стене пещеры, Влад остался один. Пытаясь разглядеть интерьер этого места, он перешел сначала на инфракрасное зрение, потом на ультрафиолетовое и микроволновое, но все было тщетно, сумрак в пещере не рассеялся. Впечатление было такое, будто вокруг стоял сероватый туман, непрозрачный ни в одном из диапазонов сверхзрения. А судя по давлению на тело и плотности Среды, затормаживающей движение, это и вовсе была какая-то жидкость. Кто-то заворочался во мраке в дальнем конце пещеры. Паутины зашевелились сильней, бахромчатые края перепонок задергались в конвульсиях, вся картина поплыла перед глазами молодого человека, как мираж в струях раскаленного воздуха. «Нет двигаться... — раздался незнакомый булькающий хрипящий голос, который мог принадлежать только чужанину. — Опасность распад личность психика... дотрагиваться стенки невозможность...» «Морион!» — радостно воскликнул Влад. Из мрака между перепонками выплыла черная, мерцающая огоньками глыба. «Стоять ждать нет двигаться опасность...» «Понял я, понял. Тебе-то этот «желудок» не страшен?» «Мы нет страх отличимость люди...» «Как ты сюда попал?» Чужанин подплыл к застывшему Владу поближе. «Мир спора очень сложность разные уровни нет возможность контроль положение...» «Понятно. Где мы? Улыбу не встречал?» «Данность узел считываться информация большая емкость опасность необходимость уход... мы ждать... женщины находиться подплан мерность ниже...» «Ты знаешь, как туда пройти?» «Мы терять энергия провести недолго скоро небытие...» «О небо! Тебе плохо?! Теряешь силы?» «Следовать мы нет время дотрагиваться стенки осторожность…» Чужанин, не разворачиваясь, поплыл назад. Влад подвесил себя по центру пещеры и последовал за Морионом, стараясь не касаться бахромы шевелящихся перепонок и паутинных вуалей. Он уже понял, что это такое, — эффекторы съема генетической информации, смертельно опасные для всего живого и мыслящего. Перепонки заволновались сильней. В жидкости, заполнявшей пещеру, появилось течение, Влада стало сносить то вправо, то влево, он едва успевал уклоняться от бахромчатых полотнищ, дважды налетел на паутинные вуали, получив сильнейшие парализующие удары по нервной системе, и, если бы не Морион, выбросивший вдруг из себя облако черных кристаллов, пройти зону считывания информации Владу не удалось бы. Кристаллы тела чужанина облепили Влада, и его сразу стало меньше раскачивать и сносить. Когда кристаллы испарились, Морион выпустил еще порцию, и еще, по мере их продвижения вперед, и, когда они наконец миновали опасный информационный «желудок» Госпожи, глыба чужанина похудела едва ли не вдвое. Он жертвовал своим жизненным пространством, словно донор — кровью, ради спасения человека. Продавив телом стену в тупике пещеры, Морион вывел спутника в «соседний отсек» споры, и они оказались... в космосе! Мрак, заполнявший «отсек», казался бесконечным, пронизанным лучами звезд, которые складывались в незнакомые созвездия. Но звезды эти светили неровно, пульсировали и казались живыми. Как только Влад останавливал взгляд на какой-нибудь из них, звезда начинала пульсировать сильнее и чаще, а в голове Влада раздавался тоненький плачущий голосок, умолявший его спасти. — О небо! — пробормотал Влад, проглатывая комок в горле. Звезды были «душами» — информационными копиями женщин, прошедших «чистилище» Госпожи, — то есть механизм считывания информации, и многие из них еще не поняли, что произошло. «Улыба!» — позвал Влад. Пульсация звезд на мгновение прекратилась, потом по «небосклону» пронесся шквал вспышек света, а в сознании молодого человека заговорили, забились, заплакали десятки тонких голосов, заклинавших его прийти на помощь, спасти, вывести из мрака или хотя бы утешить. «Идти дальность происхождение переработка информация отложение память Улыба нет...» — прилетел тихий голос чужанина; акцент в его пси-речи увеличился. «Веди дальше». Текучая шкура Мориона засверкала искорками, стала удаляться, Влад поспешил за ним, продолжая вслушиваться в пси-стоны «душ», страшась услышать голос Улыбы. Но «души» девушки в этом пространстве переработки информации не было, она еще не прошла «чистилище», и Влад взмолился неведомому Богу, чтобы они успели ее найти до того, как это случится. Морион худел на глазах, теряя