Международное движение товаров, услуг и факторов производства; государственная политика в области внешней торговли и международного движения факторов производства

При изучении мировой экономики, которая представляет собой совокупность национальных хозяйств и интеграционных группировок, взаимодействующих друг с другом в различных сферах, очень важно четко определить и разграничить основные понятия. Имея своей целью получение четкого представления о процессах, происходящих в мировой экономике, это дает возможность соотнести данные различных исследований, проводимых экономистами разных стран, что создает предпосылки для развития науки, называемой «Мировая экономика», объединяющей полученные знания о функционировании экономических механизмов в различных геополитических и социально-экономических условиях, как основы для объективного научного исследования. Данные вопросы рассматриваются в учебниках: Хасбулатов Р.И. Мировая экономика. М.: Инсан, 1994.; Международные экономические отношения. Под общей ред. Хасбулатова Р.И. М.: Новости, 1991. В 2 т.

Основные категории предмета

Мировая экономика, или всемирное хозяйство, — это совокупность национальных хозяйств, находящихся в постоянной динамике, в движении, обладающих растущими связями и взаимосвязями и соответственно сложнейшим взаимовлиянием, в результате чего формируется крайне противоречивая, но вместе с тем более или менее целостная мировая экономическая система. Изучение и всестороннее исследование многообразных проблем всемирного хозяйства имеет неоценимое теоретико-методологическое и практическое значение для правильного понимания не только процессов, происходящих как в целом современном мире, так и в его отдельных частях и регионах, но и для осмысления тенденций общемирового развития.

Изучением международных экономических отношений занимались многие выдающиеся ученые, в их числе А.Смит, Д.Рикардо, К.Маркс, Ф.Энгельс, В.И. Ленин, Р.Гильфердинг, В.Леонтьев, Дж.М. Кейнс, Ф.Визер, А.Маршалл, Дж.Б. Кларк, Л.Вальрас, Л. фон Мизес, В.Парето, П.Самуэлсон, Дж.Гэлбрейт, Дж.И. Мид, Я.Тинберген, А.М. Румянцев, Ф.А.фон Хаек, М.Фридмен, В.И. Мартынов, Л.И. Абалкин, Г.А. Арбатов, С.С. Шаталин, Н.Я. Петраков, А.А. Пороховский, В.В. Журкин, И.Д. Иванов, Ю.В. Ярёменко и многие другие. Все они так или иначе исходили из движения капитала как первичной ячейки национальной, а затем и мировой экономики.

Всемирное хозяйство — объект изучения теории международных экономических отношений (МЭО). Он (объект изучения) представляет собой особую сферу научного познания, сформировавшийся на основе общей политико-экономической теории. Предмет исследования и изучения в специальной теории международных экономических отношений тот же, что и у общей теории политической экономии: взаимоотношения между людьми по поводу производства, распределения, обмена и потребления жизненных благ. Специфика же мирового хозяйства и, соответственно международных экономических отношений, определяется тем обстоятельством, что взаимоотношения в гражданском обществе, в частности между социальными слоями, осуществляются через государственные границы и предстают в качестве международных экономических отношений. Отсюда — отличия в методологии рассмотрения исторически развивающихся категорий и соотношения между понятиями. При этом многие классики экономической науки справедливо отмечали автономный характер действия законов, вытекающих из общих всемирных экономических отношений. Проблема для социалистических стран состояла в том, что они были «выключены» из системы всемирных экономических отношений (ВЭО). Задача «вторжения» в систему МЭО была отнюдь не простой, она не вела (и не ведет — как увидим), автоматически к позитивным решениям вслед политическим изменениям в системе государства.

Весь многообразный и сложный комплекс вопросов мировой экономики и всемирных экономических отношений является объектом изучения теории экономических отношений, по крайней мере, на трех уровнях: а) развитых стран; б) развивающихся стран; в) постсоциалистических стран. В своей совокупности эти отношения и их тесное взаимопереплетение и образуют отношения всемирного хозяйства, или отношения мировой экономики.

Остановимся на собственно экономических задачах нашей книги, далеко не однозначных. Известно, что внешнее описание объекта исследования предшествует самому анализу, углубленному познанию этого предмета. Следовательно, постановка задачи — важная часть в определении предмета изучения. Скажем, студент или аспирант, специально изучающие международные экономические отношения, могут рассматривать задачи одного порядка. Любознательный человек, для которого эти вопросы представляют частный интерес, видимо, будет анализировать ее содержание с иных позиций, сравнивая свои знания с теоретическими выкладками. Специалист-практик, менеджер, получивший в последний период возможность прямого выхода на внешний рынок, конечно, будет стремиться извлечь максимум практической пользы — над ним довлеет рационализм и прагматизм. Специалист-теоретик, ученый, волей или неволей, будет стремиться анализировать те или иные положения с позиций научной новизны и т.д. При всей разности подходов очевидно, что потребность в таком рассмотрении высока. В последнее время в России объект исследования усложнился, ранее существовавшие внутренние экономические отношения перестали быть таковыми — они приобрели внешнеэкономический, или точнее — промежуточный между внутренними и внешними отношениями, характер; они не могли и не могут в один день эволюционировать в «классические» типы международных отношений, отражая состояние переходности государства, общества, экономики, поскольку очевидно изменение самой парадигмы развития: речь идет об изменениях фундаментального свойства — изменении самого строя общества.

Актуальность решаемых здесь вопросов возрастает и потому, что время требует подготовки большого числа специалистов, обладающих серьезными теоретическими знаниями в области международных экономических отношений. Они нужны коллективам десятков тысяч предприятий, перед которыми открываются возможности непосредственного выхода на мировые рынки.

Основная цель данного раздела — дать студентам и аспирантам, молодым ученым, преподавателям вузов, менеджерам, специалистам добротную теоретическую базу в области мировой экономики и международных экономических отношений. '

Международное движение товаров, услуг и факторов производства является основой международных экономических отношений. Торговля представляет собой первоначальный, основной вид внешнеэкономической деятельности государств. Доход от продаж на рынках других стран всегда являлся главным фактором в пользу участия той или иной страны в международных экономических отношениях, тогда как на более поздних этапах доступность иностранных факторов производства также рассматривалась как основа для получения выгод стран от участия в международных экономических отношениях.

Страница: 16

Товарная структура международной торговли

Предмет «Международные экономические отношения» как раз призван показать объективность и необходимость разностороннего сотрудничества на международном уровне, в том числе в деле создания благоприятных условий для полномасштабного участия в экономической деятельности России и ее субъектов иностранного хозяйственного элемента. В противном случае сотрудничество может развиваться только в самых простейших видах и формах, неспособных приобщить национальные хозяйства к передовым достижениям технологического опыта современной цивилизации.

