Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Маргарет. Надеюсь, Вы не сочтете меня дерзкой




Эдинбург

Вторник, 1 октября 1940 года

 

Уважаемый мистер Грэм!

Надеюсь, Вы не сочтете меня дерзкой. Я захотела написать вам, чтобы выразить восхищение вашей книгой «Любимые сказки любимым детям». Хоть я уже много лет назад выросла из детского возраста, кое-что заставило меня читать между строк. Каждая Ваша сказка — целая история. Несомненно, в них присутствует аллегория, но еще и магия и поэзия. Эти сказки не только для детей.

Особенно меня захватила последняя — «Жена рыбака». Она полна чувства, как будто написана сердцем. И так напоминает нашу жизнь, когда мы ломаем голову над сложностями любви, не ведая, что она гораздо проще, чем нам кажется.

Я обратила внимание на тот факт, что Вы изменили окончание «Жены рыбака». Изначально история завершалась тем, что дух воды жертвует собой ради того, чтобы рыбак живым вернулся домой. Очень благородный финал. Но в напечатанной версии Вы заставили духа воды бороться за любовь Люсинды. Он дает ей шанс сделать собственный выбор. Возможно, такой вариант не столь благороден, зато ближе к реальности и преисполнен сожаления и надежды.

Мне известно, что сказки в этой книге — не единственное Ваше творение. Более двух десятков лет назад Вы написали историю любви в письмах. Эта история любви столь же волшебна, как Ваши сказки, или даже более, поскольку она случилась в реальной жизни. Но у этой истории нет окончания. Она прерывается на очень благородной ноте, оставляя слишком много вопросов. Двадцать три года спустя вопросы по-прежнему без ответа.

Мне кажется, Вы бы могли дописать эту историю. Вы один из двух лучших писателей, которых я знаю.

С искренним восхищением,

Лондон, Англия

5 октября 1940 года

 

Дорогая мисс Данн!

С тех пор как я впервые написал эти три слова, прошла, кажется, целая жизнь. Эта жизнь вела меня через океан и окопы, в ад и обратно, однако труднее всего мне дался тот «благородный финал». Неудивительно, что в конце концов я передумал.

Первоначальный вариант существовал в единственном экземпляре. Прошу Вас, напишите: как она?

Эдинбург

8 октября 1940 года

 

Дорогой мистер Грэм!

Она задается вопросами и последние двадцать три года гадает, почему Вы перестали писать. Почему Вы не отвечали на письма, которые она посылала Вам после возвращения Йэна? Почему Вы исчезли? Моя мать никогда не рассказывала мне ни о Вас, ни о своей жизни до моего рождения. Но я видела, как давят на ее плечи бремя сожалений и годы вопросов и ожидания. Эта война потрясла маму. Заставила вспомнить ту, другую войну, так она сказала. Заставила вспомнить то, что нашла и потеряла. По ее словам, война импульсивна, и можно остаться ни с чем, кроме призраков.

Может быть, с моей стороны слишком большая смелость писать незнакомому человеку, но у меня такое ощущение, будто я знаю Вас. Это потому, что я прочитала все письма, которые мама прятала в стене с тех пор, как закончилась прошлая война. Мы с Вами никогда не встречались, но мне представляется, что мы похожи. Я так же любознательна, так же бесстрашна, так же ищу свое место в мире. Мне кажется, я понимаю Вас. И я могу понять, когда задают вопросы, но когда уходят, даже не оглянувшись на прощание, — не понимаю. Почему Вы так сделали?

С уважением,

Лондон, Англия

11 октября 1940 года

 

Дорогая Маргарет!

Я не переставал писать ей. Я не мог. О «благородном финале» я пожалел в тот же миг, как сочинил его. Я писал ей письмо за письмом, но безответно. Да и зачем ей было отвечать, когда к ней вернулся муж? Зачем, когда у них появился второй шанс? Зачем ей было отвечать, когда у нее появилась дочь — Вы?

Она никогда больше мне не писала, зато написал он, Йэн. Попросил прекратить. Попросил больше не слать ей письма.

В письме говорилось, что, когда он вернулся, она обрела счастье. Они начали все заново, оба очень стараются, и у них даже есть ребенок, чего она, по словам Йэна, очень хотела.

И все это звучало очень логично. К чему ей мальчишка вроде меня? Мальчишка, который никак не может успокоиться и повзрослеть? Который не хочет заводить семью, как хотелось бы ей? Разумеется, она обрадовалась, когда Йэн вернулся домой.

