Студопедия

КАТЕГОРИИ:

АстрономияБиологияГеографияДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника


Действие второе




 

Издалека слышна дорожная песня мушкетеров, которой за­канчивается первое действие нашего повествования. Мелькают разноцветные вывески постоялых дворов и трактиров, по­являются и исчезают заспанные рожицы испуганных обы­вателей, с треском захлопываются деревянные ставни. Эй, посторонись, зазевавшийся прохожий! Разве ты не видишь, кто перед тобой. А ну, дорогу мушкетерам его величества!.. Песня затихает, и вот мы уже на одном из тех постоялых дворов, какие можно в изобилии встретить на всех доро­гах благословенной Франции.

Кто-то резко осаживает своих коней, с протяжным скрипом отворяются тяжелые ворота, по ступенькам крыльца тороп­ливо стучат чьи-то каблуки — и секундой позже на сцене по­являются Рошфор и Миледи.

Рошфор. Тысяча чертей! Какой-то зеленый мушкетеришка открыто бросает вызов начальнику тайной полиции, а тот, вместо того чтобы арестовать наглеца, вынужден играть с ним в поддавки!

Миледи. Игра стоит свеч, граф! Запаситесь же рас­судительностью, выдержкой и терпением, ибо это как раз те качества, которые отличают охотника от дичи!..

Рошфор. Вы обвиняете меня в излишней горячно­сти, Миледи? Хорошо, отныне я буду терпелив, как по­койник, но где гарантии, что мушкетеры остановятся именно здесь, а не в другом месте?..

Миледи. Здесь, здесь и только здесь, граф! Это са­мый приличный двор в Кале. И кроме всего прочего, так подсказывает мне моя интуиция, а она редко меня обма­нывает!

Рошфор. Ну, что ж, допустим! Однако каким обра­зом вы рассчитываете задержать здесь этих молодчиков? Даже при условии, что вы владеете шпилькой для волос так же искусно, как я — своей шпагой, мы вряд ли можем рассчитывать на успех!..

Миледи.Стыдитесь, граф! С каких это пор тайная полиция стала действовать в открытую?. Нет, я вижу, что, если бы на земле не осталось ни одной женщины, высокая политика превратилась бы в обыкновенную потасовку.

/Весьма злободневные куплеты Миледи и Рошфора о роли женщины в общественно-политической жизни государства./

Появляется хозяин постоялого двора. Этот общительный и разбитной малый с плутовской физиономией мог бы, веро­ятно, производить на людей довольно положительное впе­чатление, если бы их не смущала некая неуловимая черта в его внешности, безошибочно изобличающая в нем отъявленного негодяя.

Хозяин. Милости прошу, мои утята, милости про­шу! Право же, мне еще не приходилось принимать в сво­ем доме такую замечательную парочку!.. Ах, ну до чего же славная у тебя подружка, мой скворчонок, прямо глаз не оторвать! (Хохочет.)

Рошфор. Ты — хозяин этого постоялого двора, не так ли?

Xозяин. В самую точку, мой зяблик, в самую точку! Вот уже двадцать лет, как я заправляю всем этим хозяйством и должен тебе сказать, мой галчонок, что теперь мой постоялый двор считается лучшим во всей округе!

Миледи.Нам предстоит неблизкий путь, хозяин, и мы бы хотели немного отдохнуть.

Хозяин. Сколько угодно, моя синичка, сколько угодно! Были бы у вас денежки, а там отдыхайте себе хоть целую вечность! Надо вам сказать, мои птенчики, что местный воздух очень полезен для здоровья, а это, как вы сами понимаете, требует некоторой наценки!

Рошфор. Полно тебе торговаться, хозяин! Лучше скажи, найдется ли в твоем доме отдельная комната?

Хозяин. Ну, ясное дело, мой голубь, ясное дело! Я ведь и сам когда-то был молод и кое-что понимаю в та­ких вещах... А ты, мой совенок, видать, не промах, еже­ли при твоей разбойничьей роже тебе удалось отхватить себе этакую птичку!.. (Хохочет.)

Рошфор. (Еле сдерживая гнев.) Да, это стоило мне немалых трудов, хозяин!..

Хозяин. Оно и понятно, мой индюшонок, оно и понятно!.. А что касается комнаты, то я могу предложить вам сразу несколько, а уж вы выбирайте, какая вам боль­ше по душе. Есть с видом на дорогу, с видом на лесную опушку и, наконец, с видом на водную гладь!

Миледи. Что за вздор, хозяин! Уж мне-то допод­линно известно, что на много миль вокруг нет никакой водной глади!

Xозяин. А вот и неправда, моя ласточка, вот и не­правда! (Приподнимает портьеру.) Потрудись-ка выглянуть в окно, и ты увидишь, что я не бросаю слов на ветер. Правда, комната с видом на водную гладь требует неко­торой наценки...

Рошфор. Тысяча чертей! Да ведь это лужа, остав­шаяся после вчерашнего дождя! Ты, видно, совсем ополоумел, хозяин, если выдаешь Дворовую лужу за вод­ную гладь!

Xозяин. (С сожалением.) Как вам будет угодно, мои птенчики, как вам будет угодно! Да только вида на море у меня для вас нет. А пейзаж, который вы только что ви­дели, как правило, пользуется у постояльцев огромным спросом!..

Миледи. Нам не нужна комната с видом на море, хозяин! Зато, если бы вы предложили нам отдельную комнату с запасным выходом она пришлась бы нам весь­ма кстати!

Хозяин. А-а, понимаю, моя горлинка, понимаю!.. Опасаетесь погони? Не так ли? То-то я смотрю, у твоего дружка такая физиономия, как будто он только что чу­дом избежал плахи и теперь никак не может прийти в себя. Не так ли, мой селезень? (Хохочет.)

Рошфор.(С трудом сохраняя самообладание.) Так оно и есть, хозяин, просто диву даешься, до чего ты догад­лив!

Хозяин.Привычка, мой щегленок, привычка! Ну ладно, будет вам комната с запасным выходом, но пре­дупреждаю, она обойдется вам недешево! Дело в том, что это единственная комната, где нету крыс, а такая рос­кошь, сами понимаете, требует некоторой наценки!..

