Аннотация. Туся Крылова, Узнав, что ее двоюродный братец шантажирует Свету Красовскую, решила взять ситуацию под контроль

Сестры Воробей

ВСЕ РЕШАЕШЬ ТЫ

Романы для девочек

Аннотация

Туся Крылова, Узнав, что ее двоюродный братец шантажирует Свету Красовскую, решила взять ситуацию под контроль. А уж если Туся берется что-либо "разрулить", то - будьте уверены! - она свое дело знает. Ее энергичная натура и бурная фантазия помогают ей находить весьма оригинальные решения. Вот и в этот раз, чтобы помирить Свету с Марком, она устроила целое представление.

Шел урок биологии. Ольга Дубровская, подавшись вперед и подперев ладошкой подбородок, делала вид, что внимательно слушает свою подружку Светку Красовскую, отвечавшую у доски. На самом деле ее волновали вопросы, далекие от обмена белков в организме человека. Она размышляла о любви и дружбе. Но больше все-таки о любви.

«Рано или поздно в жизни любой девчонки наступает момент, когда ей хочется, чтобы рядом была не подруга, а друг, – думала хорошенькая сероглазая блондинка с короткой стрижкой, не отдающая отчета в собственной привлекательности. – Ну и что, если со мной пока этого не случилось? В конце концов, мне еще нет шестнадцати, так что рано унывать. Просто у каждого внутри тикают свои биологические часики... биологические... – Ольга хмыкнула: пусть теперь Валентина Михайловна упрекнет, что на уроке биологии она думает о чем угодно, только не о ее предмете. Оля вернулась к прежним мыслям: – Да и вообще, зачем нужна эта любовь? Это возвышенное чувство приносит не только радости, но и горести, а иногда даже страдания. Может, чем позже, тем лучше?»

Вот у них в 9 «Г» двадцать девчонок. Парней совсем нет. Одним словом, девичий монастырь, а не лицей. И почти все одноклассницы уже влюблялись: кто один раз, а кто и больше. А чего они хотят от этой любви? Спроси, сами толком не ответят. Ольга как-то провела блиц-опрос просто так, от нечего делать, и выяснилось, что все хотят разного. Одни начинают встречаться с парнями за компанию: все встречаются, а я чем хуже? Вот такая вот философия. Другие, как Жанка Исахарова, к примеру, влюбляются в недосягаемое фетишное божество, мелькающее на экране, и молятся на него. Им сама любовь не нужна, был бы повод пофантазировать, пострадать. Жанка вот влюблена в Сережу Лазарева из «Смэш». Ну и бог с ней! Есть, конечно, и такие, как Тер-Петросян, Говердовская и Зверева. Эти три фурии исключительно ради развлечений стараются. Им бы туса до рассвета и чтобы подружки-соперницы завидовали, что она себе такого супер-пупер мальчика отхватила. Но это, в принципе, отклонения от нормы. Большинство девчонок все же ищут взаимной любви, чтобы парень оберегал ее, чтобы на него можно было опереться... в общем, чтобы был настоящий друг.

Светка из правильных девчонок. Она за пустой красотой и развлечениями не гонится, у нее на первом месте – надежность и преданность, чтобы вместе и в беде и в радости. И, казалось, Марк Ильин до недавнего времени вполне соответствовал этим требованиям... Хотя внешность у него весьма и весьма привлекательная! Выразительный взгляд, белоснежная улыбка, ямочка на волевом подбородке... В общем, яркий, запоминающийся типаж. Занятно, что природа не поленилась повторить его дважды, потому что у Марка есть брат-близнец Кирилл. Они до того похожи, что им лишний раз в зеркало смотреться тошно.

Ольга задумалась: а что ей самой больше всего нравится в парнях? Ну так, отвлеченно... Вряд ли бы она влюбилась в горбуна Квазимодо, даже если бы разглядела его преданную, ранимую душу. И хилые интеллигенты в очках ей никогда не нравились. С другой стороны, бугрящиеся мышцы атлетов тоже не вызывали у нее особого восхищения. Вот взять, к примеру, Костика, ее телохранителя и шофера. Он высокий, крепкий и широкоплечий, как и положено сотруднику охранной фирмы. А что он кроме обязательной учебной программы в своей жизни прочитал? Ну разве что десятка два детективов да какое-нибудь пособие по восточным единоборствам... Влюбишься в такого «мистера Мускула», и о чем с ним потом разговаривать?

– Садитесь, Красовская, отлично. – Валентина Михайловна поправила очки и поставила Светке пятерку в журнал и в дневник.

«Очень вовремя вы, Валентина Михайловна, вмешались в мои мысли, – одобрила учительницу Ольга. – Зря я на Костика отвлеклась. Не до него сейчас».

Светка отправилась на место, к окошку.

Ольга ей подмигнула и показала большой палец. Кто бы сомневался, что будет «отлично»! Подруга всю свою энергию бросила на учебу. Прямо грызет гранит науки! И все из-за сложностей в этой самой любви! Еще одно любопытное наблюдение, о котором стоит поразмышлять на досуге. Вместо того чтобы скатиться на двойки, Светка, того и гляди, в отличницы выбьется. Это она на радость нам, на зло врагам старается. Враг, конечно, Говердовская. Светка ей весь кайф своими успехами обломала. А вчера на семинаре Говердовскую чуть кондратий не хватил. Видели бы вы ее смазливое личико, когда Светка объявила, что, возможно (всего лишь возможно!), будет вести юбилейный школьный бал! Так вот, это личико все красными пятнами пошло от злости. Даже тщательно заштукатуренные кремом прыщики выступили. И поделом! Будет знать, как на чужое зариться! Это надо же! Воспользовалась моментом и теперь трезвонит на каждом углу, что у нее с Марком прямо-таки космическая любовь намечается! А Светка вроде как ни при чем...

– О том, как наш организм поддерживает постоянный уровень глюкозы в крови, нам расскажет... – Ольга задержала дыхание, но, услышав имя Аллы Эпштейн, продолжила свои размышления.

Хотя, если вдуматься, Светка сама во многом виновата. Прямо нужно сказать – запутанная история получилась. Ее и любовным треугольником-то не назовешь. Скорее неправильный четырехугольник. И узнала обо всем Ольга только вчера. Она вообще-то догадывалась, что у Светки есть печальный опыт в. любви, слишком уж она зажималась, когда среди девчонок разговор на эту тему заходил. Только вот не предполагала, что все так серьезно. Оказывается, прошлой весной Светка неудачно влюбилась в двоюродного брата своей одноклассницы Туси Крыловой. Короткий роман имел неприятные последствия. И дело вовсе не в мнимой беременности и слухах, которые заставили Светку перевестись к ним в лицей, хотя и это неприятно, а в том, что Сергей оказался моральным уродом. Увидел недавно Светку с Марком в кафе, быстренько сообразил что к чему и давай ее шантажировать. Мол, если не достанешь мне денег, то расскажу твоему приятелю о нас с тобой. И бабки за молчание требовал немалые. То триста долларов, то двести ему подавай!

Светка, конечно, ударилась в панику. И таких дров наломала, что. Ольге поневоле пришлось вмешаться. Не могла же она равнодушно смотреть, как ее лучшая подруга на глазах гибнет. Молчит, терпит, а гибнет! Именно поэтому Ольга, словно Мата Хари какая-то, залезла к Светке в рюкзак и раздобыла номер Тусиного телефона.

После уроков она созвонилась с Тусей, договорилась о встрече и все ей выложила. Ну буквальна все, что узнала от Светки: и о том, что Сергей шантажам вымогает у нее деньги, и о том, что. Ольга натолкнула Светку на мысль, как избавиться от этой напасти. Тогда она еще подробностей не знала, проста видела, что Светка мучается какими-то проблемами, ват и сказала ей: «Брось, безвыходных положений не бывает! Всегда есть ниточка, которую можно потянуть, камушек, который можно расшатать...»

И Светка, глупая, что придумала? Что лучшим выходом для нее будет... временно не встречаться с Марком. Прикрыть этому Сергею источник финансирования, и все кино! Вообще-то логика в ее рассуждениях была. Ну, какой от его угроз толк, если Марк сам по себе, а Светка сама по себе? Она ведь как для себя решила? Ну, побудут врозь недельку-другую, тем более на каникулы она хотела уехать в гости в Котово, а потом она найдет способ помириться с Марком. Да они и не рассорились, утверждала Светка, а просто повздорили немножко. Она же не могла предположить, что ситуация выйдет из-под контроля, что на каникулах случай сведет Марка с Говердовской и та вцепится в него своими хищными коготками. На рок-фестиваль пригласит, подсунет Ольге через Жанку билеты, а Ольга на эти флаеры клюнет и потащит Светку с собой, чтобы тоску-печаль развеять...

Развеялись! Светка так и сказала: «На всю оставшуюся жизнь навеселилась!» Марк, правда, ее в толпе не заметил. Зато они хорошо рассмотрели, как Ирка на его крепкой шее висела, а он при этом снисходительно улыбался. Светка, конечно, с этого мероприятия сразу ушла без всяких разборок. А теперь вот делает вид, что ее это абсолютно не трогает. Марк звонит, а она к телефону не подходит. Говердовская трещит на каждом углу, какай Марк авантажный мальчик, а она будто не слышит. А Ольге, между прочим, ревность глаза не застит, и она не обязана верить всему на слово. Языком что угодно намолоть можно.. И потом, зачем Марк названивает Светке? Зачем вчера к ней приходил? Она думает, чтобы расставить все точки над «i», принести запоздалые извинения: мал, «раньше нравилась девушка в белом, а теперь я люблю в голубом». Может, и так, а может, и нет… У медали, между прочим, две стороны и еще ребра...

Вот об этом Ольга с Тусей и разговаривали при встрече. И никакие угрызения совести, что она чужую тайну выдала, ее совершенно не мучили ни вчера, ни тем более сегодня. Туся в этом деле не последний чел! Во-первых, это ее родственник Светку достает, во-вторых, Туся хорошо знала и Светку и Марка. Со Светкой она в прежней школе в одном классе училась, в последнее время они целой компанией дружили. Точнее, парами: Туся с Толиком, каким-то талантливым баскетболистом, Лиза с Кириллом – близнецом Марка, а Светка, значит, с самим Марком. Помимо всего прочего, Туся вместе с Марком почти год снималась в популярном молодежном сериале, его периодически по коммерческому каналу крутят, что-то типа «Простых истин». Марк недавно из сериала ушел, в продолжении участвовать отказался. У него выпускной класс, ему в институт готовиться нужно: не то во ВГИК, не то еще куда-то, что связано с телевидением. Светка называла институт, да Ольге это было по барабану, она и не запомнила. В-третьих, и это самое главное, Туся Светке подруга или так, дырка от бублика? В общем, пусть тоже мозгами пошевелит, как эту ситуацию разрулить.

В это мгновение монотонный голос отвечавшей Алки Эпштейн прервал «Танец с саблями» Хачатуряна...

– О! У кого-то тамагочи проснулся! – воскликнула Говердовская и, довольная собственным остроумием, оглядела класс.

По рядам прошелся шумок. Алка Эпштейн сбилась с мысли и, покраснев, замолчала. Урок был на грани срыва. И виновата в этом была не кто-нибудь, а староста класса, то есть Ольга Дубровская собственной персоной.

Ольга шарила в сумке, кожей чувствуя, что на нее смотрят двадцать пар глаз. Вот черт! Угораздило влипнуть! На, перемене звонила приболевшей Юльке Васильевой, еще одной своей подружке по лицею, и забыла отключить мобилу. А у них с этим делом строго.

– Тихо! – прикрикнула Валентина Михайловна и тоже уставилась на Ольгу сквозь круглые дымчатые очки своими строгими колючими глазами. В воздухе запахло неприятностями. Нет! Она ее точно невзлюбила после того раза, как с сигаретой в коридоре застукала. Ольга уже и курить бросила, чтобы изо рта этой дрянью не пахло, и вообще, а биологичка все никак не успокоится. – Дубровская?!

Ольга неохотно поднялась. Связь-то она отключила, предварительно взглянув на высветившийся номер на табло. А что толку? Все равно учительского гнева не избежать: «Танец с саблями», да еще на всю громкость с полифонией – это вам не бетховенская «К Элизе».

– Что с вами происходит, Оля?

В лицее, где в основном учились богатые наследницы, ко всем обращались на «вы», как бы подчеркивая их статус небожителей.

– Извините, – заканючила Ольга, – забыла выключить....

– И я об этом же! Ваше внимание рассеянно. О чем вы все время думаете?

Ольга вздохнула:

– Я думаю, что в организме каждого человека тикают свои биологические часики. – Ее прямо-таки распирало от честности.

Девчонки хихикнули.

– Так. Хотите сорвать мне урок? Не выйдет! – Валентина Михайловна стукнула ладошкой по столу, призывая к порядку. – Дневник на стол, а сами за дверь. И не стыдно вам, Дубровская?

Хороший вопрос, но Ольга не успела на него ответить, так как ей пришлось покинуть класс.

В коридорах было тихо и пустынно, как в крематории. На своих местах висели картины, стояли статуи и беззвучно раскрывали рты экзотические рыбки в аквариумах. За ними ухаживал специальный человек. Если верить часам над входом в столовую, до конца последнего – урока оставалось пятнадцать минут. Ольга сверилась со своими швейцарскими золотыми часиками – точно, минута в минуту. Чтобы не мозолить глаза, Ольга поспешила укрыться в беседке, увитой плющом. Устроившись в плетеном кресле под фикусом, она достала «сотку» и набрала номер Туси Крыловой.

Но у той было занято. Ольга попробовала еще раз, опять короткие гудки. Чертыхнувшись в сердцах, она бросила мобильник в сумку, решив, что Туся сама ей перезвонит. Ведь достала же она ее на уроке. Закинув ноги на столик, как это делают ковбои в американских фильмах, Ольга стала прикидывать варианты: зачем она Тусе понадобилась? Может, она хочет о чем-то посоветоваться или обсудить какую-нибудь идею, а может, Туся уже смогла что-то выяснить и спешит поделиться с ней новостями? Хотя это маловероятно, прошло не так много времени... Меньше суток...

За секунду до звонка Ольга появилась у дверей кабинета биологии с подобающим постным выражением на лице. Дневник все равно нужно было забрать, а заодно и со Светкой парой слов на прощанье перекинуться. Кроме того, Костик, изучивший ее расписание лучше ее самой, должен был появиться возле школы к концу шестого урока, то есть без десяти два, так что спешить было некуда.

Дзззззззз... – зазвучала пронзительная трель, и лицеистки с шумом и гамом высыпали в коридор. Лишь одна Валентина Михайловна задержала 9 «Г». Как всегда, не уложилась в сорок пять минут.

«Сейчас на меня все начнет валить!» – не успела эта мысль посетить Ольгу, как дверь кабинета открылась и показалась биологичка, а за ней следом встревоженная Светка.

– Вот видите, к чему приводит безответственное поведение, Дубровская! – с ходу начала Валентина Михайловна, поправив строгий пучок на макушке. Другой рукой она прижимала к груди журнал и Ольгин дневник. Из-за вас мне пришлось задержать класс.

– «Ясен корень!» – Ольга терпела из последних сил, но уголки губ задрожали, и рот расплылся в дурацкой улыбке: как все же она хорошо препода изучила.

– Не понимаю, чем вызвана эта легкомысленная улыбочка! Вы первая ученица в классе, староста, на вас должны равняться остальные, а вы... улыбаетесь!.. – возмущенно выговаривала Валентина Михайловна, потом сунула дневник Ольге в руки и направилась в учительскую, гневно стуча каблучками.

– Жаловаться Ниночке побежала, – констатировала беззлобно Ольга, листая странички с отметками.

– А тебя как будто прорвало! Мало того что телефонную атаку устроила, так еще не могла удержаться, чтобы рот до ушей не растянуть, – огорченно сказала Светка, но Ольга не придала этому замечанию никакого значения.

– О! – Она подсунула Светке дневник. Смотри, что написала: «Г-н Дубровский и г-жаДубровская! Тра-та-та-та-та-та-та... задумайтесь, как мы дальше будем с вами жить?»

– Прикольно! – Светка наклонила голову, прочитала целую петицию внизу страницы. Заключительная фраза, озвученная Ольгой вслух, разила наповал.

– По существу, все верно. Одного не пойму: зачем ей понадобилось жить с моими родителями. Мы вроде не шведская семья... – озадаченно почесала Ольга стриженый затылок.

Подружки переглянулись и расхохотались.

– Что делать-то будешь? – спросила Света. Все-таки письменное замечание для них редкий случай. Обычно учителя довольствуются мягким устным внушением. А уж если письменное недовольство, то обязательно подпись родителей, что они ознакомились с претензиями.

– А-а-а, матери подсуну, – беспечно отозвалась Ольга. – Она обычно так собой занята, что подмахивает, не глядя.