Рост торговли в 90-е годы, по сути, достаточно точно отражает региональную структуру роста объема производства. В это время темпы роста существенно различались по странам и регионам. Выделяется ряд областей заметного роста и сокращения мировой торговли. Во-первых, сократился импорт Японии в связи с замедлением экономического роста в стране, который практически прекратился к концу 1991 года. Замедление роста физического объема экспорта также происходило стремительно вследствие введения в некоторых случаях «добровольных» экспортных ограничений, хотя дефицит торгового баланса, выраженный в долларах, увеличился в результате повышения курса иены и продолжающегося роста в экспорте Японии доли более дорогостоящей продукции. Во-вторых, резко возрос импорт Соединенных Штатов в результате начавшегося выхода экономики этой страны из полосы спада, тогда как экспорт страны возрос на весьма скромную величину. В-третьих, внешняя торговля Южной и Восточной Азии и Китая продолжала быстро расширяться, опережая темпы роста торговли всех других регионов, физический объем и импорта, и экспорта Южной и Восточной Азии возрос примерно на 10%. Прирост экспорта Китая составил порядка 14%, а импорта — 20%. Внешняя торговля этого региона оставалась самым динамичным компонентом мировой торговли. Эти показатели представляются еще более внушительными с учетом того, что рост экспорта региона в Японию практически прекратился. В-четвертых, продолжал расти импорт Латинской Америки, причем значительная доля этого прироста приходилась на импорт из Соединенных Штатов. Существенно увеличился и экспорт Японии в этот регион. В-пятых, физический объем внешней торговли стран с переходной экономикой продолжал сокращаться, хотя и более медленными темпами, чем в 1991 году, несмотря на рост их торговли в конвертируемой валюте.

Хотя торговля продемонстрировала определенную стойкость в условиях вялого роста объема производства, уровень ее роста оставался значительным. Промышленно развитые страны, на которые приходится основная доля мировой торговли, приняли определенные меры по либерализации торговли. В то же время было введено значительное число новых торговых ограничений, особенно в форме антидемпинговых мер. В правительских странах прослеживалась тенденция уступать протекционистскому давлению со стороны конкретных отраслей экономики. Напротив, в значительном числе развивающихся стран продолжалось введение более либеральных торговых режимов.

Как представляется, произошло дальнейшее ослабление веры в эффективность связей многосторонней торговой системы. Отчасти это нашло отражение в распространении региональных торговых блоков и в предпринимаемых усилиях по их укреплению, а также в растущей готовности фирм регулировать торговлю с помощью двусторонних сделок. В то же время проявилась неспособность крупнейших торговых держав достичь соглашения по некоторым важнейшим вопросам, от которых зависит успех многосторонних торговых переговоров.

Увеличение импорта Северной Америки в 1992 году явилось отражением процесса экономического оживления, который начал закрепляться в Соединенных Штатах и Канаде в течение года. Особенно заметно возрос импорт Соединенных Штатов — почти на 12% — в первую очередь за счет потребительских и инвестиционных товаров, особенно

компьютеров и полупроводников. Хотя объем продаж инвестиционных товаров в Соединенные Штаты увеличился у всех основных экспортеров, прирост импорта потребительских товаров был обеспечен главным образом поставщиками из развивающихся стран Азии, особенно Китая. К концу 1992 года на долю Китая приходилось 16% импорта потребительских товаров в Соединенные Штаты по сравнению с 14% в 1991 году.

Прирост экспорта Соединенных Штатов в 1992 году не совсем соответствовал темпам предыдущих лет, поскольку конъюнктура на основных рынках сбыта Соединенных Штатов в Европе и Японии была весьма вялой. Особенно заметно сократились темпы экспорта инвестиционных товаров, составившие половину от 1991 года. Сужение соответствующего показателя спроса в Западной Европе и Японии, где отмечался весьма низкий уровень капиталовложений, было лишь частично компенсировано значительным объемом продаж в развивающиеся страны Азии и Латинской Америки.

Физический объем экспорта Соединенных Штатов тем не менее возрос в 1992 году на 7%, что почти вдвое превысило общемировые темпы роста и явилось продолжением активного роста экспорта, начавшегося во второй половине 80-х годов.

Физический объем экспорта Канады возрос на 8% во многом благодаря экспорту в Соединенные Штаты, по сравнению со среднегодовыми темпами роста экспорта за последние три года, составившими всего лишь 2,4%.

Хотя на результатах тогдашней экспортной деятельности благоприятно сказалось усиление международного спроса, наблюдавшееся в течение нескольких лет, сохранение высоких экспортных показателей в условиях ослабления международного спроса наглядно свидетельствовало о той степени международной конкурентоспособности, которой Соединенные Штаты вновь добились в последние годы. В самом деле, в 1992 году третий год подряд отмечалось падение реального действующего обменного курса доллара по отношению к валютам торговых партнеров из числа промышленно развитых стран. Сегодня он более чем на 25% ниже уровня начала 90-х годов — до того, как начался период завышенной стоимости доллара. Происшедшее в 1992 году изменение явилось отражением незначительного сокращения среднего обменного курса доллара, а также увеличения ставок заработной платы в Соединенных Штатах на меньшую величину, чем у основных торговых партнеров, и ускорения роста производительности в этой стране.

Одним из наиболее уязвимых экспортных рынков Соединенных Штатов является Япония, в торговле с которой Соединенные Штаты постоянно имеют крупный торговый дефицит, в течение нескольких лет находящийся в центре внимания политических кругов обеих стран.

В 1992 году Япония импортировала товаров Соединенных Штатов на сумму 52 млрд. долл. США, примерно на ту же долларовую величину, что ив 1991 году, однако ввиду увеличения импорта Соединенных Штатов из Японии активное сальдо двустороннего торгового баланса Японии достигло 44 млрд. долл. США, что на 5,5 млрд. долл. США больше, чем в 1991 году. Активное сальдо торгового баланса Японии с другими крупными торговыми партнерами также существенно возросло в 1992 году, достигнув рекордного уровня в торговле с Европейским сообществом (31 млрд. долл. США) и Азией (42 млрд. долл. США), за исключением Ближнего Востока, в торговле с которым Япония постоянно находится в дефиците в связи со своими закупками нефти. В каждом случае основной причиной роста активного сальдо являлся весьма слабый спрос на импортные товары в Японии ввиду замедления темпов роста ее экономики. Особенно резко сократился импорт полуфабрикатов: например, импорт стали сократился на 31%, а импорт нефтепродуктов — почти на 17%.

С одной стороны, росту мировой торговли в 1992 году содействовало резкое увеличение импорта Соединенных Штатов, крупнейшей торговой державы в мире, а с другой — этот рост сдерживался резким сокращением импорта в Германии, второй крупнейшей торговой державы в мире. В течение предыдущих двух лет физический объем импорта Германии возрастал двузначными темпами благодаря проводимой правительством программе поддержки в целях интеграции восточных земель в экономику Федеративной Республики. Ввиду повышения темпов инфляции в Германии под действием резко возросшего уровня спроса возникла необходимость в корректировке проводимой политики, и в результате в экономике Германии начался спад 1992-1993 гг. За ним последовало резкое сокращение роста импорта в Германию.