Миледи.Не стоит мелочиться, хозяин! С минуту на минуту сюда пожалует компания молодых бездельни­ков, у которых карманы трещат от денег. Так вот, если ты поможешь провернуть нам одно дельце...

Xозяин.С превеликой охотой, мои птенчики, с превеликой охотой! Вот теперь я, кажется, понял, с кем имею дело! Я и сам стреляный воробышек, а вы, видать, и того хлеще!.. А ну-ка признайся, сколько карманов ты обчистил на своем веку, мой кукушонок? (Хохочет.)

Рошфор.(Невероятным усилием подавляет в себе вспышку ярости.) Много, хозяин. Так много, что я уж и счет потерял!..

Хозяин. Это и видно, мой рябчик, это и видно! У меня на таких, как ты, глаз наметанный! Да и рожа у тебя, надо сказать, очень даже приметная! Как это поли­ция до сих пор тебя не сцапала, ума не приложу!.. Ну так и быть, мои птенчики, пойдем, я покажу вам эту самую комнату!..

Хозяин, Миледи и Рошфор уходят, и тут же на сце­ну вваливается шумная ватага мушкетеров. Немного поодаль, пытаясь, впрочем, не отставать от остальных, плетется запыхавшийся П л а н ш е.

Планше.И далась же вам эта чертова Англия, су­дарь! Уж почитай вторые сутки в пути, а никакой Анг­лии не видно!.. Может в горячке и проскочили, всякое бывает... Ну, молчу, сударь, молчу, молчу, молчу!..

Атос.(Оглядывая помещение.) Да-а... Рассчитывать на чистые постели здесь, видимо, не приходится.

Арамис.Что верно то верно... Да только ничего лучшего нам, пожалуй, сегодня уже не найти.

Портос.Конечно, это не рай, но, слава богу, и не чистилище!

Д'Артаньян.Как хотите, друзья, а лично я в та­ких случаях предпочитаю ночевать под открытым небом. К тому же я еле стою от усталости, и единствен­ное, что может меня подбодрить, — это несколько часов она на свежем воздухе! Словом, располагайтесь тут по­удобнее, друзья, и не забудьте, что завтра на рассвете нам предстоит нелегкий путь!

Д'Артаньян и Планше уходят.

Атос.(Кричит.) Эй, есть здесь кто-нибудь?! Появляется Хозяин.

Хозяин. Конечно, есть, и не кто-нибудь, а хозяин этого постоялого двора собственной персоной! Что вам угодно, мои птенчики?

Атос. Нам угодно заполучить бочонок хорошего вина...

Портос. Кусок солонины...

Арамис. Позаботиться о лошадях, любезный!..

Хозяин. (Пытаясь скрыть радушную улыбку.) А-а, по­нимаю!.. Молодым господам не терпится поскорее про­садить отцовские денежки? Ну что ж, в таком случае мой гостеприимный дом целиком к вашим услугам, мои зве­рушки! (Уходит.)

Атос. Ну, хоть убейте, не нравится мне этот хозяин — и все тут!

Арамис. Да, такой плутовской рожи я, пожалуй, еще не видывал!

Портос. Да полно вам, друзья мои! Что он вам сде­лал дурного, этот малый? Конечно, он малость плутоват, но зато добрая душа и весельчак!

Появляются Миледи и Рошфор.

Рошфор. Тысяча чертей! Держу пари, что все это мне только снится! Ущипните меня, иначе я впрямь уве­рую в то, что передо мной компания славных мушкете­ров его величества!..

Миледи. Вы не поверите, как мы счастливы, гос­пода! Кто бы мог подумать, что в этакой глуши судьба уготовит нам столь неожиданную и приятную встречу!

А т о с. Нам тем более отрадно, господа, что нашу хо­лостяцкую пирушку украшает присутствие такой очаро­вательной супружеской четы, как ваша! Однако, не пора ли нам наконец представиться друг другу? Атос, к вашим услугам!

Миледи. Атос! Честнейший Атос, один только взгляд которого заставляет самого отъявленного убий­цу бросить свое подлое ремесло и заняться выращива­нием фиалок!

А т о с. Я весьма польщен столь высоким отзывом о моих достоинствах, сударыня, но, право же, они куда скромнее, чем вы себе это представляете. Иное дело — наш друг Портос...

Рошфор. Портос! Весельчак Портос, чье присут­ствие за столом так же необходимо, как кружка старого божанси или вовремя сказанная шутка!

Портос. Честное слово, вы просто вводите меня в краску, сударь! Эдак, чего доброго, я и впрямь возомню о себе бог знает что! Нет, если уж из нас троих кто и за­служивает всяческих похвал, так это Арамис!

Миледи. Арамис! Несравненный Арамис, при име­ни которого даже пожилые матроны начинают краснеть и охорашиваться, как перед первым свиданием!..

/Куплеты «злодеев из тайной полиции» , в которой говорится, что нет на свете лучших людей, чем дорожные собеседни­ки, и нет лучших собеседников, чем мушкетеры, и, наконец, нет лучше мушкетеров, чем Атос, Портос и Арамис/

Арамис. Вы явно преувеличиваете наши возмож­ности, господа, и мне думается, что это происходит только оттого, что вы еще не знакомы с нашим другом Д' Артаньяном!

Рошфор. Д' Артаньян! Должен признаться, госпо­да, что это имя мне мало о чем говорит!.. Но если в на­стоящую минуту он находится в пределах досягаемости, я был бы счастлив с ним познакомиться!..

Атос.К сожалению, он чувствует себя крайне утом­ленным, сударь, и потому не может принять участие в нашей трапезе. Однако, я готов засвидетельствовать, что это самый доблестный мушкетер из тех, которых вам приходилось видеть!

Миледи. Постойте, постойте, господа! Я, кажется, уже где-то слышала это имя... Если мне не изменяет па­мять, этот человек появился в Париже всего несколько дней тому назад, не так ли?