– Все? – изумилась Света.

– Все, кроме счетов! – Ольга убрала дневник в сумку. – С глаз долой, из сердца вон! Ладно, пошли одеваться, а то Костик сейчас прибежит меня разыскивать. Он после вчерашнего никак в себя не придет.

– А что вчера произошло? – живо поинтересовалась Света, беря ее под руку.

Сбежала от него.

– Зачем?

– Да было одно дело в центре, – туманно отозвалась Ольга.

– Свидание?

– Ты что? Кому я нужна такая богатая и счастливая? – хмыкнула Ольга и добавила: – Говорю же тебе, деловая встреча. Только он все равно меня разыскал в интернет-кафе. У него нюх, как у ищейки.

– Не боишься, что родителям доложит?

– Так ему же первому и влетит! А он сам мне признался, что дорожит этим местом.

Да, именно так Костик ей и сказал. Перед глазами всплыло грубоватое, словно вытесанное из камня лицо темноволосого охранника. С виду простачок, а вокруг пальца, как выяснилось, не легко обвести. У Ольги за последние два года сменилось четыре телохранителя. Так что ей было с чем сравнивать. Лучше всех был Семен Иванович Полушкин. Вот с кем была полная благодать. Ольга могла потихоньку убегать из дома, добираться до столицы на попутке или рейсовом автобусе и потом гулять по улочкам до ночи. Для нее это было приключение. Глоток свободы! Может, сорокалетний Полушкин это понимал и не препятствовал ее побегам, а скорее всего он просто относился к своим обязанностям спустя рукава. Не то что этот Бугров. С ним нельзя было договориться ни по-хорошему, ни по-плохому. Не успела Ольга вчера заикнуться, что ей нужно в город смотаться и желательно одной, без сопровождающих, как Костик взглянул на нее так, что у нее мурашки по телу побежали. А потом заявил с этакой небрежной ленцой: «Ничего не выйдет, лапочка! Во-первых, я подписал договор, где четко оговорены условия твоей безопасности. Во-вторых, моим рабочим временем могут распоряжаться только твои родители. В-третьих, я не хочу лишиться такого шикарного заработка и такой непыльной работы из-за пустых капризов».

«Лапочка!» – это взбесило Ольгу больше всего. Какая она ему лапочка? Да она львица! И по гороскопу, кстати, тоже. А он ее в какого-то котенка превратил! Вот она и решила доказать ему, кто в этом доме хозяин!

Когда пришло время, Ольга вылезла через чердачное окно на крышу, уверенно спустилась по веткам дуба вниз, пробежала через территорию, наблюдая за глазками телекамер (Смешно! Не они за ней, а она за ними!), потом перемахнула с помощью припрятанной в старом дупле «кошки» через забор из розового туфа – и фьють! Только ее и видели.

В столицу она добралась на попутке. Симпатичный парень попался, блондин, Лешей назвался. Всю дорогу анекдотами сыпал. Расспрашивал ее о житье-бытье в привилегированном местечке. Взял по-божески – две сотни. Через сорок минут Ольга уже сидела в кафе с Тусей. А еще через час они вместе вышли на улицу. К тому времени уже стемнело, но девчонки были захвачены разговором настолько, что ничего вокруг не замечали, в том числе и накрапывающего весеннего дождика, и отливающей металликом машины, притаившейся на углу.

– Прошу садиться, милые барышни! Кабриолет подан, – услышала Ольга.

Вглядевшись в темноту прищуренными глазами, она онемела от неожиданности. Только в голове промелькнуло: «Ну ни фига ж себе!»

– Мы с незнакомыми мужчинами не разговариваем! – резко ответила за нее Туся. – Так что катитесь на своем «мерсе», пока я милицию не позвала!

– Это не незнакомый мужчина, – выдавила Ольга из себя каким-то каркающим голосом. – Это мой охранник – Константин Бугров.

– Так точно, – по-военному отозвался Костик, открывая перед ними дверцу и улыбаясь так, словно ему выпал счастливый лотерейный билет.

– Охранник! Вот этот вот? – изумилась Туся, широко распахнув глаза. Оглядев с ног до головы крепкого Костика в стильной куртке и вельветовых джинсах, она обернулась к Ольге и лукаво подмигнула: – Ах, да! Как же я забыла, что ты у нас из крутых-навороченных!

Ольга поморщилась от досады.

– Ты со статусом общаешься или с человеком?

– Не дергайся! – посерьезнела сразу Туся. – Любому с первого взгляда понятно, что ты нормальная девчонка. Без всяких там пальцев веером. Просто брякнула не подумав. Со мной это часто случается. Все уже смирились и не обращают внимания. Извиняешь?

– Извиняю, – охотно кивнула Ольга.

Туся права. Чего на пустом месте рассусоливать? Есть задачи и поважнее.

– Только я с тобой не поеду, пешком лучше пройдусь, – сказала новая знакомая. – Мне недалеко. А ты езжай. Мне нужно еще все эти новости в голове уложить, о братце своем подумать, и вообще. Никак не могу поверить, что Марк с вашей Говердовской связался? Я с этой папиной дочкой пару раз на студии сталкивалась, представляю себе, что она за «жар-птица»... Мой папик не последний человек в Останкино! Это платье мне мамочка из Парижа привезла. Ах, Армани! Ах, Карден! Ах, Гуччи!» – очень похоже передразнила Говердовскую Туся.

Сразу видно – талант! Не то что некоторые, которые за счет папочки на экране мелькают.

Нет, не зря Ольга сразу прониклась к Тусе симпатией. У них, как выяснилось, темпераменты схожи. Иначе бы она так горячо не встала на Ольгину сторону и не поддержала бы ее идею провести собственное расследование.

– Барышни, – напомнил о себе Костик, – давайте не будем стоять на сквозняке. Не дай бог, простудитесь.

– Иди, а то он, кажется, сердится, – усмехнулась Туся. И добавила зачем-то, взглянув на Ольгу: – А он ничего.

– Хочешь познакомлю? – предложила Ольга от чистого сердца.

– Не-а. У меня Толик есть, – призналась Туся. – Правда, сейчас он в Штатах, с молодежной студенческой делегацией. Ответный, так сказать, визит.

Они договорились созвониться и расстались. Туся пошла пешком. А Ольга села в машину и задумалась. Как Костик ее разыскал? Выходит, ему известно, что она часто посещает это необычное местечко, где в ряд стоят компьютеры, а «дохлые проводные мышки» свешиваются с потолка вместе с круглыми светильниками, где синие стены украшают серебристые блины хард-дисков, где можно выпить чашечку кофе и поболтать об игровых новинках.

«А что ему еще обо мне известно?»– подозрительно прищурилась Ольга, сверля глазами его стриженый затылок.

Вскоре она получила ответ на этот вопрос.

Затормозив перед резными автоматическими воротами, Костик наконец-то произнес:

– Жаль старый дуб.

– Ты о чем?

– Ему, наверное, лет двести. – Он как будто не слышал ее.

– А что? – напряженно откликнулась Ольга, сообразив, к чему он клонит.

– А то! – Костик обернулся и, чеканя слова, произнес: – Если еще раз воспользуешься этим способом побега, придется его спилить.

– Обиделся, значит! – напрямую спросила Ольга и услышала в ответ:

– Обижаются девочки, а мужики делают выводы. Я понятно объясняю, лапочка?

– Понятно! – Ольга поджала губы. Понятно стало многое. Но главное – стало ясно, что ей нельзя пользоваться этим способом побега, а о других ни слова не было сказано. Заодно Ольга напомнила себе, что, пока Бугров называет ее лапочкой, она практически неуязвима.

Тут снова прорезался голос мобильника: «Вжик-вжик-вжик, уноси готовенького!» Ольга полезла в сумку. Как всегда, под руку попадало все, что угодно, кроме телефона. Звонок не унимался.

– Сменила бы ты музыку на что-нибудь поспокойнее, проблем меньше бы было, посоветовала Светка.

– Ая проблем не боюсь, мне без них скучно, – рассеянно ответила Ольга,– откидывая серебристую панель и прижимая телефон к уху. Костик в который раз был благополучно забыт... на время... – Дубровская – младшая на связи, – привычно отрапортовала Ольга.

– Ты почему мне не перезвонила? У тебя же определитель есть! – возбужденно затараторила Туся.

– Я звонила, у тебя все время занято, – напряженным голосом отозвалась Ольга.

– Ну уж все время? Не преувеличивай! Хотя... ладно, не важно. Нужно срочно встретиться.

