КЛЮЧИ К ОБОЛЬЩЕНИЮ. Люди по своей природе — создания упрямые, своенравные, к тому же они полны подозрений относительно помыслов и побуждений других смертных

Люди по своей природе — создания упрямые, своенравные, к тому же они полны подозрений относительно помыслов и побуждений других смертных. То, что практически любой объект в ходе обольщения оказывает сопротивление, совершенно естественно, именно поэтому обольщение редко обходится без препятствий и временных отступлений. Но когда ваши жертвы, преодолев сомнения, начинают, наконец, поддаваться вашему обаянию, они достигают точки, с которой начинается освобождение. Они могут чувствовать, что вы ведете их за собой, но испытывают от этого удовольствие. Осложнения и проблемы не нравятся никому, вот и ваш объект приготовится к скорой развязке. Вы, однако, должны быть начеку, чтобы в этот самый момент удержаться от решительных действий. Доведите дело до восхитительной развязки, которой от вас ожидают с жадным нетерпением, поддайтесь естественному стремлению скорее довести обольщение до логического конца — и вы упустите великолепную возможность, нагнетая напряженность, придать всему событию больше страсти. В конце концов, разве вам нужна пассивная и слабая жертва, чтобы забавляться с ней, как с безвольной куклой? Нет, вам нужно, чтобы ваши партнеры были активными участниками обольщения и в полной мере проявили свою волю. Пусть же гонятся за вами, все сильнее запутываясь при этом в ваших тенетах. Единственный способ добиться от них такого поведения — отступить на шаг назад, вызвав тем самым беспокойство.

Вы и прежде прибегали к стратегическому отступлению (см. гл. 12), но на сей раз все будет иначе. Сейчас объект увлечен вами, так что ваше отступление вызовет приступ паники: это моя ошибка, по всей вероятности, я этому причиной, что-то было сделано не так. Всякий предпочтет именно такое объяснение: ведь если причина разрыва в нем, то в его власти и вернуть все на круги своя, исправив что-то в своем поведении. Напротив, в том случае, если жертва отвергнута вами по не зависящей от нее причине, это означает, что в данной ситуации она бессильна. Людям свойственно надеяться. Ждите: теперь жертва придет к вам сама, демонстрируя напор и агрессию, полагая, что эта уловка сработает. Тем самым она резко повысит в ваших отношениях градус эротизма. Вы должны понимать, что сила воли человека напрямую связана с либидо, другими словами, с его сексуальным влечением. Пока ваша жертва пребывает в пассивном ожидании, уровень эротизма у нее весьма невысок. Когда лее она переходит в наступление, становясь активным участником процесса обольщения, переполняясь беспокойством и тревогой, накал страстей растет. Так нагнетайте напряжение насколько удастся.

Отступая, делайте это тонко, едва уловимо; ваша задача — вызвать смутное предчувствие надвигающейся беды. Осознание того, что вы были непривычно холодны или рассеянны, должно забрезжить у вашей жертвы, когда она останется наедине со своими мыслями, зашевелиться в ее душе ядовитым сомнением. Очень скоро росток пустит корни, и ее охватит безумие, которое станет расти само по себе. Ваше коварное отступление пробудит в жертве желание завладеть вами, и она по собственной воле поспешит к вам прямо в руки, без уговоров и принуждения. Эта стратегия отличается от описанной в главе 20 — там мы наносили глубокую рану, двигаясь к наслаждению через боль. Тогда нашей задачей было добиться, чтобы жертва, ослабев, попала к нам в зависимость, теперь же нам нужны жертвы активные и напористые. Какую из двух этих стратегий предпочесть (а совместить их невозможно) зависит от того, к чему вы стремитесь, и от наклонностей жертвы.

Обоим полам от природы присущи привлекательность и соблазнительность, но приманки у каждого свои. Если, выказывая кому-то симпатию, вы при этом не проявляете сексуального интереса, это почти оскорбительно и будет воспринято как вызов — значит, к вам нужно подобрать ключик, попытаться обольстить вас. Чтобы добиться такого эффекта, вначале продемонстрируйте, что объект вам интересен, прибегнув к письмам или тонким намекам. При личном общении, однако, храните этакую нейтральную бесполость. Будьте приветливы и дружелюбны, но не более того. В результате такой провокации жертва очертя голову бросится в атаку, вооружившись присущими ее полу обольстительными чарами,— а вам только того и надо. На последних этапах обольщения сделайте вид, что заинтересовались другим человеком — это еще одна форма отступления. Когда в 1795 году Наполеон Бонапарт впервые встретил молодую вдову Жозефину де Богарне, то был очарован и ее экзотической красотой, и взглядами, которыми она его одарила. Он стал бывать на ее еженедельных званых вечерах. К его радости, она, пренебрегая другими мужчинами, все время проводила подле него, внимая каждому его слову. Бонапарт влюбился и имел все основания полагать, что Жозефина отвечает ему взаимностью.