Портос.Так оно и есть, сударыня. Вообще-то он родом из Гасконии. Но смею вас уверить, что этот гаско­нец стоит доброй сотни иных парижан! Видели бы вы, как он орудует шпагой — чистое загляденье!

Миледи. Да, теперь мне совершенно ясно, что мы с вами говорим об одном и том же человеке...Ведь, если я не ошибаюсь, этот гасконец остановился в доме неко­го галантерейщика?..

Арамис.У вас совершенно точные сведения, суда­рыня. Наш друг занимает комнату в верхнем этаже, а в нижнем этаже действительно помещается галантерей­ная лавка!

Миледи.Ну так и есть! Все совпадает, господа! Нет никаких сомнений, что это тот самый мушкетер, о кото­ром теперь с утра до вечера судачат на каждом париж­ском перекрестке!

Атос.Что вы имеете ввиду, сударыня?

Миледи. Как, разве вам ничего неизвестно? О, значит ваш приятель сумел утаить от вас то, что известно всему Парижу! Ну что ж, извольте, я охотно посвящу вас в эту пикантную историю. Так вот, жена некоего галантерейщика завела роман с неким мушкетером. Забавное начало, не правда ли? Но слушайте дальше... И в то время, какой рогатый муж полагал, что честь его семьи в полной безопасности...

Атос.Сударыня, мне кажется, что в обществе четы­рех уважающих себя мужчин, даме не следовало бы рас­сказывать столь рискованные истории!

Рошфор.Отчего же, господа? А я полагал, что именно такого рода истории являются лучшим средст­вом от скуки. Ну, право же, не будем настолько щепетиль­ными, господа!..

Портос. Не забывайте, что речь идет о нашем об­щем друге, сударыня, и там, где будет затронута его честь, мы также вправе считать себя оскорбленными!..

Миледи. Вот как!.. Благородные мушкетеры не вы­носят, когда в их присутствии оскорбляют их товарища! Но какое же это оскорбление, господа, если этот него­дяй...

Арамис. Я настоятельно требую, чтобы вы замол­чали, сударыня! Еще одно неосторожное слово в адрес нашего друга — и тогда...

Рошфор. И тогда? Что же тогда, любезный Арамис? Вы, кажется, осмеливаетесь угрожать моей жене, сударь! Вот это уже настоящее оскорбление и, будьте уверены, оно вам даром не пройдет!..

Портос. Полегче, полегче, сударь! Я тоже не­множко умею орудовать шпагой, и мне не всегда удает­ся отказать себе в удовольствии пощекотать кое-кому печенку!

Миледи. Оо, браво, любезный Портос! Это уже по­хоже на мужской разговор! Однако позволю себе напом­нить, что я среди вас единственная дама, и если кто-то из вас позволит себе говорить со мной в недопустимом тоне, мой муж будет вправе вызвать его на дуэль!..

Атос. Дуэль! Черт возьми, я согласен! Выбирайте себе любого партнера, сударь, и к делу! Что касается меня, то я готов удовлетворить ваше негодование сию же минуту!

Рошфор. Сию минуту? О нет, господа! Не забывай­те, что по правилам любой дуэли, только я имею право назначить вам час и время встречи! Так вот, господа, я адресую свой вызов всем троим и не далее, чем завтра в полдень, буду ожидать вас на этот самом месте!

Атос. В полдень! Но это невозможно, сударь! Дело в том, что обстоятельства вынуждают нас покинуть этот дом еще на рассвете!

Рошфор. Что я слышу! Доблестный Атос отказы­вается принять вызов? Мыслимое ли дело, чтобы муш­кетер не явился на дуэль? Может быть, и остальные думают точно так же?

(Долгая пауза.)

Атос. (Глухо.) Мы будем на месте минута в минуту, сударь!.. И советую вам не опаздывать, ибо мушкетеры его величества не привыкли ждать!

Появляется X о з я и н, увешанный всевозможными яствами; в руках у него винный бочонок.

Xозяин. А вот и я, мои птенчики! Ах, до чего же приятно видеть у себя в доме такую молодую и веселую компанию! (Ставит на стол винный бочонок.) Это вино я хранил в особом подвале на случай приезда высоких гостей. Обратите внимание, оно совершенно не разбав­лено водой и потому стоит вдвое дороже, чем обыкно­венное!

Появляется Д'А'ртаньян.

Д'Артаньян. Клянусь моей шпагой, вы подняли такой шум, что я было решил, что вы влипли в какую-нибудь скверную историю!

Атос. (Мрачно.) Пожалуй, ты не так уж далек от ис­тины, Д' Артаньян, ибо минуту назад некий мерзавец вызвал нас всех троих на дуэль.

Д'Артаньян. И только? Однако я не узнаю сво­их верных друзей! Или, может быть, вы разучились вла­деть своей шпагой, что так робеете перед пустячным поединком?

Портос. Все не так просто, как может показаться на первый взгляд Д' Артаньян! Дуэль состоится завтра, и не ранее чем в полдень!

Д'Арт\аньян. О, дьявол! В таком случае я сам вы­зову этого негодяя на дуэль, и не пройдет и пяти минут, как вы будете свободны от данного ему обещания!

Арамис. Это, пожалуй, самое лучшее, что можно придумать в нашем положении! Слава богу, один из нас не удостоился чести быть вызванным на дуэль, и поэто­му сам вправе сделать то же самое!..

Д'Артаньян. Эй, хозяин! Где прячется негодяй?

Xозяин. У себя в комнате, мой голубь, у себя в ком­нате... Где ж ему еще быть?.. Только, прежде чем задать ему хорошую трепку, я бы советовал тебе выпить кружку хорошего божанси! Ручаюсь, такого вина ты отродясь не видывал!.

Д'Артаньян. Э-э, нет, хозяин! Я привык иметь дела со шпагой на трезвую голову! А вот мои друзья, по­жалуй, не откажутся выпить. Выше голову, мушкетеры, выше голову!

Д'Артаньян убегает.

Хозяин. Верно, мои птенчики, почему бы вам и не выпить? Право же, такого вина вам не найти во всей Франции!..

Мушкетеры разливают вино по кружкам.