Ослабление импортного спроса в Германии и в других европейских странах в 1992 году имело серьезные последствия для их европейских торговых партнеров. Франция, к примеру, добилась значительных успехов в повышении конкурентоспособности экспортных цен после четырех лет относительно медленного роста ставок заработной платы, роста производительности труда, низких темпов инфляции и склонности экспортных фирм к сокращению коэффициента прибыльности ради увеличения своей доли на рынке. Таким образом, Франция вступила в 1992 год с относительно высокими темпами роста экспорта; в самом деле экспорт был наиболее динамичным сектором в целом вялой экономики, по крайней мере, в течение первых четырех месяцев года. Однако по мере ослабления экономики ее торговых партнеров рост экспорта Франции приостановился. Наибольшее сокращение произошло по таким статьям экспорта, как легковые автомобили и инвестиционные товары, в торговле которыми Франция добилась значительного расширения своей доли на рынке. Лишившись экспортного стимулирования, ослабла и сама экономика Франции и ее импорт. В 1992 году дефицит торгового баланса Франции сменился активным сальдо в размере почти 6 млрд. долл. США — всего лишь шестой случай активного торгового баланса за последние 30 лет.

Повышение конкурентоспособности производства во Франции сопровождалось снижением конкурентоспособности некоторых торговых партнеров Франции, особенно в рамках Европейского сообщества, где с 1987 года по сентябрь 1992 года среди стран-членов организации МВК (Механизм регулирования валютных курсов) действовали главным образом фиксированные обменные курсы. Так, две страны, вышедшие из МВК в сентябре, — Италия и Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии — испытывали особенно резкое ослабление своих конкурентных позиций.

Соединенное Королевство вступило в МВК лишь в октябре 1990 года, отчасти в целях введения определенной внешней дисциплины для ограничения все более быстрого роста номинальной заработной платы, который, как считалось, имел негативные последствия для конкурентоспособности на внешнем рынке. Рост реальной заработной платы был замедлен, если не фиксацией курса фунта, то экономическим спадом Соединенного Королевства в период 1991-1992 годов, однако падение конкурентоспособности на внешнем рынке продолжалось. Правда, темпы инфляции Великобритании во время экономического спада быстро снижались и оказались меньше темпов инфляции Германии. Это должно было вести к повышению конкурентоспособности, однако фунт вырос по отношению к доллару и иене, поскольку курс немецкой марки повышался, а фунт удерживался в сетке МВК. Таким образом, конкурентоспособность Великобритании продолжала ухудшаться. В первом квартале 1992 года темпы роста совокупного объема импорта опережали темпы роста внутреннего спроса, а за год в целом импорт возрос на 6%. Как было отмечено выше, зафиксированные в рамках МВК обменные курсы стали неприемлемыми, и в результате начался валютный кризис. (Благодаря последующей девальвации фунта реальный действующий обменный курс по отношению к валютам торговых партнеров из числа промышленно развитых стран снизился на 15% по сравнению с его максимальным августовским уровнем 1992 г. В результате ожидалось, что британские производители товаров, пользующихся спросом на внешнем рынке, должны частично восстановить конкурентоспособность в 1993 году, и, несмотря на сохранение вялой конъюнктуры на экспортных рынках, возможно сокращение уровня импортной экспансии и улучшение перспектив внутриэкономического роста.

Ослабление конкурентоспособности Италии вплоть до сентября 1992 года также было весьма заметным. В 1991 году рост физического объема экспорта прекратился, а его стоимость в долларах сократилась. Столь низкие показатели экспорта отмечались в последний раз в начале 80-х годов. Как и в Соединенном Королевстве, ставки заработной платы росли значительно быстрее, чем в странах-конкурентах. Относительный показатель затрат на рабочую силу в расчете на единицу продукции в обрабатывающей промышленности возрос на 10% по сравнению с основными торговыми партнерами с момента проведения последней корректировки МВК в 1987 году по первую половину 1992 года. Однако в результате начавшегося в сентябре выравнивания валютного курса это накопившееся отставание в уровне конкурентоспособности стало постоянно выравниваться.

В условиях спада в Европе и Японии в 90-х годах повышается значение азиатских и латино-американских рынков для многих американских, японских и европейских экспортеров, в особенности производителей дорогостоящих потребительских товаров и средств производства. За пятилетие в 1986-1991 гг. объем американского экспорта, например только в Мексику, почти утроился. В течение 80-х годов американский экспорт в Сингапур, Тайвань и Гонконг вырос на 160%. Возрастает он и в 90-е годы. Эти три региона являются сейчас более крупным рынком для американских товаров, чем любая европейская страна, взятая в отдельности.

В целом же примерно 63-64% общего мирового экспорта товаров (с некоторыми колебаниями) приходится на развитые страны. Из этой доли около 75% экспорта реализуется в отношениях между самими развитыми странами, приблизительно 20% товаров идет в развивающиеся страны, а около 5% приходится на постсоциалистические страны. В свою очередь, развивающиеся страны вывозят в промышленно развитые страны около 70% своих экспортных товаров. И тоже примерно 20% товаров реализуется в их взаимной торговле, а около 5% приходится на поставки в бывшие социалистические страны. Удельный вес постсоциалистических стран в международной торговле составляет около 11%.

Почти 60% мирового экспорта товаров реализуется в развитых странах рыночной экономики, 15% идет в развивающиеся страны (эта доля снизилась в 1985-1988 гг. с 20%). Наибольшая часть, т.е. около 40% мирового экспорта и импорта товаров, приходится на Западную Европу, примерно 20% — на Северную Америку, приблизительно столько же — на Азию, около 5% — на Латинскую Америку, 5% — на Средний Восток, 3,5% — на страны Африки.

Огромной торговой мощью обладает объединенная группа стран в рамках ЕЭС. Разумеется, ЕЭС не означает закрытость экономики этой группы стран по отношению к внешнему миру. Более того, обостряющаяся конкурентная борьба способствует поиску новых рынков сбыта, источников сырья, партнеров по кооперации и стран ЕЭС. В их торговле с третьими странами можно выделить следующие основные направления: внутриевропейская торговля, торговля с государствами, входящими в состав Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ), торговля с США, Японией, другими индустриальными странами (Канадой, Австралией, Новой Зеландией и т.п.), торговля со странами переходной экономики и развивающимися странами.

Являясь в количественном отношении менее весомым в общей структуре импорта Германии, ввоз предметов роскоши резко сократился, особенно золота (на 22% по стоимости) и произведений живописи (на 62%), что объясняется крахом непомерно раздутого финансового капитала.

Из представленных данных видно, что сокращение импорта энергоносителей и сырья привело к снижению доли торговли развитых стран с третьими странами. В то же время неуклонно возрастает экспорт по статье «машины и транспортные средства» — с одной стороны, за счет внутреннего обмена между развитыми странами, а с другой — происходит рост их экспорта в развивающиеся страны. Резко возрос и импорт машин и транспортных средств.

Из сравнения товарной структуры экспорта и импорта стран высокоразвитого рыночного хозяйства очевидна более высокая доля экспорта готовой продукции по сравнению с ее импортом, более высокий удельный вес импорта топлива, примерно равная доля импорта и экспорта сырья, почти одинаковая доля продовольственных товаров и сельскохозяйственных продуктов, удельный вес которых в дальнейшем вряд ли будет уменьшаться — по-видимому, он достиг возможного «порога» падения. Наиболее быстрыми темпами развивался экспорт и импорт топлива. На втором месте -— готовые изделия, за которыми следуют продовольственные товары, сельскохозяйственная продукция и, наконец, промышленное сырье.

Если до 70-х годов в международном товарообмене преобладала торговля промышленной продукцией, с одной стороны, а сырьем — с другой, то сейчас все более утверждается обмен промышленными изделиями, сложной наукоемкой продукцией (электроника, информационная техника, технологические системы и целые заводские комплексы, не говоря уже о комплектующих к машинам, узлам и т.д.), главным образом, между промышленно развитыми странами.

Снижение доли продовольственных товаров связано с ростом производства сельскохозяйственной продукции в развитых странах, вследствие чего давно достигнута их продовольственная самообеспеченность. Одновременно растут объемы взаимного обмена продовольствием между развитыми странами. Каждая из них выступает и экспортером, и импортером продовольствия, что отражает высокий уровень специализации в производстве и потреблении пищевых продуктов, а также действие закона повышения потребностей человека в современных условиях, что дает возможность в условиях современного рыночного общества так или иначе реализовать требование этого общесоциологического закона.

Уменьшение доли импорта сырья, в свою очередь, объясняется тремя главными причинами: расширением производства синтетических материалов на базе развития химической промышленности, большим использованием ресурсов отечественного сырья и переходом на ресурсосберегающие технологии, когда снижается удельный вес сырья на производство единицы промышленный продукции. В то же время резко возросла международная торговля минеральным топливом — нефтью и природным газом, — как следствие развития химической промышленности и изменений в структуре топливно-энергетического баланса. Но и эта тенденция имеет неустойчивый характер и находится в зависимости от изменений в технологической базе производства, а также от динамики промышленного цикла в мировой экономике.

Невидимый экспорт. Важную роль в международной торговле развитых стран играет экспорт и импорт услуг (т.е. невидимый экспорт). Сюда относятся все виды международного и транзитного транспорта, иностранный туризм, услуги банков и страховых компаний, платежи за патенты, авторские гонорары и права, доходы от рекламы, продажи произведений искусства, услуги здравоохранения, обучение, программное обеспечение вычислительной техники, торгово-техническая деятельность.

Общий объем экспортируемых услуг в рамках мировой торговли возрос со 155 млрд. долл. в 1975 г. до более 10 трлн. долл. в 1982-1992 гг., имея те же темпы роста, что и экспорт товаров. За послевоенные десятилетия производство товаров и услуг в США возросло более чем в 30 раз. Во столько же возрос и объем мировой торговли товарами и услугами. Доля экономически развитых стран в этом международном обмене услугами составляет около 80%. Если же иметь в виду объем торговли услугами Национальной информационной системы (НИС), эта доля превысит 85%. Удельный вес экспорта услуг в экспорте товаров всей мировой системы в начале 90-х гг. приблизился к 30%. И, по-видимому, эта тенденция будет ускоряться.

При уменьшении экспорта некоторых традиционных услуг (транспорт и т.п.) быстро развивался экспорт услуг, связанных с применением научно-технических достижений, с внедрением вычислительной техники, консультационных, торговых и технических услуг, ноу-хау, услуг в области дальней связи, услуг банков, страховых агентств и т.п.

Страница: 17

Торгово-экономическая политика индустриальных государств

Новые тенденции в торговой политике индустриальных государств. Противоречия в развитии процессов мировой торговли — объективный фактор, а следовательно, успехи или неудачи торговой политики есть показатель их разрешения. В международной торгово-экономической политике долгие годы сохраняются две взаимосвязанные тенденции. Первая — стремление к либерализации международной торговли, к уничтожению торговых барьеров, привносимых процессами углубления международного разделения труда, интернационализацией производительных сил. Вторая — одновременное усиление протекционизма, попытки ограничить проникновение «чужого» капитала и товаров в «свою» страну. Эти две тенденции в торговой политике индустриальных стран имеют конкретные проявления: уменьшение роли таможенных пошлин как традиционных мер защиты внутреннего рынка; установление защитных барьеров против экспорта готовых изделий из развивающихся стран; аграрный протекционизм; расширение арсенала средств защиты внутреннего рынка от внешних конкурентов за счет расширительного толкования принятых ранее правил и процедур или отказа от их применения, введение противоречащих им национальных законов и т.д. Реальные интеграционные процессы требуют ослабления протекционизма, однако кризисные явления, ослабление того или иного участника заставляют его отходить от общего курса. Хотя в настоящее время преобладающей все же является тенденция к либерализации международной торговли индустриальных стран. Это однако не исключает практику «селективного протекционизма», когда страны достаточно твердо ограждают те или иные отрасли от угрозы перехода их под контроль иностранного конкурента либо не допускают в страну товары их конкурентов.

Генеральное соглашение о тарифах и торговле (ГАТТ). Особую роль в регулировании международной торговли занимает международная организация ГАТТ, действующая с 1947 г. Членами этой организации являются развитые страны рыночной экономики, развивающиеся страны, некоторые восточноевропейские страны, (Куба — с 1947 г.). В 1993 г. в ГАТТ на разных уровнях участвовало 155 стран. Сфера ее деятельности охватывает 4/5 мировой торговли. ГАТТ была создана на временной основе после второй мировой войны в период возникновения различных многосторонних организаций в области международного экономического сотрудничества, в частности, Бреттонвудских учреждений, известных сейчас как Всемирный банк и Международный валютный фонд.

Первоначально 23 страны-участницы ГАТТ входили в число 50 стран, принимавших участие в создании проекта устава Международной торговой организации (МТО), которая должна была стать специализированным учреждением Организации Объединенных Наций. Устав должен был обеспечить не только положения, регулирующие мировую торговлю, но также правила, касающиеся занятости, соглашений о сырьевых товарах, ограничительной деловой практики, международных инвестиций и услуг.

Результатом первого раунда переговоров стали 45 тысяч тарифных уступок, затронувших около одной пятой мировой торговли или 10 млрд. долл. США. Будучи вместе взятыми, эти торговые уступки и правила стали известны как Генеральное соглашение о тарифах и торговле и вступили в силу в январе 1948 года.