Но извиниться я все же попытался, причем лично. Пусть Йэн не хотел, чтобы я снова виделся с ней, пусть и сама она, как я думал, больше не хочет меня знать, но Сью стоила того, чтобы сделать попытку. После перемирия, как только меня освободили, я всеми правдами и неправдами насобирал денег, чтобы добраться до Ская. Я должен был услышать все от нее самой.

Мне подсказали, как добраться до коттеджа ее родителей. Подойдя к нему, я услышал смех. И этот смех заставил меня остановиться. Ведь я никогда не забывал, как смеется Сью. Я пошел на звук, обогнул коттедж и увидел ее. Она была с Йэном и маленькой девочкой. Йэн качал малышку над ручьем, и она заливисто хихикала. Этой девочкой были Вы. Вам втроем было так весело. Я заколебался. Сью вдруг оглянулась в мою сторону, и я подумал, что она увидела меня. Но потом опять раздался детский веселый визг. Больше я не смог сделать ни шага вперед. Я не посмел разрушать картину семейного счастья. Не посмел разрушить ее новую жизнь. А потом ушел и больше никогда не пытался связаться с ней.

Все те письма, что я писал ей из лагеря, остались без ответа. И за столько лет она ни разу не захотела найти меня. Зачем что-то менять сейчас?

Эдинбург

Понедельник, 14 октября 1940 года

 

Дорогой мистер Грэм!

Я просмотрела все письма, которые она хранила. Они перестали приходить в тот день, когда Йэн вернулся домой. Вы говорите, что писали ей. Если бы она получила те письма, разве не сохранила бы и их?

Что, если мама никогда их не видела? Йэн мог уничтожить их. Их писали Вы — тот человек, который завоевал ее сердце с помощью всего лишь ручки. Конечно, он бы не допустил, чтобы письма дошли до нее.

Она говорила, что Вы всегда оставались для нее единственным. Вы были ее любовью, ее музой, ее поэзией. Когда умер Йэн, она рискнула так же, как рискнули в свое время Вы. Послала Вам письмо и скрестила пальцы. Она написала Вам, что переезжает в Эдинбург и что будет каждый день ждать Вас в соборе Святой Марии — там, где вы встречались раньше. Она была уверена, что Вы приедете. Получите ее письмо и приедете за ней.

Уверена настолько, что ждет Вас там и сейчас, как ждала каждый день все эти годы. Она не отступилась и не согласилась на благородный финал.

Лондон, Англия

17 октября 1940 года

 

Дорогая Маргарет!

Ждет в Святой Марии все эти годы?

А знаете, я не удивлен. Она всегда отличалась завидным упорством. Элспет никогда не отступалась — даже когда ей следовало отступиться от меня.

То письмо, где она пишет о переезде в Эдинбург, не попало ко мне сразу. Я отыскал его лишь сейчас. Только мое ослиное упрямство помешало мне прочитать его раньше. Видите ли, Сью вложила это письмо в свою книгу «Из хаоса», которую послала мне. Название сборника — «Из хаоса» — относилось, как мне показалось, к тому, что случилось с Йэном. Это ведь он живым вернулся домой из окопов и плена, а его единственный соперник остался за колючей проволокой. Это ведь он вернулся из хаоса в мир и покой.

С того момента как мы с Йэном встретились в том лагере для военнопленных, все усложнилось. Он понял, что не все потеряно, пока я нахожусь в плену, а я понял, что у нас с Элспет возникли проблемы в связи с тем, что ее муж жив. Когда-то я пообещал ей, что не буду мешать, если Йэн вернется.

Я работал над планом побега с несколькими другими заключенными. Из подкладок, простыней, кусков одеял мы сшили несколько комплектов фрицевской формы. Наш план состоял в том, чтобы надеть эту форму и просто выйти из главных ворот. План отчаянный, но таков уж я был в те годы. Йэн прослышал о нашем плане и захотел участвовать. Мои единомышленники спасли меня от необходимости отказывать ему. Они сказали, что для него нет места. Они сказали «нет», чтобы этого не пришлось говорить мне.

Но на душе у меня было неспокойно. В то время как я писал Сью, мечтая о том дне, когда снова увижу свою любимую, ее муж все больше и больше замыкался в себе, зная, что теряет жену. Он вновь сдался. Смотреть на это и понимать, что причина — ты сам… Я не мог так поступить.

В ночь перед побегом я написал «Жену рыбака» с тем окончанием, которое Вы читали. Сказку я вложил в письмо, где напоминал Сью о своем обещании не стоять у них на пути, если Йэн снова придет домой. И письмо, и сказку я завернул в поддельную форму и сунул все под подушку Йэна.