Планше. (Атосу тихо.) Я бы не советовал вам пить это свиное пойло, сударь!

Атос. (Также тихо.) Это еще почему?

Планше. (Не повышая голоса.) Есть у меня предчувст­вие, что вино отравлено!

Атос. Вечно тебе мерещится черт знает что!

Планше. Да вы только посмотрите на этого него­дяя, сударь! Ну чего бы ему так суетится и зыркать во все стороны глазами! Нет, что-то тут не ладно, вспомните мои слова!

Атос. Черт возьми, у этого вина действительно ка­кой-то странный привкус!

Арамис. Да-да, мне кажется, оно отдает полынью.

Портос. Сегодня на вас ничем не угодишь! Конеч­но, это вино не бог весть что, однако же и не черт знает что такое!

Планше. (Атосу тревожно.) Ну что я вам говорил?

Хозяин. Да пейте же, мои славные! Ей-богу, это рай­ский напиток! Стоит вам только пригубить, и вы не ото­рветесь от этого бочонка до тех пор, пока не увидите дно!

Атос (С трудом ворочая языком.)Черт возьми... меня так клонит ко сну, что я вряд ли сумею... добраться до постели. (Засыпает.)

Портос. Ну вот... опять чем-то недовольны... Конечно это не птичье молоко... но зато... отлично успо­каивает ... нервы... (Засыпает.)

Снова появляется Д'Артаньян.

Д'Артаньян. Да этот негодяй просто струсил! У него было время поразмышлять, и он решил, что са­мое разумное — это удрать еще до рассвета! Вы слышите, он удрал через запасной выход!

П л А н ш е. Они вас не услышат, сударь! А ведь я их предупреждал, что тут дело нечисто... Яснее ясного, что этот хрзяин подсыпал им в вино какой-то чертовщины...

Хозяин. (Обеспокоенно.)Ъаши друзья, очевидно, здо­рово намотались в дороге... Вот уж никогда бы не поду­мал, что мое вино окажет на них такое умиротворяющее действие.

Д'Артаньян. (Не сводя глаз с хозяина, поднимает кружку.) За ваше здоровье, любезный!

Хозяин. (Обрадованно.) Вот это верно, мой зяблик! Вино перед сном — самое милое дело! Грех не попробо­вать такого вина! Я не постеснялся бы предложить его самому господину кардиналу!

Планше. А почему бы тебе не выпить с нами, ста­рина? Хлопнул бы кружку! А? За компанию!

Хозяин. (Бесцветным голосом.) Я... бы с радостью, мои дорогие, но... дело в том, что я-не пью! Да, не пью! И тут уж ничего ни поделаешь! Я дал себе зарок в тот самый день, когда умерла моя бедная жена, честь ее па­мяти! А она, надо вам сказать, не терпела пьянства!

Планше. Хорошенькие же истории ты нам тут рас­сказываешь, сукин сын! И небось надеешься, что мы по­верим в твои дурацкие россказни!

Д 'Артаньян. А ну-ка выкладывайте, любезный, зачем вам понадобилось отправить на тот свет четырех лучших мушкетеров его величества?

Планше. И меня в придачу?

Хозяин. (Он заметно струхнул.) На тот свет? Господь с вами, мои кролики, у меня и в мыслях этого не было!

Д'Артаньян.Я вижу, вы принимаете нас за совер­шеннейших простаков, любезный! Ну, не станете же вы отрицать, что подмешали в вино какую-то отраву?

Хозяин.(Он бел как полотно.) Отраву? Помилуй бог, какая же это отрава? Это всего-навсего снотворное, ко­торое я принимаю по ночам, когда меня мучит бессон­ница!

Планше. (Д' Артаньяну.) Ага, он признался! (Хозяи­ну.) Ну погоди, пройдоха, ты нам за это ответишь сполна!

Хозяин. (Причитая.) Ну, право же, мои сладкие, я тут ни при чем! Эти двое хотели вас ограбить и пообе­щали взять меня в долю, если я подсыплю вам в вино немного снотворного...

Д'Артаньян. Кто они такие, эти люди? Вы долж­ны назвать нам их имена!

Хозяин. Они мне не представились. Видно, боя­лись, что я на них донесу.

Д'Артаньян. Как они выглядели, ваши сообщники?

Хозяин. Их было двое. Мужчина довольно высо­кого роста, волосы темные с сединой, и рожа такая, что не приведи бог! Сразувидно, разбойник! Адама—ну про­сто красавица!.. Помню, я еще удивился, как этакая си­ничка уживается с таким удавом!..

Д'Артаньян. (В бешенстве.) А-а, черт! Я так и ду­мал! Господа из тайной полиции обвели нас вокруг пальца!

Планше. (Неуверенно.)Вы полагаете, сударь, что эти разбойники...

Д'Артаньян. Да! Да! Да! Этим разбойникам так­же нужны наши деньги, как тебе. Они охотятся за под­весками, и поэтому им во что бы то ни стало нужно было выиграть время!.. Готовь лошадей, дружище, и мы немед­ленно отправляемся в путь!

Планшее. (Грозит хозяину пальцем.) Тебе очень по­везло, мерзавец, что у нас сейчас нет времени заниматься твоей судьбой! Но на обратном пути мы еще сквитаемся с тобой, пройдоха!..

Д'Артаньян. (Хозяину.) Если вы хотите остаться в живых, любезный, то употребите всю свою смекалку на то, чтобы мои друзья за время нашего недолгого от­сутствия ни в чем не испытывали нужды! Вы отвечаете за них головой, и не перед кем-нибудь, а перед его вели­чеством королем Франции!

Хозяин. (Торопливо.) Ну, разумеется, мои драгоцен­ные!.. Приложу все усилия... оправдаю ваше доверие... искуплю свою вину... сделаю все возможное... Счастли­вого пути, мои утята!