Около двух третей стран-членов ГАТТ находились на ранних этапах экономического развития, развивающиеся страны постоянно стремились к присоединению. Следствием этого явилось то, что в 1965 году к Генеральному соглашению были добавлены новые статьи, поощряющие оказание промышленно развитыми странами помощи развивающимся странам как «дело сознательных и целенаправленных усилий». В 1979 году было принято решение о преференциальном режиме — режиме всеобщей системы преференций (ВСП), в соответствии с чем развивающиеся страны были признаны в качестве постоянного правового фактора мировой торговой системы.

Работа ГАТТ осуществляется представителями правительств — Договаривающимися Сторонами. Торговая политика и переговорные позиции формируются в столицах, большинство стран имеют дипломатические миссии в Женеве, возглавляемые специальным послом при ГАТТ. Высшим органом ГАТТ является сессия Договаривающихся Сторон, проводимая обычно на ежегодной основе. В период между сессиями вопросы решаются Советом Представителей, заседания которого проводятся девять раз в год. Для решения текущих вопросов создаются рабочие группы, например, для рассмотрения просьб о присоединении к ГАТТ; для проверки соответствия заключенных членами ГАТТ соглашений их обязательствам. Решения ГАТТ принимаются на основе консенсуса, голосование проводится редко, причем каждая сторона имеет один голос, и решение принимается простым большинством голосов.

Крупнейшей и наиболее всеобъемлющей группировкой в ГАТТ является Европейское сообщество. ЕС, как известно, является таможенным союзом с единой внешнеторговой политикой и тарифами. Страны-члены ЕС координируют свои позиции в Брюсселе и Женеве, а почти на всех совещаниях ГАТТ от имени ЕС выступает Европейская комиссия (ЕК). Поскольку ЕС не является договаривающейся стороной ГАТТ, а этим статусом пользуются его отдельные страны-участники, данный случай является вопросом обычая и практики.

Меньшая степень скоординированной деятельности в работе ГАТТ характеризуют страны Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН): Малайзия, Индонезия, Сингапур, Филиппины, Таиланд. С более или менее единых позиций выступают члены ГАТТ, входящие в состав Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ): Австрия, Исландия, Норвегия, Финляндия, Швеция, Швейцария. Однако Маастрихтские соглашения вносят в политику этих стран серьезные изменения в сторону укрепления связей с ЕС.

Среди других группировок, которые выступают с согласованными едиными подходами, можно отметить Латиноамериканскую экономическую систему (ЛАЭС). Наиболее известной группировкой является Каирская группа, которая объединяет экспортеров сельскохозяйственной продукции из развитых, развивающихся и восточноевропейских стран.

Секретариат ГАТТ численностью около 400 человек находится в Женеве и обслуживает постоянные органы ГАТТ и переговоры Уругвайского раунда, а также оказывает техническую поддержку развивающимся странам. Бюджет ГАТТ составляет около 75 млн. швейцарских франков, причем страны-члены вносят свою долю пропорционально их доле в мировом объеме торговли.

Крупнейшие прорывы в области либерализации международной торговли были достигнуты в результате проведения серии многосторонних торговых переговоров, или торговых раундов, под эгидой ГАТТ. Наиболее значимые из них: Раунд Диллона (1960-1961 годы); Раунд Кеннеди (1964-1967 годы); Токийский раунд (1973-1979 годы). Нынешний, восьмой раунд (Уругвайский раунд) был начат в Пунта-дель-Эсте (Уругвай) в сентябре 1986 года и закончился 15 декабря 1993 г. более или менее успешно (хотя бы потому, что закончился).¹

Деятельность органов государственной власти и государственного управления обеспечивает доступность внешних ресурсов и продуктов для всех национальных экономических субъектов, что, в частности, реализуется в импорте необходимых иностранных товаров и экспорте собственной продукции, т.е. во внешней торговле товарами и услугами. Государство регулирует этот процесс через установление тарифов, ограничений и взимание таможенных пошлин. А в сфере факторов производства процесс принимает формы экспорта и импорта капитала, т.е. его вывоза и привлечения и осуществления совместных международных проектов и некоторые другие формы. Получение выгод от участия в этих процессах и представляет собой задачу государственной политики в области внешней торговли и движения факторов производства.

Воздействие процессов разделения труда на мировое хозяйство. Все страны мира так или иначе включены в международное разделение труда. Его расширения и углубления требуют производительные силы, испытывающие могучее воздействие технологической революции, волнами накатывающейся на мир. Это во многом являлось и ранее основой развития взаимных экономических связей различных государств, независимо от их социального устройства. Однако сами по себе общие материальные предпосылки, благоприятствующие развитию связей и взаимосвязей, не следует принимать за нечто, действующее автоматически. Препятствий на этом пути достаточно, и прежде всего в сфере политики, определяющей сам характер международных отношений, в том числе и экономических отношений.

Недостаток множества исследований и самой методологии изучения как политической экономии, так и теории международных экономических отношений состоял в том, что часто та общая картина, которая складывается из анализа фиксируемых тенденций, представлялась в жестко объективизированном виде, якобы как реальность. Это находило свое отражение практически во всех категориях МЭО: мировое хозяйство рассматривалось как целостность, в которой в полноценных формах международного разделения труда участвовал, например, Советский Союз, без оговорок анализировались такие понятия, как «взаимо-дополняемость экономик», «общеевропейский дом» и т.д.

Оторванность от реальной экономической жизни всегда делала сам предмет МЭО абстрактным, схоластическим. При этом исчезал активный, конструктивный элемент науки. Ей отводилась роль регистратора результатов «автоматически» действующих законов, реализуемых политиками в принимаемых ими решениях. В то же время утверждалось, что их действие свидетельствует об объективном, не зависящем от воли и желаний отдельных правительств (или классовых сил) характере развития международных отношений. Выходило, что «слепая воля» объективных законов сама в состоянии проложить дорогу национальной экономике в систему мирового хозяйства и соответственно чуть ли не автоматически унифицирует национальное законодательство, обеспечивает конвертируемость, к примеру, рубля, улучшает качество товаров и услуг, делает счастливой жизнь человека и т.д.

Включение национальных экономик стран, прервавших директивное экономическое развитие, осуществляющих возврат к рынку и в систему МЭО, как никогда ранее зависит сегодня от воли и мудрости национальных правительств, поскольку фактор государственного влияния в экономическом процессе во всех странах исключительно высок.

Интеграция или дезинтеграция, жесткий протекционизм или регулируемо-либеральный режим, торговые войны или свободная торговля — все это находит свое конкретное отражение в экономической политике государств, проводимой их правительствами. Поэтому задача, стоящая перед этими странами, заключается в том, чтобы привести национальные хозяйства в соответствие с требованиями мирового хозяйства, ликвидировать препятствия в развитии внешнеэкономических связей, содействовать выходу национальных хозяйствующих субъектов на внешние рынки, притоку производственного капитала в их страны. При этом, разумеется, не может идти речь о слепом подчинении национально-государственных интересов кому бы то ни было. Имеются все возможности учесть требования мирового сообщества и свои интересы, обеспечить разумный баланс интересов — и это во многом зависит от реформаторов, их искусства и профессионализма, преданности интересам своих стран.