энергию и объем тела. За несколько минут полета, пока они пересекали «космос» информпреобразователя споры, он уменьшился в размерах еще на треть и теперь лишь немного превосходил по толщине своего спутника. Они наконец продавили очередной потенциальный барьер, отделявший уровни мерности «отсеков» споры, и оказались в воде, окруженные удивительно красивой, завораживающей взор «метелью» рыбных косяков. Блистающие перламутровым серебром стаи рыб плыли в разных направлениях, создавая текучие узоры, сходившиеся и расходившиеся веера, спирали, водовороты, колокола и кольца. И стоило только сделать движение, как они испуганно бросались врассыпную, словно настоящие рыбы при виде акулы. У Влада зарябило в глазах, но он заставил себя успокоиться, сосредоточился на сверхсенсинге и услышал бесплотные, едва пробивающиеся сквозь плотную «воду» шепоты. Их было много, они сливались в равномерный тусклый шум, чувствительности сенсинг-сферы Влада не хватало, чтобы различить среди них голос Улыбы, и тогда он в отчаянии прижал рукой к груди статуэтку модуля связи. «Мама!..» И тотчас же струя свежей энергии вошла в него, очистила от накипи шумов и завихрений полей, сбивающих настройку нервной системы, голова прояснилась, мышцы наполнились силой, и Влад начал различать голоса «рыб» и воспринимать их эмоциональную окраску. Еще через несколько мгновений он узнал Улыбу. В ее ауре преобладали запахи мяты и хмеля, золотисто-оранжевые цветы календулы, краски солнечного неба, нежная улыбка и музыка сфер, чистая и радостная, как смех ребенка... «Улыба!» — протянул руки Влад к одной из пугливых, отсвечивающих живым серебром рыбок. Рыбка замерла, повернулась к человеку, недоверчиво разглядывая его фигуру сквозь толщу воды, и метнулась к нему... превращаясь в человека, в женскую фигурку в блестящем костюме. Толща воды с косяками рыб исчезла. Морион и Влад оказались в метре от гладкого узорчатого мраморного пола огромного зала с красивыми мраморными, но другого цвета стенами и расчерченным на квадраты высоким потолком. Пол зала также состоял из квадратных плит, и на каждой стояли или сидели женщины. По обтягивающим их тела уникам можно было узнать геянок, по сарафанам и летникам — землянок, но были среди них женщины и в других одеяниях, представлявшие, очевидно, человеческие поселения в разных уголках Космориума. И еще Влад заметил, что женщины располагались в зале по одной на каждом квадрате пола, отделенном от других невидимыми стенами; многие из них стояли, опираясь на эти стены руками, либо сидели, прислонившись к ним спинами. Вероятно, они уже свыклись со своим положением и покорно ждали конца заточения в клетках. Движение среди них начиналось, перерастая в тихую панику, лишь в том случае, когда пол под одной из них проваливался и женщина исчезала. Улыба находилась в клетке недалеко от стены зала, возле которой висели Влад и Морион. Она бродила по мраморному полу своей клетки из угла в угол, когда появился контрразведчик, и сразу метнулась к нему, сталкиваясь с прозрачной стеной и раскинув руки. «Господи! Ты жив!» — донесся ее еле слышный голос-стон. Влад рванулся к ней, но был отброшен упругим слоем, снова бросился и снова был отброшен и пробился в клетку, лишь когда Морион протаранил эту невидимую силовую преграду. Препятствий для него не существовало, ни вещественно-материальных, ни созданных невидимыми полями. Улыба повисла на груди у молодого человека, в ее глазах стояли слезы, плескалась сумасшедшая радость, теснились невысказанная любовь и счастье, тоска и боль, и желание проснуться, и вера, что все закончилось… Все женщины в зале молча смотрели, как они целуются, разглядывали Мориона, летающего кругами по клетке, оставляющего за собой оседающие на пол черные испаряющиеся кристаллики, и вдруг закричали, заставив целующуюся пару оторваться друг от друга. «Уходить немедленно опасность...» — просигналил чужанин. «Мы за тобой», — сказал Влад, крепко держа Улыбу за руку. «Нет! — воскликнула девушка. — А они? Их надо спасти всех!» «Мы не сможем...» «Тогда и я не пойду! Не могу! Они же все...» Договорить Улыба не успела. Пол клетки под ними внезапно провалился, и чудовищная непреодолимая сила подхватила людей, чужанина и швырнула вниз, в распахнувшуюся бездну...
|