Хозяин звучно сморкается в платок, а затем долго и само­забвенно машет этим платком вслед Д'Артаньяну и Планш е. Хлопают на ветру тугие паруса, поскрипывают дубовые мачты, угрюмо шлепают за бортом морские волны — и снова возникает дорожная песня неунывающих мушкетеров. Но вот затихает песня, паруса превращаются в нарядные портьеры; один за другим зажигаются праздничные огни, и вместо хмурого причала в Кале, где мы недавно простились с нашими героями, мы видим на сцене старинный английский замок. И, конеч­но, прямо с корабля мы тотчас же попадаем на шумный бал! В толпе танцующих мы легко находим герцога Бэкингема. Это, пожалуй, единственный человек, который безучастно относится ко всеобщему веселью. Нетрудно догадаться, что мысли его в настоящую минуту витают далеко отсюда, веро­ятно, он весь во власти воспоминаний о своей возлюблен­ной.

1-я маска.(Игриво.) Я не знаю вас, милорд! С тех пор как вы вернулись из Франции, я словно перестала для вас существовать!

Бэкингем. (Рассеянно.) Обращайтесь к моему сек­ретарю, и он что-нибудь для вас сделает!

1-я маска. (Возмущенно.) Подобные шутки не де­лают чести первому министру Англии, милорд!

2-я маска. Помнится, вы как-то обещали пригла­сить меня на охоту, милорд! Когда же вы собираетесь вы­полнить свое обещание?

Бэкингем.(Рассеянно.) В четверг, дорогая моя, в четверг. И то при условии, если пойдет дождик!

2-я маска. Вы невозможны, милорд! Даже ваше положение в обществе не дает вам права столь беспере­менно разговаривать с дамами!

3-я маска.Почему вам не пригласить меня на та­нец, милорд? Когда-то вам очень нравилось, как я тан­цую!

Бэкингем.(Рассеянно.) Я непременно станцую с вами, милочка, но не раньше, чем заживет мозоль, на который вы мне наступили своей очаровательной нож­кой!

3-я маска. Вы просто грубиян, милорд! Если бы я была мужчиной, то не преминула бы вызвать вас на дуэль!

Возмущенные маски растворяются в толпе, постепенно рассредоточиваются танцующие пары, меркнут притушенные свечи, и, наконец, Бэкингем остается в одиночестве.

/Ария герцога Бэкингема о превратностях любви./

Появляются Рошфор и Ми леди. Опасаясь возможных неприятностей, предусмотрительные злодеи нацепили кар­навальные маски.

Рошфор. Милорд, не согласитесь ли вы уделить нам несколько минут вашего драгоценного времени?

Миледи. Вероятно, нам следовало бы дождаться окончания бала, милорд, но, поверьте, дело, по которому мы прибыли сюда, не терпит ни малейших отлага­тельств.

Бэкингем. В таком случае, соблаговолите снять маски, господа, дабы я мог знать, кого имею честь ви­деть в своем замке!

Рошфор. О-о, это совершенно излишне, милорд. Мы выполняем поручение одной весьма видной особы, а это, как вы понимаете, обязывает нас соблюдать все необходимые меры предосторожности.

Миледи. Другими словами, мы бы хотели сохра­нить в тайне свое пребывание в этом гостеприимном замке, милорд.

Бэкингем.Ну что ж, не смею настаивать, госпо­да. Однако, со своей стороны хочу вас заверить, что в этой комнате нет никого, кроме десятка безобидных при­видений, которые, как известно, не занимаются поли­тикой!

Миледи. В таком случае, позвольте представиться, милорд! Меня зовут Констанция Бонасье. Я служу касте­ляншей у ее величества королевы Франции. А это муш­кетер его величества и мой отважный защитник господин Д'Артаньян!

Бэкингем. Вот таге встреча! Так это вы, мои слав­ные спасители! Однако эти чертовы маски сослужили вам отличную службу! Держу пари, что в таком виде вас не узнали бы даже ваши милые родители! Посмотрите-ка, как изменилась наша Констанция. Она как будто ста­ла ниже ростом...

Миледи. (Сдержанно.) Мне пришлось сменить обувь, милорд! Не забывайте, что я провела несколько суток в дороге!

Бэкингем. А Д' Артаньян! Он повзрослел, по мень­шей мере, лет на тридцать!

Рошфор. (Сухо.) Что и говорить, милорд, я здорово сдал с тех пор, как мы с вами не виделись!

Бэкингем. Но вы — настоящие молодцы! И, дол­жен вам сказать, что я безумно рад видеть вас живыми и невредимыми!

Рошфор. (Сухо.) Осмелюсь напомнить вам, милорд, что мы весьма ограничены во времени.

Миледи. А дело, которое привело нас сюда, требу­ет вашего срочного вмешательства!

Бэкингем. О, Господи, какой же я сентименталь­ный дуралей! Я настолько расчувствовался, что совер­шенно забыл о деле!

Рошфор. Полагаю, вам небезинтересно будет уз­нать, милорд, что ее величество королева Франции в на­стоящий момент подвергается смертельной опасности!

Миледи. Его преосвященство господин кардинал пронюхал о том, что подвески в ваших руках, и, желая скомпрометировать ее величество в глазах короля, при­думал некий хитроумный план,

Рошфор. По дьявольскому наущению кардинала его величество назначил на следующий понедельник дворцовый бал, где королеве надлежит появиться не иначе, как в подвесках!

Миледи. Таким образом, как вы уже, наверное, до­гадались, милорд, поручение, данное нам королевой, за­ключается в том, чтобы мы доставили злосчастные подвески в Париж не позже назначенного срока!

Рошфор. Нам следует торопиться, милорд! С ми­нуты на минуту здесь появятся эти негодяи из тайной полиции. А ведь нам с таким трудом удалось оторваться от погони!

Бэкингем. Бедная, бедная, бедная королева! Ка­кое счастье, что у нее есть такие верные и преданные друзья, как вы! Я сейчас же передам вам подвески и от­дам все необходимые распоряжения касающиеся ваше­го отъезда! (Бжипгем хлопает в ладоши, появляется стража) Пригласите сюда моего секретаря!

Тут же, словно из-под земли, появляется секретарь гер­цога Бэкингема; это человек с безупречными манерами и в безукоризненном костюме из тех вышколенных служак, воз­раст которых определить довольно трудно, а запомнить их в лицо, как правило, невозможно.

Передайте этим господам мои подвески!

Секретарь. Сию минуту, милорд! (Секретарь скло­няет голову, с ловкостью фокусника достает из рукава сверкаю­щие алмазные подвески, и, шаркнув ножкой, галантно преподносит их Миледи.)

Бэкингем. Распорядитесь, чтобы моя шхуна была готова к отплытию в Кале!

Секретарь. Шхуна уже под парусами, милорд!

Бэкингем. Справьтесь у капитана о направлении ветра!

Секретарь. Ветер такой, как нужно, милорд! Бэкингем. Позаботьтесь, чтобы не было тумана! Секретарь. Будет сделано, милорд!

Рошфор. (Миледи, шепотом.) Черт возьми, вот это работа!

Миледи. (Также шепотом.) Нам еще есть чему по­учиться, граф!

Бэкингем. Вы можете быть свободны! (Секретарь склоняет голову и исчезает так же незамет­но, как и появился. Бэкингем хлопает в ладоши вслед за секретарем исчезает и стража.) С Богом, господа! Счастливый путь! Надеюсь, вы не забудете передать мой огромный поклон ее величеству.

Миледи.(Значительно.) Королева будет вам край­не признательна, милорд!

Рошфор. (Также значительно.) Вы оказали ей поис­тине неоценимую услугу!

Бэкингем. Это всего лишь скромный долг, гос­пода!

Миледи и Рошфор уходят; в ту же секунду появляются Д'Артаньян и Планше. Оба в карнавальных масках.

Д'Артаньян. Я приношу свои извинения, ми­лорд, за то, что мы столь бесцеремонно потревожили ваше одиночество, но право же, дело, по которому мы прибыли в Лондон...

Бэкингем. (Насмешливо. )Ба, знакомая песенка! Ка­жется, я где-то ее уже слышал! Если я не ошибаюсь, су­дарь, то в следующем куплете речь пойдет о подвесках, не так ли?

Д'Артаньян. (Не замечая иронии в словах Бэкингема.) Вы не ошиблись, милорд. Ее величество королева Франции умоляет вас вернуть ей алмазные подвески, ко­торые она вам преподнесла в подарок, милорд!

Бэкингем. Я бы с радостью отдал вам эти подвес­ки, сударь, но у меня, к сожалению, их нет.

Д'Артаньян. (Опешив.) То есть как это нет, ми­лорд! Я прекрасно помню, что в ту ночь в дворцовом саду я передал их вам из рук в руки!

Бэкингем. (Холодно.) Вы меня с кем-то путаете, сударь! Я вижу вас впервые и не думаю, чтобы наша сегодняшняя беседа способствовала нашему дальнейше­му знакомству.

Д'Артаньян. Я уже имел счастье познакомиться с вами в Париже, милорд, и это так же точно, как то, что меня зовут Д' Артаньян!

Бэкингем. Вот как! Еще один Д' Артаньян? (Ука­зывая на Планше.) В таком случае, этого толстяка, веро­ятно, следует величать Констанцией Бонасье?

Д'Артаньян. Я не понимаю, о чем вы говорите, милорд? Это мой верный слуга и его зовут Планше. А если вы изволите смеяться надо мной, то позвольте вам заме­тить...

Б э к и м г е м. (Режо.) Позвольте вам заметить, что вы гнусный лжец, сударь! Я всегда подозревал, что в тай­ной полиции служат самые отъявленные мерзавцы, но, должен признаться, что такого наглеца, как вы, я встре­чаю впервые!

Д'Артаньян. (Вспылив.) Как вы смеете, милорд! Только безграничное уважение к вам удерживает мою шпагу в ножнах!

Бэкингем. В моей собственном доме я смею де­лать все, что считаю нужным. И, чтобы вы окончательно в этом убедились, я прикажу немедленно отправить вас под арест!

Д'Артаньян. Вы вправе поступить со мной как вам заблагорассудится, милорд, но ради всего святого по­думайте о том, что будет с королевой, если в назначен­ный срок подвески не будут доставлены в Париж!

Бэкингем. Ах, вас все еще интересуют подвески? Ну что ж, я готов удовлетворить ваше любопытство, сударь. Подвески находятся в надежных руках. Доблестный Д' Артаньян и отважная Констанция доставят их в Париж раньше, чем закончится срок вашего заключения!

Д'Артаньян. Что вы наделали, милорд! Ах, если б вы знали, вы наделали! Необходимо задержать этих людей во что бы то ни стало!

Бэкингем. Даже если бы я вдруг захотел их вер­нуть, то теперь это было бы уже невозможно. Шхуна только что снялась с якоря и взяла курс на Кале!

Бэкингем хлопает в ладоши и появляется стража.

Проводите этих негодяев в тюремный подвал! (Стража набрасывается на Д' Артамьяна и Планше и зала­мывает им руки. Один из стражников случайно срывает с Д' Артанъяна карнавальную маску) Стойте! Да стойте же вам говорят! (Стража оставляет пленников в покое и Бэкингем с волнением взглядывается в лицо Д' Артанъяна) Д' Артаньян! Это вы! Ну, конечно же, это вы! Неужели это возможно? (Бэкингем в отчаянии хватается за голову.)

Д'Артаньян. (Устало.)Вас провели, как мальчишку, милорд! Теперь подвески у тайной полиции, и мы уже никогда не сумеем их заполучить!

Бэкингем. Я виноват перед вами, мой преданный друг, и как смогу, постараюсь искупить свою вину. (Стражникам) Пригласите сюда моего секретаря! (Тотчас же, словно из-под земли, появляется невозмутимый Секретарь.) Сделайте все возможное, чтобы эти два господина как можно скорее оказались в Кале!

Секретарь. (С поклоном.) Шхуна уже готова, милорд!

Бэкингем. Снабдите их деньгами и провизией.

Секретарь. Я уже отдал распоряжения, милорд.

Бэкингем. И позаботьтесь о том, чтобы всю до­рогу до Кале им сопутствовала солнечная погода.

Секретарь. (В замешательстве) Но ведь сейчас ве­чер, милорд! (Бэкингем в гневном недоумении оборачивается к секретарю.)