Но когда он добрался до Ская и Сью написала мне, спрашивая, какое право мы имели решать за нее, я начал сомневаться в правильности того, что сделал. Я писал ей, о, сколько раз я ей писал. Продолжал писать, не получая ни одного ответа, до тех пор, пока Йэн не попросил меня перестать. Пока он не сказал, что она не хочет больше знать меня.

Почему я поверил ему? Не знаю. Его слова о том, что она счастлива с ним, звучали логично. Он через столько прошел, лишь бы быть с ней. Он выбрался из хаоса. И заголовок ее книги как будто подтверждал это. Читать стихи Элспет о Йэне и для Йэна я не мог. Ведь он забрал у меня то единственное, что в этом мире было мне дороже всего.

Но я ошибался. Она все-таки написала мне снова. Написала не только то письмо, вложенное среди страниц рядом с «Негой», — вся книга была написана мне. Каждое стихотворение в ней было о нас. Если бы я открыл эту книгу тогда, я бы увидел, что она не отступилась от меня. Это был ее последний призыв, последняя молитва в переплете из кожи цвета красной яшмы. Она не забыла.

Все, что мне нужно было сделать, — это открыть книгу, прочитать то, что она написала для меня и обо мне за эти годы. Но я этого не сделал. Я снова подвел ее. Снова проявил себя трусом в самый важный момент.

Эдинбург

Суббота, 19 октября 1940 года

 

Дорогой Дэвид!

Я нашла в маминых тетрадках одно письмо, которое она так и не отослала. Она писала его в тот день, когда дверь ее дома открылась и на пороге появился Йэн. В этом письме открывается столько, сколько ни в одном другом. Прочитай его и потом приезжай в Эдинбург. Прочитай его и приезжай к нам, домой…

Люблю,

Остров Скай

10 августа 1917 года

 

Дорогой Дэйви!

Я знаю, что давно тебе не писала, но, пожалуйста, поверь, у меня была на то серьезная причина. То, в чем я должна тебе признаться, может тебя рассердить, но прошу тебя не злиться. Я постараюсь все объяснить.

Я писала тебе, что потеряла ребенка. Но как говорит моя мама: «Как потерял, так и нашел». Выкидыша у меня не было. Я родила.

О, я пыталась прервать беременность. Получив от Харри письмо о том, что ты погиб, я не хотела рожать. Я не вынесла бы этой пощечины судьбы — постоянного напоминания о семье, которую могла бы иметь. Поэтому я делала все то, что не разрешается делать во время беременности: мыла окна, ходила по могиле самоубийцы, ела зеленые сливы, стояла под новой луной, пила виски, сидя в тазу с горячей водой. Ничего не помогло.

Потом оказалось, что ты жив, и все стало прекрасно. Я носила под сердцем ребенка, и у меня был мой Дэйви. Но я вспомнила, как отнесся ты к новости о моей беременности, как напуган был мыслью о предстоящем отцовстве. Я не могла признаться в том, что мысль о предстоящем материнстве пугала меня ничуть не меньше. И потому медлила с тем, чтобы рассказать тебе о будущем ребенке, откладывала это на потом снова и снова. И настал момент, когда я не могла открыть свой маленький обман без того, чтобы это не прозвучало до крайности фальшиво: «Надеюсь, моя посылка с продуктами дошла до тебя и ты хорошо питаешься. О, кстати, вчера я родила».

Жалею, что не сказала тебе. Я так хотела, чтобы во время родов ты был рядом со мной. Хотела, чтобы ты целовал меня в лоб и говорил, что я отлично справляюсь, что я твоя храбрая девочка. Я хотела, чтобы ты взял свою дочь на руки и стал первым человеком, которого бы она увидела в этой жизни.

Я назвала ее Маргарет, что означает «жемчужина». Она поистине настоящее сокровище.

Но мне приходится нелегко. Все соседи знают. Они видели, как растет мой живот под вдовьим платьем, и перешептывались у меня за спиной. Они видели, как несколько лет текли ко мне письма из Америки, и они запомнили те три раза, что Элспет Данн ступала на паром. Они не удивились, что год спустя после получения извещения о смерти Йэна у меня появился ребенок.

Я думаю о том, чтобы уехать. Привяжу Маргарет себе на спину и взойду на паром в последний раз. Покинув Скай, я смогу вырастить ее без ухмылок соседей. Покинув Скай, я, может быть, дам Финли шанс вернуться. Махэр так скучает по нему.

Когда-то ты сказал, что в той квартире в Эдинбурге ты почувствовал себя как дома. Не сможем ли мы сделать ее настоящим домом? Приезжай домой к Маргарет; приезжай домой ко мне. Приезжай домой в свою семью, Дэйви.

Жду,


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 57; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты