А. Девараджа Мудальяр

ЖИЗНЬ УЧИТЕЛЯ
И СУТЬ ЕГО НАСТАВЛЕНИЙ

Духовный Учитель1, известный ныне под именем Шри Раманы Махарши, родился 30 декабря 1879 года, в день АРДРА ДАРШАН, считающийся священным и благо­приятным2. Его отец Сундарам Айяр был родом из Ти­ручули — деревни, лежащей в 30 милях юго-восточнее Мадурая. Респектабельный адвокат, относившийся с уважением и любовью ко всем, он был женат на Ала­гаммале, глубоко религиозной индуске, преданной жене и замечательной хозяйке. Ребенка назвали Венкатара­маном. Несколько лет мальчик учился в школе Тиручули, а затем в Диндигуле и Мадурае. Считалось, что в школе Он особенно не отличался и в спорте достиг гораздо больших успехов, чем в учебе, ибо был физически силь­нее большинства друзей и товарищей, но впоследствии Он Сам говорил, что на самом деле был безразличен и к занятиям, и к спорту в равной мере.

В Его жизни не было ничего значительного вплоть до ноября 1895 года, когда один из родичей рассказал о своем возвращении из Аруначалы (другое имя города Тируваннамалая). Это название по какой-то необъяс­нимой причине возымело на Него странное и глубокое воз­действие, вызвав восхищение, благоговение и любовь одновременно, хотя Он услышал его не впервые. Бхага­ван рассказывал мне: «С ранних лет имя Аруначалы было „сияющим и звучащим” внутри меня, была спху­рана (пульсация) этого имени», а на мой вопрос, какой была спхурана, Он ответил, что она несла в себе как звук, так и свет, звук и видение, воспринимаемые не ушами, но только Сердцем, психическим Сердцем. Немного позднее Он познакомился с книгой „Пэрия Пуранам”, рассказывающей о жизни величайших тамиль­ских святых, и был глубоко тронут ею.

В июле 1896 года, когда Ему было 16 лет, произошло самое важное событие в Его жизни. Внезапный и силь­ных страх смерти настолько охватил Его, что Он собрался умереть, хотя тело было здоровым и сильным. Шок этого внезапного и непреодолимого страха смерти привел Его к совершенно необычному переживанию3, в резуль­тате которого убеждение, что «Я — Дух, нечто, превос­ходящее тело», ярко вспыхнуло внутри Него, словно живая Истина.

Убеждение, что Он был не телом, но Духом, незави­симым от тела, существующим даже с прекращением жизни тела, пришло к Нему в проблеске как мгновен­ный результат непосредственного переживания, а не как вывод длительного и болезненного процесса логических умозаключений. Это осознание было таким глубоким и затрагивающим Его суть, что оно никогда уже ни на мгновение не оставляло Его.

Переживание, которое, возможно, длилось не более получаса, полностью и навсегда изменило мальчика. Он утратил интерес к занятиям, друзьям, родственникам, даже к пище и стал часто посещать главный храм Ма­дурая, где проводил долгие часы перед святынями, моля Господа о Милости, которая сделала бы его по­хожим на кого-нибудь из 63 святых в „Пэрия Пура­нам”. Но в основном Он пребывал в состоянии боже­ственного блаженства внутри себя, в то время как сле­зы ручьем катились из глаз.

Наблюдая эти изменения в мальчике, взрослые и особенно старший брат постоянно упрекали Его. На­конец, 29 августа 1896 года наступил кризис. Когда старший брат не выдержал: «Зачем человеку, погружен­ному в созерцание, нужны книги, школа и дом?», то

Аруначала, северное лицо

юный Венкатараман сказал себе: «Да, это абсолютно правильно. Какое мне дело до всех этих вещей?» — и решил сразу оставить дом и отправиться к Аруначале. Он обратился к старшему брату: «Я должен сейчас идти в школу», на что тот ответил: «Тогда возьми пять рупий и по пути заплати за меня в колледже». Духовно устремленный юноша принял эти деньги как Божий дар для поездки к Аруначале. В старом атласе Он нашел местонахождение Тируваннамалая и подумал, что трех рупий ему должно хватить, чтобы доехать туда. Поэтому Он взял только три рупии и отправился на железнодо­рожную станцию, оставив на видном месте записку:

«Я ушел, чтобы найти своего Отца и подчиниться Его приказу. Это (то есть я сам) становится на добрый путь, а поэтому не следует ни горевать, ни тратить день­ги на поиски этого. Оставляю две рупии».