Секретарь. (С поклоном.) Будет сделано, милорд! Секретарь исчезает так же внезапно, как и появился.

Бэкингем. От всей души желаю вам удачи, Д'Артаньян! Я верю, что до тех пор, пока бьется ваше отважное сердце, честь королевы Франции будет в безо­пасности!

/И снова, уже в который раз, звучит дорожная песня муш­кетеров, а перед нами, словно на киноленте, перематывае­мой от конца к началу, с бешеной скоростью, но в обратной последовательности проходят все дорожные приключения наших героев. Эта пантомима напоминает коротенький се­анс немого кинематографа. И вот уже, вслед за нашими ге­роями, мы снова возвращаемся в Париж. На балконе, выхо­дящем в дворцовый сад, мы видим безутешную королеву, а рядом с ней ее верную кастеляншу Констанцию Бонасье./

Королева. Все пропало, Констанция! Нет ни ма­лейшей надежды, что я получу подвески прежде чем про­трубят фанфары, возвещающие об открытии бала!

Констанция. Вы не знаете Д' Артаньяна, ваше величество! Это на только рыцарь! Вот увидите, он сдер­жит свое слово.

Королева. Этот храбрый юноша влюблен в вас, не так ли, дитя мое?

Констанция. (Смущенно.) Может быть, и так, ваше величество. Но, поверьте, он отправился в столь опасное путешествие не ради меня, а исключительно ради того, чтобы спасти честь своей королевы!

Королева. Не будьте наивной, моя славная Кон­станция! Ни деньги, ни слава, ни политика не могут за­ставить человека сделать то, что превышает его возможности. И только любовь способна заставить его творить настоящие чудеса!

/Куплеты Королевы и Констанции, из которых следует, что любовь способна творить чудеса даже там, где не остается никакой надежды на чудо./

Королева. О, Боже мой! Сюда, кажется, идут! Взгляните, Констанция, не обманывают ли меня мои глаза, ведь это же...

Констанция. (С ужасом.) Вы не ошиблись, ваше величество! Это Рошфор и Миледи! Значит они уже вер­нулись из Лондона! А Д' Артаньяна все еще нет!

Королева и Констанция уходят, на балконе появляются Рошфор и Мил/ди.

Рошфор. Слава богу, бал еще не начался! Подвески должны быть переданы его преосвященству еще до того, как прозвучат первые фанфары.

Миледи. Теперь королева целиком во власти его преосвященства, и никто, даже сам король, не в силах спасти ее от позора!

Рошфор. Подумать только, какая тьма несчастий выпала на нашу долю по вине этих чертовых подвесок!

Миледи. Но теперь все волнения позади, и я не могу отказать себе в удовольствии рассмотреть их как следу­ет!

Рошфор. Полагаю, что самый лучший ювелир Франции, и тот не взял бы на себя смелость назначить им точную цену!

Миледи. Нужно было окончательно потерять рас­судок, чтобы отдать эту вещицу в лапы англичан, да к тому же еще без всякого выкупа!

Рошфор. Говорят, что любовь делает женщину бес­корыстной... Может быть, это отчасти и соответствует истине, но, черт возьми, не до такой же степени!

/Дуэт Рошфора и Миледи о том, что хотя любовь, безуслов­но, еще играет какую то роль в этот сумасшедшем мире, но, в конце концов, всему же есть предел.../

Неожиданно подвески выскальзывают из рук Миледи и — о дьявольская гримаса судьбы! — падают на садовую дорожку. Таким образом, мы имеем возможность наблюдать, как вы­глядит на практике небезызвестное высказывание о том, что история повторяется.

Рошфор. (В ярости.) Проклятье! Не хватало еще, чтобы какой-нибудь шалопай в последнюю минуту перехватил у нас то, что досталось нам с таким адским трудом!

Миледи. Скорее в сад! С минуты на минуту могут появиться гости, и тогда нам не уберечься от любопыт­ных глаз!

Балкон гаснет, и в дворцовом саду появляются Д'Артаньян и Планше.

Д'Артаньян. Мы опоздали! Нам опять натянули вот такущий нос, дружище! Подвески уже в руках его преосвященства!

Планше. Похоже, что эти бестии из тайной поли­ции в сговоре с самим дьяволом!

Д'Артаньян. Итак, я не выполнил своего обеща­ния, а это значит, что Констанция потеряна для меня навсегда!

Планше. Да будет вам кудахтать, сударь! Сдается мне, что не все так страшно, как может показаться на первый взгляд!

Д'Артаньян. О чем это ты толкуешь, дырявая шарманка? Или, может быть, ты надеешься, что подвес­ки упадут с неба прямо к твоим ногам?

Планше. А почему бы и нет, сударь? Право же, ино­гда полезней смотреть себе под ноги, нежели витать в облаках! Не угодно ли вам взглянуть, сударь, какие забав­ные светлячки попадаются иногда на садовых дорожках!

Д'Артаньян. (Замечая подвески.) Вот они, подвес­ки! Ну, теперь то уж, мои милые, вы никуда от меня не денетесь! Обрати внимание, Планше, они лежат на том самом месте, где я нашел их в прошлый раз!

Планше. То-то и беда, что они вернулись на преж­нее место, сударь! Опасаюсь, как бы эта карусель не за­вертелась по второму кругу!

Появляется Констанция.

Констанция. Д' Артаньян!

Д'Артаньян. (Бросаясь к ней навстречу.) Констан­ция!

Планше. Бог ты мой, ну до чего же трогательная картинка! Честное слово, ради одного этого, пожалуй, стоило разок смотаться в Англию!

Констанция. Какое счастье, что вы живы, Д' Артаньян! Я так беспокоилась за вашу судьбу, что даже забыла об этих проклятых подвесках!

Д'Артаньян. Я бы и сам с большим удовольстви­ем выкинул их из головы, но желание оказаться вам полезным заставляло меня думать о них каждую минуту!

Констанция. Самым дорогим подарком для меня является то, что вы вернулись в Париж живым и

невредимым!