– Я за, – коротко ответила она и покосилась на Светку.

Та тактично делала вид, что ее не интересует, кто это звонит.

– Ты что там, не одна? Со Светкой, что ли? – догадалась Туся.

– Ясен перец!

– Тогда ты мне сама перезвони как только сможешь. У меня потрясные новости. Только обязательно перезвони. А то у меня язык чешется!

– Договорились. – Ольга отключила связь. – Это моя кузина, – соврала она. В гости приглашает.

– А-а, понятно.

– А ты что вечером собираешься делать?

– Уроки, что же еще, – равнодушно ответила Светка.

Ольга взглянула на ее невозмутимое лицо спящей красавицы и решила, что правильно соврала. Неизвестно еще, какие там новости у Туси. О братце своем она явно вчера что-то недоговаривала. Так и сказала: «Есть у меня на его счет кое-какие подозрения, но сначала я сама должна в них убедиться».

Света Красовская в последнее время редко меняла решения. Вот сказала Ольге, что будет сидеть за уроками, и сидит. Уже целый час. Даже с родителями в кино не пошла, как они ее ни уговаривали. А все потому, что теперь это была другая Света Красовская. Нет, внешне она не изменилась, ну разве что немножко похудела, взгляд стал менее беззаботным. А так из зеркала на нее смотрела все та же миловидная шестнадцатилетняя девушка с карими глазами, вздернутым носиком, большим выразительным ртом. У нее была все та же прическа – каре с пышной челкой и высветленными рядками, те же ноги, руки, улыбка... И все же это была не она. В ней прежней что-то сломалось в тот миг, когда она увидела Марка и Говердовскую в полутемном зале среди ревущей от восторга толпы. Казалось, только что она была частью этого веселья, и вдруг сердце ее остановилось и ухнуло в пропасть. Это было похоже на внезапную смерть. Но Света неожиданно выжила и как будто оказалась за стеклом по другую сторону от всех остальных. И вот что удивительно! Очутившись в зазеркалье, она ничего не хотела менять.

Каждое утро она вставала, чистила зубы, завтракала вместе с родителями, шла в лицей и делала еще множество полезных и не очень полезных вещей, но вовсе не потому, что ей этого очень хотелось, а потому, что так было нужно. Нужно было смеяться, когда рассказывали что-то смешное, и она смеялась. Нужно было готовить уроки, она их готовила. А душа – что ж – поболит, поплачет и успокоится. Душа ведь бессмертна!..

Кстати, что туту нас... Света заставила себя заглянуть в учебник, почувствовав, что вторгается в опасную область чувств...

«Что такое теория игр? – принялась читать Света пособие по математике (ничего себе темочку подкинули!). – Это математическая теория конфликтов. А что такое конфликт? Это такая ситуация (положение, стечение обстоятельств), в которой сталкиваются интересы сторон, происходит борьба интересов...»

«Надо же, как верно замечено! Конфликт это борьба интересов, прямо как у нас с Говердовской. И за что она меня так невзлюбила? За то, что я девочка не ее круга? Что на льготных условиях в лицей принята? Что меня по блату туда взяли, благодаря маминому знакомству с директрисой? Наверное, эта взаимная неприязнь возникла задолго до Марка, подумала Света и вздрогнула: так неожиданно резко ворвался звонок в ее мысли. Но из кресла она не поднялась. – Может, это случайный звонок. Мало ли кто ходит вечером по квартирам? Опросы разные социологические проводят, подписи за какого-нибудь кандидата собирают, картошку предлагают...»

Звонок повторился.

«Ну почему меня не хотят оставить в покое? Что я им всем сделала?» – Света нахмурилась и резко поднялась. В конце концов, есть же дверной глазок. Спустя секунду она уже улыбалась неожиданной гостье:

– Ба! Крылова! Какими судьбами? Ты, случайно, адресом не ошиблась?

– Прекрасно понимаю твою иронию и даже разделяю ее, но у меня есть смягчающее вину обстоятельство. – Туся небрежно дернула молнию куртки вниз и взглянула на Свету кристально чистыми глазами. – Веришь, минуты свободной не было. Все каникулы как проклятые готовились к юбилею Кахобера. Класс украшали, поздравление репетировали. Лизка «капустник» затеяла. Сценарий придумала, роли расписала. Теперь всех терроризирует...

Присев на пуфик, Туся стала расшнуровывать малиновые замшевые ботинки, подобранные в тон к куртке.

– Тапочки дашь? – спросила она, не поднимая головы. – Или так шлепать прикажешь?

Разумеется, Света понимала, что Туся заговаривает ей зубы. Им обеим была хорошо известна главная причина, почему они так долго не общались. Но поскольку Туся не считала нужным ее упоминать, Света тоже решила промолчать, хотя ощущала некоторое беспокойство. Мало того что Туся свалилась как снег на голову, без всякого предупреждения, так она еще свалилась одна – без Лизки. А они ведь как сиамские близнецы. Куда одна, туда и другая. Нет, явно что-то случилось. Вот только что?

«А вдруг что-то с Марком?» – молнией сверкнуло в сознании, и сразу в том месте, которое называют загадочным словом «душа», заныло и заболело. Вчера вечером Марк приходил, хотел поговорить, а она к нему не вышла, несмотря на все уговоры мамы. Испугалась... нет, не испугалась, поспешила поправить себя Света, просто не захотела лишних объяснений. И неважно, что она потом полночи проревела, заглушая рыдания подушкой. Об этом никто, кроме нее, не знает. Ну, разве что родители. Но они утром промолчали. И Света была им за это благодарна. В каком-то смысле этим молчанием они признавали ее право на личную жизнь. Давали понять, что она уже взрослый человек и вполне может принимать самостоятельные решения. А все эти выяснения... Кто в чем виноват? Ну что от них толку? И так все ясно. Ведь как современные психологи утверждают: «В жизни случается только то, что непременно должно случиться!» Не больше, но и не меньше.

Света вздохнула украдкой и полезла в шкаф за старыми тапочками без пяток.

– Надевай.

– Вот спасибо. Мои любимые. – Туся всунула в них ноги, поднялась и деловито заметила: – Я смотрю, твоих дома нет?

– В кино ушли, – пояснила Света, продолжая наблюдать за подругой.

– Повезло нам, значит. Терпеть не могу, когда родители под ногами путаются. Плюшками там всякими угощают. С советами лезут, как будто им своих проблем мало.

– Да, это верно. У каждого своих проблем хватает. А чего это ты без Лизки? И вообще у вас там все в порядке? – дрогнувшим голосом спросила Света.

Туся обернулась.

– Говорю же тебе, Кукушкина репетирует с классом.

– А ты чего ж не репетируешь?

– А я и так все назубок знаю. – Туся махнула рукой. – Это же самодеятельность, а перед тобой будущая актриса Больших и Малых театров. – И, многозначительно посмотрев на Свету, успокоила: – Да не дергайся ты так, все живы-здоровы, а остальное поправимо.

У Светы немного отлегло от сердца. Впрочем, шестое чувство, которое люди называют интуицией, настойчиво советовало ей ни в коем случае не расслабляться. Потому что «поправимо» в устах Туси могло означать только одно – она задумала что-то поправлять. А это могло быть чревато последствиями.

Тем временем, убедившись перед зеркалом, что неземная красота ее не поблекла, подружка прошла в комнату и уселась в кресло.

– Ну, рассказывай, как ты тут?

Нужно признаться, Туся все же застала Свету врасплох этим неожиданным вопросом.

– Я? Я хорошо, – засуетилась она, стараясь собрать разбегающиеся мысли. – У нас тоже вот в лицее юбилей намечается. Десять лет в последних числах апреля. Меня, возможно, ведущей торжественной части выберут...

– Свет!..

– В субботу все решится... у нас три кандидатки... – гнула свою линию Света. – Мне вот текст дали. Хочешь посмотреть? Может, что-нибудь ценное посоветуешь... Ты же на телеви...

– Свет! – прервала ее Туся. – Я все знаю.

– Что ты знаешь? – едва слышно произнесла Света.

– Все! – Взгляды подруг пересеклись. – О тебе... О моем двоюродном братце... Как он из тебя деньги тянул... о Марке... В общем, обо всем, что случилось за последние три недели.

– Откуда?! Впрочем, понятно, – сообразила Света и опустила глаза.

Если бы она не была так удивлена, то не задала этого глупого вопроса. Только Ольга была посвящена в эти подробности. И тут Свету захлестнула волна негодования. Она ей доверилась как подруге! А та! За ее спиной! Так поступить!