Сегодня можно сказать, что полноценный отказ от политики обособления (автаркии) практически всех участников СНГ, Балтийских стран, Закавказья происходит непоследовательно, даже судорожно и скорее только на политическом уровне. Необходимо его перевести в сферу внешнеэкономических связей, создав условия, благоприятствующие действию международных экономических факторов.

Страница: 18

Новые тенденции всемирных экономических отношений и международного разделения труда

Основной тенденцией современной мировой экономики является ее глобализация. Этот решающий фактор нынешних международных экономических отношений отмечают многие исследователи в разных странах. Одно из распространенных мнений специалистов заключается в том, что мы переходим сейчас от исторического периода, для которого была характерна абсолютизация интересов собственно национальной экономики (с законодательными и политическими рамками, присущими каждому отдельному государству), что было, кстати, вполне оправданным и логичным, к другому этапу — глобальной экономике, не имеющей единого жесткого регулирующего аппарата. С одной стороны, развиваются процессы анархии (это касается прежде всего валютно-финансовой системы), с другой стороны, усиливаются тенденции к олигархии (это заметно на концентрации промышленности и финансов, формировании технологических союзов между отдельными фирмами. В результате такого развития образуются огромные корпорации, не знающие границ). Таким образом, формирующаяся глобальная экономика конца столетия не сможет обеспечить эффективную базу развития в мировом масштабе без адекватных всепланетных законодательных и политических рамок.

Последний фактор — необходимость создания всепланетных законодательных и политических рамок, — кстати, отнюдь не новая идея, — лишь отражение глобальных тенденций, — вызывала (и сейчас вызывает) у исследователей и политических деятелей разноречивые мнения. Во-первых, на их формирование понадобятся долгие годы, не говоря уже о том, что это требует стабильной международной обстановки и обеспечения безопасности не только политической, но и экономической. Во-вторых, высказываются сомнения относительно возможности достижения каких-то согласованных действий различных стран в нынешней сложной международной обстановке. И главное — сам феномен глобализации мировой экономики вызывает подчас определенное беспокойство именно своей неуправляемостью. Глобализация. — источник возросшей эффективности, значительных улучшений условий для потребителей. Товары, да и вообще все факторы производства — капиталы, труд и информация, движутся все более свободно, становятся доступными всем и по все более дешевой цене (не в странах бывшего восточного блока). Зато в глобальной экономике обостряется конкуренция. Предприятия находятся в условиях такой конкуренции, какой они никогда еще не знали. Это, конечно, выгодно потребителю. Но это означает также, что стремление к эффективности, постоянное обновление производства и распределительной сети стали крайне настоятельными требованиями. Глобализация ведет к пересмотру целого ряда привычек, убеждений, культурных ориентиров. Нужно приспосабливаться к новому положению вещей, а это нелегко и вызывает тревогу людей.

Существует еще одна проблема, связанная с отмеченной общей тенденцией к глобализации мировой экономики, которая тоже требует к себе пристального внимания. Речь идет о сложном взаимовлиянии и взаимодействии двух процессов. С одной стороны, происходит глобализация рынков, а с другой — образование региональных экономических блоков. Нет ли противоречия между этими двумя тенденциями? Не грозит ли их параллельное развитие в конечном счете экономической войной между мощными региональными группами? Эти тенденции необходимо изучать и учитывать.

Тем не менее тенденция к глобализации более рельефно выражена. Речь идет о качественно ином этапе, ведущем к образованию единого глобального рынка. Об этом можно судить по многим признакам. К примеру, один из его символов, убедительных для потребителя, — универсальная платежная карточка. Всего лишь один пластиковый документ позволяет производить все или почти все расчеты в Мадриде и Токио, Пекине и Давосе, не говоря уже о Лондоне, Нью-Йорке, Сингапуре. Тенденции глобализации особенно благоприятствуют технические факторы, например, развитие средств связи, а двигают ее вперед многонациональные фирмы. Она охватывает все секторы экономической жизни — научные исследования, промышленность, сферу услуг, финансы. Она оказывает воздействие на все стороны жизни (посредством стандартизации и унификации производственных методов и финансовых расчетов). Она, естественно, развернулась благодаря открытию границ и либерализации торговли. Но параллельно в мировой экономике происходит и другая глубокая эволюция: формирование региональных экономических блоков, то есть развивается процесс интеграции, конвергенции. Что хз&ает-с& дезинтеграции в 1990 г. Совета Экономической Взаимопомощи, объединявшего страны Восточной Европы и СССР, распада СССР и дезинтеграции экономик бывших его республик — это не что иное, как исключение из общего правила. Здесь требуются дополнительные специальные исследования — какое значение имел объективный фактор и какое — субъективный.

Новый этап в развитии Европейского сообщества, начавшийся в 1992 году, принятие соглашения о свободной торговле в Северной Америке, создание зоны свободной торговли странами АСЕАН — всюду одни и те же экономические силы подталкивают к формированию региональных торгово-экономических блоков. Переговоры по вопросам интеграции всегда идут трудно, однако движение представляется неодолимым, поскольку оно объективно.

Однако не входит ли возникновение таких блоков в противоречие с глобализацией рынка? Если региональные блоки — это зоны свободной торговли, открытые во внешний мир, то тогда современный регионализм вполне совместим с многосторонностью, как полагает профессор экономики Колумбийского университета (США) Джагдиш Бхагвати, один из видных теоретиков в области изучения мировой торговли. На самом деле современные блоки — не крепости. Они открыты для новых участников. Европейская интеграция в рамках ЕС, мобилизовавшая сначала шесть государств, сейчас охватывает двенадцать стран. Изучаются просьбы о приеме в ЕС новых стран. Продолжаются переговоры с ЕАСТ о создании европейского экономического пространства, включающего девятнадцать стран. Раздаются призывы к созданию континентального общего рынка из 50 государств, включающего страны Старого континента, в том числе государства, образованные на пространстве бывшего Советского Союза. Фактически все организующиеся сейчас альянсы открыты для новых членов, во всяком случае, формально.

Далее. Эти блоки создаются не в целях регионального самообеспечения, а скорее для того, чтобы извлечь большие выгоды из международной торговли. Они подвергаются внутренним давлениям, которые влекут страны к либерализации и открытости внешнему миру. Внутри региональная торговля не кажется составляющим блоки странам несовместимой с торговлей между ними и остальным миром. Переговоры о Североамериканском общем рынке, которые шли продолжительное время между Канадой, Соединенными Штатами и Мексикой, подталкивали, например, Мехико в направлении открытости и либерализации своей экономики.