Д'Артаньян. Благодарю вас, сударыня, но такой подарок ничего бы не стоил, если бы к нему забыли при­ложить вот эту безделушку! (Протягивает Констанции подвески.)

/Дуэт Констанции и Д'Артаньяна, из которого следует, что есть на свете вещи, в сравнении с которыми даже алмазные подвески перестают играть хоть сколько-нибудь значитель­ную роль./

Констанция.Но я должна торопиться, сударь! Ведь моя бедная королева полагает, что подвески—у его преосвященства. Через несколько минут состоится тор­жественное открытие бала, и мне бы не хотелось, что­бы праздничные фанфары застали королеву врасплох! (Уходит.)

Д'Артаньян находится под впечатлением встречи с Кон­станцией и поэтому не сразу замечает появление Рошфора и Миледи.

Рошфор.Ну вот мы и встретились, господин Д' Артаньян! Как видите, судьба обставила все как нель­зя лучше...

Миледи. Она позаботилась даже о том, чтобы наше короткое знакомство закончилось на том же самом месте, откуда оно началось..

Д'Артаньян.А почему вы полагаете, что нашей трогательной дружбе пришел конец, друзья мои? Или вы намерены подать в отставку и тем самым лишить меня вашей неусыпной опеки?

Рошфор. Нам еще рано подавать в отставку, сударь. И тем не менее наша грустная разлука с вами неминуе­ма, ибо прямо отсюда вам придется отправиться в Бас­тилию.

Миледи. Но прежде чем мы расстанемся оконча­тельно, не захотите ли вы подарить нам — ну, разумеет­ся, в память о нашей дружбе!—один маленький пустячок, который вы только что подобрали на садовой дорожке?

Д'Артаньян.Вы имеете в виду алмазные подвес­ки, сударыня? Я бы охотно их вам подарил, но, верите ли, это единственный сувенир, который поможет мне, хоть как то скрашивать мое одиночество...

Рошфор.Очень сожалею, сударь, но время нашей задушевной беседы подходит к концу, и мне бы не хотелось омрачать последние минуты вашего пребыва­ния на свободе столь унизительной процедурой, как изу­чение ваших карманов...

Миледи. О, было бы ужасно, если бы на моих гла­зах вас стали обыскивать, как последнего рыночного мо­шенника!

Д'Артаньян. (Вынимая шпагу.) Я готов избавить вас от этого мерзкого зрелища, сударыня, ибо догадыва­юсь, какое угнетающее впечатление оно может произ­вести на вашу чувс гвительную натуру!

Рошфор делает знак рукой, и за его спиной неслышно возникает отряд гвардейцев. В ту же секунду за спиной Д'Артаньяна появляются заинтересованные физиономии Атосл, Портоса и Арамиса.

Атос. (Рошфору и Миледи, кротко.) Надеюсь, мы не очень помешаем вам, господа, если немного постоим вот тут, с краешку?

Портос.Дело в том, что мы, мушкетеры, крайне любознательный народ и ужасно любим подслушивать чужие разговоры!

Арамис.Так что не обессудьте, господа, но вам при­дется потерпеть наше нескромное присутствие!

Д'Артаньян.Атос! Портос! Арамис! Вот так встреча! Клянусь моей шпагой, вы пришлись как нельзя более кстати!

Атос.Этот пройдоха с постоялого двора опоил нас таким дьявольским зельем, что потом ему едва удалось нас растормошить!

Портос.Справедливости ради надо заметить, что этот бедняга так мучился угрызениями совести, что сутки кряду не смыкал глаз, ожидая твоего возвращения...

Арамис. Но ты был так увлечен погоней за подвес­ками, что промахнул мимо наших окон без остановки, и нам не оставалось ничего другого, как седлать лошадей и мчаться вдогонку!

Рошфор. Простите, что я вмешиваюсь в ваш раз­говор, господа, но я вынужден поставить вас в извест­ность, что этот мушкетер (Указывает на Д' Артаньяна.) арестован и сию же минуту должен быть доставлен в Бас­тилию!

Д'Артаньян.В таком случае потрудитесь объяс­нить моим друзьям, сударь, в чем состоит моя вина!

Миледи. Мы не обязаны давать вашим друзьям отчет в своих действиях, но если это их так интересует, то я могу удовлетворить вашу просьбу. Вы обвиняетесь, » том, что самым вероломным образом присвоили себе ал­мазные подвески, принадлежащие ее величеству короле­ве Франции!

А т о с. Я бы советовал вам поаккуратнее выбирать выражения, сударыня!

Портос. Вероятно, вы имеете весьма отдаленное представление о том, что такое честь мушкетера, суда­рыня!

Арамис. Благодарите Бога, что привилегии ваше­го пола освобождают вас от обязанности носить шпагу, сударыня!

Рошфор. Ваш вызов в полной мере может отно­ситься и ко мне, господа! (Указывает на гвардейцев.) А кроме того, здесь достаточно мужчин, которые охотно поддержат меня в трудную минуту! (Выхваты­вает шпагу.)

Д'Артаньян. Шпаги из ножен, мушкетеры!

Завязывается бой, в центре которого оказываются Д'Артаньян и Рошфор. Пластически этот поединок должен быть вы­строен таким образом, чтобы зритель увидел в нем образ­ную формулу главного конфликта пьесы:

Честь против Карьеризма; Благородство против Подлости, Любовь против Корысти.

В продолжение всего боя вокруг дерущихся мушкетеров и гвардейцев группируются все участники нашего представления. В момент, когда поединок между Д'Артаньяном и Рошфором достигает своей кульминационной точки, не­ожиданно для всех трубят торжественные фанфары. На ярко освещенном балконе появляется Королева. Спокойным и невозмутимым светом мерцают на ее шее алмазные подвески..

 

Последний выпад Д'Артаньяна, и Рошфор повер­жен! Победно нарастает финальная песня мушкетеров.

 


Поделиться:

Дата добавления: 2015-09-15; просмотров: 57; Мы поможем в написании вашей работы!; Нарушение авторских прав





lektsii.com - Лекции.Ком - 2014-2024 год. (0.006 сек.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав
Главная страница Случайная страница Контакты