– Да как она могла? – Щеки Светы запылали гневом. – Это же самое настоящее предательство!

– А вот это ты зря! – Туся даже вперед подалась, защищая Ольгу. – Ольга – подруга, каких поискать. Она сама меня попросила все тебе рассказать. Сама, представляешь? Не из-за угрызений совести там каких-то, а просто хочет, чтобы все по-честному было. Чтобы без всяких недомолвок. А то, говорит, чем больше туман в этом деле рассеивается, тем больше тайна сгущается. – Туся покосилась на Свету. – Это я ей сегодня названивала. Из-за меня ее с урока выгнали.

– Не дурочка, догадалась, – отозвалась Света. – Что же она с тобой не пришла? Судя по всему, вы не так давно с ней расстались.

– Сдрейфила. Сказала, утро вечера мудренее. И если хочешь знать мое мнение, ты на нее не обижаться должна, а благодарить!

– Да не обижаюсь я уже! Так, в сердцах накричала! – неожиданно для себя самой призналась Света и почувствовала, что это не просто слова, ей и в самом деле стало легче. Оказывается, неопределенность с подругами томила и мучила. – Наверное, Ольга права, – сказала Света, не отдавая отчета в том, что говорит вслух. – Нечего на зеркало пенять, коли...

– Очень образно, – перебила Туся, покачав головой, и сказала: – Похоже, надо поработать над ошибками. Давай по порядку во всем разбираться.

– Ну, давай! – сдалась Света.

– Первое, Сергея я беру на себя. Какой ни есть, а все же родственник.

– Этого-то я и боялась! – вырвалось у Светы.

Именно потому, что родственник, она не хотела посвящать взрывную, непредсказуемую Тусю в свои сложности. Были и другие причины. Первое, думала, что сама со всем справится. Второе, решила, что чем меньше народу будет об этом знать, чем лучше для нее самой.

– Тусь, а может, ну его! – с надеждой в голосе попросила Света. – Он вроде оставил меня в покое. Уже две недели тишина.

– Не беспокойся! Я скандала устраивать не буду! Просто поговорю с ним по душам, в глаза его красивые подлые посмотрю! Кстати, я к нему сегодня в общагу ходила, школу из-за этого прогуляла, жаль, не застала субчика! – бойко отозвалась Туся, отбросив длинную блестящую прядь темных волос за спину. И, словно прочитав Светины мысли, нравоучительно заявила: – Глупая ты, Светка. Твое прошлое – это твое прошлое. И, кроме тебя, оно никого не касается. Ни Сергея, ни Марка, никого! Ты ни перед кем не должна оправдываться!

– Тусь! Ты еще будешь мне нотацию читать!

– А кто еще читал? – Туся приподняла тоненькую ровную бровку.

– Ольга, кто же еще! Вчера на меня набросилась. То же самое говорила. Прошлым жить нельзя! Подумаешь, ошиблась! Плюнь, разотри и шагай вперед! Девственность – это не только невинность. В христианском понимании – это еще и душевная чистота. А у тебя с этим все в полном порядке!

– Слушай, умные речи! – Туся уважительно выпятила нижнюю губу.

– Да. Умные. Я теперь, если хочешь знать, совсем по-другому к этому относиться стала. Я больше никому не позволю себя запугать! Света бездумно шагнула к окну, взялась за занавеску.

– Ты куда пошла? Сядь и сиди! – почему-то заволновалась Туся.

– Ты чего? – обернулась в недоумении Света.

– Ничего! Не отвлекайся. У нас с тобой серьезный разговор, а ты бегаешь туда-сюда. Сосредоточиться мешаешь. Работа над ошибками, к твоему сведению, еще не закончена. Это, конечно, все замечательно, что ты сказала, но вот как с Марком быть? – и, пристально посмотрев на Свету, Туся добавила: – Я вчера с ним виделась.

Света пересекла комнату и опустилась в кресло: ноги сразу стали ватными.

– И как ты все успеваешь, Крылова? И с Ольгой вчера пообщалась, и с Марком поговорила.

– Считай это нашим общим невероятным везением, – ответила Туся. – Короче, Марк с Говердовской не встречается...

– Как? Уже? – с издевкой вырвалось у Светы.

– И никогда не встречался! – сказала Туся категорическим тоном.

Света недоверчиво хмыкнула:

– Да? Это он тебе так сказал?

– Он. И я ему верю.

– И я бы поверила. Только вот не забывай, я на том концерте тоже побывала.

Туся передернула плечами:

– Да дался тебе этот концерт! Ты что, Марка не знаешь?! Он же повернут на хэви-металл! Разве мог он устоять против такого соблазна? Не мог! – убеждала Туся. – А тут еще Ирка ему сообщила, что ты в Москве, а не в Котове своем. Вот его и повело! Вспомни, как вы перед каникулами расстались? Не ссора, не дружба, черт-те что, одним словом! Ты тоже, между прочим, к этому руку приложила! Что ты нам с Лизкой наплела, когда мы к тебе пришли? Что тебе нужно подумать, побыть одной! Что ты с Марком совсем голову потеряла! Учебу забросила!

Света покраснела, вспомнив весь тот вздор, что она несла. Странно, тогда почему-то все ее рассуждения казались ей убедительными, а теперь наивными и какими-то совсем уж детскими.

– А к «Дяде Сэму» он эту Говердовскую пригласил только потому, что в долгу не хотел оставаться, – продолжала Туся свою страстную защитную речь, не давая Свете толком прийти в себя. – Она деньги за билеты отказывалась брать. Вот он и решил: ты мне билетики, я тебе приглашение в кафе. А все остальное – розы, поцелуйчики, поход на шестой этаж с Иркой на руках, стихотворное объяснение в любви – это все полная лажа! Выдумки чокнутой, помешанной о фирменных тряпках! Я когда Марка в подробности этой «истории с продолжением» посвятила, он чернее тучи стал! Говорит: я к ней пальцем не притронулся! Она мне на фиг не нужна! Хотел с ней даже разобраться, да я остановила., Сказала, что все, что она совершает, так или иначе к ней обязательно вернется.

Туся вдруг замолчала, как будто ее красноречие иссякло. В комнате повисла тишина. И стало слышно, как тихо и ритмично тикает на полке будильник, отмеряя секунды: тик-так, тик-так... Так же размеренно текла Светина жизнь вот уже две недели... Но пришла Туся, влезла в душу, вывернула ее наизнанку... И самое ужасное заключалось в том, что Свете захотелось броситься к Марку прямо сейчас... Но разве она могла это сделать после того, что случилось?..

– Ну чего ты, словно воды в рот набрала? Скажи хоть что-нибудь, – потребовала Туся.

– А что я должна сказать? – наконец-то произнесла Света. – Разве так уж важно, что там между Марком и Иркой было на самом деле, а что ее выдумки? Нет, не хочу обманывать, – поправилась она, испугавшись собственных слов. – Конечно, важно. Только я устала переживать, ошибаться. Знаешь, отец мне как-то сказал, что больше всего ценит в людях надежность, как в технике. Мне тогда смешно стало, а сейчас я его очень хорошо понимаю. – Света перевела дыхание, а потом взволнованно продолжила: – Вот ты Марка оправдываешь, ну что он на тот рок-фестиваль пошел, а я чувствую, понимаешь, чувствую, что ему не только потусоваться под любимую музычку хотелось. Ему хотелось доказать мне, что такие парни на вес золота! Что стоит ему только пальцем поманить, и к нему очередь из девчонок выстроится! Думаешь, он не понимал, что мне будет больно? Еще как понимал! Но его это не остановило! Да и я ничуть не лучше! Сразу поверила в его измену! Вот и получается, что мы оба все испортили. Света опустила глаза, принялась теребить поясок халатика: – А разбитый горшок, может, и можно склеить, только он от этого красивее не станет.

– Как бы не так! У тебя нос растет! – отозвалась Туся, намекая, что Света занимается самообманом, и, окинув ее изучающим взглядом, снисходительно добавила: – Ладно, отдыхай! На сегодня, так и быть, работа над ошибками закончена.

– Вот спасибо! Ты настоящая подруга. – Света вымученно улыбнулась, но на всякий случай поспешила сменить тему. – Пошли чайку попьем. А то в горле что-то пересохло. А может, ты кофе хочешь или соку? В холодильнике целая батарея припасена, даже дорогущий гранатовый есть. Мать старается: тонус мой упавший поддерживает. Да, кстати, как твой Толик поживает?