Он прибыл на станцию, опоздав более чем на час ко времени отхода поезда по расписанию, но, к счастью, поезд тоже опоздал, и поэтому мальчику удалось сесть в него. Он взял билет только до Тиндиванама, ибо, сог­ласно старому атласу, через Тируваннамалай поезда не ходили, а ближайшей к нему железнодорожной стан­цией и был Тиндиванам. Но старик мусульманин, сидящий в купе, поинтересовался, куда направляется юноша с блестящими глазами, и рассказал о недавно открытой ветке Виллупурам-Катпади, проходящей через Тируван­намалай. Махарши не мог припомнить, как мусульма­нин попал в купе, но так или иначе он оказался здесь, чтобы руководить им. Следуя его совету, юноша сошел в Виллупураме и после ряда событий, не представляющих особого интереса, достиг Арайянайналлура. Обнаружив храм (а это был храм Атуланатха Ишвары), Он вошел в него и сел при тусклом свете одной чуть мерцающей лампады. Будучи поглощенным самадхи, Он вдруг обна­ружил чистое пространство, заполненное ярким светом. С изумлением юный преданный смотрел в направлении гарбха гриха (сокровенной святыни), чтобы увидеть, откуда появляется свет. Но источник света найти не удалось, так как свет быстро исчез. На месте, где видение открылось юному Свами, прославленный святой Тиру­нянасамбандар некогда имел видение Господа Ару­началы и тоже в форме света. Здесь он установил лин­гам4 Господа Аруначалы, почитаемый живой тради­цией и поныне.

Из Арайянайналлура юноша окончательно прибыл в Тируваннамалай утром 1 сентября 1896 года и сразу отправился в Храм Господа Аруначалы. Хотя Он пришел в Храм в необычное время, после утренней пуджи5, все двери, ведущие к сокровенным святыням, были открыты. Он направился прямо туда и сказал: «Отец, я пришел по Твоей команде, да исполнится Твоя воля». После этих слов жжение в теле, которое Он чувствовал в течение нескольких дней, исчезло. Проведя некоторое время в поклонении, Он вышел из Храма, пошел в город и вернулся обритый наголо, с набедренной повязкой в качестве единственной одежды.

Первоначально Он жил в Тысячеколонном Зале Храма. Чтобы избежать помех со стороны толп людей, привлеченных необычным зрелищем юноши, почти маль­чика, погруженного в такую глубокую медитацию, Он должен был перемещаться с места на место как внут­ри, так и вне Храма. Не менее трех лет прошло в под­держании абсолютного молчания и в глубоком, всепо­глощающем погружении в Самость, в течение которого молодой аскет полностью утрачивал сознание тела. Когда Он сидел у святыни Патала Лингама, в темном углу подземелья Тысячеколонного Зала, на Него наб­расывались ядовитые насекомые так, что кровь и гной сочились из ран, однако Он пребывал в Самости, не ощущая боли и неудобств, не сознавая случившегося с телом.

Поклонники собрались вокруг и пытались спасти Его физическое тело. Один такой поклонник, Аннама­лай Тамбиран, начал почитать молодого Свами, пред­лагая фрукты, цветы и фимиам жженой камфоры, как если бы Он был священной статуей в храме. Первый день этого странного почитания прошел без протеста, но когда Тамбиран назавтра пришел вновь, снова при­неся пищу и собираясь повторить свое почитание, то увидел рядом на стене такую надпись на тамили, сде­ланную древесным углем: «Это (пища) — достаточная служба для этого (тела)». Отсюда стало ясно, что юный Свами грамотен. Позднее другой почитатель выполнил сатьяграху6 и принудил Свами написать, что его зовут Венкатараман и что он родом из Тиручули.

Таким образом родные узнали о местопребывании юноши, и дядя Нелайаппа Айяр приехал, чтобы забрать Свами домой, но не получил от Него никакого ответа. Позднее мать и старший брат пытались вернуть Свами опять безуспешно: юноша молчал. Наконец, уступив мольбе одного из поклонников, Свами написал им по-та­мильски на клочке бумаги:

«Правитель всего управляет судьбами душ в соот­ветствии с их прошлыми деяниями, их прарабдха кар­мой. Чему не суждено случиться, не случится. Что должно случиться, случится, несмотря на любые по­пытки это предотвратить. Здесь нет сомнений. А потому тишина — лучше всего».