Требования мировой торговли таковы, что для новых объединений невозможно стремиться к замене национальных границ региональными границами. Зона свободной торговли, предусматриваемая странами АСЕАН, не может быть закрытым блоком. В странах-членах АСЕАН происходило быстрое экономическое развитие (в 80-х—начале 90-х годов ежегодный рост их ВНП составлял 7%) в основном благодаря развитию их экспорта, объем которого увеличивался на 12% каждый год.

Поэтому сегодняшний регионализм не имеет ничего общего с регионализмом 30-х годов, выражением которого были двусторонние соглашения, заключавшиеся для того, чтобы придержать «аутсайдеров». Поэтому участникам СНГ не стоит использовать мировой опыт 30-х годов, создавая между собой таможенные и иные границы, напротив, необходимо энергично сближать законодательство, используя для этих целей, например, межпарламентскую ассамблею (МПА) Содружества.

Итак, в мировой экономике происходит двойная интеграция — глобальная и региональная. Хотя глобализация и регионализм в той форме, какую они принимают в настоящее время, не являются несовместимыми, это не значит, что не возникает противоречий в отдельных областях сотрудничества. Их можно наблюдать в ходе переговоров о либерализации международной торговли (Уругвайский раунд). Но в данном случае сомнению подвергается не сам факт образования региональных блоков, а наличие усиления протекционистского нажима, связанного с экономической конъюнктурой, депрессией 90-х гг. Как правило, во время кризисов некоторые страны стремятся усилить протекционистские действия, но они наталкиваются на противодействие со стороны других стран, включая своих партнеров, и одновременно вступают в противоречие с действием мощных сил, двигающих экономический мир к глобализации.¹

В условиях рыночной экономики торговля между странами является одним из основных источников валютных поступлений. Естественно, это происходит при активном участии государства как в экспорте, так и в импорте, так как фактор взаимности во внешней торговле играет важную роль.

Внешняя торговля, являясь совокупностью отдельных коммерческих сделок по экспорту и импорту товаров и услуг, основывается на заключении внешнеторговых контрактов между конкретными экономическими субъектами разной национальной принадлежности. В то же время действия этих субъектов регулируются государством, которое использует для этого таможенный тариф, лицензирование и другие нетарифные методы, прямое и косвенной субсидирование и другие средства.

Таким образом, и действия экономических субъектов, и роль государства в экономике реализуются во внешней торговле по-разному, в зависимости от преференций и задач тех или иных стран; они меняются под воздействием внешних и внутренних факторов, что и является предметом изучения в данной теме.

Страница: 19

Мировой рынок u внешняя торговля

«Ниша» внешней торговли в системе мирового хозяйства. Известно, что появление крупной машинной индустрии обусловливает резкое возрастание внешнеторговых связей. Промышленности требуется все больше сырья, материалов, топлива, емких товарных рынков. Структурные сдвиги, происходящие в экономике индустриальных стран под влиянием технологической революции, специализация и кооперация промышленного производства усилили взаимодействия национальных хозяйств. Особенно большую роль в мировом хозяйстве стали играть транснациональные корпорации, захватывающие все большую часть мирового рынка, на долю которых приходится растущая часть товарообменных потоков.

Экономическая теория всегда рассматривала внешнюю торговлю как фактор, действующий против тенденции нормы прибыли к понижению. Используя более дешевую рабочую силу, сырье, рынки за границей, монополии снижают издержки производства, добиваются повышения прибыльности операций. Фирмы ориентируют производство товаров уже не только на национальные и местные, но и на мировые рынки, осуществляют массовое, крупносерийное производство, снижая издержки и на постоянный капитал. Внешняя торговля, удешевляя отчасти элементы постоянного капитала, а также необходимые жизненные средства, в которые превращается переменный капитал, способствует повышению нормы прибыли (поскольку повышает норму прибавочной стоимости) и понижает себестоимость постоянного капитала. Тем самым внешняя торговля позволяет расширить масштабы производства. В результате производители-экспортеры из развитых стран получают добавочную прибыль за счет реализации своих товаров на рынках менее развитых стран. В период 1988-1992 годов рост объема мирового производства резко замедлился — с 4,4% до 0,6% в год. Рост мировой торговли также замедлился, но в значительно меньшей степени — с примерно 8% до 4,5% в год. Иными словами, рост мировой торговли остался более энергичным, чем рост объема мирового производства.

Физический объем мирового экспорта возрос на 4,5% в 1992 году по сравнению с примерно 3,5% в 1991 году. Прирост был скромным по сравнению с темпами конца 80-х годов, однако он намного превысил прирост мирового производства, которое едва оправилось от спада в 1991 году.¹

Для производства любого продукта или оказания услуги необходимо совершить последовательность действий, в том числе по соединению необходимых элементов, каковыми являются, в первую очередь, факторы производства. Эти факторы могут привлекаться не только с национального рынка, но и с мирового, что нередко более выгодно конкретной фирме. Сравнивая текущую структуру своих затрат с существующими альтернативами, предприятие может принять решение импортировать сырье для своей продукции или ввозить станки для ее производства или даже использовать иностранную рабочую силу.

Эффективное распределение ресурсов является основной проблемой не только отдельных предприятий, но и государства в целом, которое стремится с наибольшей выгодой участвовать в международном разделении труда и оптимально использовать существующие в рамках всемирного хозяйства возможности, что обуславливает изучение международного движения факторов производства как с позиций государства, так и с позиций национального экономического субъекта.

Вследствие политических и социально-экономических потрясений конца 80-х—начала 90-х гг., охвативших огромные просторы Евразии, произошли геополитические изменения, повлекшие за собой коренные изменения международных экономических отношений. Каким будет этот новый мир? На данный вопрос нет и не может быть пока дан однозначный ответ. Везде идут на этот счет довольно жаркие дискуссии, поиски. Есть силы, выступающие практически с прежних позиций, отвергающие изменения. Есть влиятельные силы, открыто ставящие задачу подчинить Россию, другие страны Содружества Западу. Есть и силы, реально оценивающие сложившуюся международную ситуацию и выступающие за новую политическую, экономическую и социальную интеграцию различных стран з глобальном, планетарном масштабе, сохраняя свою национально-государственную самобытность и понимая свои интересы.

Но и среди них нет единства в оценках перспектив международного развития. Приведем одну из типичных оценок. Так, французский политолог Пьер Аснер считает, что развитой Запад — это сравнительно стабильный центр, по отношению к которому Восток и Юг определяют собой неспокойные, зависимые и соперничающие территории. Ситуация усугубляется тем, что в посткоммунистическом мире отношения «Восток-Запад» стали больше напоминать прошлые отношения «Север-Юг», ибо обнаружились те же задолженность, необходимость помощи, проблема миграции и т.д. В этих условиях ведущие страны мира не могут выбрать иного пути, кроме интеграции и вмешательства. Это — не чудодейственные средства, но такова реальность: «чем меньше окружающий нас мир поддается контролю, тем меньше мы можем позволить себе роскошь отгородиться от него и бросить его на произвол судьбы». Конец устойчивых равновесии должен был бы также обозначить конец международной свободы действий. Как видим, здесь обосновывается необходимость ограничительного воздействия Запада на Евразию, страны которой испытывают огромные трудности. И такое воздействие мы уже испытываем сегодня.