– Толик? – Туся отогнула рукав кофточки и взглянула на изящные часики в позолоченном корпусе:

– Спешишь? – огорчилась Света.

– В общем, да. Но время на чашечку крепкого кофе у меня всегда найдется. – Туся кивком головы подтолкнула Светку к кухне. – Значит, Толик? – переспросила она. – Толик, мой сейчас в Америке. С молодежной делегацией, которую Лужков возглавляет...

– Да что ты?! – преувеличенно восторженным тоном откликнулась Света.

Через полчаса Туся оказалась на улице. От дерева тут же отделилась тень, шагнула навстречу, и глубокий голос встревоженно произнес:

– Что так долго? Я весь издергался тут! – Марк вышел на свет, и Туся вдруг обратила внимание, как осунулось со вчерашнего дня его красивое лицо.

«Наверное, ночь не спал. Переживал ковбой. Да и Светка не в лучшей форме, прямо нужно сказать», – подумала Туся и напомнила себе, что с этой минуты трудная миссия мирить влюбленных целиком ложится на ее хрупкие плечи. Лизка ей в этом деле не помощник. Она уперлась, что у Светки с Марком ситуация особая, в общем, они сами во всем должны разобраться. Тут мнения подруг резко расходятся. Какое же это личное дело, когда в нем столько народу замешано? Позже она, разумеется, все расскажет Лизке. И о братце своем шантажисте, и о Марке с Говердовской. Потому что у близких подруг не должно быть секретов друг от друга. Иначе что это за дружба? И вроде бы до Светки это сегодня дошло. Оставался вопрос: как из всего этого выпутается Кирюша, братец Марка. Он ведь держит язык за зубами, а может, он тоже не в курсе? Нужно будет выведать у Марка при случае... И если Кир что-то знает из того, чего не знает Лиза, Туся ему не завидует...

– Тусь, ну что ты мне на нервах играешь! Марк нетерпеливо дернул Тусю за рукав. – Ты рассказала ей, как все было на самом деле? – А то! Голос сел убеждать! А у меня завтра съемка...

– Да забей ты на свою съемку! Что она сказала? – не слишком-то вежливо перебил Марк.

Но Туся милостиво сделала скидку на его состояние.

– Она много чего сказала. Сказала, что устала переживать, что надежность для нее важнее всего. И еще. – Туся взглянула на Марка, как будто булавкой к стене пришпилила. Светка, между прочим, подумала так же, как и я вчера вечером. Что ты хотел, чтобы она тебя приревновала к этой Ирке. Только она выразилась круче.

– Как? – поморщился Марк, предчувствуя, что услышит нелицеприятную для себя вещь.

– Что ты хотел доказать ей, что такими парнями не разбрасываются! А чтобы ей больнее было, выбрал Ирку!

Марк со всей силы впечатал кулак в свою левую ладонь.

– Черт! И ведь хотел! Хотел! Светка права! А все потому, что тормоза сдали! Но должна же она понять, что я не со зла это сделал, по дурости! Каждый человек хоть раз в жизни да оступается! Мы же не ангелы с крылышками и не в раю живем, а на грешной земле!

– Вот! – Туся кивнула. – Это ты верно заметил! Каждый из нас имеет право на ошибку! Только Светка сейчас в таком состоянии, что ей на все наплевать. А ты заладил: иди к ней да иди к ней! Знаешь, как я задергалась, когда она к окну подошла. Думаю, увидит тебя, и все! Конец эфира!

– Да, наверное, это была неправильная мысль. – Марк с усилием отвел взгляд от Светкиных окон.

От сознания собственной вины легче не становилось. Почему-то в голове отложилось слово «надежность». Он вдруг понял, что поранил хрупкий, драгоценный росток, живущий в душе Светы, поколебал не просто ее веру в него, а ее веру в них обоих. Если бы речь шла только о нем, он бы нашел средство вымолить прощение, но как вернуть надежность их отношениям, если она не хочет верить в них? Вот в чем вопрос.

И, взглянув на Тусю внимательно и серьезно, Марк честно признался:

– Ума не приложу, что же мне теперь делать? Прямо тупик какой-то.

Туся решительно тряхнула волосами. Да она себе никогда не простит, если спасует в такую минуту!

– Я же тебе вчера говорила, – твердо сказала она, рубанув рукой воздух, – нужна экстремальная ситуация! Стресс! Такую душевную усталость лучше всего стрессами лечить, по себе знаю. В общем, у меня тут один план нарисовался...

– Какой? – В Марке сразу же проснулся дух авантюриста.

– Узнаешь, когда придет время, – загадочно отозвалась Туся и задорно прищурилась: – Но для начала, Ильин, ответь мне на один вопрос.

– Спрашивай.

– На что ты готов ради Светки?

– На все!

Марк произнес это не раздумывая. Если бы Туся, сейчас сказала: прыгни в Ниагарский водопад, достань звезду с неба, повтори двенадцать подвигов Геракла, и Света вернется к тебе – он бы выполнил все! Он бы горы свернул! Преодолел все препятствия на своем пути и вышел бы победителем! Потому что он любил Свету, любил впервые в жизни и хотел, чтобы они снова были вместе! И она любила его. Любила! Он это чувствовал, что бы она там ни говорила!..

– Обиделась? – Ольга встретила Свету в раздевалке и сразу принялась выяснять отношения.

Она никогда не ходила вокруг да около. Могла и непечатно приложить, если что! Но только за дело. Девчонки ее за справедливость уважали, поэтому и в старосты выбрали. В общем, хорошая у Светы была подруга. Глупо было ее терять из-за собственных ошибок.

– Не обиделась, успокойся. – Света посмотрела на Ольгу. – Туська вчера сказала, что я тебя еще благодарить буду, когда все узнаю. – Повесив куртку из искусственной замши на крючок, она обернулась. – В общем, спасибо. Ты все правильно сделала. Мне легче стало. Честно, Оль!

Ольга шумно выдохнула и вытащила руки из фирменного холщового комбинезона.

– Уф! Значит, подруги?

– Конечно.

– Закрыта тема!

– Знакомая фраза. Так Крылова обычно говорит. – Света подошла к зеркалу.

– А-а-а, с кем поведешься, от того и наберешься!

– Это верно! – Света добродушно усмехнулась. – Тоже мне, Чип и Дейл спешат на помощь!

– А я кто? Чип или Дейл? – Ольга задумчиво нахмурилась и тут же улыбнулась: – Впрочем, неважно. Они оба очаровашки.

Она уселась на скамейку и стала наблюдать, как Света взбивает челку расческой. Сама она обычно только проводила массажной щеткой по коротким волосам, а иногда и просто пятерней, и порядок. Хотя Ольге стрижка под мальчика очень шла и косметикой она пользовалась умело. Никогда не перебарщивала!

– И как же теперь? – В серых глазах Ольги плескалось любопытство.

– В смысле? – Света убрала расческу, довольная результатом.

– Ну, с Марком. Помиритесь?

После короткого размышления Света призналась:

– Не знаю, Оль. Я так запуталась, что теперь ни в чем не уверена.

Ольга собралась высказать свое авторитетное мнение но тут в раздевалку ворвалась стайка девчонок. Среди них было несколько одноклассниц.

– Всем привет! Чудный денек намечается! – воскликнула Говердовская. На ходу расстегивая кожаный свингер, она потянула носиком, проходя мимо Светы, и небрежно бросила: – К твоему сведению, этот цветочный аромат сто лет как вышел из моды!

– Да? – Света приподняла бровь. – Странно. Эти французские духи мне Марк подарил. А кто-то вчера говорил, что вкус у него безупречный, – без лишней суеты ответила она, отмечая, как вытянулось от удивления лицо у Ольги, как обернулись и насторожились девчонки, боясь прозевать что-нибудь важное.

Всем было интересно, что сейчас будет:

Света впервые ответила на выпад соперницы.

Ирка несколько секунд растерянно молчала, видимо не веря собственным ушам, а потом, опомнившись, натянуто улыбнулась:

– Нашла что вспоминать! Дела давно минувших дней, преданье старины глубокой! Подумаешь, духи подарил. А вот мы с ним позавчера вечером в аквапарк ходили! Ой, девчонки, вы бы видели, как Марк ныряет! Прямо как дельфин. А на горках он такое вытворял, что у меня дух захватывало. Мы там целый вечер провели. Плавали, и все такое! Она жеманно растягивала слова, восторженно закатив глаза к потолку.