На одном из званых вечеров хозяйка была мила и внимательна к нему, как и прежде, если не считать того досадного обстоятельства, что она проявляла не меньшее внимание по отношению к другому мужчине. Тот — бывший аристократ, как и сама Жозефина,— принадлежал к типу людей, с которыми Наполеон не мог потягаться ни в обхождении, ни в умении вести беседу. Сомнения и ревность охватили молодого генерала. Будучи человеком военным, он прекрасно знал, как важно не мешкая перейти в наступление, и спустя несколько недель, проведя стремительную и напористую операцию, заполучил Жозефину в безраздельное владение, а там и женился на ней. Жозефина, обольстительница с недюжинным умом, устроила все очень умело. Она не стала говорить ему, что любит другого, но одного присутствия в ее доме предполагаемого соперника, нескольких, словно случайно перехваченных, взглядов, каких-то поворотов головы, едва заметных жестов было достаточно, чтобы подтолкнуть к этому выводу. Более действенного способа дать понять, что вы утратили влечение к объекту, попросту не существует. Помните, однако, что если ваш интерес к другому окажется слишком явным, демонстративным,; вы рискуете добиться противоположного результата. В этой ситуации не следует казаться жестоким — вы добиваетесь только лишь сомнения и беспокойства. Поэтому ваш интерес к другому должен быть едва-едва заметен, почти не виден невооруженным глазом.

Стоит человеку влюбиться в вас — и ваше хоть сколь - нибудь долгое отсутствие будет вызывать беспокойство. Ваша внезапная отлучка на последних стадиях обольщения должна быть чем-то оправданна — найдите для нее хоть какой-то благовидный предлог. Вы ведь хотите не инсценировать решительный разрыв, а заронить легкое сомнение: нельзя ли было все-таки остаться, не признак ли это охлаждения, не появился ли на горизонте соперник? В ваше отсутствие восхищение вами будет возрастать. Ошибки и промахи будут забыты, вам простят все грехи. Когда же вы вернетесь, плод созреет — к вам бросятся с такой радостью, словно вы восстали из мертвых.

По мнению психолога Теодора Рейка, мы вообще научаемся любить только благодаря неудачам в любви. В младенчестве мы купаемся в любви матери — ничего, кроме нее, мы не знаем. Но, став чуть старше, начинаем чувствовать, что ее любовь не так уж безоговорочна. Если мы плохо себя ведем, если чем-то не угождаем матери, она может лишить нас своей любви. Мысль о возможности утратить материнскую любовь, о том, что мать может нас разлюбить, переполняет нас тревогой, а поначалу и гневом: мы ей покажем, думаем мы, и в припадке раздражения устраиваем истерику. Это, однако, никогда не срабатывает, и мало-помалу мы начинаем постигать, что единственный способ не дать матери снова оттолкнуть нас — подражать ей, быть такими же любящими, ласковыми и нежными, как она. Это привяжет ее к нам надежнее всего. Эта схема повторяется на протяжении всей нашей жизни: сталкиваясь с отторжением или холодностью, мы учимся обходительности, галантности — мы учимся любить.

Воссоздайте эту основополагающую схему в своем обольщении. Прежде всего, окружите свои объекты вниманием и восхищением. У них не будет уверенности в ваших мотивах, однако это будет так приятно, что лишиться этого удовольствия они не захотят ни в коем случае. Когда, тем не менее, это прекратится (в результате стратегического отступления), они испытают гнев и тревогу, возможно, впадут в истерику, однако затем придут к тому же выводу, что и в детстве: единственный способ вернуть вас, заполучить наверняка — подражать вам, стать такими же любящими и так же дарить любовь, как вы. Все повернется на 180 градусов благодаря страху быть отвергнутым.

В истории любых отношений подобная схема неизбежна. Один из партнеров охладевает, другой его добивается, затем они меняются ролями и так далее, снова и снова. Выступая в роли обольстителя, не пускайте ничего на самотек. Позаботьтесь сами, чтобы это произошло. Вы учите партнера быть ^обольстителем точно так лее, как мать учит ребенка взаимной любви. Ради себя же научитесь добиваться такого обмена ролями. Вы должны не просто играть роль того, чьей любви добиваются, наслаждайтесь этим, отдайтесь этому целиком. Возможность почувствовать, что тебя преследует твоя собственная жертва, часто доставляет больше наслаждения, чем сама охота.

Символ: Плод граната. Гранатовое деревце посадили, за ним с любовью ухаживают, поливают, на ветвях появляется плод. Не торопитесь, не срывайте его с ветки — гранат окажется жестким и горьким. Дайте ему созреть, и спелый гранат, тяжелый и ароматный, сам упадет вам в руки. Только теперь его мякоть покажется вам восхитительно сладкой и сочной.

Отлучки, отрицания, увертки, ложь, обманные маневры и смирение — все они нацелены на то, чтобы спровоцировать второй этап, эту загадку истинного соблазна. Заурядное обольщение может развиваться с однообразной и прямолинейной настойчивостью, но обольщение истинное продвигается благодаря отсутствию. ...Это напоминает фехтование: тут также необходимо пространство для ложного выпада. В течение этого периода обольститель не только не приближается к ней, но и всячески ищет способы удержать дистанцию, прибегая для того к различным уловкам: он не обращается к ней впрямую, беседуя только с тетушкой, а если и заговаривает, то лишь на самые банальные и скучно-будничные темы; нейтрализует всё иронией и напускным педантизмом; не реагирует на проявления женственности или эротизма; даже находит для нее поклонника, вполне комического персонажа, чтобы разочаровать ее и ввести в заблуждение. Так продолжается до тех пор, пока она не берет инициативу в свои руки и не разрывает помолвку, таким образом, завершая обольщение и создавая идеальные условия для полной своей капитуляции.

Жан Бодрийяр, «Соблазн»