Каковыми могут быть подобные ограничения? В какой степени они будут касаться международных экономических отношений? Не будут ли они тормозить мировое экономическое развитие? Каков может и должен быть механизм международно-правовых действий, направленных на те или иные ограничения? И так далее. На эти и подобные вопросы ответов тоже пока нет. Пока ясно лишь одно: мир находится на пороге нового периода своего развития, точные направления которого все еще не выявлены. Разрушение прежних связей, отношений никогда не проходит бесконфликтно. Тем более это относится к сфере международных отношений. Начинают действовать новые факторы (этнические, религиозные), не игравшие в последние два столетия определяющей роли в мировой политике. Без понимания этих и других новых факторов трудно оценить складывающуюся геополитическую обстановку, вследствие чего начало нового периода может быть отмечено глобальными беспорядками и потрясениями. Очевидно, что международная политическая стабильность есть основа успешного развития экономических отношений между странами и регионами.

Отсюда — необычайно серьезно возрастающее значение фактора международной безопасности. Известный американский политолог З.Бзежинский считает, что международная безопасность в эпоху окончания «холодной войны» будет зависеть от того, в какой степени Европе удастся укрепить свое политическое и военное единство и без особого промедления расширить его рамки; от успешной трансформации участников содружества (СНГ) в гибкую и добровольную конфедерацию, которая, с одной стороны, не была бы прервана в результате резкого возврата к централизованной диктатуре, а с другой — не привела бы к чрезмерным взрывам насилия; от усилий, направленных на выработку на Дальнем Востоке региональных соглашений по вопросам безопасности, которые на конструктивной основе связали бы взаимными обязательствами Японию, Китай, Соединенные Штаты, а также, возможно, государства Содружества (бывший Советский Союз) и другие заинтересованные страны; от усилий со стороны Соединенных Штатов (их доминирующие позиции в сложившемся ныне однополюсном мире позволяют им оказывать мощное влияние в целом на динамику мирового политического процесса).

Небезынтересны в этом плане некоторые суждения З.Бжезинского. Он, подчеркивая глобальные обязательства США в новой геополитической обстановке, тем не менее считает, что складывающаяся глобальная система, по-видимому, не будет определяться ни американской гегемонией, ни внезапно установившейся в мире международной гармонией. И хотя .Америка является сейчас единственной в мире сверхдержавой, она практически не в состоянии взять на себя задачу по установлению равенства в масштабах всего мира. Истинно новый мировой порядок, основанный на господстве права, на принципах консенсуса и мирного урегулирования спорных вопросов, — дело далекого будущего. Остается следующая реальная альтернатива: либо усиление хаоса и насилия в странах бывшего Советского Союза, дестабилизация в Восточной Европе, эскалация ближневосточного конфликта, новые противоречия на Дальнем Востоке, что в своей совокупности способно нанести катастрофический удар по системе глобальной безопасности; либо формирование структур глобальной безопасности, основанных на все расширяющемся и все более самостоятельном сотрудничестве, подкрепленном селективными обязательствами США.

Помимо Азиатско-Тихоокеанского региона, развивающегося в последнее время особенно бурно, необходимо учитывать изменения в Латинской Америке, государства которой постепенно выходят на уровень экономического развития, освобождаясь, хотя и с большим трудом, от прежней задолженности развитым странам. Если иметь в виду происходящие и там интеграционные процессы, то становится очевидным, что значение этого региона в международных экономических 'отношениях также не может быть преуменьшено. Более того, расширяющиеся трансокеанские связи и кооперационные отношения во многом будут определять и будущее положение в мировой экономике Старого света.

Ещё один немаловажный фактор международных экономических отношений — это африканский континент. Пока он раздирается войнами, междоусобицами, люди испытывают огромные трудности с продовольствием, здравоохранением."Черный континент" объектом всего мирового сообщества в плане разнообразной помощи. Но ведь Африка — это и огромная «кладовая»

минеральных и энергоресурсов, динамичное использование. которых со временем будет оказывать растущее влияние на всю мировую экономику.

Растущее значение в мировой экономике имеет арабский фактор, финансово-производственный потенциал этих стран явно недооценивается, что неправомерно, и наконец, такой фактор, как неизбежное и закономерное изменение функций в системе мировой экономики различных составляющих ее элементов. По некоторым прогнозам, роль и влияние Соединенных Штатов Америки, Европы в международных экономических отношениях будет снижаться; напротив, роль Азиатско-Тихоокеанского, арабского регионов, Латинской Америки, Африки, новых индустриальных стран будет возрастать. Это, безусловно, будет накладывать свой отпечаток на все международное экономическое развитие современного мира независимо от «полюсов» в международных политических отношениях. Роль «полюсов» будет, однако, расти, если неравновесное кризисное состояние в мире будет продолжаться.

Многообразие глобального политического и общественно-экономического развития в мире воспринимается, во-первых, через сложное, противоречивое взаимодействие индустриально развитых стран и государств Евразии и Восточной Европы, а во-вторых, через активное приобщение к мировым процессам экономически слаборазвитых стран, находящихся в некотором отдалении от эпицентров мировой политики и мировой экономики, хотя политика «малых стран» все больше вплетается в ткань политики мировых центров.

Главной тенденцией в развитии мировых производительных сил выступает явная тяга к их интернационализации, интеграции процессов, ведущих к реальному формированию мирового хозяйства как всеобщей мировой экономической целостности. Выявилась удручающая ограниченность тех стран, которые практически занимали изоляционистские позиции, тщательно оберегая свою национальную экономику от привнесения в нее «иностранного экономического элемента», концентрируя все внимание на разных формах торговой деятельности, не влекущих за собой развитых форм кооперации.

Эта ограниченность, в частности, стала выступать в форме наметившегося уже в 70-х годах резкого технологического отставания стран социалистической системы, внутренняя политика которых препятствовала развитию процессов интернационализации их национальных хозяйств (отрицание принципа частной собственности способствовало их блокированию). Консервировался изол-яционизм, торжествовала автаркия, что наносило ущерб не только самим этим странам, но и всей системе международных экономических отношений.

Целостность современного мирового хозяйства только формируется. Этому в значительной степени способствует все большее понимание человечеством того обстоятельства, что важнейшие проблемы — это сохранение мира и безопасности, снижение военного противостояния, разоружение, развитие прав человека, культуры, экологическая безопасность, преодоление продовольственного кризиса в целом ряде стран.

Страница: 20

11.5. Финансы, денежное обращение и кредит