И тут со Светы слетело сонное оцепенение, в котором она благополучно пребывала в последнее время. Ирка позавчера с Марком ходила в аквапарк? Плавали, и все такое? Да сколько же можно это вранье терпеть?!

– Значит, в аквапарк ходили? – уточнила Света, заметив краем глаза, как к ней подходит Ольга и встает рядом, для моральной поддержки. С той стороны, правда, тоже образовывалась коалиция в лице Зверевой и Тер-Петросян.

– Ходили, – уперлась Говердовская, взглянув на Свету с усмешкой. – А что? Тебя что-то не устраивает?

– А то, Говердовская! Кончай гнать! – резко сказала Света, намеренно не замечая оскорбительного вопроса. – Марк, конечно, плавает, как дельфин, только вот не был он позавчера с тобой ни в каком аквапарке!

– Почему не был? – выдохнула Жанка, выпучив голубые-преголубые глаза.

– Потому что позавчера вечером он был со мной! – Ответ Светки вызвал самый настоящий переполох среди девчонок.

– Шок! Это по-нашему! – удовлетворенно сказала Ольга и заметила вполголоса: – Кстати, не хочется тебя напрягать, но народу на нашем шоу прибавилось.

Света чуть обернулась назад. Действительно, в раздевалке появилось несколько любопытных старшеклассниц. Близко не подходили, но и уйти не торопились. Все тянули время у зеркала, придирчиво вглядываясь в свои отражения. Света воинственно отмахнулась.

– Пусть слушают, лишь бы не мешали!

– Тоже верно! Все равно в лицее слухи разносятся со скоростью звука. Триста тридцать метров в секунду! – уточнила Ольга зачем-то.

И вдруг среди этого шумного гама раздался оглушительный Иркин смех. Он был так неуместен, так неестественен в этой ситуации, что Света растерянно подумала: «Может, Ирка умом тронулась? А что? Такое случается, когда у человека неустойчивая психика».

– Ай да Марк, ай да супер-мальчик! – сказала Ирка сквозь смех. – Ладно, признаюсь, не были мы с ним в аквапарке. – Она промокнула несуществующую слезу под глазом и покачала головой, как бы удивляясь: – Значит, он к тебе приходил. А мне сказал, что к зачету готовиться будет. Получается, он нам обеим мозги пудрит. По расписанию с нами встречается. А может, не только с нами? Может, у него целый список. Супер-мальчики они такие! Они ведь всегда на победу нацелены!

– Может, и так, – холодно отозвалась Света. – Только спорим, что тебя в этом списке нет!

– Ты сказала «нет», Я сказала «есть», – парировала Ирка, зло прищурившись. – Только это все слова, а они ничего не стоят.

Одноклассницы, как по команде, повернули головы к Свете, ожидая, что она ответит. А Света перестала замечать всех, кроме Говердовской. Это надо же так выкрутиться! Их взгляды скрестились, словно отточенные клинки во время поединка. Две девчонки, оспаривающие право... На что? На внимание Марка? На победу в затянувшемся конфликте? Нет, сказала себе Света, на справедливость! Слишком долго она терпела унизительные выпады этой взбалмошной девицы, настала пора поставить ее на место! И уж если Говердовская бьет ниже пояса, то ей тоже нечего с ней миндальничать. Решение пришло внезапно, и с губ Светы сорвалось:

– Да? Ты в этом так уверена? А давай прямо сейчас Марку позвоним и выясним, пустые это слова или нет, – предложила она, и сразу же, как по мановению волшебной палочки, к ним протянулось несколько рук с мобилами.

Темные зрачки Говердовской дрогнули, в них отразилась растерянность и еще что-то, похожее на испуг. Но Света не успела насладиться этим зрелищем, уже через секунду Говердовская нацепила налицо привычную пренебрежительно равнодушную маску и процедила сквозь зубы:

– Отвали, Красовская! Я – не ты, мне этой фигней страдать некогда!

Она растолкала девчонок и направилась в класс. Зверева и Тер-Петросян побежали за ней. А вслед им раздался звонок.

Теперь уже все похватали сумки, рюкзаки и бросились в класс. Опоздания в лицее не были таким уж редким явлением. Но не в полном же составе! К тому же первым уроком по расписанию была физика, и вел ее Ленечка, завуч. Звали его на самом деле Игорь Николаевич, а прозвище Ленечка приклеилось к нему потому, что он здорово смахивал на Якубовича. Те же усы, та же импозантная полнота в теле и тот же добродушный юмор.

На переменах обсуждалась одна и та же новость. Шепотом, кулуарно, но жарко. Те, кто успели пострадать от несчастной любви, были на стороне Ирки. «Все парни сволочи! – утверждали они. – Им не стремно на два фронта работать». Другие, их было большинство, уверяли, что Ирка просто-напросто придумала любовное сафари с Марком. Иначе, резонно спрашивали они, чего это она так позорно сбежала, когда Светка ее к стенке приперла? Были и такие, как Алка Эпштейн. Она поддакивала и той и другой стороне, не имея собственного мнения. Говердовская усиленно делала вид, что ее это все не напрягает. На переменах она либо кому-то названивала с мобильника, либо уединялась со Зверевой и Тер-Петросян.

Что же касается Светы, то она в этих дискуссиях не участвовала и на соперницу не смотрела. В общем, адекватно реагировала на события. И хотя она отлично понимала, что так и не выиграла этого сражения, а всего лишь одержала ощутимую победу, внутри у нее все ликовало. А в голове с завидной периодичностью вертелись строчки из песенки Арбакайте:

В небе парила Перелетная птица,

Я уходила, чтоб возвратиться...

Куда возвратиться? Света об этом не задумывалась. Пока ей хватало и того, что состояние ее души полностью соответствовало этим строчкам. Конечно, ей хотелось поболтать об этом с Ольгой, но подругу, как назло, сразу после первого урока увели в другой корпус. Там у первоклашек учительница заболела, а Ольга над ними вроде как шефствовала. Вот ее и попросили посидеть с ребятами, чтобы те по школе не бегали.

«Интересно, чем там Ольга малышню развлекает? Скорее всего на компьютере с ними резвится. Осваивают какую-нибудь новую «стрелялку» под названием «Каньон скелетов» или «Космический бунт». Впрочем, всем без разницы, чем они там занимаются, лишь бы тихо было. Вот у них идет урок английского новая тема, сложная, а тишина в классе потому, что каждый занят своими делами. Кто-то читает под партой книжку, кто-то записками перебрасывается, поглядывая на Говердовскую и Светку, кто-то жвачку жует, разглядывая ученый-переученый пейзаж за окном. Одна только Жанка достала диктофон и записывает «прошедшее законченное время», чтобы потом вызубрить слово в слово за англичанкой.

Света тоже не вникала в новую тему. Сидела и считала минуты до звонка, но, как часто это бывает, в последний момент случилось непредвиденное.

– А кто у нас сегодня дежурит в классе? – спросила Елена Андреевна, продиктовав домашнее задание.

– Юля Васильева и Сухова Дина. Обе болеют, – сообщила Жанка, взяв на себя обязанности отсутствующей старосты.

Молодая преподавательница посмотрела на Жанну, посмотрела на Свету, сидевшую за ней, и попросила с милой улыбкой:

– Жанна, Света, полейте, пожалуйста, цветы в кабинете.

Ну, Жанка, понятно, сама напросилась, а Светка-то с какого тут боку-припеку, спрашивается? Но ведь не скажешь: извините, мне некогда. Пришлось задержаться. Света пошла за лейкой с длинным изогнутым носиком, крикнув девчонкам, чтобы те передали Ольге, где ее искать.

Англичанку можно понять, думала Света, поливая пышные заросли на подоконнике. Она хочет выиграть конкурс на самый зеленый класс в лицее. Ей без разницы, есть у вас личные дела или нет. А Светке, между прочим, в центр нужно, в библиотеку! Книжки сдать. Она и так просрочила. Придется ныть, чтобы простили, а может, и штраф заплатить. А еще она должна к субботе приготовить небольшой, но красочный рассказ о лицее и его достижениях. У них что-то вроде отборочного конкурса на роль ведущего намечается.

«У Марка бы это экспромтом вышло. Подошел бы к микрофону и рассказал бы все лучшим образом. А если бы еще и улыбнулся в конце своей речи, то вообще сразил бы всех наповал! – подумала она и тут же с досадой одернула себя: – Ну при чем здесь Марк?» – «А при том, голубушка, – прошептал ей внутренний голос, что собственное сердце не обманешь!..»

В небе парила Перелетная птица,

Я уходила, чтоб возвратиться...

– Светк, заткни фонтан, мешаешь!

«Во дела!» – улыбнулась Света. Получается, она вслух напевала, поливая цветочки.

– Могла бы и помочь. Нам обеим это дело поручили, кажется, – напомнила она, бросив взгляд через плечо.

Жанка наморщила аккуратный носик:

– Я к тебе позже подключусь, когда на стремянку придется лезть, – пообещала она с последней парты и добавила в свое оправдание: – У тебя же юбка узкая, длинная, в ней не очень-то полазишь, а у меня брюки, я раз туда, раз обратно, – успокоив свою совесть, Жанка перемотала ленту в крутом диктофоне, нажала на воспроизведение и зашевелила губами, повторяя новую тему.

Что ж! Логика в этом, безусловно, есть!

Света снова вернулась было к своему занятию, но услышала, как протяжно скрипнула дверь, и кожей почувствовала, что в класс вошла Говердовская.

– Жанк, выйди отсюда!

Света напряглась. Так и есть, она. И обернулась. Вовремя вспомнились наставления отца, что неприятности нужно встречать лицом к лицу, а к врагу никогда не поворачиваться спиной.

– Чего ради «уйди»! – неуверенно возмутилась Жанка и вскинула брови. – Мы цветы тут поливаем, между прочим.

– Выйди, я тебя русским языком прошу! – Ирка бросила на голубоглазую блондинку острый как бритва взгляд. – Мне с Красовской один на один поговорить нужно!

Пожав плечами, Жанка медленно пошла к выходу. Ее просто распирало от любопытства, но – увы! – превратиться в невидимку она не могла.

Едва одноклассница вышла за дверь, Ирка швырнула на ближний стол дорогущую испанскую сумку ручной росписи и сказала, воинственно сузив глаза:

– Ну что? Поговорим о Марке? Хочешь расскажу, как все было на самом деле? Где мы с Марком познакомились? Как у меня оказался номер его телефона? Как мы вместе оказались на рок-фесте?

– Зачем? Я всегда чувствовала, что он тебе нравится и ты хочешь отбить его у меня, – не повышая голоса, сказала Света.

– Признаюсь, не получилось. Хотя вначале он поддался на мои французские взгляды, что бы он там тебе ни говорил, – довольно больно уколола Говердовская.

Света с секунду помолчала и вдруг призналась, словно ее за язык тянули:

– А он ничего и не говорил. Мы с ним не виделись с тех пор, как поссорились. Я тебя на пушку взяла! – Она хотела добавить, что Марк действительно приходил к ней в тот вечер, но Ирка не дала ей ничего толком объяснить.

Ее лицо перекосилось от гнева, едва до нее дошло, что ее, такую умную и пронырливую, на раз-два развели.

– Ах ты дрянь! Ненавижу тебя! – завопила она, шагнула вперед и заговорила отрывисто, резко бросая слова: – Думаешь, что унизила меня перед всеми? Думаешь, выставила на посмешище? Ошибаешься, генеральская дочка! Плевать я хотела на этот хваленый лицей! На этих никчемных косметических барби! И на тебя в том числе!

– Ну, на меня – это понятно, – отозвалась Света. С ней происходила странная вещь: чем больше выходила из себя Ирка, тем спокойнее становилась она сама. – А как же твои подруги? На них ты тоже плюешь?

– Ты это о ком? – Ирка нервно передернула плечами. – Тер-Петросян со своим мясистым носом подружка, что ли? С ней нигде появиться нельзя, у парней истерика начинается. И Людка Зверева со своими скудными умственными способностями не лучше. Иногда такое ляпнет, хоть стой, хоть падай.

– Может, и об учителях что-нибудь скажешь? – Ирка, представьте себе, не уловила в Светиных словах издевки.

– И скажу! Думаешь, я не знаю, что мне достается от них за то, что я успешная! – Атмосфера накалялась. – Мира мне специально по лит-ре отметки занижает! Англичанка вечно придирается, тряпкам моим завидует! Ниночка твоя, старая дева! На все готова, как пионерка, лишь бы с твоей мамочкой дружбу возобновить. В округ побежала, в· ножки там бухнулась, разрешите примерную девочку на льготных условиях принять. Учтите мои боевые заслуги, как-никак с первого часа директор в лицее! А Ленечка наш! Этот плешивый повеса не первой свежести!.. Так и пялится на ноги старшеклассниц!..

Похоже, на Говердовскую напал приступ откровенности, выговориться захотелось, и неважно, перед кем. Или она была убеждена в своей безнаказанности? Как-никак ее папочка шестую строчку среди спонсоров лицея занимает. Вот такие вот мысли промелькнули в голове у Светы, прежде чем она осознала, что все это, конечно, верно, но главное заключается в том, что Ирка бесится от бессилья. И если Света могла стерпеть желчные выпады в свой адрес, в общем-то понимая мотивы, Движущие соперницей, то терпеть незаслуженные оскорбления в адрес лицея, учителей и одноклассниц она не собиралась,

– Не по делу ты, Ирка, так разошлась, – сказала Света и не дала себя перебить. – Учителя у нас, между прочим, классные. Это надо же! Ленечку в ловеласы записала! Да он если и пялится, то с одной только целью – замечание сделать: мол, носите-ка вы, девчонки, в школу юбочки подлиннее! Все равно оценить некому! И предметы здесь преподают по специальным программам. Интересно же! Я во многих школах побывала, профессия у отца такая – военный он, где прикажут, там и служит, так что мне есть с чем сравнить. И девчонки в классе нормальные. Ну да, богатенькие, ухоженные, а ты хотела одна такая быть? И насчет твоих подруг я не могу с тобой согласиться. К Людке Зверевой я теплых чувств никогда не испытывала, тебе и самой это хорошо известно, но с головой у нее все в полном порядке. Крыша набок не едет. А Каринка, если пластическую операцию на носик сделает, то любую красавицу за пояс заткнет!

– И тебя тоже? – не унималась Ирка. Светка посмотрела на нее как на убогую.

Ну как с такой разговаривать, доказывать ей что-то, когда она совершенно·невменяема.

– Знаешь, если вокруг тебя все так плохо, то в первую очередь нужно искать проблемы в себе. В общем, займись собой, нервы подлечи, а меня оставь в покое!

– Ну уж нет! Ты хотела войны, ты ее получишь! – выкрикнула Ирка ей в спину.

Света набросила лямку рюкзака на плечо и молча вышла. Пусть теперь Жанка цветочки поливает. Ее очередь!

Жанка осторожно приоткрыла дверь в кабинет английского. Пусто. Тихо. Замечательно! Была охота лезть в чужие неприятности. Она и так в этом деле пострадавшая сторона, если вдуматься. Это ведь она Ольге билеты на тот злосчастный рок-фестиваль подсунула. Без понятия, конечно, так поступила. Пришла Людка Зверева, говорит, нужно сделать так, чтобы эти два флаера у Дубровской оказались. Жанка, конечно, не дурочка, спросила: «Зачем?» А Людка ей тут же заявила: «Меньше знаешь – крепче спишь! И вообще, ты хочешь в клипе у «Смэш» вместе с Иркой сняться?» Жанка прямо поплыла! Увидеть Сережу Лазарева собственными глазами! Может, если повезет, прикоснуться к нему! Она согласилась не раздумывая! К тому же она не видела ничего плохого в том, что Ольга и Светка (а она не сомневалась, что это будет именно Светка, потому что парня у Ольги не было) развлекутся под тяжелый рок А ее как девочку бестолковую развели! Выяснилось, что клип давно снимается, и без ее участия. Ольга рассказала, когда пришла к ней разбираться. А билеты эти вон к чему привели, целая катавасия!

Жанка стала собирать свои вещи в сумку. О цветах она и думать забыла. На глаза попался диктофон. Пленка в нем давно кончилась, но он стоял на записи. Не отдавая себе отчета, всего лишь смутно догадываясь о чем-то и действуя почти автоматически, Жанка нажала на перемотку. Через пару секунд включила воспроизведение и услышала резкий голос Ирки:

«...Думаешь, что унизила меня перед всеми? Думаешь, выставила меня на посмешище? Ошибаешься! Плевать я хотела на этот хваленый лицей! На этих никчемных косметических барби! И на тебя в том числе!..»

«Вот это да! Это они косметические барби! А она сама-то кто, кукла упакованная?» – Жанка от неожиданности села мимо стула и шлепнулась прямо на полу, а в это время диктофон бесстрастно воспроизводил разговор, который ей так хотелось подслу